О сказках, которые умеют себя защищать

Между Моралью и Религией много общего. Во-первых, это — сказки для взрослых, написанные в весьма произвольной форме, вперемежку запугивающие и сентиментальные, далеко не всегда добрые, но обязательные к исполнению. Есть между ними и разница. Сказки Морали освящены магическим "так делают все и всегда" (хотя это и вранье), сказки Религии — более грозным "дано от Бога" (хотя Бог на эту тему давно уже молчит).

· И Бог, и Пример Всех — сильные авторитеты, особенно под Страхом осуждения и наказаний...

К сожалению, беззаветная вера в эти сказки подтачивается тем обстоятельством, что в разных культурах они сущест­венно разные.

· Ну что вы хотите: сочинителей много, фантазии разные, жили они в разное время и между собой не дружили. А в результате тот, кто знает более одной сказки, начинает сомневаться во всех.

По одной сказке нельзя есть свинину, по другой — лягушек, по третьей — червяков. Многоженство в одном месте приравнивается к разврату, в другом — принимается как нечто естественное и разумное. По морали одной исторической общности гостя, позарившегося на жену хозяина, изобьют до смерти; по морали другой культуры жена по правилам гостеприимства предлагается хозяином на ночь гостю. Не менее противоречиво разнообразие религиозных систем.

· Меня всегда эта несогласованность огорчала. Когда несколько человек врут или сочиняют на одну тему, то первое требование к ним — договоритесь между собой, чтобы не было разночтений.

Но этого сделано не было, поэтому любая местная культура перманентно находится под угрозой разоблачения. И, чтобы себя спасти, каждая религия и каждая мораль старательно делает вид, будто она — единственная и других не существует. Для этого чем просвещения меньше — тем лучше. И религия, и мораль много и плодотворно трудятся в этом направлении.

· Мне моя сестра-христианка, несмотря ни на какие Христовы заповеди, не может простить того, что я ее сыну рассказал немного и о других религиях, и о других богах. И ее бог стал не просто Бог, а бог по имени Иегова, в ряду среди других богов — Озириса, Брамы, Зевса, Кришны и Аллаха.

Если же фигура умолчания не удается, то местные мораль и религия ими же настойчиво превозносятся (что-то по типу "Да здравствует Я!"), все остальные — высмеиваются или осуждаются как странное, дикое, враждебное, опасное...

Таким приемом достаточно эффективно удается нейтрализовать далекие религии и культуры, а вот близкие — нет. Живут рядом: имеющий глаза да увидит. Вдруг кто-то задумается о том, что, оказывается, можно жить совсем по-другому! Это крайне опасно, именно поэтому самая жестокая и грязная грызня происходит между близкими — субкультурами.

· Внутри провозглашающей себя самой мирной и сострадательной христианской церкви грызня длилась веками. Например, очень важно: молиться надо двумя пальцами или тремя? И какая церковь в целом благочестивей — римско-католическая или православная?

Дополнительные меры самообороны со стороны морали и религии аналогичны по действию алкоголю. Алкоголь вырубает в первую очередь те центры, которые могут с ним бороться, после этого он спокойно расправляется с остальными. Взывать к совести алкоголика бессмысленно — совесть травится первой. Так же и мораль: вначале она объявляет аморальным обсуждение морали, запрещает сомневаться в себе, вырубает критику — а затем без препятствий диктует свою волю, не заботясь даже о видимости аргументации.

Мораль, как гипноз массового поражения, работает в режиме диктатуры. Под ее действием бодрствующие засыпают, но спящим внушается, что они бодрствуют.

Дата добавления: 2015-07-20