Чёрная орда

Павел Александров

Короткие рассказы в жанре фэнтези

Чёрная орда

– Мы останемся здесь! – огласил решение совета старейшин новоизбранный вождь, и тотчас отовсюду раздались одобрительные крики. Многие испустили облегчённый вздох: наконец-то закончился опостылевший кочевой образ жизни и многотысячное племя, после всех войн, бед и горестей, может начать жизнь заново, с чистого листа. – Воистину, сам Всевышний привёл нас на эти земли. Река обеспечит нас водой и рыбой, а лес – древесиной и дичью. Здесь вдоволь пастбищ для нашего скота и плодородных земель для посевов. Да, неподалёку живут другие племена, но мы уже говорили с ними и убедились, что это мирные, незлобивые народы, скотоводы и пахари, с которыми можно жить в дружбе. Но самое главное – это место даёт нам защиту, которую мы так долго искали. С этой стороны нас защищает река, с той – лесистые холмы, а вон там мы построим укрепления. Не пройдёт и трёх лет, как мы воздвигнем здесь целый город и больше не будем убегать от наших врагов. Чёрная Орда больше не будет нас преследовать! Мы остановим её здесь!

Под всеобщее ликование вождь сошёл с наскоро сооружённого помоста, заметив, что Старый Филин зовёт его в сторону. По его взгляду вождь понял, что старик, пожалуй, единственный из всего племени, кто не слишком-то рад решению совета старейшин.

– Что не так-то? – спросил вождь, когда они отошли подальше от посторонних ушей. – Разве не верное решение мы приняли? Лучшего места для поселения не найти.

– Место и впрямь хорошее, – ответил Филин. – Но мы уже не раз находили хорошие места. И не одно из них не избавило нас от Чёрной Орды.

Старый Филин был прав. Не только по рассказам стариков, но и по собственному опыту вождь знал, что Чёрная Орда преследовала его племя всегда и везде, вынуждая всякий раз сниматься с обсиженных мест и совершать новые переходы в поисках спасения. А хуже Чёрной Орды врага нет. Хотя бы потому, что узнать о ней что-то определённое невозможно.

Непостижимым образом Чёрная Орда умела держать в тайне численность своих воинов, качество своего оружия и, что хуже всего, природу своей магии – изощрённого колдовства, позволяющего ей одерживать победы над племенем людей раз за разом. Размышляя о Чёрной Орде, вождь предполагал, что она, должно быть, не столь многочисленна, если постоянно избегает прямой схватки с его племенем. Предводители Чёрной Орды предпочитали нападения исподтишка, использовали вредоносную магию, которая портила урожай, вызывала засуху и насылала всякие хвори. И ладно, если бы шаманы Чёрной Орды ограничивались этим. Но своей магией они искажали умы людей, из-за чего в племени то и дело вспыхивали ссоры: то один, то другой воитель вдруг объявлял себя единым вождём, что неизбежно перерастало в братоубийства; то восставали еретики, разжигая рознь, то начинались дележи земель, скота и прочего имущества. Тайные послы черноордынцев наверняка подговаривали и соседние племена, так как некогда мирные соседи вдруг начинали выражать недовольство, а затем и открыто враждовать с племенем людей. Вождь вспомнил собственные слова о «мирных, незлобивых народах» в окрестных землях и с грустью подумал, что Чёрная Орда, возможно, уже шлёт к ним своих послов, чтобы очернить племя людей.

– Мы будем сражаться, – уверенно сказал вождь. – Нельзя больше отступать. Люди измучены. Многие не перенесут нового перехода. Если будем пятиться и дальше, то Чёрная Орда загонит нас в непроходимые болота или в безводные пустоши. Надо встретить их здесь и заставить вступить в открытую схватку. Так мы их остановим.

– Остановим врага, о котором до сих пор ничего не знаем?

И здесь Старый Филин был прав. Самые искусные разведчики не могли подобраться к Чёрной Орде достаточно близко, чтобы рассмотреть её воинов. Единственное, что было известно, так это то, что Чёрную Орду покрывает тёмная призрачная дымка – чары, природу которых никто не мог понять. То тут, то там люди порой замечали вдалеке плывущую по земле тёмную дымку, но что скрывается в ней, так и не смогли узнать.

– Они слабее нас, иначе не избегали бы честной битвы, – заключил вождь. – Они сильны за счёт своих шаманов, насылающих хворь, засуху и помешательство. А ещё – своих послов, которые настраивают против нас соседей. Мы усилим отряды разведчиков – будем отлавливать их послов и шаманов поодиночке. Установим слежку за теми людьми нашего племени, которые могут быть предателями. Мы захватим пленных и выпытаем у них, где находится главное логово Чёрной Орды и где у неё уязвимое место.

– Это я могу открыть тебе хоть сейчас.

– Что? – изумлённый вождь подумал, что ослышался.

– Видишь вон ту гору? Поднимемся на неё, и я всё тебе объясню.

Вождь застыл на месте, не веря своим ушам. Если бы он не знал Филина с детства, если бы не привык к его причудам, порой самым невероятным, то подумал бы, что разум старика стал жертвой магии Чёрной Орды.

– Подняться на гору… да ты… ты же знаешь, что это строжайше запрещено! На вершинах гор – места силы! Скопление смертоносной магии, которой повелевают шаманы Чёрной Орды!

– Если они сумели овладеть этой магией и теперь ею уничтожают нас, то почему бы нам не попытаться тоже ею овладеть? – невозмутимо продолжил старик. – Или, если это звучит для тебя как ересь, подумай о том, что увидев воочию тайное оружие Чёрной Орды, ты можешь найти и способ одолеть её. Я уже был на этой вершине и, как видишь, жив и здоров.

– Ты поднимался на гору?! Почему ты не сказал старейшинам?

– Я сказал тебе. Теперь ты вождь, и к твоему голосу старейшины прислушаются куда вероятней, чем к моему.

Вождь долго стоял молча, не в силах отважиться на предложение своего наставника. Подняться на гору! Никто уж и не помнил, когда был установлен этот запрет, но никто и не помышлял его отменить. Свидетельство тому – те редкие храбрецы, что отважились его нарушить. Тот, кто поднимался на любую из гор в окрестных землях, был обречён – место силы необратимо искажало его рассудок. Вернувшись в племя, такие люди начинали нести совершенно безумные речи, и как будто пытались заразить своим безумием других. Очень быстро этих умалишённых изгоняли из племени. Некоторые уходили сами. Кто-то кончал самоубийством.

«Но что, если Филин прав? Что, если мне удастся постичь тайну силы Чёрной Орды? Или, быть может, не все горы в этих местах имеют места силы? Или, может, мы вышли за пределы тех земель, где господствует магия Чёрной Орды? Или Всевышний наконец услышал молитвы своего народа и лишил Чёрную Орду её главного оружия?»

Вождь думал недолго. Не зря старый Филин воспитывал его как собственного сына, уча правильно ставить вопросы и всё исследовать, прежде чем принимать решения. Поразмыслив, вождь почувствовал себя смелее и вскоре уже шёл следом за своим наставником по крутому склону наверх.

Но чем ближе становилась вершина, тем больше вождь начинал отставать от старика. Новые пугающие мысли полезли в голову. «А если Филин ошибается? Вдруг магия горы по каким-то причинам не подействовала на него так, как подействует на меня? Или, – ударила в голову ещё более страшная мысль, – вдруг эта магия уже исказила разум Филина, заставив его заманить в ловушку меня, своего вождя?» Вождь дрожал, боясь признаться самому себе в собственном страхе. Он не боялся выйти во главе своего войска навстречу лютым врагам, но тайная магия – это совсем, совсем другое. Живы в памяти те безумцы, что осмелились нарушить давний запрет: поседевшие, с глазами навыкате, бормочущие несусветную ересь… Неужели и ему суждено стать таким?

«Но если я найду в себе силы взглянуть этой тайне в глаза… Если сумею узнать нечто такое, что поможет нам победить Чёрную Орду – это будет стоить того!»

Вершина! Вождь остановился перед улыбающимся Филином и осмотрелся. Здесь не было ни магических кристаллов, ни идолов, ни алтарей – ничего, что выдавало бы зловещее место силы. Та же трава, колючки и камни, что и у подножия.

Вождь облегчённо вздохнул.

– Теперь я понимаю. Ты привёл меня, чтобы показать, что над этими землями магия Чёрной Орды не властвует, верно?

– Нет, мой вождь. К сожалению, это не так. Я привёл тебя сюда, чтобы показать тебе Чёрную Орду.

– Она так близко, что её можно увидеть?!

– Гораздо ближе, чем тебе казалось. Оглянись.

Медленно, словно одеревеневший, вождь обернулся, бросив смятенный взгляд туда, откуда начал этот судьбоносный подъём – к своему собственному племени.

Внизу перед ним, на широкой равнине между полноводной рекой и длинной полосой хвойного леса, раскинулись шатры, навесы, множество повозок, лошадей, овец, тысячи и десятки тысяч людей. И всё это покрывала лёгкая тёмная дымка, выглядевшая в кроваво-красном зареве заката особенно зловеще.

Минута ошеломления длилась мучительно долго. Вождь просто смотрел и смотрел на бесчисленную Чёрную Орду, не пытаясь думать, опустошённый и раздавленный. Когда рассудок вернулся к нему, облегчения он не испытал. Он вспомнил безумцев, восходивших на гору, и внезапно их бредовые речи стали ему понятны. Как ясным стало и то, что никакими безумцами они не были. Во всяком случае, не больше, чем он теперь.

– Я не хотел тебе открывать этого до того, как тебя изберут вождём, – нарушил тяжёлую тишину старый Филин. – Тебя бы не послушали и прогнали. Но теперь ты вождь. И только тебе под силу открыть правду людям. Не знаю как, но ты должен передать всем то, что увидел. Возможно, тебе стоит привести сюда сначала старейшин. Или юношей, которые ещё не закостенели в своей предубеждённости. Это уж тебе решать.

Вождь долго думал, не отрывая взгляд от полчищ в тёмной дымке. И вдруг понял, какую ошибку допустил старый Филин. Если бы наставник привёл его сюда раньше, он внял бы его словам. Но не сейчас, когда он избран вождём и на его плечи взвалена огромная ноша за судьбы тысяч и тысяч соплеменников.

– Больше ни один человек не взойдёт на гору, – сказал вождь. – Я ужесточу запрет. Каждый, кто нарушит его, будет тотчас казнён. Только так можно спасти мой народ.

Старик опустил голову.

– Я надеялся, ты поймёшь.

– И я всё понял. Очень хорошо понял. Предки были мудрей тебя, Филин. Нам нужна Чёрная Орда. Она подгоняет нас, чтобы мы осваивали новые земли, проводили новые завоевания, захватывали чужие города, учились сражаться и побеждать. Пока люди верят, что Чёрная Орда идёт за ними по пятам, они будут всегда наготове. Но стоит им узнать, что это не так…

– …И они обретут покой. Прекратят враждовать с соседями, бряцать оружием, перестанут преклоняться перед своими вождями, обещающими им победы. Ты этого боишься?

Вождь одновременно стиснул зубы и рукоять ножа на поясе.

– Уходи, старик. Я не посмею поднять руку на своего наставника, но если ты приблизишься к моему племени… Ужесточённый мною запрет не будет к тебе снисходителен.

Недолго помолчав, вождь подошёл ближе, глянув напоследок старику в глаза с откровенной ненавистью.

– Будь ты проклят, Филин. Будь ты проклят, что привёл меня сюда!

И, резко повернувшись, вождь быстрыми шагами пошёл вниз – к окутанной тёмной дымкой необъятной орде.

Поединок

«Состязания – это зло, – говорил мой учитель. – Ибо твоя победа – это чьё-то поражение. Ты возвышаешься за счёт того, что кто-то падает. Когда ты побеждаешь, твоё счастье проистекает из чужого несчастья».

…И почему эти слова всплыли в памяти именно сейчас, перед моей главной схваткой – поединком, от исхода которого зависит моя судьба? Мне нужны мысли, которые вдохновят меня, мне нужен прилив сил и отваги. А вместо этого – сухость во рту, дрожь в руках и смятение в голове.

С трибун слышится восторженный гул, что-то кричит мне мой оруженосец, а я как полуглухой в этом ведроподобном шлеме. Да и полуслепой – сквозь узкие прорези забрала я вижу лишь облачённого в чёрные доспехи Лонхейма на вороном коне.

Лонхейм. Мой противник, моя кара, мой грядущий позор. Моя неизбежность, потому что я не мог не принять его вызов. На кону моя честь, честь моего рода, моей семьи, моей невесты – моей прекрасной златокудрой Лиоры…

Лиора. Каким близким было наше счастье, когда твой отец дал согласие на наш брак! Мы думали, теперь никакая сила не встанет между нами. Мы думали, отвергнутый тобою Лонхейм ограничится угрозами и не посмеет пойти против воли наших семей. Как мы заблуждались! В тот день, когда он, охваченный жаждой мести, бросил мне вызов, наш мир рухнул. Лонхейм – мастер конного боя на длинных копьях. На его счету много побед, о которых я не смею даже мечтать. К своему стыду я хотел отказаться от поединка, но…

«…Если любишь мою дочь, то выйдешь на ристалище, – сказал твой отец. – И победишь».

Легко ему говорить. Мой опыт турнирных боёв небогат. Нет, я не слабак и не трус. Просто меня никогда не привлекали эти шумные, звенящие смертоносным железом празднества, крики толпы, жаждущей крови…

…Но что это? Сигнал уже дан?! Как же стремительно всё происходит! Я двигаюсь навстречу Лонхейму, навстречу своему позору, не чувствуя зажатого в руке копья. Меня бьёт дрожь, я чувствую напряжение своего коня, чувствую, как с каждой секундой он набирает скорость, и вместе с тем нарастает его мощь. Наша общая мощь. Сорок шагов до столкновения… тридцать шагов… Всё сейчас закончится. Закончится, даже не начавшись толком. Возможно, свершится чудо, и я одолею моего врага. Но куда вернее, что… нет, нельзя и думать об этом! Я должен победить!

Я почти справился с дрожью, окрепла моя левая рука, сжимающая поводья, и моя правая, сжимающая копьё, как вдруг, всего в двадцати шагах от столкновения меня охватывает тоскливое чувство побеждённого. Если я проиграю – всё ясно. Но что будет, если чудо свершится, и я таки выбью Лонхейма из седла? Его дом богат и могуч, а сам он ужасно горд и мстителен. Он сумеет отомстить. И мне, и Лиоре… о, нет! Нельзя было соглашаться на этот поединок! Проклятье, какую же глупость я совершил! Надо… нет, уже слишком поздно!

…В последний миг, ведомый непостижимым наитием, я отвожу своё нацеленное в грудь Лонхейма копьё чуть-чуть в сторону…

«Что я делаю?» – вспыхивает сумбурная мысль, но тотчас её заглушает сильнейший удар, и я чувствую, что лечу вниз…

От сотрясения моё тело трещит, я чувствую себя так, словно оказался под завалами обрушившейся колокольни. Пытаюсь встать, но не могу: дыхание прерывается… но это ничего, ничего. Бывает и хуже, когда падаешь с коня в тяжёлых доспехах.

Наконец мне помогают подняться, освобождают мою голову от громоздкого шлема. В уши тотчас врывается шум ликующих трибун. Я вижу машущих руками зрителей, вижу гарцующего на своём вороном коне Лонхейма. Он поднимает забрало, он улыбается, он ликует и шлёт воздушные поцелуи дамам. Кажется, он счастлив… И я очень за него рад!

Потому что такие, как он, не сражаются за женщин. Они сражаются ради самой победы, а женщина – лишь идеальный для этого повод. Он победил, я проиграл, и он этим удовлетворён. Теперь месть ему не нужна. А это значит, что он оставит нас с Лиорой в покое. А что ещё нам нужно для счастья?

«Состязания – это зло, – говоришь ты, учитель. – Когда ты побеждаешь, твоё счастье проистекает из чужого несчастья». Наверное, ты прав. Но сегодня, кажется, мне удалось обратить это зло во благо – всего лишь отведя острие копья от груди моего противника. Мы оба счастливы, а значит, в этом поединке нет проигравших.

Тень мечты

Виланду потребовалась минута, чтобы прийти в себя – убедиться, что он не пьян и что это не сон. Что невидимый хранитель, присутствие которого он чувствовал столько лет, и впрямь заговорил с ним. Нет, не просто заговорил, а ворвался в его унылую, беспросветную жизнь вихрем одного-единственного предложения:

– Ты хочешь изменить свою жизнь, Виланд?

Да кто ж не хочет! Особенно, когда возраст далеко за двадцать, а он не добился ничего, кроме звания завсегдатая местного трактира, пропивающего свою жизнь кружка за кружкой. В Гильдии Магов, в которую его с трудом приняли из уважения к памяти его покойного отца – заслуженного чародея, он не продвинулся дальше подмастерья. Это в его годы-то! Отцовские сбережения быстро закончились – чтобы оплатить учёбу Виланду пришлось устроиться на самую нудную работу в Гильдии – переписчиком старых фолиантов и свитков. Мечта стать выдающимся магом так и оставалась мечтой, ведь на её осуществление нужны отвага, сообразительность, упорство. Виланду же после унылого рабочего дня сил хватало лишь на то, чтобы добраться до своего обветшалого дома, поужинать прихваченной из столовой Гильдии едой и лечь спать. В последние два года по дороге домой он начал захаживать в трактир. Здесь, по крайней мере, на него не смотрели свысока, как в Гильдии, и даже, казалось, уважали. Здесь его называли «магом» – ремесленники и мелкие торговцы не слишком разбирались в званиях, чтобы отличить простого мага-подмастерья от собственно мага. Но легче от этого Виланду не становилось.

Семью он так и не создал, поскольку для девушек-простолюдинок он был слишком важной персоной, а для знатных – неименитым и неимущим. В Гильдии же за ним настолько прочно закрепился статус неудачника, что даже младшие ученицы ехидно хихикали за его спиной. Куда уж ему было подступиться к красавице Алире, за которой он мог только наблюдать издали, лелея несбыточные мечты. В последнее время, когда за девушкой стали увиваться сразу двое старших учеников, сноровистых и наглых, Виланду становилось особенно тоскливо.

И вот теперь – невидимый хранитель! Виланд знал, что отец позаботился о своём сыне перед смертью и создал для него магического помощника, который однажды придёт к нему на помощь и воплотит его мечту в реальность. И очень часто, особенно в минуты самосожаления, Виланд чувствовал его присутствие: хранитель как будто всё это время незримо и беззвучно призывал его к какому-то действию, уверяя, что жизнь его может измениться, если он, Виланд, очень сильно этого захочет, если сумеет преодолеть свои страхи, свою лень, свою нерешительность. Но постепенно эти призывы становились всё тише и надежды на изменение жизни становились всё призрачней. Осознавать это было больно и тоскливо, но у Виланда не было даже друзей, с которыми он мог бы поделиться своими переживаниями.

– Что я должен сделать?

– Доверить свою жизнь мне.

– Но как? Я даже не вижу тебя. Наверное, я должен совершить какой-то… какой-то…

– Ритуал? Тебе он и впрямь нужен? Им может стать что угодно. Например, послюни палец и коснись им своей тени.

– И всё? – при слове «ритуал» Виланд содрогнулся, представляя себе нечто зловещее, и теперь был удивлён таким простым рецептом.

– И ты придёшь ко мне на помощь?

– Сию же минуту.

– И поможешь мне достичь моей мечты?

– Само собой. Для этого я и был создан.

– И я добьюсь, что Алира обратит на меня внимание?

– Не только обратит внимание, но и полюбит так сильно, что выйдет за тебя, как только ты ей это предложишь.

– Невероятно… И что… я смогу выучиться на мага? Получить личный посох?

– Бери выше, Виланд. Куда выше.

– Потрясающе… Надо же, как просто! Но почему, за какие заслуги?

– Ты долго страдал от тщетности приблизиться к своей мечте. Считай это вознаграждением за все постылые годы и потерянную юность.

– Что ж, раз так… я готов… Готов! – с ударением на последнем слове произнёс Виланд, поднося палец ко рту.

Когда «ритуал» был закончен, Виланд ощутил необычайную лёгкость. Настолько необычную, что он перестал чувствовать своё тело – свою сгорбленную спину, ноющую поясницу, забитые книжной пылью лёгкие и измученный винной изжогой желудок. Виланд парил, словно на крыльях, как во сне…

…А через мгновение увидел самого себя. Себя иного. Вечно согнутые плечи расправлены, голова вскинута, на губах – волевая усмешка, а в горящих глазах – огонь уверенного в себе воина. И когда этот иной Виланд двинулся с места, Виланд-настоящий почувствовал, что переместился тоже – заскользил по стене, словно был чьей-то тенью.

– Что, Виланд, как себя чувствуешь? Теперь ты должен быть счастлив. Ни забот, ни тревог, ни трудностей. Всю жизнь ты только ленился. Всего боялся. Ни на что не мог решиться. Я долго терпел тебя, глядя, как ты постепенно спускаешь свою жизнь в отхожее место. Твой отец незадолго до своей смерти оживил меня – твою собственную тень, чтобы я помог тебе состояться. Он очень хотел, чтобы его сын достиг своей мечты. И я честно выполнял свой долг, изо дня в день призывая тебя взяться за ум и начать созидать свою жизнь. Но ты оставался глух к моим призывам. Мне не осталось ничего другого, как взять твою жизнь в свои руки. Теперь ты можешь быть спокоен: я добьюсь любви Алиры, стану высшим магом, достигну высокого положения, обрету множество друзей и ещё многого достигну. Но ты уже не будешь иметь к этому никакого отношения. Ты останешься тем, кем заслуживаешь быть – тенью. Моей тенью. Это самое подходящее тело для того, кто только ленится, медлит, боится. А твоим телом, не сомневайся, я распоряжусь с умом. Наблюдай за мной – смотри и познавай, что такое путь к достижению мечты… Впрочем, я заговорился. Терять время попусту – преступно. Мне столько всего ещё предстоит сделать!

Уверенной походкой человек в мантии мага-подмастерья зашагал по утреннему городу, а серая тень в свете восходящего солнца покорно последовала за ним.

Дата добавления: 2015-07-24