О двойной войне бесов и о том, что они с подвижниками воюют по-ученому

Итак, чадо, узнай и о двойной войне бесов. И мы говорим, что бес воюет с подвижниками по-ученому. И когда он видит, что монах, подвизаясь, бежит с великим устремлением и пылом, и что он без наставника, тогда злой бес, тайно следуя за ним, нападает на него. И, скрывая свои ловушки, толкает его вперед. А подвижник, не подозревая, что враг рядом с ним, бежит безрассудно, постясь, творя бдения и молясь. А бес полностью отсекает у него аппетит к еде. И тот уже не желает ничего, будь перед ним даже лучшие из кушаний.

Также позволяет ему бес свободно творить бдения, так что монах начинает думать, что уже достиг бесстрастия и может жить и без пищи. И когда бес увидит, что он дошел до предела, тогда оставляет подвижника, и тот падает. Ибо, не имея высоких крыльев созерцания для того, чтобы возвыситься и поднять тело, он влачится понизу, как змей. Ибо там, где он думает, что пришел с земли на небеса, он, не заметив того, внезапно оказался без оружия в океане. Потому что тело, которое собирает оружие и воюет, из-за чрезвычайного голода истощилось и изнемогло. И вот тогда кровожадный дракон, радуясь и веселясь, стремительно нападает на этого несчастного монаха и тянет за собой тысячи и других лукавых духов. И они совершенно удушают его, если он сразу не разыщет опытного и дельного наставника. И многих подвижников он сбросил с этого места [и ввергнул] в различные постыдные страсти греха. Ибо эту страсть бесы разжигают более других страстей, когда тело истощится и изнеможет.

Если же этот подвижник имеет острый ум и подвизается рассудительно, наблюдая, как бы не упасть вперед 17), то бес его оставляет. А когда [бес] увидит, что пыл и большая ревность прекращаются, и устремленность понемногу уменьшается, и тот [подвижник] начинает нерадеть, тогда бес снова появляется и тянет его назад, чтобы повергнуть в безразличие, и тот оставил бы все и стал опять-таки рабом бесов.

Потому эта война — двойная. И монах должен или иметь наставника в таком делании и творить совершенное послушание, совершенно отсекая свою волю, или, если он один, остерегаться крайностей и идти по среднему пути. Не должен уклоняться ни вправо, ни влево. И пусть хорошо знает, что только когда получит высокие крылья созерцания, тогда по мере этой Божией благодати и тело выдерживает немощи. А тело, будучи тленным, хотя и часто пременяется, изнемогает и падает, однако ум, имея другие, небесные и сверхъестественные крылья, летает высоко, и его не заботит тяжесть тела, но он поднимает его, сколь бы немощным оно ни было. Поэтому и многие святые, имеющие эту благодать, прожили много лет без хлеба и еды и довольствовались только Святым Причастием Пречистого Тела и Крови Господа.

Однако поскольку святые отцы не учат нас не есть совсем, поэтому если и эту благодать мы получим и узнаем, что можем жить и без пищи на самом деле, а не в мечтах, то и тогда мы должны есть и сыр, и яйца, и молоко, если окажется, и рыбу. Понемногу и все из того, что нам разрешает устав монашеского ремесла, — для двух целей. Во-первых, чтобы мы сокрушали корень возношения и гордости, попирая всякое мудрование, возносящееся против Бога, а во-вторых, чтобы мы выглядели похожими на всех, чтобы никто не знал нашего делания пред Богом и мы избегали бы человеческой славы и похвал. А еще для того, чтобы мы не думали, что эта малая еда, со знанием и рассуждением употребляемая, лишает нас Божией благодати и что если бы мы постились, то имели бы большую благодать. Нет. Ибо Бог не смотрит на количество наших подвигов, а испытывает цель и рассуждение, с которыми мы их совершаем, и соответственно изливает Свое благо, великую и богатую милость.

Ему подобает всякая слава, честь и поклонение всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь!

О трех состояниях естества, через которые восходит и нисходит человек: естественном, противоестественном и сверхъестественном. И о трех образах действия Божией благодати, которую человек может получить, понуждая человеческое естество: очистительном, просветительном и совершенства

Итак, послушай, чадо, и о трех состояниях естества, через которые восходит и нисходит человек. И мы говорим, что естественное состояние человека, после того как мы преступили заповедь Божию и отпали от рая, — это Божественный закон, который был нам письменно дан после того изгнания. И всякий человек должен, если желает своего спасения, понуждать себя и воевать со страстями, нанося удары и сопротивляясь, сражаясь и защищаясь, побеждая и терпя поражения.

И когда мы не преступаем Божественный закон, данный нам в Святом Писании, и если мы не блудники, не убийцы, не воры, обидчики, лжецы, гордецы, клеветники, тщеславные, обжоры, многостяжатели, сребролюбцы, завистники, оскорбители, хулители, гневливые, укорители, лицемеры и тому подобное, тогда мы пребываем в естественном состоянии после случившегося в Раю преступления. А противоестественное состояние — у того, кто преступил Божественный закон и, как скот, уподобился бессловесным, у которых нет закона. И о нем говорит пророк: "И человек, в чести сый, не разуме, приложися скотом несмысленным и уподобися им" 18).

Так вот, тот, кто живет, преступая Божественный закон и валяясь в различных, как мы сказали, грехах, — такой пребывает в противоестественном состоянии.

А сверхъестественное состояние — это бесстрастие, которое было у Адама, прежде чем он преступил заповедь Божию и отпал от этой Божией благодати и незлобия.

Вот, чадо, таковы три состояния, через которые мы, если преуспеваем, то восходим от противоестественного к сверхъестественному. А если живем в бесчувствии, не радея о нашем спасении, тогда мы пасем свиней и стараемся насытиться рожками 19), как блудный сын.

А три образа действия Божией благодати, как мы сказали, которую может получить человеческое естество, когда у человека доброе намерение, и он понуждает себя, таковы: благодать очистительная, просветительная и благодать совершенства.

И когда человек сперва придет в покаяние от своих прежних грехов, старается следовать Божественному Закону и подъемлет великие подвиги и суровые труды из-за привычки к страстям, тогда Божия благодать тайно дает ему утешение и радость, скорбь, наслаждение и сладость от Божиих словес, которые он читает, и силу и отвагу для духовного подвига. Итак, эта благодать называется очистительной. Она тайно помогает кающемуся подвижнику очиститься от грехов и удержаться в естественном состоянии.

И вот, если он удержится там, в естественном состоянии, и не прекратит подвигов, не повернется вспять, не вознерадеет, не упадет со своего места, а стоит, понуждая себя, на том, чтобы творить благие плоды, долготерпя и принимая непрерывные перемены естества, ожидая милости Божией, тогда ум принимает Божественное просвещение и весь становится Божественным Светом, в котором он умно видит истину и различает, как он должен идти, пока не достигнет любви, которая есть сладчайший Иисус.

Однако и здесь, чадо, необходимо большое внимание. Слыша о Свете, не думай, что это огонь или свет светильника, или молнии, или еще что-нибудь яркое. Прочь от такой нелепости! Ибо многие, не понявшие этого, приняли [за благодать] виды молнии и, прельстившись, зло погибли. А умный свет Божией благодати — невещественный, безвидный и бесцветный, радостный и мирный. Это и есть благодать, называющаяся просветительной, которая просвещает ум и указывает безопасные пути духовного путешествия, чтобы путник не заблудился и не упал.

Однако, так как тело неразрывно связано с переменами, и времени много, то благодать не пребывает постоянно, а уходит и приходит. И после света наступает тьма и снова после тьмы — свет.

И послушай внимательно, чтобы понять.

Наше естественное состояние в сравнении с Божией благодатью есть тьма. Тем более когда к нам приближаются мрачные бесы, природа которых темна. И когда приходит свет благодати, все это исчезает, подобно тому как исчезает тьма, когда восходит солнце. И мы ясно видим даже мельчайшие признаки, которые до восхода солнца были сокрыты от нас. И снова, когда солнце зайдет, нас опять естественным образом объемлет тьма. И у того, кто ходит во тьме, бывают большие беды и злоключения.

Подобное случается с нами и в духовном путешествии. Когда у нас есть Божий Свет, мы все видим ясно, и бесы убегают далеко, не в силах устоять перед Божией благодатью. А когда уходит Божия благодать — остается тьма, наше естественное состояние. И тогда опять приходят разбойники-бесы и с нами воюют. Так вот, поскольку наше естество подвержено столь многим переменам и в час тьмы мы совершаем много не освещаемых Божией благодатью дел, причиняя себе вред и часто получая смертельные раны от врагов, ибо из-за тьмы мы не видим врагов, которые скрываются, — то мы никогда не должны полагаться на свои силы и считать, что все, что мы делаем, угодно Богу. И не должны надеяться на наше оружие и искусство. Но, призывая Божию помощь, мы должны надеяться на нее и только на нее и с великим страхом говорить как незнающие: "Угодно ли Богу то, что я говорю, или, может быть, я Его огорчаю?" И в час перемен мы должны терпеть.

Итак, если мы пребудем в этом состоянии и не случится с нами какого-нибудь зла от постоянных войн и смятения страстей, тогда нам дается дар от Бога — благодать совершенства. Она делает нас совершенными и называется сверхъестественной, ибо пребывает выше естества. И в двух других прежних состояниях человек благими помыслами и духовными воспоминаниями понуждает себя держаться добродетелей: любви, смирения, воздержания и прочих. И вообще благочестивыми и противоборствующими помыслами он дает отпор злобе страстей и держится добродетелей. Когда же придет сверхъестественная благодать совершенства, все страсти исчезают. И все добродетели держатся естественно, без усилий и старания самого человека. Ибо дано ему то божественное бесстрастное состояние, которое было до преступления. Ведь страсти вошли в человеческое естество после преслушания, совершенного Адамом. А естественное состояние, в котором человек был создан Богом, было бесстрастным. Поэтому и ум, когда освобождается от страстей, ходит, благодаря Божественному знанию, как царь, выше естества.

Так вот, когда и ты, чадо, видишь, что без ухищрений и духовного напряжения помыслов все добродетели пребывают как естественные и не переменяются, то знай, что ты — выше естества. Когда, опять же, ты удерживаешь добродетели с помощью благих помыслов, а они переменяются, то знай, что ты — в естественном состоянии. А когда ты совершаешь грехи, знай, что ты — в противоестественном состоянии и пасешь чужих свиней, как сказано в Святом Евангелии. И поспеши освободиться. А то, что сверх сего, ведает Премудрый и Всеблагой Бог и тот, кто пребывает в Боге, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.

Дата добавления: 2015-07-24