Любовь зла, полюбишь и козла

На следующий день на кухне Синильгу заставили обсирать своего принца - Нараду, чтобы она быстрее избавлялась от поеботины. Мудон, ползая там и здесь с идиотичным ебальником, то и дело пытался высмотреть, че они тама делають. Синильга проявлялась очень вяло, т.к. мамаша в башкени без умолку пиздела: «Ты что, доченька, как же можно обзывать так своего любимого Нарадушку, это же святое!!! Это же твой принц! Давай пожалей его, посочувствуй, ему так плохо, так плохо, у-у-у!». Поганый голосок полностью подавил в дуре все нормальные импульсы злобы, агрессии, безжалостности.

- Ты че, говно, так тамасично ругаешь?! – бесилась Элен. – Это же бомж, блять! Посмотри на него! Фу-у-у!!! Это же презренная свинья!

Забитый и растрепанный Нарада в каких-то грязных подштанниках стоял перед всеми на карачках и походил на загнанную оголодавшую клячу с торчащими ребрами.

- Вспомни, как он пиздил тебя по харе!!! – вопила Аза, выходя из себя. – А ты, дура, его еще жалеешь!!! Он, бля, тебя душил, хуярил, измывался, так давай, устрой ему сейчас!

- Ну, он же много мне и хорошего сделал, - стала мямлить Синильга, боясь поднять голову.

- Еб твою мать, - взбесилась Ксива, - да че тебе этот уебок мог хорошего сделать, а? Говори!

- Ну,…,- задумалась Синильга, - он меня учил вести семинары, учил наряжаться, краситься, - стала перечислять зачморенным голосом дура.

- Ты че, совсем ебанулась, Синильга?!!! – искренне удивилась Аза. - Это кто тебя наряжаться и краситься учил? Вот этот дебил, что ли? Да ты же всему в Центре научилась, тебя же всему Гуру Рулон обучал!!! Да ты даже жопу не знала, как мыть, ты что, забыла, какая приехала в Рулон-холл? - бесилась Аза. - Зачморенная деревенская дура, а Гуру Рулон сделал из тебя человека! Ты вспомни, какая ты была рядом с Мастером?! Яркая, красивая, творческая! Ну, что, не так что ли?!!!

- Д-а-а-а-а, т-а-а-а-к, - еле слышно ответила Синильга и разревелась.

- А сейчас на кого ты стала похожа? – набросилась Элен. - Облезлая курица, у тебя же ни энергии, нихуя не осталось, все бомжу отдала. Много он, видите ли, для нее сделал! А сколько Гуру Рулон для тебя сделал, сколько Гуру Рулон тебе дал? Ты об этом подумала, скотина?!

- Петь, танцевать, составлять музыку - всему же Гуру Рулон тебя научил, дура ты набитая, совсем уже мозги жиром заплыли, - подключилась чу-Чандра.

- Ты посмотри, какие ты песни писала, когда рядом с Гуру Рулоном была, - разорялась Аза, - в них чувствовалась энергия, сила, устремленность, а сейчас…. че ты поешь? Слушать невозможно, потому что энергии нет, все этот вампир высосал. Раньше, когда пела, думала о Боге, а теперь только о хуе задумалась, вот и песни хуевые стали!

- Да она вообще практически перестала петь, – нашлась-таки, что сказать Вонь Подретузная, чтобы, не дай бог, не подумали, что она не участвует в разборке.

- Потому что мозги вытекли на поебень, - высказался Гну.

- Ну, почемуууу…. я же пою новые песни, - безжизненным голосом стала оправдываться Синильга, умудрившись уже и обидеться.

- Да ты че, не понимаешь, что та же «Yamaha», на которой ты сейчас музыку пишешь, те же диски, с которых ты минусовки берешь, все это Гуру Рулон тебе дает, а не это уебище. Останься вы сейчас один на один на помойке без средств к существованию, посмотрели бы мы на вашу любовь ебучую, че бы вы тогда делали, - бесился Гурун. - Легко, конечно, в любовь играть, когда без всяких усилий у тебя все есть, что хочешь. Ведь Гуру Рулон создал все условия для развития. Всем материальным обеспечил, чтобы мы не думали о том, где бы кусок хлеба достать, а чтобы уже полностью направляли свою энергию, силы только на духовное развитие, занимались творчеством, просветлевали других начинающих рулонитов. А вы так по-свински воспользовались даром Бога! Вон чем занялись – блядством, долбоебы хуевы, - не мог успокоиться Гурун.

- Вы что такие глупые, - спокойно с улыбкой сказал Сантоша, - разве не понимаете, что вместе вы оказались случайно. Вас же просто как двух кроликов посадили в клетку, вы сидели, сидели и спарились. Это же была чистая случайность. И на месте Нарады мог оказаться кто угодно, может быть, вообще какой-нибудь эпилептик, а на месте Синильги какая-нибудь кривая, косая, слабоумная, и вы бы все равно спарились, потому что гормон взял бы свое, так вы кто после этого - животные или люди? Получается, вы не способны даже выбирать. Посади тебя, Синильга, сейчас с каким-нибудь обрубком, ты бы и с ним спарилась? – смеялся Сантоша. Все радостно восприняли поучительную речь Сантоши.

У Синильги немного что-то стало проясняться, но лишь на некоторое время: «А ведь правда, - подумала она, - я же могла Нараду и не встретить, и вообще, помню, когда я его в первый раз увидела, то первое чувство мое было - отвращение, я тогда подумала: «Ну что за уебище, дохлый такой, страшный». Если бы мне тогда кто-то сказал, что я усядусь с ним нос к носу, то я бы ни за что не поверила. Но……. что же такое тогда сейчас я чувствую??????? - опять стала завнушивать себя дура, - ведь мне с ним хорошо, мы понимаем друг друга. У нас одинаковые интересы, и вообще ведь я же Нараде давала слово, что никогда его не предам», - вспомнила Синильга, как Нарада каждый вечер усаживал ее напротив себя и гипнотизировал: «Нас с тобой хотят разлучить, но все это делается специально. Это тебе и мне проверка, насколько мы можем быть постоянными в своих чувствах», - судорожно вешал лапшу на уши говноед, движимый страхом остаться один, так как подсознательно дурак понимал свое ничтожество, свою немощность, слабость, что такое говно, как он, никому не нужно. Но, боясь себе честно в этом признаться и начать изменяться, он запугивал старательно Синильгу: «Ты смотри, если ты меня предашь, то Божественная Сила тебя накажет, и я тебя тоже прокляну, и ты уже никогда не сможешь быть счастливой», - говорил Сатанист. И Синильга, как последняя овца, верила каждому бреду, который втирал ей шизофреник, и вопреки ощущениям своего эмоционального центра, который постоянно говорил: «Брось его, это жалкий ублюдок, с ним ты никогда не станешь певицей, а ты же хочешь петь», она завнушивала себя: «Он изменится, в нем же есть и хорошие качества. Он так складно пиздит, значит, он умный, а еще у него есть синтезатор, и он может мне помочь стать певицей».

- Ну, что ты молчишь, Синильга, давай говори хоть что-нибудь, - вывел Синильгу из роя навалившихся гнилых мыслей Гурун.

- Ну, я думаю, что у нас с Нарадой много общего, - придумала Синильга.

- Ха-ха-ха-ха, несомненно, - развеселилась чу-Чандра, - ты ничтожество и он ничтожество, вы стоите друг друга.

- Ну, Синильга, ты сама подумай, ну что такое говно может тебе дать? - искренне желая помочь, обратилась к ней Элен.

- Не знаю, - как в тумане бесцветным голосом сказала Синильга.

- Да ты посмотри, на кого похож твой принц, - подключилась Ксива, - эй, Нарада, ну-ка сними футболку, быстрее.

- Зачем? – обосрался Нарада.

- Сними, кому говорят, че не понял? - набросились остальные. И Нараде деваться было некуда. Он снял футболку, и перед всеми присутствующими предстал редкий экспонат урода жизни: кривой, изуродованной формы скелет, обтянутый кожей, сквозь которую просвечивала каждая кость, каждый хрящик, каждая жилка, каждая вена, по которой еле-еле текла кровь жалкого существа. Бегающие туда-сюда глаза загнанного зверька, несуразные костыли, словно второпях пришитые к тому, что называлось телом. Все это вместе называлось Нарадой Ебучим.

- Давай, любуйся на своего принца, дура, - с презрением бросила Элен, - а ну, Нарада, давай покрутись, чтобы тебя Синильга получше могла на расстоянии разглядеть, а то может вблизи-то не видно. - Нараде, видимо, уже было все по-барабану, он как мешок с костями стал бессмысленно крутиться вокруг своей оси, пытаясь даже корчить рожи.

- Ха-ха-ха, принц, - глумились рулониты.

Синильга постепенно начала оживать от мамашкиного гипноза хуева, и в ее голосе появились нормальные ноты:

- Ах ты, говнюк недорезанный! Хуй ли ты меня пиздил?!!! За что ты меня душил, сволочь?!!! За то, что я к Гуру Рулону хотела поехать, с-сука?! За то, что я хотела быть в Центре?!!! Н-на тебе, падла! – и Синильга ебнула Нараду кулаком по плечу.

- О-о! – обрадовалась Элен. – Давай еще пиздани ему! Вспоминай, как он над тобой издевался!!!

У Синильги сдуло крышу, и она разошлась не на шутку.

- Ах ты, скотина! За что ты меня бил?! Пиздел, что любишь, а сам постоянно издевался! А я, дура, верила тебе!!! – с горечью орала Синильга. – Ты даже не давал мне песни писать, заставлял тебя ублажать! Когда я с Мудей потрахалась ради практики, че ты мне устроил?!!! Ты чуть не задушил меня-я-я!!! А-а-а! – Синильга уже вся в истерике остервенело хуярила Нараду куда попало, а тот, весь скукожившись, как яйца на морозе, пытался увернуться от шквала ударов.

- Сука! Гандон! Ты, понял, говнюк, кто ты есть?! – свирепо обратилась Элен к Нараде. – Ты видел, во что ты превратил ее?! – Элен взяла зареванную Синильгу за подбородок и повернула ее мордой к Нараде. – Ты посмотри, до чего ты ее довел! Вместо того, чтобы учить быть нормальной, ты взращивал в ней поебень! Проповедник мамкиной хуйни! Сатанист поганый! А ты, дура, вспомни, какой ты была у Гуру Рулону! Ты же была нормальной бабой, пела песни, танцевала, была радостной и яркой, а сейчас кем ты стала с этим бомжом?! Так хуй ли ты за него держишься?! Такого говна, – она небрежно пнула Нараду, который на человека уже не был похож, - всегда полно!

- Ты продалась этому ничтожеству за три волшебных слова!!! – вдруг встряла чу-Чандра, которая околачивалась тут же и возилась с посудой. – Он из тебя сделал домохозяйку, высосал из тебя все силы, а ты, блять, нихуя не врубаешься!!! Тебя Рулон сколько предупреждал?! А ты его не слушала, а слушала этого выродка, который скоро тебя прирежет за то, что ты хочешь быть нормальной!!!

Тут у Синильги зазвездило в тыкве, она сорвалась с места и стала бешено месить своего принца, приговаривая:

- На тебе! На! Скотина!!! Нарада поганый!!! Получай! Получай! А-а-а!!! О-о-о!!! Бомж проклятый!!! Больше ни одному твоему слову не поверю!!! Я возвращаюсь к Рулону!!! А ты иди нахуй, скот ебучий, со своей любовью!!! Пидара-а-ас!!! Ты всю жизнь мне искалечил, сука, ты избивал меня, ты держал меня в постоянном страхе, да я с тобой забыла уже, что такое радоваться, смеяться, - разошлась не на шутку Синильга, схватив Нараду за грязные патлы и начав теребить их в разные стороны. Нараде делать было нечего, он только выл, схватившись своими граблями за свою шевелюру из трех волосинок, чтобы Синильга все не выдрала. Но Синильга не могла остановиться, - говно, какое же ты говно, и кого я обожествляла, - вся косметика размазалась, и теперь по ее щекам катились ручьями черно-серо-зеленые слезы, которые она успевала только смахнуть рукавом кофты и дальше набрасывалась на Нараду. - Сука, сука, получи, пидарас вонючий, за все мои страдания, сколько ты из меня соков выпил, сколько нервов испортил, из-за тебя я волосы свои длинные обстригла, чтобы тебе, ублюдку, понравиться, сука, говно».

- Молодец, Синильга! Давай, оторвись на этом уебище, пусть он сполна получит за все! - поддерживали все присутствующие, видя, сколько накопилось внутри Синильги, как долго все это говно она носила внутри себя.

И сейчас каждый ощущал, что она буквально камень сбрасывает с плеч, ей становится легче дышать. В этот момент для Синильги сложилась очень благоприятная атмосфера, когда действительно, если по-настоящему захотеть, можно просто взять и все отбросить, чтобы уже ничего не тяготило и начать нормально развиваться, служить Богу. И такая уникальная возможность была только в Рулон-холле, где тебе по-настоящему могут помочь, если ты не сопротивляешься. Вот она истинная духовность!!! Не важно, какими методами, какими способами, ведь каждого изуродовали по-своему и кому-то нужен огромный кулак промеж лопаток, на кого-то нужно наорать как следует, кого-то надо сильно чем-то испугать, кого-то надо, наоборот, сильно расхвалить и поддержать, но в результате всех этих и многих других духовных практик Рулон-холла человек становился нормальным, счастливым, активным, жизнерадостным, наполненным энергией. И такое чудо мог сотворить только Гуру Рулон, но при одном очень важном условии, - если ученик сам хотел измениться, как часто говаривал Гуру Рулон: «всей своей массой вибрирующих корпускул», когда он был готов оставить все прошлое, понимая, что ведь я просто машина, робот, в которого вставили определенную программу, запустили, и вот теперь я отождествляю себя с ней, думая, что я и есть эта самая программа и не могу ничего изменить, но я не хочу быть зомби, я хочу развить свой вечный Дух, я хочу, в конце концов, познать, кто же я есть на самом деле, какова моя Божественная индивидуальность без всех этих установок и программ, кто я в планах Бога. Но, если человек сам не хочет изменяться, упорствует во зле, держится за мамочкино говно, то ему даже сам Господь Бог не поможет.

И вот в эти минуты, когда Синильга сквозь слезы и пот, сквозь дискомфорт и кучу разных чувств пиздила объект своего обожания, толпа рулонитов, созерцая сие зрелище, осознавали - как же изуродовало их общество и какое благо дарует Гуру Рулон, делая человека свободным от всей этой шизофрении больного, искалеченного столетиями общества. И иногда ученики задумывались: «Ну, казалось бы, у Гуру Рулона есть все, и он может жить полностью в свое удовольствие, ну зачем ему все это нужно? Содержать такую толпу долбоебов, каждый из которых лезет со своей шизофренией, со своими тараканами, зачем ему тратить нервы и время на таких дураков, которые все равно в большинстве своем ломятся с Духовного Пути с криками «здесь просветляют!» и утопают в болоте мышиной жизни. И вроде вот чучик веселился только на костре и орал вместе со всеми: «Долой семью, выродков, все мыши, дураки» и т.п., а через некоторое время узнаешь, что он уже в семейке уселся, освиноматился и все. И так бесчисленное большинство. Но Гуру Рулон, несмотря на все это говно, продолжает и продолжает учить, объяснять истину и, кажется, его терпение бесконечно». И все отвечают по-разному на этот время от времени возникающий вопрос: «В этом Его Великая Миссия, и Он просто служит Богу», «А может, Он ищет тех, что все-таки услышат и поймут Его, пусть их будет 2-3 человека, а может быть, даже один и усилия стоят того, чтобы хоть один понял истину». А были мнения и такие, что Гуру Рулон, совершая эти усилия, сам развивается и совершенствуется, и даже, если человек и сходит с духовного пути, то усилия, которые в него вложил Гуру Рулон, все равно не пропадают даром – это некая благая карма, благие заслуги, да и к тому же, у других учеников во время обучении даже самого тупого, непробиваемого чучика, есть возможность на реальной жизненной ситуации получить бесценный опыт для своего развития. Когда в одном ученике сталкиваются множество частей, раздирая его в разные стороны, Гуру Рулон очень мудро и доступно объясняет происходящие процессы внутри этого человека, раскладывая весь механизм по полочкам, почему что и как, где сбой программы, в чем причина, какие неполадки, какие есть методы исправить машину, какие болтики подкрутить, какие выкинуть, чтобы машина стала исправной. Вот так и происходит истинное живое обучение в Рулон-холле!!! Это не христиане ебучие, которые все только играют в духовность, делая вид богомольных, а нутро-то у самих гнилое, это просто зомби в рясах, воняющие изнутри.

А практика тем временем продолжалась.

- А ты, Кочерга, че сидишь? Давай, тоже подключайся, или ты продолжаешь боготворить эту сволочь? – обратился Гурун к зачморенной девчонке, которая третьей ездила вместе с Нарадой и Синильгой и тоже успела испытать на себе прелести семейно-гаремной жизни. Услышав такую фразу, Кочерга словно только и ждала приглашения, она тут же подорвалась с места и, себя не помня от злости и ненависти, обрушилась на ничтожество: «Ах ты, паскуда, пидор ты гнойный, получи, скотина за все мои синяки, за все унижения, которые ты меня заставлял переносить. Тут в ход пошли уже не только кулаки, но и ноги. Кочерга, как бывшая каратистка, стала хуярить куда не попадя Нараду: и в живот, и в спину, и по яйцам заехала, отчего Нарада взвыл и загнулся, уже начав реветь как последнее ЧМО, пытаясь вызвать к себе жалость. Но в этот момент двум мегерам, которые готовы были разодрать его на части, было абсолютно насрать на его слезы, а даже, наоборот, в таком склизком, слабом состоянии он вызывал еще большее отвращение у всех и хотелось еще больше на него беситься, беситься, беситься, пиздить, пиздить, пиздить!!!!!!!!!!

- Э-э-э-э-э-, Кочерга, - ты совсем-то его не забивай, а то еще сдохнет, - забеспокоилась Вонь Подретузная, видя что Кочерга разошлась не на шутку.

- Я буду тебя бить точно так же, как ты меня, - заявила Кочерга Нараде, хуякнув его ногой в живот. - Говно, ты ставил мне условия, что если я уйду к Рулону, то ты будешь забивать меня на астрале, что ты сделаешь все, чтобы мне спокойно не жилось в Эгрегоре. И я верила каждому твоему гнилому слову, я боялась из-за тебя ехать к Мудрецу. Всю жизнь мне искалечил. Ах ты, скотина, получай, получай дерьмо. Ты делал из меня прислугу, рабыню, бомжиху, постоянно издевался надо мной, ты без конца пиздил меня, если я тебе в твою вонючую рожу говорила правду о тебе, ах ты, сука, получи за все!!!!!!!!!!!!! - безудержно сквозь рыдания выкрикивала Кочерга.

Все присутствующие с каждой услышанной фразой охуевали все больше и больше. Даже жрицы притихли, не произнося ни слова. Все знали, что Нарада уебище и сволочь, но что настолько, никто не мог и предположить, что вот в этом хлипком скелете скрывалось столько говна, столько гнили, что вот этот уебок мог, оказывается, с помощью своего больного ума настолько запугать Синильгу с Кочергой, так забить и уничтожить, что они боялись и слово произнести против него и продолжали лизать этому выродку жопу.

- Ну, ты и с-с-с-ука!!! - с какой-то дикой внутренней болью произнес Гурун, подошел к Нараде и пизданул его со всей накопившейся «любовью» по шее. За ним не выдержали и остальные, стали подходить друг за другом, чтобы высказать свое личное «люблю» Нараде.

- Сука, тварь, - пнула его в зад Вонь Подретузная.

- Скотина ебаная, урод жизни, хуй моржовый, крыса подзаборная, обрубок дерьмовый, пидор ебучий, - награждали Нараду серией ударов жрицы.

- Мне об такое говно даже руки противно пачкать, - сказал Гну и смачно, собрав все сопли и слюни со всей носоглотки, харкнул Нараде в рожу. И этот «коктейль» стал медленно стекать по ебальнику Нарады, перемешиваясь с его пидорастичными слезами. В сей свой «звездный час» Нарада был похож на что угодно, но меньше всего на человека.

чу-Чандра в этот момент закручивала рулон пищевой пленки и решила прям этим предметом и воспользоваться. Подойдя к Нараде поближе, она замахнулась далеко не легким рулоном и обрушила его на тупой кочан Нарады. И это была последняя капля, которая переполнила всякое терпение идиота. Тут он дико заорал от боли:

- А-а-а-а, с-с-с-с-ука, больно же!!!!! - и в следующий момент, как зверь, сорвавшийся с цепи, Нарадовское уебище сорвалось с места и набросилось на чу-Чандру. С бешенными глазами, весь дрожа от напряжения, Нарада с остервенением, как голодный коршун в свою добычу, с такой ненавистью, злобой и силой вцепился клешнями в горло чу-Чандры, что точно бы ее задушил… Но в этот счастливый для чу-Чандры момент, громко и звучно прозвучала команда «СТОП». Все замерли. Нарада так и застыл с граблями на шее чу-Чандры. Взбудораженная энергия внутри него вырывалась наружу, делая невыносимым желание прямо сейчас, в эту секунду придушить чу-Чандру. Но прозвучала злосчастная команда «стоп», и нужно замереть, не двигаться. Нарада весь покраснел, нереализованная энергия бешенства стала трясти все его тело. Сердце билось с бешеной скоростью, что казалось, вот-вот выпрыгнет наружу. Но двигаться было нельзя. И вот тут-то, хочешь- не хочешь, Нарада смог ощутить своего свидетеля, который в последнее время так сильно отождествился с чувствами, мыслями и действиями. И эта уникальная практика, пусть пока за счет толчка извне, но позволила образовать хоть небольшой зазор между сознанием и всем остальным, что бушевало в Нараде. Но, конечно, Гуру Рулон говорил ученикам о том, чтобы они умели сами сознательно давать себе команду «стоп», особенно в моменты сильного отождествления с какой-то проблемой, с ситуацией, с человеком, с чувством обиды, зависти и т.д. Но дураки сильно деградировали в последнее время, поэтому приходилось жрицам время от времени выкрикивать эту спасительную команду, чтобы горе-ученики хоть на несколько мгновений могли осознать, кто они есть на самом деле, что делают и куда идут.

Для Нарады команда «стоп» показалась вечностью. Лишь через какое-то время он почувствовал, как напряжение постепенно начинает уходить, биение сердца успокаивается, дыхание становится более плавным и уравновешенным, энергия гармонично начинает двигаться по энергоканалам, внутренний диалог успокаивается и затихает. Костлявые грабли распрямляются и как плети падают вниз. Дыхание ровное и спокойное, плавное и бесшумное. Теперь звучит команда «отбой». Все начинают двигаться.

- Ну, что, Нарада, как самочувствие? – прикольнулась Элен.

- Хорошо-о-о-о, - глубоко с облегчением вздохнул Нарада, блуждая взглядом по комнате. - Я как будто только что родился.

- Почаще устраивай такие практики, глядишь, и просветлеешь, - дал мудрый совет ему Гну.

- Да, да, только без меня в следующий раз, пожалуйста, - подметила чу-Чандра, поправляя свои волосы и одежду от «незабываемых прикосновений» Нарады Ебучего. Все развеселились.

Позже Рулон радостно вспоминал этот случай, как показательный в создании зазора между сознанием и частями у чучика. Он говорил, что в этот момент Нараде волей-неволей пришлось разделить сознание и бушующие части под страхом гычи. Но каждый должен сам сознательно добиваться такого зазора, чтобы эмоции не управляли нами.

***

В завершении очередного дня, насыщенного практиками просветления, всех учеников собрали в большой комнате, где ожидалась встреча с Великим Просветленным Мастером, открывшим невежественному миру настоящую супердуховность, Гуру Рулоном.

- Ликуйте и радуйтесь, свиньи, - сказала всем собравшимся Элен, - сегодня у вас есть еще одна уникальная возможность услышать Истину от Гуру Рулона.

- Уау! – Круто! – Здорово! - Вот что нужно!!! - послышались радостные возгласы учеников.

- Но учтите, говнососы, если будете в сонном и беспечном состоянии, больше не будет вам никаких костров, - жестко сказала Ксива, учуяв гнилой настрой ученичков.

И не успели последние опомниться, как в зал шутя и кривляясь, слегка пританцовывая в такт веселой музыке, зашел Мудрец в окружении преданных учениц.

- О-ля-ля-ля-ля, - находу напевал Гуру Рулон, переваливаясь с ноги на ногу, и потрясывая шаманскими погремушкамми, которые были в обеих его руках. Рулониты радостно захлопали, приветствуя Учителя всех времен и народов.

- Я пришел, - специально картавя, заговорил Великий, поглаживая Кота.

- Кот не знает, что такое мать и отец, и где они, не знает, что такое семейный долг. Он не знает, что он должен растить котят до их старости. Мурзинька не знает этого. Трудно представить, чтобы кот за шкварник всю жизнь таскал своих котят или чтобы он ездил на спине у своей матери, - смеялся Рулон.

- Я подумал: «Ну ладно, семья - святое. Но святое ли это?». Я стал наблюдать за людьми и выяснил, что семья - это такая миниатюрная тюрьма, маленький домашний концлагерь, в котором собираются люди, чтобы издеваться друг над другом. Страшные вещи происходят в семье. И моя мать сперва дралась с отцом. Потом отец-пьяница ушел, и она нашла отчима. Я как не прихожу домой, а они все время в синяках. Я спрашиваю у отчима: «Что с тобой?». А он отвечает:

«Это меня Зоинька чайником ударила». А смотришь, вроде нормальные люди. На улице приличные. Они же не дерутся со своими знакомыми на улице, нормально вроде себя ведут, работают. Отчим даже, пока не спился, был начальником цеха. Нормальный человек, более-менее культурный. Мать вроде культурная. Но, когда они приходят домой, это совсем другие люди. Это два отвратительных существа, которые постоянно ругаются, обзывают друг друга последними словами, дерутся, выясняют какие-то отношения. Получается, что на людях они показывают себя, как нормальные люди, а, встречаясь друг с другом в семье, показывают самые отвратительные части в самих себе. И спрашивается: «Зачем тогда два этих человека живут вместе?». И я выяснил, что они живут вместе, чтобы увеличивать и растить в себе эти отвратительные стороны самих себя. И я увидел, что люди ни на работе, ни с друзьями, ни на улице, ни где-то еще, а именно в семье, дома выращивают плохие качества. Они не были такими, когда сошлись. Но, когда они начинают жить вместе, то за счет постоянной грызни, претензий, выращивают в себе отвратительные стороны самих себя. И чем дальше, тем больше. Поэтому дома начинается настоящий ад. Вроде на людях все нормально, все прилично, культурно. Но дома абсолютно отвратительные два существа, уже похожие на чертей из ада. Получается, что в семье человек проявляет самые худшие стороны себя. В чем же здесь святость? И я назвал это не святостью, а самым большим грехом, деградацией, самым большим ужасом. И все мыши обожествляют этот ад. Дур-р-р-раки, с-с-сука, м-м-м-разь!!! – бесновался Гуру Рулон. - Даже пьяницы друг с другом как-то культурно себя ведут. И хотя бы спрашивают: «А ты меня уважаешь?», - сказал Рулон заплетающимся языком, как это обычно делают все пьяницы.

- А в семье это два чудовища, которые буквально набрасываются друг на друга. Или один -чудовище, а другой - жертва. Поэтому я назвал семью рассадником гр-я-я-яязи. Ничего святого я там не видел. Ничего святого. А наоборот, именно в семье человек ведет себя самым худшим образом, чем где-нибудь в другом месте, в обществе, с друзьями, на работе, еще где-то, в кино и т.д.

- Это специально заманивают человека приятными мечтами в семейку, чтобы он там сидел, - сказала Ксива, одновременно наблюдая за рулонитами и отмечая, кто клюет носом, а кто старается понять истину, чтобы потом провинившимся вставить пиздюлей. - И несмотря на то, что ему там плохо, что его там истязают, или он взращивает плохие качества, он тешит себя мыслью, что счастье скоро будет, скоро наступит.

- А моя мать, - продолжила разговор Венера, отрезая для Гуру Рулона большой красивый кусок торта, - в то время, когда они встречались с отцом, после какой-нибудь вечеринки всегда говорила ему: «Ты меня на людях не ругай. На людях, давай, будем показывать себя хорошенькими. А придем домой, и ты мне все выскажешь». И то же самое было, когда отец напивался, мать говорила: «Я тебе на людях ничего не стала говорить, позволила тебе пить. Ладно, спивайся, ладно, ходи, с кем хочешь, но дома вот - получай, получай, получай».

Все рулониты заржали, ярко увидев в этом примере своих недоразвитых родителей.

- Страшно, ну что тут святого? – никак не мог успокоиться от такого невежества мышей Рулон, - лучше бы честно люди сами себе признались: «Да, именно в семье мы ведем себя самым отвратительным образом, и либо один превращается в палача, а другой в жертву, либо двое дерутся».

- Все знают об этом, так как во всех семьях такое происходит, и тем не менее продолжается ужасная пропаганда, что семья - это самое святое. И такое в мире творится на каждом шагу. И только потому, что люди спят, потому что они верят в слова, верят в лозунги: “Партия - наш рулевой!”, “Нынешнее поколение людей будет жить при коммунизме!”, “Семья - это святое!» - стал Гуру Рулон передразнивать долбоебов, утрированно выкрикивая лозунги, выбрасывая вверх кулак.

- Так вот, пробуждение - это когда мы отбрасываем все шаблоны и начинаем все видеть реальными глазами. Вот это есть пробуждение. Когда у нас нет никаких лозунгов, типа: “Семья - это святое”, “Партия - наш рулевой!”, “Мы защищаем Родину!” и т.д. Если у нас этих лозунгов нет, если мы не лозунги видим, а смотрим на все происходящее реально, тогда наступает пробуждение. Но мама с папой дерутся, а потом говорят, что семья - это святое. Это же абсурд. Это полный сон, полная иллюзия! Понимаете?!! – с большой эмоциональной силой и внутренней болью выкрикивал Просветленный, пытаясь, чтобы хоть что-то дошло до учеников, в тупых головах которых еще столько было навалено такого говна.

- Пока люди встречаются раз в неделю как любовники, между ними все прекрасно. Почему? Потому что они встречаются для отдыха. А вот когда начинается совместный быт, вот тут вся грязь и вылезает. И самое страшное, что я узнал, что люди хотят сохранить такую семью, похожую на ад. И вот Жиртрест сохраняла такую семью сорок лет, пока ее муженек не вздернулся. Только тогда она пришла в Рулон-холл и сказала: «Ну, теперь я ваша». Но, если бы ее муженек сейчас не вздернулся, она не была бы наша. Ну ладно, если бы это был хороший муж. Но нет. Она со слезами на глазах нам кричала: «Он меня каждый день избивал. Я боялась приходить домой, думая, что это последний день в моей жизни». Спрашивается: «Ну, зачем человек стремился сохранять такую адскую семью? Адское пекло пытался для себя сохранить?». Потому что она завнушена, у нее установка, что это святое, что семью всеми силами надо сохранить, не дай Бог, ты останешься одна, как ты тогда будешь жить? – схватился за голову Рулон, изображая полную растерянность, чем вызвал бурное веселье.

- И вот такие заморочки внушают нам, чтобы мы с вами жили плохо, чтобы мы с вами жили в аду. И так как Христов сюда присылают маловато из центра Гелионии, все люди на Земле живут, как в аду. Все спят, никто ничего не понимает. А как нам внушали, что Сталин – отец наш родной?!!! Но, скажите вы мне, - выкрикивал Рулон, только и успевая периодически то вставать из кресла, то обратно садиться, - как Сталин, который в лагеря посылал людей, стал нашим родным отцом? Как это случилось? – бурно жестикулировал Мастер. Рулониты, заряженные такой бурной энергией Мастера, тоже уже не могли сидеть на месте, кто-то просто катался по полу, не в силах остановиться от смеха, кто-то раскрыв рот, уставился на Рулона, удивляясь каждому его слову, кто-то, кроме веселья ничего не дорубая, просто радостно пожирал торты.

- Просто стали долдонить по телевизору, по радио, в газетах об этом. В школах агитируют учителя: «Сталин - это гений всех времен и народов, отец наш родной, друг детей физкультурник, без Сталина мы сдохнем!». Ну, не беда, что людей увозили в лагеря, что есть было нечего, что в колхозах люди пухли с голоду и все остальное. Не беда. Но это же отец наш родной, и люди до сих пор говорят: «Вот, если бы был жив Сталин!». Т.е. буквально за несколько лет людей, это стадо безумное, можно было агитацией вот так завнушать. А Гитлер? Как Гитлер из шизофреника стал правителем страны? Как? Опять за счет пропаганды. Везде он выступал, кричал, бесился. Газеты писали, радио говорило, и все поверили в фашизм.

- Если человеку 100 раз сказать, что он свинья, то он захрюкает, - сделала вывод Аза.

- Вот так! А люди могут поверить во все. И сейчас, например, может к власти прийти любой человек. В газетах будут писать, что это отец наш родной, что он нам поможет, все сделает, что без него мы пропадем, что мы сейчас должны срочно идти на войну на все страны мира, и люди поверят в это, поддадутся. Если начать во всех газетах писать, по телевидению, постоянно промывать мозги день и ночь, то все в это поверят. Так в чем же состоит ужас? В том, что все в это поверят. Но среди всех ведь вы находитесь! – заорал Гуру Рулон и затряс руками перед бессмысленными ряшками учеников, которые, услышав это, немного прихуели.

- Если бы вы не попали в Рулон-холл, вы же и были бы среди всех. Вот это жутко! Но почему бы вы поверили всему? А потому что вы находитесь во сне. А во сне вы поддаетесь внушению. И во сне вы ориентированы на стадо. «Как большинство, как все, так и я!». Начали бы все говорить, что все верят в пришествие коммунизма, - все верят, и я буду.

«А ведь и правда, - загрузился Гурун, - а я-то думал, что я уже крутой секорист, что я не мышь, что я не стадо, что я уже индивидуальность, но на самом деле все это только иллюзия, а меня еще нет. Ведь я до сих пор страдаю, когда меня ругают, и расплываюсь от удовольствия, как свинья, когда меня хвалят, получается, я ничем еще не отличаюсь от обычных людей. И не будь сейчас рядом Гуру Рулона, я так бы и продолжал работать жалким лекарем в своей деревне и думал бы, что я Великий и особенный. Господи, как это действительно страшно!»

- А Христос? Поддался бы на такое? А Будда поддался бы? А Раджниш поддался? – спрашивал Рулон.

- Нет!!! – хором отвечали рулониты.

- А почему? Потому что они пробуждены. И даже если бы все стадо блеяло, что это черное, когда на самом деле это белое, то Раджниш бы сказал: «Ну пиздите хуйню! Это же белое, бараны!». Вот, как бы он сказал. А обычно у человека нет такой духовной силы, чтобы противостоять толпе баранов. Духовной внутренней силы нет. Это не значит, что мы сейчас должны выбегать на площадь и там орать. Мы должны внутренне противостоять. И сколько бы баранов не блеяло нам, что белое - это черное, мы должны внутренне видеть истину, и не идти за этим стадом в пропасть. Потому что стадо, большинство, всегда идет в пропасть. И какая у нас была партия? Большевиков. И куда это большинство пошло?

- К разрухе, - послышался голос из зала.

- А куда меньшинство? А меньшинство за границу уехало, умные люди. А большинство в лагеря поехало в сталинские, на стройку коммунизма. Вот куда пошло большинство. Теперь вы знаете. Вот он - путь большинства, широкий путь. Поэтому Христос говорит: «Наш путь, путь к Царствию небесному - это узкий путь, это неширокий путь, это не путь стада, это путь единиц», - неистово кричал Рулон, ни на минуту не успокаивалось. От такой бешеной энергии всем присутствующим казалось, что уже начинают трястись стены дворца.

- Есть фильм хороший “Калигула”, - стала рассказывать Селена, - и в нем показано, когда умер Цезарь, должны были короновать Калигулу. Собрался парламент. Председатель парламента встает и говорит: «Ну, пусть все, кто скажет да, скажут да». Он боится своей жопой, что будут голосовать за Калигулу. Он скользко так сказал. А Калигула стоял, молчал, молчал, а потом дерзко и очень уверенно крикнул: «Да!». И все стадо за ним: «Да, да, да». Через какое-то время все утихли и думают, что же теперь скажет Калигула. А Калигула сказал: «Бе-бе». И все за ним: “Ме-ме-ме”.

Рулониты забалдели с такого примера. А Гуру Рулон громко расхохотался и закричал:

- Потому что это стадо бар-р-р-ранов!!! А мы с вами не должны быть стадом баранов!!! Но как не быть баранами? Оказывается, это трудно. Чтобы не быть бараном, надо преодолеть дискомфорт, который возникает у нас в душе, когда мы поступаем не как все. Дискомфорт возникает у нас в душе, даже если мы видим, что это не правильно. Именно этот дискомфорт и заставляет делать нас, как все. Его воспитывала в нас мать. Она нас била, чморила, орала, еще как-то влияла, пыталась нас завнушать, чтобы заставить делать свою хуйню. И теперь вроде нас никто не бьет, но тот страх, детский дискомфорт в нашей душе остался, т.е. условный рефлекс, как у собаки Павлова. Лампочка загорелась, и слюна бежит. Палка появилась, собака испугалась.

Поэтому, даже если вы видите правду, даже с вашей пробужденностью, которой хватает, чтобы увидеть правду, вы все равно чувствуете этот дискомфорт и идете за стадом в пропасть. Поэтому вы должны иметь духовную силу, чтобы преодолеть этот дискомфорт. И я этому научился у моего отца, который был известным в городе алкоголиком. Но об этом мы поговорим с вами в следующий раз. Теперь вас ждут веселые экзамены, а мы с Котом пойдем дальше размышлять, что же нам делать, чтобы не быть больше тупыми баранами, - закончил Гуру Рулон и стал, изображая больного и немощного старика, пытаться встать с кресла. Корячась и опираясь на руки жриц, стоящих по обе стороны кресла, Мудрец кое-как выбрался, но не успел встать, как тут же обмяк и снова плюхнулся обратно в кресло, изображая уже пьяного, чем вызвал бурное веселье рулонитов.

Дата добавления: 2015-07-20