Верхом на бубне

Рыбья Кость поднимался по шаманскому дереву вслед за Черным Камом на небо. Пролетев небо, они вышли через отверстие в нем за пределы небес и оказались в пустом пространстве без верха, низа и середины. Там царил вечный полумрак и что-то, напоминающее первичный хаос.

Черный Кам ударил в бубен, и внезапно перед ними проявился громадный замок из яшмы, состоящий из глаз, смотрящих во все возможные стороны. Замок окружали огромные тучи, которые, казалось, могли раздавить своей тяжестью. Как комары перед лицом этой громады, Рыбья Кость со своим покровителем влетели в этот дворец и увидели там огромную залу, в которой стоял гигантский трон. На нем восседал, подобно горе, творец и владыка всей Вселенной Тенгри Хан. Он посмотрел на Рыбью Кость, и Великое Знание внезапно снизошло на него из-под этого взгляда вечности. Состис понял, что мир Тенгри — это первичная пустота, изначальный океан, из которого происходят три мира: Верхний, Нижний и Средний, в котором мы сейчас живем, что Мировое дерево — это временная ось, связывающая три мира: верхний — мир будущего, Средний — мир настоящего и Нижний — мир прошлого. Мир Тенгри — это мир вечности, объединяющий все три мира времени.

— Кто ты? — громовым голосом спросил Рулона Тенгри.

— Я — Рыбья Кость, — ответил он.

— Ха-ха-ха! — громовыми раскатами захохотал Тенгри Хан. — Ты — спящий в вечности, ты — Айы, Дух-свидетель, ты должен бодрствовать, должен про-
снуться.

Внезапно Рулон ощутил себя каким-то огромным глазом, находящимся в центре мироздания. Он видел всю Вселенную как бы с высоты птичьего полета и в то же время как бы изнутри, видел галактики и атомы, видел все во все стороны. Видел сразу прошлое, настоящее и будущее всех явлений. И тогда он понял, что он Айы, что он проснулся.

Рыбья Кость очнулся в чуме. Старик сидел у очага и помешивал пищу в котле. Рядом с ним сидел еще один алтаец. Они говорили о том, что в тайге потерялся один охотник, уже целую неделю отсутствует.

— Покамлаю, — сказал Алтай Кам, — если он жив, то пойду искать, но если мертв, тогда и искать незачем. Значит, Дух тайги забрал его жизнь.

Рулон встал с лежанки и присел рядом с ними, с трудом приходя в себя после последнего транса.

— А это что, йожка? — спросил алтаец, показывая на Рулона.

Йожками местные жители называли всех искателей истины: агни-йогов,
криш­наитов и других оккультистов, приезжавших на Алтай в поисках чудес и мистики. Их недолюбливали и даже иногда убивали, особенно если встречали
в тайге.

— Нет! — ответил шаман. — Это мой ученик, Рыбья Кость. Он тоже будет нам помогать в поисках пропавшего.

Алтай Кам поворговал немного на хомузе, выигрывая на нем какую-то завораживающую мелодию. Рыбья Кость с алтайцем молча сидели на оленьих шкурах, смотря на огонь и слушая игру шамана. Закончив ритуал, старик отложил в сторону хомуз.

— он жив, его тын (жизнь, дыхание) еще не вышел. Запрягайте оленей, поедем его искать.

Поев оленины и выпив чай с баданом, старик, кряхтя, надел шаманский кафтан, взял бубен и, нарисовав на нем человека, которого собирался искать, начал камлание. Уже при первых ударах бубна, он преобразился и стал плясать с бубном как молодой, наполненный силой. Такую энергию ему давали Духи-помощники. В разгар камлания он выбежал из чума и пошел в тайгу. Рыбья Кость с алтайцем поехали за ним на оленьей упряжке.

Два дня шаман шел без перерыва в сорокаградусный мороз по снегу в одном легком кафтане из кожи оленя, не чувствуя ни холода, ни усталости. К концу второго дня они набрели на лежащего в снегу охотника, уже еле живого. Положив его на сани, поехали назад. Шаман тоже сел на повозку и поехал, укутавшись в шубу. Выйдя из транса, он вновь превратился в старика, усталого и озябшего. В чуме он дал охотнику хлебнуть настой из золотого, красного и других корней, и уже на следующий день он был здоров и мог ехать домой с алтайцем.

— Корень повышает Кут, жизненную силу, — пояснил шаман, — а где сила, там и здоровье, и молодость. Но не умеет человек все это сохранить. Всю силу свою тратит на суету житейскую. От этого становится более неудачлив. Силу Кут нужно копить в себе, направлять ее на контакт с духом. Тогда всегда будешь сильным, удачливым, — поучал старик. — Если много Кут, то твой двойник Сюр будет сильным. Во сне твое тело лежит, но Сюр не спит, ты в его теле действуешь в сновидении. Если в сновидении будешь активен, всех побеждаешь, всего добиваешься, летаешь, значит, Кут сильный. Сюр сильный — будет удача в жизни. Если Кут слабый, Сюр слабый, сон мрачный становится. Видишь грязь, гробы, могилы, все сломанное, ветхое, гнилое, тебя преследуют, притесняют, значит, плохо все в жизни будет. Сюр во сне твое будущее строит.

— Как же он может будущее строить? — спросил Рыбья Кость.

— То, что видим во сне, есть символы будущего. Как ты обращаешься с ними, так и наяву события к тебе обернутся. Во сне отдал — наяву потеряешь, во сне взял — наяву получишь, во сне активен, что-то делаешь, побеждаешь, добиваешься чего-то — и наяву будет так же. Если наоборот, то и наяву будет плохо. Сон — это наше будущее, помни это.

***

— Нужно бы тебе спрятать свою Душу, — сказал старик, разжигая огонь в очаге яранги.

Рыбья Кость удивленно посмотрел на него.

— Куда же ее можно спрятать? — спросил он.

Дрова затрещали от поглощающего их пламени. Старик поднял свою голову от огня и внимательно посмотрел на Рулона.

— Все шаманы прячут Душу вместе с останками своего тотема, то бишь оленя, из которого сделан твой бубен. Если плохой шаман найдет твою так спрятанную Душу, то может погубить тебя. Поэтому Душу прячут далеко в тайге, в глухом месте.

С этими словами шаман подал ему череп оленя, из которого они делали бубен.

— Тут будет жить твоя Душа, спрячь его подальше в тайге. Это тебе нужно будет сделать самому.

Все это напомнило Рыбьей Кости сказку про Кащея Бессмертного, душа которого была в яйце, яйцо — в сундуке, сундук на дереве...

«Видно, на мировом дереве», — подумал он, и вообще вся сказка про Кащея показалась ему картой эзотерического пути, пути совершенствования сознания, развития человека Ивана-дурака. А все ее события являются ступенями его становления, вплоть до обретения им Василисы Прекрасной, т.е. Божественной Бла­годати, которую он должен получить в борьбе с Кащеем, олицетворяющим Эго.

***

Старик подал бубен Рулону.

— Сегодня попробуй камлать Ульгеню. Возьми и нарисуй на бубне карту своего путешествия.

Рыбья Кость взял бубен и разделил его на три части: верхний, средний и нижний мир. Посередине нарисовал Мировое дерево, которое соединяло эти три мира. В верхнем мире он нарисовал Луну, Солнце и звезды, а также дворец Ульгеня из облаков и самого Ульгень Хана. В среднем он нарисовал чум, себя рядом с ним с бубном и своих Духов-помощников. Затем нарисовал свой путь на небо. Положив бубен, чтобы Тунгур подсушился у огня, он надел шаманский костюм и, немного поиграв на хомузе, призывая своих Духов-помощников, начал камлание с Тунгуром. Раскатистые звуки большого бубна уносили Рулона в не­бесную высь на крыльях Духов-помощников и его тотемном олене. На вершине большой горы среди гряд туманных облаков он увидел Ульгень Ха­на, восседающего на большом троне. Приглядевшись, в клубах тумана он увидел призрачные те­ни грядущих событий и предметов, людей и других существ, коим должно было появиться на Земле.

— Ты в царстве будущего, — громовым голосом произнес Ульгень Хан, — именно тут формируется грядущее из твоих мыслей и мечтаний, чтоб потом, умерев здесь, воплотиться в мире настоящего. Но все оттенки твоих мыслей и мечтаний на века остаются здесь. Они образуют одну из твоих Душ, Душу Бось, Душу радости и восторга, так как из будущего в настоящее всегда идет поток творческой энергии и, воображая, мечтая, фантазируя, накопляется ею, улетая на крыльях ума в мое призрачное царство. Но эти же мечты остаются предметом скорби, так как не всем из них суждено воплотиться в Среднем мире, — продолжал говорить Ульгень, — а только тем, которые ты наполнишь своим Кут, своей жизненной Силой. Чем больше мечта, тем больше нужно Кут, чтоб она воплотилась. А Кут у обычного человека невелик.

— Почему же, Ульгень, иные планы осуществляются вскоре, а осуществление других требует, чтоб прошли годы? — спросил Рыбья Кость.

— Всему есть время свое, — ответил Ульгень, — и от звезд небесных зависит оно, когда сходятся, то и наступает время для осуществления события, помни это.

***

Наступила весна, и на реке тронулся лед. Льдины плыли, ударяясь друг о друга, несомые течением. Рыбья Кость со стариком смотрели на беспомощно вертящиеся льдины.

— Вот так и человек плывет по реке Жизни, — сказал Шаман, — сам не знает, куда и зачем, из Царства Ульгеня в Царство Эрлик Хана, в мир мертвых. Река-то берет начало в Верхнем мире, а течет в Нижний, туда и отправляют покойника на лодке Эрлика, лодке без весел, и плывет он туда так же, как и эти льдины, и исчезает из нашего мира, как талый снег.

Рыбья Кость подумал, что когда-то настанет и его день, день смерти, и он отойдет навсегда в иной мир, чтоб больше никогда. На слове «никогда» он споткнулся. «Ведь все не вечно, вечна ли смерть?» — подумал он и спросил старика.

— А почему шаманов хоронят на аранкасах, а не отправляют в лодке по реке?

— Вот ты о чем, — задумчиво произнес Алтай Кам, — это оттого, что шаман идет в Верхний мир к Ульгеню, а то и к Тенгри, а обычный человек слишком тяжел и подняться на Небо не может. Его привязанности опускают его под землю, туда, куда уходит все, с чем он отождествился. Пришла пора тебе покамлать Эрлику и войти в мир подземный, — сказал старый шаман. — Видишь, течет ре­ка, — продолжил он, указывая на воду. — Когда ты посмотришь на движущееся на тебя течение реки, то почувствуешь, как оно наполняет тебя тем, чего тебе недостает. Все это тогда ты притянешь к себе из будущего, это живая вода. Но затем повернись, посмотри на уходящее от тебя течение и почувствуй, как оно уносит от тебя все негативное. Все, что мешает тебе достичь желаемого, — это есть мертвая вода. Но если ты узнаешь, с чем нужно расстаться, чтоб получить что-либо, и что даст тебе исполнение желаний, сколько новых проблем принесет их исполнение, ты, может быть, тогда поднимешь голову к Небу и скажешь, обратясь к Тенгри: «Да будет Воля твоя». И если даже к тебе приплывет золотая рыбка, чтоб исполнить три твоих желания, ты трижды скажешь: «Да будет Воля твоя», ибо поймешь, что то, что желаешь ты, намного хуже того, что Бог уготовил нам.

Старик замолчал, задумчиво глядя на реку. Рыбья Кость говорил все, чего он желал и к чему стремился. Все, кроме пути к Богу, показалось ему детской игрой, и он понял, что Бог дает нам неизмеримо больше того, что мы могли бы пожелать.

Начав камлание, Рыбья Кость провалился под землю и сразу оказался в черной лодке, плывущей без весел по реке. Плеск волн, казалось бы, издавал стоны и рыдания. В лодке напротив Рулона сидел высокий черный старик с большими усами, завернутыми за уши, и двойной черной бородой, доходящей ему до колен. Его черные волосы были всклокочены. Он посмотрел на шамана своими горящими, как уголь, глазами.

— Вот река скорби и печали, несущая свои во­ды в океан Бой Тенсис, океан страдания. Река полна слез, потому что люди привязаны к своей памяти, которую я дал им. И эта память Тесь является одной из Душ человеческих, которая растет со временем. И чем больше становится эта Тесь, тем больше страдает человек оттого, что неминуемо уходит все, что он запомнил, ибо все не вечно. Когда память Тесь становится совсем большой и человек перестает видеть новизну мира, а видит лишь прошлое вместо настоящего и будущего, я забираю его в свой мир, туда, куда ушло все, что любил он и к чему привязался. Так наступает смерть.

— Почему же лодка, на которой плывешь ты, без весел? — спросил Рыбья Кость.

— Потому что человек в своей жизни безвольно плывет по течению, как и все, двигаясь от рождения к смерти, следуя тому, что внушили ему родители, следуя своим привязанностям, т.е. следуя памяти Тесь. Но если вы разовьете волю, чтобы действовать вопреки выработанным эмоциям, не по пути мыслей последуете, а по пути Духа Айы, тогда избежите смерти и обретете бессмертие в Духе. Но для того, чтобы обрести Вечность, человек должен оставить привязанности к прошлому и будущему.

С этими словами лодка сама собой причалила к берегу, и Эрлик Хан вышел из нее, сел на лысого быка и поехал на нем, погоняя его змеей вместо плети. Поехал по направлению к своему замку, возвышающемуся темной глыбой ржавого железа на большой куче грязи, среди царящего в царстве Эрлик Хана полумрака.

Дата добавления: 2015-07-20