Октября 42 г. Дорогой папочка

Дорогой папочка! За последние дни ничего нового у меня нет. Сейчас маленькое затишье... У нас шел снег, правда, тут же растаял, но все же это был настоящий снег. Какая погода у вас в Москве?

...Да, можешь меня поздравить: меня приняли кандидатом в члены партии. Ты знаешь, я очень, очень люблю свой полк, и куда бы я ни пришла, везде меня встречают с любовью и бойцы, и командиры. Если бы мне пришлось расстаться с полком — это было бы для меня большой трагедией. Я знаю всю жизнь полка до самой мелочи. Волнуюсь за каждую неполадку. И за свой полк, где бы ни шел разговор, как говорится, глаза выдеру.

Есть, папулька, у меня один вопрос. Как тебе и писать, не знаю. Любит меня наш командир. Надо прямо сказать: золотой человек. Я его очень уважаю как человека, ценю и люблю как командира... и все. Но любить я его не люблю. И мне очень тяжело и неприятно. Много раз говорили мы на эту тему. Он мне говорит, что и сам не знает, как это получилось. То ли оттого, что мы с ним часто бывали на волосок от смерти, вместе из-под носа у немцев, из-под града пуль вытаскивали раненого нашего комиссара. «А полюбил я тебя, — говорит, — как настоящую, крепкую подругу». Как ни трудно мне было его обижать, но все же я ему сказала, что я его не люблю, но хорошим товарищем, боевым другом всегда буду... Отпросилась я на передовую в полк и вот тут-то и вздохнула полной грудью.

Тут я почувствовала, что нужна бойцам не только как санинструктор, но и как товарищ. Бойцы и командиры со мной делятся своими радостями и печалями, рассказывают о любимых девушках, просят советов, просят написать письма. Помню, в один из боев пошел сильный дождь. У меня не было плащ-палатки. Когда это увидали, ко мне потянулись десятки рук с плащ-палатками.

Меня каждый день наперебой приглашают куда-нибудь кушать, стараются узнать, что я люблю, и к моему приходу приготовить. Все это внимание мне страшно дорого. Один взвод хвастается перед другим, сколько я у них была, что рассказывала, сколько спела песен. И если я уделю кому-нибудь больше внимания, чем всем остальным, на меня обидятся сотни. Я напоминаю Таню из рассказа Горького «Двадцать шесть и одна», толь­ко, конечно, не с такой концовкой.

У нас в полку есть еще три девушки, две — в сан. роте. Они никогда дальше нее не ходят; и третья — связистка, она тоже никуда не ходит и сидит все время на командном пункте. А я все время среди народа, в подразделениях. Но уж если кого отругаю, то он долго потом передо мной извиняется.

Если я день где-нибудь не была, уже звонят по телефону из разных концов. Узнают, что со мной, цела ли.

...Узнав, что меня приняли в кандидаты, все, кого ни встречу, поздравляют. Ты себе не представляешь, как приятно знать, что ты нужна и что тебя любят. Никто во всем полку не позволит по отношению ко мне ни грубого слова, ни вольного движения.

Дата добавления: 2015-07-26