Глава 8. — Теперь, я думаю, самое время поговорить об “уне фише” из Цюриха.

— Теперь, я думаю, самое время поговорить об “уне фише” из Цюриха.

— О, мой бог! Я не тот человек, которого вы ищете.

— И я не тот!

Борн крепко держал женщину за руку, не давая ей возможности выбежать в переполненный зал ресторана. Это было весьма элегантное заведение под названием “Арженталь”, находящееся в 12 милях от Парижа. Павана и гавот закончились.

Теперь они были лишь вдвоем в обитой бархатом кабинке.

— Кто вы? — Лавьер пыталась высвободить руку.

— Богатый американец, живущий на Багамах. Разве вам этого мало?

— Я должна была бы догадаться, — промолвила она, — ни вопросов о ценах, ни чеков, только наличные. Ведь вы даже не взглянули на счет.

— Или на цены еще раньше в зале. Именно это и привлекло вас ко мне.

— Я была просто дурой. Богатые люди всегда смотрят на ценники, если только не хотят получить удовольствие от пренебрежения ими.

Лавьер говорила и все время поглядывала в зал, надеясь при случае позвать официанта.

Она все еще надеялась сбежать.

— Не стоит, — предупредил ее Джейсон, следя за ее взглядом. — Это было бы просто глупо. Нам обоим будет лучше, если мы спокойно побеседуем. Женщина молча уставилась на него. Напряжение и враждебная тишина прерывались частыми взрывами шума и смеха, доносящимися из общего зала.

— Я вновь спрашиваю вас, кто вы такой? — осведомилась она после длительной паузы.

— Мое имя не имеет значения. Пусть будет то, которое я назвал чуть раньше.

— Бриггс? Но оно же фальшивое!

— Точно так же, как имя Ларош и имя на регистрационной карточке взятого на прокат автомобиля, который доставил трех убийц к дверям банка де Вали. Но они просчитались. Просчитались они и у моста Понт-Ньюф сегодня днем. Он исчез.

— О, боже! — воскликнула она, пытаясь вскочить с места.

— Я же сказал, не делайте этого! — Борн продолжал крепко удерживать ее, заставляя сесть.

— А если я закричу, месье? — маска на ее лице пришла в движение, что свидетельствовало о внутреннем смятении и растерянности.

— Я закричу еще громче, — заметил Борн. — И нас обоих попросят покинуть ресторан, а я не думаю, что на улице вы будете чувствовать себя увереннее. Почему бы нам просто не поговорить? В конце концов, мы же оба всего лишь нанятые, а не наниматели.

— Мне нечего вам сказать.

— Тогда начну я. Может быть, чуть позже вы передумаете, — он немного отпустил ее руку. У женщины появилось слабое желание послушать. — Вам пришлось пойти на определенные расходы в Цюрихе, и нам тоже. И даже на гораздо большие, чем вы могли бы подумать. Мы охотимся за одним и тем же человеком и мы “знаем”, почему мы это делаем. — Он совсем отпустил ее руку. — А зачем это делаете вы, мадам?

Некоторое время она молчала, изучая его лицо. Глаза ее были злобными и испуганными. Борн понимал, что он очень расчетливо поставил свой вопрос. Для Жакелины Лавьер отказаться от разговора было бы теперь смертельной ошибкой. Цена ее жизни возрастала с каждым последующим вопросом.

— Кто это “мы”? — наконец, осведомилась она.

— Компания, которая хочет получить эти деньги. Эту огромную сумму, которая теперь у него.

— Он не заслужил их, не так ли?

— Может быть... Джейсон отлично понимал, что сейчас необходимо быть чрезвычайно внимательным. Он должен узнать от нее значительно больше, чем знал до сих пор.

— Давайте будем считать, — добавил он, что этот вопрос может оспариваться обеими сторонами.

— Как может возникнуть такая ситуация? Или он имеет на них право или нет. В середине находиться невозможно.

— Сейчас моя очередь задавать вопрос. Вы ответили вопросом на вопрос, и я не стал вас останавливать. Давайте вернемся назад. Зачем все же он вам нужен? Почему телефонный номер одного из шикарных магазинов в Сен-Оноре был проставлен в “фише” цюрихского банка?

— Это было согласовано, месье.

— С кем?

— Вы что, сумасшедший?

— Ну ладно. Я оставляю пока этот вопрос. Мы думаем, что нам это как-то удастся выяснить.

— Это невозможно!

— Может быть, да, а может быть и нет. Итак, это было согласовано... Запланированное убийство?

— Я ничего не скажу.

— Однако минуту назад, когда я упомянул про автомобиль, вы попытались убежать. Это о чем-то говорит.

— Естественная реакция, — Жакелина нервно потрясла плечиками. — Я лишь договаривалась об аренде. Я не собиралась ничего не говорить вам об этом, пока у вас не будет доказательств того, что собственной я делал. Кроме того, я не знаю ничего, что там происходило. — Она неожиданно схватила бокал. Маска ее лица представляла странную смесь вырывающихся из-под контроля ярости и ужаса. — Кто ваши люди?

— Я уже сказал вам. Компания, которая жаждет получить свои деньги назад.

— Вы должны понимать, что пересекаете чужую дорогу. Убирайтесь из Парижа! Оставьте это дело!

— Но почему мы должны отступать? Мы представляем потерпевшую сторону и имеем право на восстановление баланса!

— У вас ни на что нет прав! — возмутилась Жакелина. — Это была ваша ошибка, и вы должны за нее платить!

— Ошибка? — он должен быть “очень” осторожен. Это было здесь, совсем рядом. Он мог бы рассмотреть правду и через потрескавшийся лед сидящей перед ним маски. — Бросить это дело? Воровство нельзя считать ошибкой, которую совершает жертва.

— Ошибка была в вашем выборе, месье. Вы выбрали не того человека.

— Он украл миллионы из Цюриха, — возразил Джейсон, — вы знаете это. Он крал миллионы, и если вы считаете, что сумеете забрать их у него, а мы останемся в стороне, то вы ошибаетесь.

— Нам не нужны эти деньги!

— Приятно слышать. Кому это “нам”?

— Мне показалось, что вы сказали, что знаете.

— Я сказал, что мы попытаемся узнать. Достаточно побеседовать с человеком по имени Кониг в Цюрихе, или с де Амакуром в Париже. Если мы решимся на это, то в результате может произойти крупный скандал, не правда ли?

— Деньги? Скандал? Но это же не выход из положения. Вы занимаетесь глупостями, все вы! Я еще раз повторяю: убирайтесь из Парижа! Оставьте дело в покое. Оно больше не принадлежит вам.

— Но мы не думаем, что оно может принадлежать только вам. По правде говоря, мы полагаем, что вам с ним не справиться. Вы недостаточно компетентны.

— Компетентны? — Лавьер произнесла это так, как будто не верила своим ушам.

— Вот именно.

— Вы хотя бы понимаете, что говорите? Вы понимаете, с кем говорите об этих делах?

— Это не имеет никакого значения. Мы будем продолжать наши поиски, даже если вы не устранитесь. Мы можем обратиться в Сюрте или Интерпол... И организовать охоту на одного человека.

— Вы просто сумасшедший и к тому же дурак!

— НЕ совсем. У нас имеются друзья в достаточно влиятельных сферах. Мы сможем первыми получить необходимую информацию и постараемся не ошибиться в выборе места и времени. Мы наверняка поймаем его!

— Вы его не поймаете. Он снова исчезнет! Неужели вы слепые? Он находится в Париже, и целая сеть людей, которых он не знает, ищет его. Он может исчезнуть раз, два, но на третий раз он обязательно угодит в наш капкан!

— Мы бы этого очень не хотели. Это не в наших интересах, чтобы его поймали, — Борн подумал, что почти наступил нужный момент: ее страх начал подавлять ее гнев. Она подходила к состоянию, когда правда могла вырваться наружу. — Это наш ультиматум, и мы полагаем, что вы со всей ответственностью отнесетесь к нему и передадите по назначению. В противном случае, вы присоединитесь к Конигу и де Амакуру. Уже сегодняшней ночью вы должны прекратить свои действия. Если вы этого не сделаете, то утром мы нанесем первый удар. Мы поднимем шум в прессе. Хотя де Классик и самый популярный магазин в Сен-Оноре, но я не думаю, что им заправляют порядочные люди.

Маска треснула.

— Вы не посмеете! Вы не должны этого делать! Кто вы такой, чтобы угрожать нам?

Он сделал небольшую паузу в разговоре, а затем нанес еще один, самый мощный удар.

— Есть группа людей, у которой нет никакой нужды переживать по поводу вашего Карлоса.

Женщина застыла. Ее расширенные глаза превратили напряженную кожу в ломанную ледяную корку.

— Вы все-таки знаете, — прошептала она. — И вы думаете, что сумеете ему противостоять? Вы думаете, что можете с ним равняться?

— Одним словом — да.

— Вы безумец! Как вы смеете ему угрожать и выставлять ультиматумы!

— Только что я это сделал.

— Можете считать себя трупом! У него есть люди во всех местах. Они подстерегут вас и вы умрете мучительной смертью.

— Они смогут это сделать, если будут знать, на кого конкретно им следует охотиться, — очень спокойно произнес Джейсон. — Вы просто забываетесь. Никто не знает, кого им следует искать, но зато они отлично знают вас, Конига и де Амакура. С той минуты, когда мы широко объявим о вашем магазине, вы будете раскрыты. С этого момента Карлос не сможет вас прикрывать, а меня не знает никто.

— Теперь забываетесь вы, месье. Я знаю вас.

— Это уже мои заботы. Искать меня... Когда вопрос о вашем будущем уже решен... На это уже не будет времени.

— Как омерзительно то, что вы сейчас говорите. Вы не должны, вы не можете так поступить!

— Вы предполагаете, что возможен компромисс?

— Это вполне допустимо.

— ВЫ можете быть в этом посредником?

— В моем положении проще передать это дальше... В отличие от ультиматума, соглашение предпочтительней... Другие предадут его тем, кто все решает.

— Вы говорите то, что я вам предлагал несколько минут назад: мы должны поговорить.

— Мы можем поговорить, месье, — согласилась Жакелина. В ее глазах отражалась внутренняя борьба за жизнь.

— Тогда давайте начнем с самых простых вещей.

— Что вы имеете в виду?

“Сейчас правда появится на свет”, умиротворенно подумал он.

— Что значит этот Борн для Карлоса? Почему он его преследует?

— Что значит Борн? — женщина умолкла, состояние страха сменилось почти шоком. — И вы спрашиваете об этом?

— Я вновь спрашиваю вас, — проговорил Джейсон, прислушиваясь к вибрирующей боли, возникающей где-то в глубине его тела. — Что значит Борн для Карлоса?

— Но ведь он же Кейн! Вы знаете это так же хорошо, как и я. Именно он был вашей ошибкой в выборе. Вы выбрали не того человека!

“Кейн”!

Он услышал это имя, и оно отозвалось внутри него громовым эхом. И с каждым раскатом боль все сильнее пронизывала голову, мозг и все его тело. “Кейн”!

Туман вновь стал обволакивать его. Темнота, ветер, взрывы. “Альфа, Браво, Кейн, Дельта, Эхо, Фокстрот... Кейн, Дельта. Дельта, Кейн... Дельта, Кейн...”

“Кейн для Чарли”.

— Что с вами? Вам нехорошо?

“Дельта для Кейна”.

— Ничего, — Борн положил правую руку на сжатую в кулак ладонь левой, сжимая ее так, что побелели пальцы. Он должен сделать что-то такое, что бы уняло дрожь и боль, которые разрывали его изнутри. Он должен иметь ясную голову. — Продолжайте, — произнес он, едва управляя своим голосом, переходящим в шепот.

— Вы больны? Вы так побледнели, что...

— Все хорошо! — Резко перебил он ее. — Я сказал, продолжайте.

— Так что же вам рассказывать?

— Расскажите все. Я хочу услышать это от вас.

— Но почему? Ведь я не знаю ничего такого, что не было бы вам известно. Вы выбрали Кейна и пренебрегли Карлосом. Вы думаете, что и теперь сможете его отстранить. Должна сказать, что вы были неправы тогда, и неправы сейчас.

“Я убью тебя! Я задушу тебя, если ты не скажешь! Говори! Ради бога, скажи мне правду! У конца есть только одно начало, и я обязан его знать!

— Это неважно, — сухо проронил он. — Если вы не заинтересованы в компромиссе, то вы не заинтересованы в сохранении собственной жизни. А если наоборот, то вы расскажете мне, почему мы должны прислушиваться к вашим советам. Почему Карлос так настойчиво преследует Борна? Объясните это мне, как если бы я не слышал этого раньше. Если вы отказываетесь, то все имена, которые не должны быть широко известны всему Парижу, завтра же станут известны, а вы не доживете и до середины дня.

— Карлос будет преследовать Кейна во всех точках земли и даже под водой и убьет его, — жестко промолвила Жакелина.

— Мы знаем это, но мы хотели бы знать причину.

— Сейчас скажу. Вы остановили свой выбор на Кейне, не обратившись за помощью к Карлосу. Вот в этом и заключается ваша основная ошибка. Вы выбрали не того, кто вам был нужен. Вы заплатили не тому убийце.

— Не тому... Убийце...

— ВЫ были далеко не первым, но вполне возможно, что будете последним. Заносчивый претендент будет убит здесь, в Париже, независимо от того, договоримся мы о компромиссе или нет.

“Мы были неправы и выбрали не того убийцу”. Эти слова продолжали звучать в элегантной и благоухающей атмосфере ресторана “Арженталь”. Постепенно туман начал рассеиваться и он стал различать окружающую обстановку. И то, что он увидел прежде всего, были очертания монстра. Не миф, а монстр представал перед ним из рассеивающегося тумана. Но он был не один. Рядом проступали очертания другого монстра, их было двое.

— Вы еще сомневаетесь? — поинтересовалась Жакелина. — НЕ пытайтесь перебегать дорогу Карлосу. Отставьте Кейна ему, пусть он осуществит свою месть. — Она замолчала. — Теперь вы понимаете, месье, что если Карлос узнает, что вы поняли свою ошибку, то он, возможно, проникнется симпатией к вашим потерям.

— Это и есть ваш компромисс? — напряженно спроси Борн, стараясь поддерживать ниточку разговора.

— Что-то можно придумать, но ваши угрозы ни к чему хорошему не приведут, это я вам гарантирую. Это опасно для любого из нас. Будет множество бессмысленных убийств, а Кейн останется стоять в стороне и будет смеяться над нами, тогда вы потеряете это навсегда.

— Если это правда... — Джейсон залпом осушил бокал, ощущая пересохшее горло, — то тогда я должен объяснить своим людям, почему мы... Сделали неверный выбор. “Остановись! Не делай поспешных заявлений. Контролируй себя!” Расскажите мне все, что знаете о Кейне.

— Для чего? С какой целью? — Лавьер положила руку на стол.

— Я имею в виду, что если мы выбрали не того человека, то это означает, что у нас была недостоверная информация.

— Вы, вероятно, слышали, что он не уступает Карлосу, не так ли? Что его ставки более приемлемы, а агентурный аппарат обеспечивает полное отсутствие каких-либо следов и связей. Так ли все это было?

— Возможно.

— Конечно, все это было именно так. Так говорил каждый, кто имел с ним дело, но все это сплошная ложь.

“Продолжай наблюдать за ней. Контролируй ситуацию. Не давай уклоняться от темы”.

— Я хотел бы, чтобы вы более подробно рассказали мне о Кейне, мадам. — С чего я должна начать?

— Что первым придет на ум. Откуда он возник?

— Конечно, из Юго-Восточной Азии.

— Так... Дальше.

— Из американской команды под названием “Медуза”. Это мы знаем доподлинно.

“Медуза”!

Ветер, ночь, вспышки света, взрывы... Боль. Боль снова начала подступать к нему. Он чувствовал, что его переносит в этот неизвестный ему мир какая-то неведомая сила. Она сокрушает все внутренние перегородки в его мозгу, вызывая ощущения и картины, одновременно знакомые и незнакомые для его потрясенного рассудка. Боль... По-прежнему боль... Тао!

ЧеСай!

Там-Квуан!

Альфа, Браво, Кейн... Дельта.

Дельта... Кейн!

Кейн для Чарли!

Дельта для Кейна!

— Что с вами? — женщина испуганно смотрела на него, изучая его лицо. — У вас испарина, ваши руки дрожат. У вас сердечный приступ?

— Это быстро пройдет, — Джейсон взял со стола салфетку, чтобы вытереть лоб. — Продолжайте. У нас не так много времени, ведь еще необходимо предупредить людей. Все это должно быть вам понятно. Давайте вернемся к Кейну. Вы сказали, что он прошел через “Медузу”, которую сформировали американцы.

— Название придумали индокитайские колонисты, или точнее те, что остались от них. Вполне подходящее название, не так ли?

— Не имеет значения, что я думаю по этому поводу, и вообще, что я знаю. Я хочу услышать, что вы думаете и что вы знаете о Кейне.

— Ваш приступ делает вас грубым и раздражительным.

— Это просто от нетерпения. Вы заявили, что мы ошиблись в выборе убийцы. Вы думаете, что Кейн француз?

— Ничуть. Я только хотела сказать, что мы недостаточно надежно и глубоко проникли в дела “Медузы”.

— “Мы” — это люди, работающие на Карлоса?

— Можно сказать и так.

— Если он не француз, то кто он?

— Несомненно, американец.

— Почему вы так уверены?

— Все, что он делает, носит отпечаток американской дерзости. Он продвигается вперед с достаточной ловкостью, а временами и без нее, получая кредиты, где казалось бы для него их никогда нет, он претендует на убийства, к которым не имеет никакого отношения. Кейн изучал методы и связи Карлоса, как никто из известных нам людей. Нам говорили, что общаясь с потенциальными клиентами, он весьма часто ставил себя на место Карлоса, доказывая незадачливым людям, что это именно он, а не Карлос, заключал и выполнял контракты. — Она сделал паузу. — Я попала в точку, месье? То же самое он проделал с вами, точнее, с вашими людьми, да?

— Возможно... — Джейсон вновь сжал свою руку, так как беседа стала более содержательной7 И это позволяло найти разгадку этой ужасной игры. “Штутгарт, Регенсбрук, Мюнхен. Два убийства и похищение... Тегеран... Восемь убийств”.

Все это молнией пронеслось в его голове, пока она говорила.

—...всегда таким простым способом.

Жакелина продолжала говорить, но он не слышал ее.

— Что вы сказали?

— Вы, наверное, что-то вспомнили, месье? Я рассказала, месье, как он делал себе рекламу, выдавая контракты Карлоса за свои.

— Но почему вы все-таки уверены, что он американец? Или это всего лишь ваше личное мнение? Я понимаю, что вы любите американские деньги, но неужели это распространяется на весь их экспорт?

— Это не мое личное мнение, месье. Это проверенная информация.

— Как вам удалось получить ее?

Лавьер покачала бокалом, перебирая пальцами по его стенкам.

— Нашим людям удалось подкупить одного человека в Вашингтоне. Одного их тех, кто всегда был недоволен своим положением, как бы высоко оно не было.

— В Вашингтоне?

— Американцы тоже вели наблюдение за Кейном с намерением, как мне кажется, приблизиться к Карлосу. Вся информация, связанная с “Медузой”, никогда ими не афишировалась, и Кейн мог бы явиться в данном случае непредвиденной помехой. Этот человек с обостренным самолюбием, перешедшем в обиду, обеспечил нам доступ к значительной части информации, включая и архивы “Медузы”. Далее все было значительно проще: связать имена из архива с именами в Цюрихе. Просто для Карлоса, а не для кого-нибудь еще.

“Слишком просто”, — подумал Джейсон, не отдавая себе отчета в том, почему эта мысль его так задела.

— Да, я вижу, что вы в курсе, — заметил он.

— А вы? Как вы его отыскали? Не Кейна, а Борна?

Сквозь тревожащий его туман он изложил другую версию. Она принадлежала не ему, а Мари.

— Гораздо проще. Мы оплачивали его, используя краткосрочные депозитные счета, тогда остаток должен был переводиться на другой счет. Номера счетов при этом можно проследить. Это обычная банковская операция, предусмотренная налоговым механизмом.

— И Кейн допускал это?

— Я полагаю, что он не догадывался об этом. Номера счетов принесли свою выгоду с помощью разных телефонов на “фише”.

— Поздравляю вас.

— Это необязательно, а вот информация о Кейне — другое дело. Все, что вы рассказывали до сих пор, это по сути дела методы его идентификации. Теперь продолжим... Все, что вы знаете об этом Борне, нас очень интересует. “Будь осторожен. Старайся говорить без напряжения в голосе. Очень важно иметь факты, которые можно сопоставить... Это говорила Мари. Как хорошо, что ее здесь нет”.

— То, что мы о нем знаем, конечно, не является полным. До того, как он попал в Сингапур... Нет, немного не так... До того, как он попал в “Медузу”, он представлял в Сингапуре группу американских экспортеров из Нью-Йорка и Калифорнии. В процессе этой работы он оказался замешанным в денежных махинациях и должен был быть отозван в Штаты для разбирательства. В Сингапуре его знали как человека, замешанного в контрабандных операциях и других нарушениях закона.

— А до Сингапура... Откуда он появился? — прервал Жакелину Джейсон, вновь ощущая приступ внутренней боли, которая сопровождалась картинами, переносящими его на залитые солнцем улицы Сингапура.

— Этих сведений нам не удалось получить. Только слухи, но и те были призрачными. Говорили, например, что он был лишенным сана иезуитом, совершившим убийство. Другие считали, что он был начинающим банкиром, укравшим значительные суммы в сговоре с представителями нескольких банков. Но ничего конкретного, что можно было бы проследить, нам не сообщали. До Сингапура, я имею в виду.

— До сих пор я не услышал ничего, что бы нас заинтересовало.

— Но я не знаю, чего вы хотите! Вы задаете вопросы, сосредотачиваясь на деталях, и когда я пытаюсь ответить на них, вы отклоняете их, как несущественные. Так чего же вы хотите?

— Что вы знаете о... Работе Кейна? Поскольку вы заинтересованы в компромиссе, то мне нужны причине для его поддержки. Если наша информация будет отличаться, то это и завершит разговоры о его работе, не так ли? Так когда он впервые привлек ваше внимание? Внимание Карлоса?

— Два года назад, — начала мадам Лавьер, приведенная в замешательство нетерпением и резкостью Джейсона. — Сообщение пришло из Азии. В нем говорилось, между прочим, о белом человеке, предлагавшем работу, аналогичную той, которую выполнял Карлос. Он очень быстро вступил на стезю профессионала. В Молмейне был убит посол, два дня спустя в Токио был убит видный политик, причем убийство произошло перед началом очередных дебатов в парламенте. Еще через неделю был взорван редактор газеты вместе с автомобилем на улице Гонконга, и менее чем через 48 часов на одной из улиц Калькутты был застрелен банкир. И за каждым из убийств стоял Кейн. Всегда Кейн! — Жакелина замолчала, наблюдая за реакцией собеседника, который слушал ее весьма спокойно. — Неужели вы не видите? Он был везде. Он мчался от одного убийства к другому, заключая контракты с такой быстротой, как будто его вынуждали быть неразборчивым. Он так спешил, создавая себе репутацию, что приводил в растерянность даже опытных профессионалов. И никто не сомневался в том, что он был профессионалом, и меньше всех Карлос. Инструкции на этот счет были простые: узнать все об этом человеке, и менее чем через год он получил подтверждение. Донесения пришли от информаторов из Манилы, Осаки, Гонконга и Токио. Там сообщалось, что Кейн направился в Европу и выбрал Париж, как базу для всех своих операций. Вызов был очевиден, перчатка брошена. Кейн собирался уничтожить Карлоса. Он хотел стать “новым” Карлосом, и для его работы это было необходимо. Его работы жаждали те, кто в ней нуждался. Такие люди, как вы, месье.

— Молмейн, Токио, Калькутта... — еле слышно повторил Джейсон названия городов. Вновь перед ним стали возникать тени забытого прошлого. — Манила, Гонконг... — он умолк, пытаясь рассеять туман и вглядываясь в странные очертания видений, захватывающих его воображение.

— Эти и многие другие города, — продолжала она. — Но Кейн совершил ошибку, причем с самого начала. А состояла она в том, что все, кто работал на Карлоса, не были так продажны, как думал Кейн, многократно пытаясь проникнуть в сеть его информаторов. Когда Кейн направлялся в Европу, то он не знал, что его деятельность в Берлине, Лиссабоне, Амстердаме и даже в далеком Омане полностью известна Карлосу.

— Оман, — непроизвольно произнес Джейсон, — шейх Мустафа Калич, прошептал он как бы про себя.

— Это никогда не было доказано! — мигом прервала его Лавьер. — Все это дело покрыто мраком, а сам контракт является фальшивкой. Он получил кредит за убийство, которое никогда не было доказано. Это ложь!

— Ложь... — повторил за ней Борн.

— Здесь очень много лжи, — презрительно добавила она. — Однако он не дурак, и весьма искусно умеет использовать ложные ходы, делая намеки тут и там, отлично понимая, что в пересказах они обретут реальность. Кейн провоцировал Карлоса всякий раз, обеспечивая себе репутацию за счет человека, которого он собирался заменить, заключая контракты, которые не в состоянии был выполнить. Ваш случай далеко не единственный. Мы слышали, что их было много. Этим объясняются разговоры о том, что на несколько месяцев он исчезал, избегая всех людей.

— Избегая людей... — Джейсон вновь схватился за свою руку. Опять его охватила дрожь, сопровождаемая подступающей головной болью. — Вы... Уверены в этом?

— Конечно. Он не был мертв. Он просто скрывался. Таким образом Кейн состряпал не одну, а несколько сделок. Слишком много он заключил их за короткое время. Ему просто было необходимо всеми силами поддержать свою репутацию. Обычно он выбирал заметную фигуру и убивал ее. Убийство действовало на окружающих подобно шоку, и все начинали говорить о Кейне. Посол, путешествующий по Молмейну, был типичным примером. И никто не был задержан по подозрению в убийстве.

Джейсон начал понимать, что сейчас происходит. Эта женщина рассказывала о Нем. “Альфа, Браво, Кейн, Дельта... Кейн для Чарли и Дельта для Кейна... Джейсон Борн был убийцей по имени Кейн...”

Оставался последний вопрос, который мучил его, и ответ на который, как он думал, он нашел в Сорбонне два дня назад. Марсель, 23 августа.

— А что произошло в Марселе? — осведомился он.

— Марсель? — переспросила она. — Как вы могли? Кто сказал вам эту ложь?

— Только скажите мне, что там произошло.

— Вы, конечно, имеете в виду Леланда. Это был всем известный посол, за смерть которого уплачено по контракту, который заключил Карлос.

— А что, если я вам скажу, что есть люди, которые считают, что к этому убийству причастен Кейн?

— Это он хочет, чтобы все так думали! Это его манера украсть убийство у другого! Этот контракт не имел никакого отношения к Кейну. Он только хотел показать нашему окружению, что он везде может быть первым и выполнить работу, деньги за которую получил Карлос... Но он не сделал этого, вы же знаете. С убийством Леланда у него ничего не вышло.

— Но он был там.

— Его заманили в ловушку. По крайней мере, с тех пор его ужу не было видно. Труп Кейна не был найден, и поэтому Карлос в это не поверил.

— Как, предполагают, он был убит?

Она резко мотнула головой.

— Двое людей на побережье залива взялись за эту работу и даже получили кредит. Одного из них больше никогда не видели и, как полагают, его прикончил Кейн, если это был он. Эти люди были из тех отбросов, каких можно найти только в доках. Они хотели заманить его в “шлюпку”. Но ни этого траулера, ни шкипера никто больше не видел. Как и не было даже малейшего описания внешности Кейна. В любом случае конец был таков. “Ты не права. Все еще только начинается, для меня, по крайней мере”. — Теперь я вижу, — произнес Борн, стараясь придать голосу естественный оттенок, — что наша информация значительно отличается от вашей. Мы сделали выбор исходя из того, что мы считали хорошо известным.

— Неверный выбор, месье. То, что я вам рассказала, вот это настоящая правда.

— Теперь я это понимаю.

— Ну, а в таком случае мы можем договориться о компромиссе?

— Почему нет?

— Хорошо, — Жакелина поднесла бокал к губам. — И вы увидите, что это будет устраивать всех.

— Теперь... Это уже не столь важно, — его едва было слышно и он знал это. Что он сказал? Что он только что сказал? Туман вновь подступал к нему со всех сторон, грохот взрывов усиливался, боль возвращалась.

— Я полагаю... Я полагаю, как вы сказали, это будет лучше для нас всех, — он ощутил ее пытливый взгляд. — Да, это весьма обдуманное решение. — Конечно... Вам плохо?

— Я уже сказал, что со мной все в порядке. Это пройдет.

— А теперь, можно я отойду на минутку?

— Нет! — Джейсон схватил ее за руку.

— Но, пожалуйста, месье. Мне надо немного привести себя в порядок. Если хотите, то можете постоять у двери.

— Нам надо уходить. Вы можете сделать это по пути, — Борн подозвал официанта, чтобы расплатиться.

— Как вам угодно, — промолвила она, продолжая за ним наблюдать.

Он стоял в темном коридоре, который слабо освещался двумя лампами под потолком. Вдоль прохода располагались двери туалетных комнат, за одной из которых скрылась Жакелина Лавьер. Она отсутствовала уже почти десять минут, хотя он мог и потерять счет времени, так как пронизывающая его боль не позволяла ему сосредоточиться. Прошлое, о котором он только что узнал, стояло перед ним, как кошмарный сон.

“Кейн... Кейн... Кейн!”

Он покачал головой и взглянул на темный круг, изображенный на каждой двери. Необходимо было принимать решение.

“Мари, Мари... Боже мой! Мы были так неправы!”

Но где же Жакелина Лавьер? Он всмотрелся в глубину коридора. Почему она не выходит. Неожиданно возникла слепящая вспышка света. Он резко повернулся, закрывая глаза руками. Боль не стихала! Его глаза видели только огонь!

И тогда он услышал голос, переходящий в легкий смех:

— В память о вашем обеде в “Аржентале”, месье, — это была девушка с камерой и фотовспышкой. — Фотография будет готова через несколько минут. Борн старался следить за собой, так как понимал, что не может разбить эту камеру. Ужас происходящего пронзил его.

— Зачем она мне?

— Ее заказала ваша подружка, месье! — воскликнула девушка, кивая на дверь туалетной комнаты. — Мы там поговорили внутри. Вам очень повезло с таким выбором. Она просила передать вам это. — Девушка протянула ему свернутую записку. Джейсон развернул ее, когда она уже направлялась к выходу из ресторана:

“Ваша болезнь беспокоит меня, видимо так же, как и вас, мой новый друг. Может быть, вы тот, за кого себя выдаете, а может быть и нет. Я получу верный ответ через полчаса. Фотография уже на пути в Париж. И вам не удастся ее перехватить. Потом мы сможем поговорить с вами по поводу нашего компромисса, но это, когда появятся мои помощники.

Говорят, что Кейн, как хамелеон, принимает разные облики, всегда очень естественные и убедительные. Говорят также, что он склонен к смене настроений. Не объясняются ли эти переходы болезнью?”

Джейсон выбежал на улицу, но не успел поймать такси, которое скрылось за углом. Он остановился, учащенно дыша и глядя по сторонам в поисках другой машины. Вновь он угодил в лабиринт, двигаясь вслепую и понимая, что выхода в конце нет. Но эта гонка по лабиринту должна быть проделана в одиночку: это решение было неизменным. Теперь он знал, кем он был раньше... Он был виновен, как и предполагал это ранее. Чуть позже он проведет с ней час или два, не говоря ничего и беседуя о различных пустяках. Он не скажет ей ни слова о том, что узнал. После этого он уйдет. Она никогда не должна узнать эту страшную правду, и он никогда не скажет ей, почему он так поступил. Этот жестокий поступок будет для него легче, чем боль, вызванная позором Кейна.

Кейн!

— Мари, Мари! — простонал он. — Что мне делать?

Из-за угла появилась машина.

— Такси! Такси!

Дата добавления: 2015-07-20