Уединение в скалах

Весь следующий день юноша отдыхал и читал в своей комнате. Учитель был очень занят и оставил ученика одного, посоветовав ему посвятить это время исследованиям и размышлениям.

– Просыпайся, дорогой Анкор, скоро взойдет солнце, – голос Саримара, мягкий, но решительный, разбудил Анкора и заставил радостно соскочить с кровати.

– Учитель, как давно я тебя не видел!

– Но я все время был с тобой. Даже если ты не видел моего лица и не слышал моего голоса, тебя сопровождали мои наставления и моя любовь. Ты должен научиться не отождествлять людей с их физическим обликом. Люби в людях их самих, а если это трудно, люби в них более тонкие качества их души. Отныне, Анкор, ты не должен воспринимать людей как толстых или худых, высоких или маленьких, королей или рабов. Воспринимай их лучше как добрых или злых, умных или глупых, чистых или погрязших в разврате.

Слуги Анкора накинули на него легкую одежду, провели в ванную комнату и помогли погрузиться в бассейн, наполненный теплой душистой водой. Затем, надев белую тунику, юноша почти два часа провел на террасе, совершая жертвоприношение восходящему Солнцу.

Когда он вернулся в комнату, его уже ждала желтая туника – значит, предстояло какое-то путешествие.

– Одевайся, мы отправляемся к морю, туда, где ты будешь жить. Через час я буду ждать тебя у паланкина.

– Хорошо, учитель, – весело откликнулся Анкор. Он обрадовался, что по вечерам, в спокойные часы подготовки ко сну, вновь будет слышать море.

Солнце стояло высоко, сверкая на золотых башнях и гладко отполированном мраморе города-храма Кума, когда носильщики быстрым шагом несли паланкин, в котором сидели учитель и ученик, по мосту через ров.

Лето было в разгаре, картины природы, прекрасной в апогее своей жизненной силы, радовали взор Анкора. Наконец они оказались у моря, и вниманием юноши завладели грохот волн и порывы ветра.

Но Анкору не пришлось долго наслаждаться красотой этого места – сразу после легкой трапезы учитель вновь пригласил его в паланкин.

Носильщики понесли их вдоль берега. Он становился все выше и круче, кое-где обрываясь отвесно вниз. Несколько раз заинтригованный юноша пытался расспросить жреца о цели их поездки, но тот либо хранил молчание, либо отвечал на вопросы весьма туманно. Примерно через четыре километра они остановились в том месте, где к морю спускалась крутая тропа.

– Мы пришли, дорогой Анкор. Следуй за мной и храни молчание.

Анкор начал спускаться за учителем, стараясь не отставать. По каменистой тропе они добрались до широкого скалистого уступа, метров на пять выдававшегося в море. Там стоял маленький каменный домик, а внизу, в десяти метрах, бились о камни морские волны.

Жрец несколько мгновений оставался в глубоком сосредоточении. Всем своим существом Анкор ощутил таинство Великой Души Моря, которое, выходя за собственные пределы, заполняло все вокруг рокотом, шорохом, шепотом – звуками, полными сокровенного смысла.

– Вот еще одна Рыба, погрузившаяся в Великую Бездну…

Душа юноши отозвалась на слова Саримара, слившиеся с шумом волн, как музыкальный инструмент отзывается на прикосновение смычка. Анкор обернулся к учителю, но спокойное и величественное лицо жреца побудило его вновь обратить свой взор к морю.

– Пойдем посмотрим твой дом, Маленькая Змея.

– Это мой дом? – в голосе юноши звучали изумление и тайная надежда. Он всегда, сколько себя помнил, мечтал жить уединенно, у моря.

Не ответив, жрец толкнул маленькую деревянную дверь и вошел внутрь. В домике была всего одна комната, не больше двадцати квадратных метров, дальнюю стену заменяла скала, к которой прилепился домик. Единственное окно, довольно большое, без стекол, закрывалось лишь непрочными деревянными ставнями и было похоже на серую раму для живой и яркой картины моря с парившими над ним чайками.

– Давай присядем и побеседуем немного, – пригласил Саримар.

– Твое внимание делает мне честь и радует мое сердце, благородный учитель, – ответил Анкор, устраиваясь у его ног.

– Тебе хотелось бы жить здесь, в тишине, и самостоятельно заботиться о себе, без слуг, без вкусных блюд и мягкой постели? Нет, пока не отвечай. Я хочу, чтобы сначала ты услышал, что я предлагаю тебе и почему. Слушай меня внимательно и постарайся не прерывать…

Твоя душа уже проявила свои сокровенные силы, и ты достиг состояния сознания, которое требуется для того, чтобы стать достойным воплощением Религии-Мудрости наших предков. Наша древняя страна погрязла в грехах и нуждается в очищении. Но прежде нужно, чтобы некоторые передовые отряды нового мира обрели необходимый духовный опыт – так они смогут помочь возможно большему числу своих братьев выбраться из их нынешнего положения.

Твоя душа – птица, но ты сам посадил ее в клетку и запер пятью замками. Ты осыпал свою птицу золотом и окружил роскошью, не видя, что тем обременил ее легкие крылья. Порой они становятся тяжелыми и неподвижными, вязнут в болоте твоих недостатков. И только ты можешь снять этот груз, открыть двери золотой тюрьмы.

Твоя жизнь будет очень простой и строгой. Я буду обучать тебя в одном из храмов Кума, чтобы потом ты смог работать над собой и заниматься самостоятельно, ни на минуту не забывая о строгих правилах дисциплины. Ты будешь жить в этом доме, сам будешь готовить себе еду и заботиться о своей одежде; купаться ты будешь в море, а спать на полу, на одеяле. Ты будешь хранить молчание и говорить только в случае крайней необходимости… Но зато ты будешь много слушать.

Твое уединение разделят два человека – твои духовные братья, которые, как и ты, начинают путь ученичества. Они будут жить в другом домике, неподалеку, и помогать тебе в самых тяжелых повседневных делах. В благодарность за помощь ты станешь обучать их наукам и искусствам и передавать им мудрые наставления твоих учителей – в простой и доступной для них форме. Но пойми меня правильно, Маленькая Змея! Я не навязываю тебе такой образ жизни и вовсе не требую, чтобы ты вел его! Если хочешь, можешь остаться в своем мраморном дворце и по-прежнему пользоваться всеми его благами. Но я советую тебе помочь собственной судьбе осуществиться быстрее, советую ускорить свои шаги, ибо времени остается немного. Это мой совет, но выбор за тобой. Так или иначе, я всегда останусь твоим любящим учителем… Подумай обо всем спокойно, Анкор.

Жрец встал и направился к двери, но взволнованный голос юноши остановил его:

– Учитель, мне не нужно раздумывать! Как только мы пришли сюда, сердце сразу почувствовало, что это место – для меня, что строгая дисциплина тела даст толчок развитию моего духа.

– Прими мое благословение, сын мой, пусть столь благие намерения и дальше руководят тобой и пробуждают Змею, спящую в твоей душе.

Они вышли из домика, и Анкор долго смотрел на горизонт, простиравшийся за рифами… Вдруг он спросил:

– Учитель, не мог бы ты ответить на один вопрос, который волнует меня, и развеять сомнения, закравшиеся в мою душу?

– Я постараюсь сделать это, с большим удовольствием. Сомнения мучительны! Знаешь, Анкор, человек – дитя определенности и поэтому хочет, чтобы все было ясно, раз и навсегда решено; для него сомнение – это своего рода «небытие», пустота между двумя четко очерченными предметами, ужасающая бездна. Ну что же, спрашивай…

– Скорее всего, мое беспокойство рождается из-за того, что я не знаю законов, но от этого оно не становится менее болезненным. Насколько я понимаю, учитель, юноши, которых ты дал мне в помощники, с одной стороны, как и я, начинают обучение в Мистериях, а с другой, должны помогать мне в трудных делах и становятся как бы моими слугами. Но тогда почему я сам никому не служу и не помогаю подобным же образом? Почему я буду только давать им наставления, удобно устроившись где-нибудь, не прилагая каких-то особых усилий? Ведь еще с детства меня учили, что в школах Мистерий нет ни привилегированных, ни бесправных, о ком бы ни шла речь, в каких бы условиях человек ни жил, будь он король или нищий.

С большой нежностью Саримар взял юношу за руки и заставил его присесть на камень. Некоторое время он только улыбался, а потом ответил:

– Все, что ты сказал, верно, все чистая правда от начала до конца. Но, как ты сам справедливо говоришь, смятение в твоей душе возникло не потому, что ты нарушаешь законы Посвященных, и не потому, что сама система Посвящения несовершенна. Просто ты еще не знаешь всех законов природы, которые правят нами. А эти законы действуют всегда, нравится нам это или нет. О том, почему существуют разные пути эволюции, я подробно расскажу тебе, когда придет время. Но ты должен знать, Анкор, что Инициация, Посвящение, – это лишь искусство максимально ускорять процесс эволюции, доводить его до проявления. Я расскажу о нем в общих чертах, это будет полезно для твоих размышлений. Ты уже знаешь, что люди не рождаются одинаковыми: помимо социальных, политических и физиологических различий существуют еще и другие, гораздо более тонкие, гораздо более глубокие. Но лишь одно из них по-настоящему важно и имеет огромнейшее значение, ибо выходит за пределы одной жизни. Я имею в виду различие духовное. Слово «духовный» я использовал как общее название, объединяющее все качества души, которые уже проявлены на эмоциональном, ментальном, интуитивном планах. Даже не углубляясь в причины этих различий, мы видим, что в природе созревают зерна пшеницы или риса, семена льна или плоды шиповника, отличные друг от друга; точно так же и дети, зерна человеческие, появляются очень разными. Благодаря воспитанию и любви может произойти чудо, и эти «зерна» быстро вырастут и разовьются, но превратить пшеницу в шиповник или наоборот – такого чуда никто не может совершить. Для подобной трансформации требуется очень и очень много времени – так много, что по сравнению с этим сроком наши сорок или даже семьдесят лет покажутся лишь кратким мгновением. Скажем, ребенок, рожденный с ограниченными умственными и духовными потенциалами, зато с отличным зрением и мощной мускулатурой, при благоприятных обстоятельствах может стать, например, отличным лучником или фехтовальщиком. Он может стать лучшим из лучших, даже лучшим во всем мире, но в этой жизни он не сможет стать истинным врачом или астрологом. Если душа его стремится к искусству врачевания, можно дать ему возможность стать помощником врача и выполнять какую-то работу, связанную с медициной. Так он вступит на длинный путь, который когда-нибудь, после множества самых разных шагов и усилий, приведет его к таинствам целительства. Но представь себе, дорогой Анкор, что человек, о котором я говорю в своем примере, использовав какую-нибудь хитрость или исключительно удачные обстоятельства, все-таки станет врачом… Подумай, что произойдет.

– Думаю, учитель, что, совершив множество ошибок и потерпев множество неудач, он впадет в уныние и в конце концов вернется к своему луку или мечу.

– Верно! Но уже вряд ли он вновь станет самым лучшим воином и вряд ли сможет, как прежде, служить людям, используя свои физические способности: чувствуя, что от него нет никакой пользы, и считая себя неудачником, он может превратиться в отбросы общества или даже в жестокого убийцу, который возненавидит все человечество. Подумай, Маленькая Змея, и о бедных больных, которых такой врач возьмется «лечить». Сколько страданий выпадет на долю многих семей, сколько будет искалеченных жизней! А теперь попытайся представить обратную ситуацию, когда обстоятельства заставляют человека, имеющего потенциалы Посвященного, Иерофанта, работать грузчиком или каменотесом. Мы получим плохого или посредственного работника, но зато потеряем наставника душ или божественного мага, способного останавливать эпидемии и укрощать стихии неба и вод.

Рассказывая все это, я хочу объяснить тебе, ученик, что существует столько путей, сколько есть идущих по пути, и что дорога, ведущая к совершенству крота, пролегает под землей, а дорога, ведущая к совершенству орла, тянется над горными вершинами. Твои товарищи – такие же ученики, как и ты, только они находятся на другом уровне эволюции. И сейчас стремятся достичь той ступени на пути ученичества, которую ты давно уже преодолел, перейдя на другую, более высокую. Они не мечтают ни о великом Возрождении Поколений, ни о сокровенных Солнечных Мистериях, они мечтают познать науки и искусства, мечтают со временем стать «любящими Истину» и достойными сотрудниками Иерофантов, отличными хранителями архивов, непревзойденными мастерами.

Если тебе ясен истинный смысл моих слов, ты поймешь, что все существа являются частью таинственного процесса – назовем его Сотворением – и все они твои братья, даже больше, чем братья. Причину существования различий между ними объясняет великий закон, гласящий: что посеешь, то и пожнешь. Но нельзя сказать, что маг достоин большего уважения, чем слуга. Со временем ты увидишь, что степень совершенства человека зависит от того, насколько ему удается приблизиться к своему собственному первообразу, архетипу, и ни в коем случае не определяется сравнением этих архетипов друг с другом. Лучше быть хорошим крестьянином, чем посредственным астрологом, – я говорю это очень серьезно.

Пока учитель говорил, душа Анкора впитывала спокойную мудрость его слов. Холодный ветер с моря словно смывал и очищал юношу ото всех прилипших к нему невидимых паразитов. Великий Закон, неизменный и совершенный, постепенно открывался ему, и Анкор начинал узнавать его везде и во всем.

– Тебе достаточно моих объяснений?

– Да, учитель; твои слова, ясные и прозрачные, как вода в этих озерцах среди скал, позволяют видеть целый мир, который живет в их глубине.

– Прекрасное сравнение… Понятия и идеи – это тоже живые существа. Они так же рождаются, множатся и умирают, для того чтобы вновь и вновь возвращаться в следующих эпохах, каждый раз принимая новую форму. Твоя душа будет столь же красивой, сколь красивыми будут ее невидимые обитатели…

Саримар мягко взял юношу за руку и подвел к тропе, поднимавшейся наверх.

– Попрощайся с этим местом до завтра, Анкор; сегодня ночью ты выберешь из своих вещей то, что сочтешь нужным, а если чего-то необходимого в твоей комнате во дворце не окажется, попроси слуг – они принесут. Завтра на восходе, после жертвоприношения, ты вернешься сюда уже с вещами и вместе с юношами, которые с этой минуты становятся твоими учениками.

– Завтра я с огромной радостью вернусь сюда и начну новую жизнь, простую и чистую… Учитель, я так стремлюсь к Мистериям! Так стремлюсь познать, как сотворен мир, как появился человек, какова она – жизнь богов, управляющих звездами, я так стремлюсь познать суть алхимии, астрологии, церемониальной и терапевтической магии… Мне не хватит для этого и тысячи жизней!

– Время всего лишь психологическое понятие. Живи интенсивно, проявляй всю силу своей души и будь спокоен внутренне. Не удаляйся от Цели и не позволяй ничему отвлечь от нее твое внимание – и ты увидишь, что не так уж много дней отделяют тебя от твоей мечты… Но твердо, не допуская в душу сомнений, верь в то, что она непременно сбудется. Мечтай глубоко и сильно, но не желай слишком страстно ее осуществления, иначе каждый час покажется тебе вечностью. Посмотри, как опускается солнце, постепенно сливаясь с горизонтом; а теперь так сильно, как только можешь, пожелай, чтобы оно остановилось; сделай это, а потом расскажи, что ты почувствовал.

– Как стремительно оно садится! Чем сильнее я желаю остановить его, тем быстрее оно движется! – воскликнул через пять минут Анкор.

– А теперь делай наоборот: отчаянно пожелай, чтобы оно скорее опустилось.

– А сейчас мне кажется, что оно остановилось.

– Ты сам видишь, дорогой Анкор, что твои желания обманывают тебя и заставляют страдать. Они принуждают верить, будто то, чего ты хочешь, находится очень далеко, а самое неприятное – совсем рядом. Если ты будешь сохранять внутреннее спокойствие, чувствовать себя частью Великого Спокойствия, то увидишь все таким, каково оно на самом деле, и достигнешь истинного, стабильного равновесия, которое уже не смогут поколебать ни радость, ни горе.

Эта ночь стала для Анкора особенной. Он, не привыкший думать о своих повседневных нуждах, теперь должен был предусмотреть все и собрать все вещи, необходимые для обустройства маленького домика на скале. Вместе со слугами он собрал одеяла, одежду, взял две металлические миски, трут, кремень, сосуд для масла, чтобы зажигать огонь, сандалии и пару ножей, один из них был таким крепким и большим, что напоминал меч. Иногда Анкор сомневался, все ли он взял или, наоборот, не взял ли лишнего. Но учитель сказал ему: «Выбирай сам», и, несмотря на полную свою неопытность в этом деле, юноша постарался выполнить задание как можно лучше. Не забыл он и два факела и несколько маленьких книг на металлических пластинах с темами для размышлений.

На следующее утро восходящее солнце ярко осветило лицо Анкора, окутанное голубым облаком ладана. Он быстро снял белую тунику, которую надевал только во время жертвоприношений, и облачился в другую, темно-желтую… Вещи, собранные в два тюка, несли на плечах за паланкином два носильщика…

Утро было прохладным. Первый осенний ветер, чуть опередивший свое время года, безрезультатно пытался сорвать с деревьев еще зеленые, крепко державшиеся на ветвях листья.

– Учитель, что делает этот брат? – спросил юноша, увидев Посвященного, сидевшего на берегу в позе лотоса. Тот словно окаменел и казался нечувствительным к ударам ледяных волн.

– Мне трудно объяснить тебе это – не хватает подходящих слов… Не вдаваясь в подробности, могу сказать, что он сосредоточен, он слушает.

– Как слушает, с помощью физического слуха? А что слушает, кого?

– На следующих занятиях ты узнаешь, что существуют тонкие звуки, которые не воспринимает наш физический слух. А если есть тонкие звуки, то должны существовать и иные ощущения, иной, тонкий слух, который может эти звуки воспринимать. Наш брат слушает внутренние голоса и звуки. Он слушает вибрации, которые рождаются на иных планах существования – так быстро, что физические органы не могут их уловить.

Сильнее, чем когда-либо, Анкор почувствовал, что в своем маленьком домике он ни на мгновение не останется одиноким: в мире еще много людей, которые, так же как он, посвятили свою жизнь Священному Служению, всем пожертвовав ради блага человечества. Он понял также, что мириады невидимых существ будут охранять его, сопровождать размышления, облегчать труд.

Храмы становились все меньше и меньше, а расстояние между ними и путешественниками увеличивалось. Дорога, шедшая вдоль берега, сделала крутой поворот, и Анкор увидел свой домик, прилепившийся на уступе скалы, словно чайка, родившаяся из морской пены.

Из паланкина Анкор спустился уже один. Учитель обнял его и поцеловал в лоб:

– Размышляй как можно больше. Постарайся, чтобы голоса и наставления каждого существа: минерала, растения, животного, человека или того, кто живет на тонких, невидимых планах бытия, – нашли приют в твоей душе и оставили в ней свой светящийся след. Никогда никем не пренебрегай; в сердце самой черной и самой глубокой ночи луна всегда остается белой. А если ночь становится белой, луна заходит в тень и становится черной. Такова таинственная игра богов, и она будет длиться, пока существует мир.

Слова учителя все еще звучали в сердце ученика, а люди, несшие паланкин, уже быстро удалялись.

– Приветствуем тебя, благородная Змея, – серьезный молодой голос раздался за плечами Анкора. Он обернулся и увидел двух юношей лет восемнадцати-двадцати, стоявших на тропинке, которая вела к домику. Они были одеты в скромные розовые туники и держались просто, но с достоинством. Пояс и лента на лбу из белого льна дополняли их наряд. Обратился к Анкору тот из них, кто был ниже ростом и, по всей видимости, немного старше.

– Да пребудут с вами боги… Не вы ли те братья, которые разделят мое уединение?

– Да, брат, но мы даже не товарищи твои, а прежде всего скромные ученики и слуги, которых ты будешь учить словом и примером. Так нам сказал мудрый Саримар.

Первый раз в жизни Анкор почувствовал, сколь велика лежащая на нем ответственность. Две пары глаз будут наблюдать за каждым его движением, а две души – изучать каждый его поступок, каждое слово, каждую мысль. И в это мгновение он вспомнил слова Магура, говорившего, что ученик помогает расти и развиваться учителю. И понял, как прав был его старый учитель. Забота и помощь, которые он будет оказывать юношам, вернутся к нему, удвоившись; благодаря им сокровищница его духовного опыта обогатится новыми добрыми делами. Но гораздо важнее другое – для того чтобы не разочаровывать учеников, он сам должен будет расти, становиться лучше, прикладывая к этому все усилия.

Анкор очнулся от своих размышлений и увидел, что юноши уже уносят его вещи в домик. Они вернулись за оставшимися вещами еще раз, и через некоторое время все уже лежало на своих местах. Анкор позвал учеников:

– Идите сюда, братья. Вы уже покидаете меня? Неужели я вам так неприятен?

– Ничего подобного, благородная Змея, – ответил старший, – просто мы не хотим тебя беспокоить. Мы знаем, что ты хранишь обет молчания и что тебе о многом надо размышлять.

– Да, но мне очень приятно ваше присутствие. Как тебя зовут? – обратился Анкор к тому, кто ему ответил.

– Онишке. Я сын капитана флота Великой Солнечной Змеи, твоего божественного отца. Когда умер мой отец, меня привезли сюда. Для меня великая честь быть рядом с тобой.

– Сколько тебе лет? Каким занятиям ты хотел бы посвятить свое время?

– Мне только что исполнилось девятнадцать. Я мечтаю овладеть искусством кораблестроения. Учитель сказал, что для этого я должен хорошо изучить математику, знать породы дерева, а также благоприятные астрологические моменты, когда лучше всего работать с деревом и использовать его в разных целях. Еще я должен хорошо знать химию, физику и достичь общего для всех уровня Посвящения, чтобы научиться использовать в своей работе знание божественных законов ритма и пропорции.

– Я убежден, Онишке, что со временем ты преуспеешь во всем этом… А как зовут тебя? Ты кажешься мне моложе твоего товарища. В каком направлении хотелось бы работать тебе?

– Мое имя Фоарон. Я родился семнадцать лет назад у берегов священной реки Нуил на Африканском материке. Мой отец еще жив, он врач в одном из храмов рядом с Великим Сфинксом. Я до сих пор смутно, как во сне, помню этого каменного зверя, созерцающего море, которое подступает прямо к его ногам. Мой отец очень хотел, чтобы я здесь учился, и я учусь здесь уже почти десять лет…

– Очень рад познакомиться с тобой, добрый Фоарон, но ты еще не сказал, чем занимаешься.

– Прости меня, Солнечная Змея; воспоминания детства на мгновение заставили замолчать голоса будущего. Еще ребенком, с тех пор как себя помню, я мечтал стать магом-алхимиком. Я только что закончил первую, общую ступень обучения. Если сейчас мне удастся хорошо подготовиться, то я поступлю в один из храмов Огня, где постараюсь постичь Мистерии Огня и приподнять вуаль, скрывающую тайны, которые ревностно охраняют гномы.

– Твои мечты тоже очень красивы.

– Скажи, Змея, а гномы на самом деле существуют? Фоарон уверяет меня, что иногда видит их, а порой они его даже беспокоят. Но мне кажется, что все это потому, что он их боится, а не потому, что они существуют на самом деле.

– Замолчи, Онишке! Не шути над тем, чего не знаешь!

– Тише! Мы беседуем, а не спорим! Давайте сохранять здравый смысл. Как вы можете рассуждать о том, существуют или не существуют те или иные обитатели тонких миров, если никто вам о них толком не рассказывал?! Онишке, как можешь ты так предвзято судить о том, что тебе неведомо, о том, чего ты не видишь и не слышишь? Когда речь идет о том, чего мы не знаем, лучше хранить молчание и не рассуждать попусту. А ты, Фоарон, почему ты позволяешь руководить собой обманчивым физическим ощущениям, которые твое сознание еще не научилось контролировать, почему слепо доверяешь им? Придет время, и вы узнаете об элементалах, духах Природы, но пока что вы должны изучать то, что для вас более важно и нужно, хранить обет молчания и пребывать в уединении. Хочу напомнить, что обет, который мы дали, запрещает нам разговаривать с кем-либо, мы можем беседовать только друг с другом и с учителем Саримаром, защищающим нас своими благими мыслями. А теперь идите к себе, братья. Завтра, после восхода солнца и утреннего жертвоприношения, мы вновь встретимся.

Анкор встал, взял в руки кремень и попытался зажечь огонь.

– Это наши заботы, благородная Змея. Позволь, я это сделаю…

– Спасибо, братья, но я предпочитаю остаться один и дать вам возможность также побыть в одиночестве. В тишине «рождается истина и создаются формы для ее проявления» – так говорит наш учитель Саримар.

– Тогда до завтра, Змея…

– Одну минуту! Я совсем забыл! А где живете вы? В домике неподалеку, похожем на мой, не так ли?

– Да, – ответил Фоарон, – он стоит у подножия горы, шагах в пятистах отсюда…

– Тогда до завтра, братья.

Анкор остался один и долго смотрел на тлеющий трут и маленький язычок пламени. Солнце садилось, приближая мгновение своей иллюзорной смерти, а волны яростно бились о стены маленького, но прочного жилища, превращаясь в пену. Замерев на несколько мгновений, Анкор бросил в очаг охапку сухих ветвей и вышел наружу, захватив с собой маленькую курильницу, от которой поднимались ароматные облачка дыма.

Когда он закончил свои упражнения и размышления, сумерки уже опустились на землю. Юный ученик сошел по тропинке и сел на маленьком мысу, прямо у воды. Постепенно ночная тьма накрыла весь горизонт, и Анкор начал медленно погружаться в таинственную Душу Моря…

– Почему море так манит меня? Почему я чувствую такую силу каждый раз, когда его вижу, и при этом ледяные глубины пугают меня, заставляя содрогаться?

Тысячи вопросов роились в голове Анкора и рождали странные, прекрасные идеи и образы в его душе. «Море и небо так вдохновляют тебя, потому что ты созерцал их уже много-много раз… и еще потому, что небо и море одни из немногих образов, которые остаются вечно неизменными», – так ему однажды сказал отец… Отец! Учитель Магур! Магур ведь умер на берегу моря!.. А отец? Где он сейчас? Какое глубокое таинство так взволновало его, едва он подумал об отце?.. На мгновение Анкор увидел себя стоящим у моря, но его руки были украшены по-другому, чем сейчас, другими символами. И в правой руке он держал что-то похожее на ключ с тремя острыми наконечниками в форме трезубца.

Очнувшись, юноша почувствовал непонятный страх и нашел в себе силы лишь на то, чтобы посмотреть вокруг, быстро вернуться в домик и запереть за собой маленькую крепкую деревянную дверь. Свет и тепло горящего огня постепенно успокоили его, и он подумал: «Что за глупости – так испугаться? Разве я не кандидат в Мистерии? Разве я не Солнечная Змея? Я выдержал такие испытания… даже тигр передо мной отступил… Откуда этот необъяснимый страх?»

Он взял миску, положил в нее овощи, щепотку минеральных солей и зелень. Потом присел и стал смотреть на огонь, но мысли о недавнем видении мешали ему сосредоточиться. Он прекрасно понимал, что нельзя искать личного, субъективного объяснения тому, в чем так много неизвестных. Но все же пытался найти источник этого странного опыта, который пережил несколько минут назад. Он долго размышлял, но в конце концов понял, что рано делать окончательные выводы. Завтра он непременно посоветуется с учителем. Анкор сделал над собой усилие и решил остановиться на том, что все это было метапсихическим опытом души, не более, и что он должен оставаться спокойным, очень спокойным.

Юноша закутался в одеяло и мгновенно заснул, убаюканный шепотом морских волн; тем временем огонь тоже готовился ко сну, укладывая на подушку из пепла свою светящуюся голову.

Дата добавления: 2015-07-20