Шаг двадцать седьмой. Смена собственника и оформление пожизненной ренты.

А ты знаешь, что только раз в жизни выпадает влюблённым день, когда у них всё получается...

Он действительно позвонил какому-то Нормандену. И вообще, всю дорогу, пока они ехали до его квартиры («Сегодня он на белой машине, - слегка отстраненно отметила Софья. - В тон моей блузки и его рубашки»), Серж был занят тем, что кому-то звонил, отменял или переносил встречи, раздавал указания, стоя на светофорах, отсылал сообщения. На нее внимания почти не обращал, словно Сони нет в машине. Ее бы это могло обидеть. Но почему-то не обижало.
Значит, он ей не соврал. Действительно, ее не было в его планах на этот день. И на всю оставшуюся жизнь. А теперь – теперь все изменилось. В одно утро. Соня чувствовала себя человеком, постоявшим на краю пропасти. Так близко, когда ты увидел дно, и чувство равновесия почти утрачено, и ты падаешь…. А потом словно порыв ветра откинул ее назад, и теперь она стоит, в безопасности, и пытается отдышаться. Жива. С ним – а потому жива. И пусть он и дальше звонит по своему телефону. Она в это время тихо, но искренне поблагодарит те силы, что привели Сержа сегодня утром в кабинет ее шефа.
Так они и доехали – не разговаривая. Он подал ей руку, открыв дверь машины. И не отпустил уже ее ладонь до самой квартиры. А там обнаружилось внезапное препятствие – в виде огнедышащего дракона. На самом деле, это была Катажина, но в дверях квартиры, на фоне алой прихожей, со сложенными под грудью руками она смотрелась даже еще более угрожающе – куда там дракону.
Зеленые глаза сверкнули, смерив Соню уничтожающим взглядом. А потом Катажина обернулась к Сержу.
- Что эта… - тут рыжеволосая женщина что-то неразборчиво прошипела, - делает в твоем доме, Серж?!
- Эээ… Катиш, погоди… - сам хозяин квартиры выглядел несколько опешившим.
- Ты хочешь, чтобы она еще раз разбила тебе сердце?! У тебя что – есть запасное? Учти, я не буду больше утирать тебе слезы и сопли! Справляйся сам, если такой дурак! Она же не человек - если так поступила с тобой!
- А что ты скажешь на это?! – словно волшебный талисман, Софья вытянула вперед руку, на пальце которой красовалось уже ставшее ей родным старинное кольцо с тремя синими сапфирами.
Катиш разглядывала протянутое ей несколько секунд. А потом усмехнулась.
- Простите, мадам Бетанкур. Не узнала вас… сразу, - улыбка стала шире. – Примите мои поздравления. Это же совсем другое дело!
А потом вдруг порывисто обняла Соню. И шепнула на ухо:
- Только попробуй его еще раз обидеть. Прикопаю под бегониями самолично.
- Не переживай, - так же шепотом ответила Соня. – Я два раза одну и ту же глупость не делаю.
Катажина отстранилась. А потом решила еще обнять и Сержа – за компанию. Оглядела их сияющим от удовольствия взглядом.
- А я-то думала, как трактовать твое сообщение, Серж. Но все сделала – белье свежее, шампанское у постели. А я… я испаряюсь. И завтра раньше обеда не приду – так и знайте!
Сверкнув на прощание белозубой улыбкой, Катажина выпорхнула за дверь. И они остались одни. Наконец-то по-настоящему вдвоем. Соня спустила с плеча ремешок, бросила сумочку на столик для ключей, рядом с красным фонарем.
- Мсье Бетанкур, я хочу сделать заявление.
- Слушаю вас крайне внимательно, мадам Бетанкур.
Соня на секундочку позволила себе счастливо зажмуриться. Ей ужасно нравится, как это звучит – «мадам Бетанкур»! Когда эти слова произносит Серж в ее адрес.
- Я имею намерение заняться с вами любовью, мсье Бетанкур.
Он улыбнулся. И тут Софья поняла, что эта первая улыбка – за всю их сегодняшнюю встречу. Почти настоящая, искренняя.
- Целиком и полностью поддерживаю вас, мадам Бетанкур.
- Тогда пошли, - протянула ему руку. И он не отпускал ее ладонь до самой спальни.
__________

Раздевались они по отдельности – почему-то. Но не сводили друг с друга жадных глаз.
Ее завораживают его пальцы. Как он медленно расстегивает запонки, вынимает их из манжет, наклоняется и кладет на столик. Как начинает расстегивать пуговицы – одну за одной. И вот белоснежная рубашка скользит с плеч, обнажая совершенный мужской торс.
- Твоя очередь, Софи, - голос его звучит чуть ниже обычного.
Ей кажется, что она справляется со своей одеждой на порядок хуже Сержа – пальцы не слушаются, дурацкие вытянутые пуговицы не лезут в петли. Но вот она все-таки расправляется с блузкой. И тут же принимается за остальное – нелепо стоять в одних только строгих офисных черных брюках.
Слышится шумный выдох.
- У тебя очень красивое белье, Софи.
На ней подаренный им комплект – белый, атласный, с отделкой из плетеного кружева. Довольной приличный. Сверху. А вот низ частями бесстыдно прозрачный.
- Это подарок любимого мужчины.
- У него хороший вкус… в части белья.
- Покажешь мне свое?
Серж усмехнулся.
- Вряд ли ты там увидишь что-то новое, Соф. Но…
Брюки и носки он снял быстро. И под ними действительно обнаружились белые боксеры от «D&G». Иногда такая предсказуемость приятна. А уж то, что так увесисто наполняло эту предсказуемость – видеть приятно вдвойне.
- Бюстгальтер, Софи.
- Слушаюсь.
Еще один выдох – восхищенный. Потемневший взгляд.
- Ты прекрасна.
- У моего мужчины отличный вкус не только в плане белья…
- Черт, Соф, все, хватит! – он в два шага оказался рядом, нетерпеливые ладони скользнули под прозрачное кружево трусиков. – Пойдем в постель…
Она не успела ответить – он поцеловал ее. Все. Все вернулось к ней. Ее мужчина – обнаженный, возбужденный, любящий ее – с ней. Спасибо.
__________

Все до умопомрачения знакомо. Его хриплое дыхание и вездесущие руки. Запах сандала и можжевельника. Идеальный изгиб ключиц. Вкусная ямочка в основании шеи - Соня любит вылизывать ее. Маленькие твердые соски – чувствительные к ее ласке, тем не менее. Обвести языком каждый прямоугольник напряженного пресса под его шумные выдохи. Спуститься ниже, к русому вьющемуся шелку. Я так скучала, не представляешь…
- Не надо, Соф… - он потянул ее плечо на себя. – Не надо так. Я хочу с тобой. Вместе. Внутри. Иди ко мне.
Она сделала вид, что послушалась. Положила ладонь на его грудь, прямо на сердце, уперлась в нее подбородком. Глаза в глаза.
- Знаешь, ты такой красивый… когда кончаешь.
Серж поперхнулся ответом. Но справился с неожиданным комплиментом.
- Я думал, что всегда красивый, - смог даже усмехнуться. – А, оказывается, только когда кончаю.

Шути. Пока можешь.

Коснулась пальцем острой скулы. Обвела контур губ.
- Ты глаза прикрываешь. И у тебя перед оргазмом такой взгляд… из-под ресниц. Ух просто!
Серж молчал.

Удивила? Это только начало, милый.

- А губы ты приоткрываешь. Так, что видно краешек зубов. Это очень… красиво. У тебя вообще губы красивые, ты же знаешь, - Серж, однако, не ответил. – А потом, в самом конце… Ты запрокидываешь голову назад. И тогда у тебя вот здесь, - провела пальцем по линии челюсти, подбородку, шее – до ключиц, - вот здесь все так натягивается. Остро. Тонко. Красиво.
- Соф… - у него тихий голос.
- Подари мне. Подари мне свое наслаждение, любимый. Подари мне свой оргазм – до самой последней капли.
Он ей не ответил. Но и мешать не стал. И она сделала так, как хотела. Губами, языком – сначала медленно и нежно, потом глубоко и страстно. И руками тоже – так, как ему нравится. Раз, другой – бережно, но сильно. Точно зная, как нужно сжать, чтобы он там сошел с ума от наслаждения. Третье сжатие ее пальцев стало последней каплей. Впрочем, нет. Последняя капля пролилась спустя несколько секунд.
__________

- Зачем, Соф? – его дыхание еще бурное, Соня это чувствует, потому что лежит на его плече. – Зачем… так?
- Можно подумать, у тебя в первый раз так.
- Нет. Не в первый. Но…
- А у меня – в первый.
Он помолчал. Провел кончиками пальцев по ее спине. И спросил тихо.
- Почему?
- Потому что ты, - просто ответила она. А потом приподнялась на локте. Он смотрел на нее растерянно. Что-то еще осталось между нами, да? Что-то не растаявшее окончательно. Наверное, теперь нужно еще сказать кое-что. Не так, как там, в кабинете мсье де Лилля.
- Знаешь, – устроилась подбородком на его груди – так же, как до. – Я поняла про тебя одну вещь.
- Какую? - он уже вполне справился с голосом. А рука его привычно легла на ее поясницу.
- Ты очень сильный человек, Серж. На мое счастье. Я дважды… отворачивалась от тебя. И ты дважды возвращался ко мне. Во второй раз я обидела тебя очень сильно. Я знаю. Прости.
- Не нужно, Соф.
- Нужно. Я ведь прогнала тебя – причем во второй раз с особой... жестокостью. А ты… ты пришел ко мне. Все равно пришел, вернулся. При твоей гордости – это подвиг. Ты очень сильный человек, Серж Бетанкур. Гораздо сильнее меня. Не знаю, смогла ли бы я так же. Возможно, нет. Не смогла бы.
- Я тоже не смог, Софи. Без тебя… не смог.
Тут у нее не нашлось ответных слов. А Серж продолжил, глядя почему-то в потолок.
- Знаешь, это так… странно. Вот живешь ты, и все в твоей жизни понятно. Есть вещи, которые у тебя есть. Они тебе нужны или не очень, но они у тебя есть. Есть вещи, которых у тебя нет, но ты знаешь, что можешь получить их – если предпримешь определенные усилия. Есть то, что ты получить не можешь ни при каких обстоятельствах – например, луну с неба. Но такие правила тебе более-менее понятны. А потом случается… вот это. И все встает с ног на голову. Ты знаешь, умом понимаешь, что должен сделать это и то. А вместо этого делаешь что-то совершенно другое. Не делаешь то, что нужно. Зато творишь какие-то непонятные другие вещи. Словно… - он помолчал, а Соня просто замерла вся, превратившись в слух, боясь пропустить хоть слово в этом неожиданном откровении. – Словно не хозяин себе, своему телу, своей голове. Или как будто… руки у тебя нет. Или ноги. Или вовсе половину тела отрезало, и она, эта половина, тебе не принадлежит. А принадлежит другому человеку. Это… это страшно, Соф. Я чувствовал себя таким… никчемным. Инвалидом. Неспособным ни на что. Меня словно не было. Страшная это штука – любовь, Соф. Она делает из целого человека – половину. И так и живешь – в полтела. Постоянно оглядываясь на свою уже не принадлежащую тебе часть. А вторая половина… когда она вдруг становится не твоей – это больно, Соф. Трудно так жить – без половины себя. Я вот… не смог. Без тебя. Без себя. Без нас.
Ей кажется, что она даже дышать перестала. От этих слов. От тихого голоса. От этой интонации, от этого выражения лица – сдавшийся, признавший свое поражение, отказавшийся от борьбы и смирившийся с неволей благородный, сильный и гордый хищник.
В ту их первую, настоящую ночь, ночь грозы и чувственных откровений, ей так хотелось осыпать его всем, что уже тогда просило ее сердце – нежными поцелуями, прикосновениями, одарить лаской и откровенными признаниями. Но тогда она себе это не позволила - не позволила так, как хотела. Что могло остановить ее сейчас? Ничего. Не просто хотелось этого - требовалось. До комка в горле.
И поцелуи посыпались градом, нежные и горячие - на его плечи, грудь, шею, в ухо. И, туда, на ухо, в светлые волосы, а потом куда уж придется – слова. И, почему-то – на родном языке. Иногда замолкая, потому что то целует, то дыхание пресекается, то слова все куда-то деваются – даже те немногие, что получается произнести: нелепые, где-то детские, простые, но ужасно искренние:
- Сереженька, хороший мой… Ты прости меня, а? Я больше не буду, честное слово! Я ведь твоя половина, и больше никогда… никуда… только с тобой… всегда. Люблю тебя! Сережка, я тебя так люблю, ты не представляешь. Любимый мой, родной… хороший мой… Мой Сереженька… Сережка… Серенький…
А потом слова и вовсе кончились, и именно в этот момент руки его снова легли на спину ее, крест-накрест, прижали крепко прямо туда, к бьющемуся быстро-быстро сердцу. И ответил он ей на том же языке.
- Я тебя люблю. Моя девочка. Моя любимая Сонечка. Софьюшка. Сонька моя любимая.
Тут она все-таки всхлипнула и затихла под его руками. И они так и лежали какое-то время молча. Все было сказано. Жизнь начала новый отсчет.
А потом Серж шевельнулся, и тут же Соня оказалась на спине. Навис над ней, а у нее снова – комок в горле. Она наконец-то исчезла полностью, окончательно – эта чертова золотая маска, и перед Софьей - родное, знакомое до мельчайших черт любимое лицо – мягкие серые глаза, губы слегка улыбаются, крошечная родинке в уголке верхней. Протянула руку, коснулась щеки.
- Ты вернулся, любимый.

Настоящий ты.

Он повернул голову и поцеловал прижимающуюся к своей щеке ладонь. И сказал вдруг неожиданно:
- Прости меня, Соф.
- Тебе не за что просить прощения.
- Есть за что. Я вел себя как капризный, избалованный, обиженный ребенок. Характер тут демонстрировал – не с самой лучшей стороны. Выделывался как принцесса.
- Но я тебя и в самом деле обидела.
- Ну и что? – он потерся щекой о ее ладонь. – Знаешь, я понял одну вещь. Если любишь – надо прощать. Сразу. Все равно ведь, если любишь – простишь. Так что прости меня, Соф.
- Разумеется, прощу, если ты этого хочешь. Ведь если любишь – надо прощать, - она улыбнулась. Провела пальцами по лицу, очертила бровь, скулу. – У тебя глаза сейчас такие… теплые.
- Теплые? Это как?
- Не знаю, как объяснить, - она обхватила ладонями любимое лицо, вглядываясь в глаза. – Они сейчас такие… Уютные. Теплые. Как серый пуховой платок – в них можно закутаться, и они согреют. Хотя, бред, конечно, в глаза не закутаешься. Или как серая шерсть у британского кота – мягкая, в которую так и хочется запустить пальцы. Не знаю, как сказать, - улыбнулась своему косноязычию. – Я смотрю в твои глаза, и мне очень уютно и тепло. Мягко и комфортно. Как-то… Не знаю, как.
- Тепло? – он улыбнулся в ответ, передвинул ее руки себе на шею. – Надеюсь, что скоро станет горячо. - И резко сменил тему. Чуть понизив голос и глядя прямо в глаза: - Хочешь?
Она не стала кокетничать и выпендриваться, и ответила просто. Чуть выгнувшись и прижавшись к нему бедрам:
- Да. Хочу. Очень, - а потом, вдруг, с усмешкой: - Попросить?
- Не надо, - покачал Серж головой. – Я сам тебя попрошу. Знаешь… Ты, когда кончаешь, такая красивая…
Соня замерла. В отличие от Сержа, слов для ответа она не нашла. А он продолжил.
- Ты глаза перед оргазмом прикрываешь, и у тебя такие тени от ресниц – вот здесь. А губу ты прикусываешь – нижнюю. И это так эротично выглядит. А, самое главное… Ты розовеешь. У тебя румянец появляется - тут, - провел пальцем по скуле. – И – вот тут, - его рука скользнула ниже, на начало груди. – У тебя даже животик розовеет, - Серж усмехнулся. – Вот здесь, - рука его опустилась дальше. А потом еще дальше и ниже. – А вот тут… - хриплым шепотом, - ты всегда розовая. Но, когда кончаешь, становишься темно-розовой.
- Серж… - всхлипнула она.
- Прошу тебя. Подари мне свое наслаждение, любимая. Подари мне свой оргазм – до самой последней капли.
- Забирай. Бери… - она еще раз то ли всхлипнула, то ли простонала. - Все бери. Все твое.
- Мое, - накрывая ладонью. – Все мое.
__________

Они лежали, обнявшись - тесно, близко. Кажется, их тела для того и созданы – чтобы после, утомленные, в неге, лежать вот так – вместе. Ей удобно лежать на его руке. Его ладонь идеально обнимает ее затылок. Как-то переплелись ноги – его колено между ее бедер, ее нога закинута на его талию – но совершенно комфортно и удобно обоим. Лежать. Молчать. Иногда касаться пальцами. Улыбаться. Быть счастливыми.
- Знаешь, - в освещенной полуденным солнцем спальне звучит негромкий мужской голос. – Я понял, чем отличается любовь от секса.
- Тебя посткоитально тянет на философию, Серж? - женский голос, со смешком.
В ответ тишина. Соня находит в себе силы шевельнуться, приподняться на локте.
- Эй? Обиделся? – легко целует в кончик носа. – Не дуйся. Расскажи, до чего додумался.
- Я не дуюсь, я торможу. Хорошо… - с кошачьей улыбкой. – Очень.
- Ну, так что там с отличиями?
- Когда занимаешься сексом, после оргазма хочется отвернуться и заснуть. Когда занимаешься любовью, после оргазма хочется обнять и не отпускать.
- Да. Ты прав, - и вдруг снова обвивает его руками. – Обнять и не отпускать. Не отпущу!
- Только попробуй отпустить.
________________

К тому времени, когда добросовестные парижане собирались уже покидать свои рабочие места, чета молодых Бетанкуров решила, что пора и честь знать. Они и так провели несколько часов в постели – занимались любовью, откровенничали, пили шампанское. Но надо уже как-то налаживать контакты с внешним миром. Хотя бы попытаться – правда, им-то и так хорошо. В постели. Вдвоем.
Сходили в душ – разумеется, тоже вдвоем. Каждый там мыл совсем не свое тело. И, разумеется, они не могли не затеять легкую эротическую игру с гелем для душа и шаловливыми руками. Однако, трезво взвесив свои возможности, решили отложить ее продолжение на «потом».
Но разлучаться телами, даже ненадолго и недалеко, даже на расстояние вытянутой руки, им сейчас не хочется. Сейчас им требуется быть как можно ближе друг к другу, рядом. Именно поэтому на диване в гостиной она устроилась на его коленях. Именно поэтому вторую бутылку шампанского они распивают из одного бокала. Так правильно для них сейчас. У них сейчас все общее – общее чувство, общее наслаждение, общая любовь.
- Сееерж… - Соня шелестит газетой, надув губки, смотрит на фото Серж и Амандин – то самое, уже с заметкой про несостоявшуюся свадьбу. – А когда напишут про нас? Мне надоело читать о тебе всякое вранье.
- Да хоть сегодня, - он лениво усмехнулся, махнул рукой в сторону своего телефона, лежащего тут же, на стеклянном столике. – Хочешь, позвоню Леруа, он подготовит пресс-релиз?
- Ладно уж, - милостиво склоняет голову она. – Можно подождать до завтра. Пусть еще один день женщины Франции потешат себя иллюзиями. А завтра пусть объявляют траур. Самый красивый и богатый мужчина Франции – мой!
Серж расхохотался. А потом вдруг стал серьезным.
- Послушай, Соф… По поводу самого красивого и самого богатого…
- Есть возражения?
- По обоим пунктам.
Соня поерзала, устраиваясь удобнее на его коленях.
- Рассказывай. Что у тебя там за возражения.
- Слушай, Соф… - Серж вздохнул. - Ну, ты же понимаешь… Что отношение ко мне со стороны других женщин вряд ли сильно изменится, даже после того, как на моем пальце появится обручальное кольцо…
- Так-так-так… продолжайте, мсье Бетанкур.
- А я привык, знаешь ли. Привык использовать свою внешность для… - он прокашлялся.
- Для чего?
- Если от того, что я буду любезен с какой-то женщиной, зависит нечто важное для меня, я буду с ней любезен! Потому что она ждет и хочет этого от меня!
- Погодите-ка, мсье Бетанкур. Сдается мне, вы пытаетесь на берегу отвоевать себе право на беспардонное кокетство, будучи уже женатым мужчиной?
- Софи! Я совсем не это имел в виду!
- А что?
- Если для дела нужно будет улыбнуться, приобнять, сказать комплимент, поцеловать руку или в щеку какую-то женщину – я буду это делать!
- А если для дела нужно будет кого-то завалить в постель?
- Софи! – это уже рык. – Ты прекрасно понимаешь, о чем я!
- Ты так думаешь? – она смотрит на него, склонив голову вбок. – Ладно. Поставим вопрос иначе. Вот это… - без предупреждения запускает ладонь под шелковый халат, прямо туда, где под ее руками вздрагивает и твердеет «это». – Это – моя территория? Только моя?
Он шумно выдыхает, прикрывает глаза.
- Так, прекрати возбужденно сопеть и молчать! Отвечай! Это – мое?!
-Твое! - резко открыв глаза. - Как будто ты не знаешь! Я говорил о другом, и ты понимаешь, что я имел в виду! И… Куда ты убрала руку?!
- Мне все понятно, - чертовка улыбается. – Ладно, разрешаю тебе строить глазки другим красоткам, раз ты без этого не можешь. И помни мою доброту.
- Ты неисправима, Софи, - качает головой. – Ревновать не будешь?
- Еще как буду! Буду устраивать тебе скандалы, быть посуду, кричать, топать ногами.
- Зачем?!
- Чтобы скучно не было!
- Софи! – со смехом привлекает ее к себе. – Знала бы ты, как я хочу, чтобы в моей жизни стало, наконец-то, скучно!
- Устал?
- Немного.
- Ладно, пока повременю с битьем посуды, - она трется щекой о его плечо. – А что там с возражениями по второму пункту?
- А по второму пункту… Собственно, я не так уж и богат, как все считают.
Соня перестала улыбаться, села ровнее.
- Серж? Что случилось? Ты же решил все вопросы с Русси? И подписал это важное соглашение? Я думала… мне так показалось… что дела у «Бетанкур Косметик» пошли на лад?
Он смотрел на нее и молчал.
- Что?! Что ты молчишь? Мне плевать, сколько у тебя денег, и ты это знаешь! Я переживаю за тебя, потому что знаю, как это для тебя важно!
- Не важнее, чем ты, - ответил Серж негромко. Софья слегка покраснела. И ответила тоже негромко.
- Я знаю, родной. Просто скажи мне, что случилось
- У «Бетанкур Косметик» дела действительно пошли на лад, - ответил после паузы Серж. – Просто… просто в компании скоро будет новый президент.
- Как?!
- Вот так, - Серж пожал плечами. – Мадам Нинон, как основной мажоритарный акционер, приняла решение о том, что у компании будет другой президент.
- Что?! – Соня ахнула. – Почему?! Ведь ты же… ты столько сделал, ты… - выдохнула, пытаясь успокоиться. – Уже известно – кто?
Серж кивнул.
- Кто?!
Голос его ровен.
- Новым президентом «Бетанкур Косметик» станет мадам Бетанкур.
Софья проглотила первые двадцать не совсем приличных слов. Надо быть аккуратнее в выражениях – речь идет о бабушке ее будущего мужа.
- Серж… - начала негромко. – Ты уверен, что она… То есть, мадам Нинон уже столько лет… никто не знает, сколько… Но… Ты считаешь, что она… - Соня решилась и выпалила: - Дееспособна? Просто такое странное решение – в ее возрасте возглавить крупный бизнес.
- Я имел в виду не мадам Нинон.
Софья на пару секунд задумалась.
- Клоди?! – выдохнула потрясенно. – Прости, Серж, я понимаю, она твоя мать, но это просто смешно!
- Конечно, смешно, - кивнул спокойно Серж. – И речь идет не о Клоди.
Соня наморщила лоб.
- Флави, твоя кузина? Или ее мать, твоя тетя? Нет, погоди, у них же другая фамилия. Или нет? Серж, я не понимаю… - жалобно.
- Следующим президентом «Бетанкур Косметик» будет новая мадам Бетанкур.
Она соображала долго. А, когда додумалась, вздрогнула так, что едва не упала с колен Сержа – он подхватил ее под спину.
- Я?!
- Ты, - Серж – сама невозмутимость.
- Что?! Как?! Зачем?! Объясни мне!
- Когда я вернулся из Москвы, - начал Серж тихо. – Я… я даже не могу тебе сейчас сказать, что я делал и что говорил. Мне было очень плохо. По-настоящему. Все как-то… как в тумане. Никак. Когда мадам Нинон спросила меня, почему ты не вернулась вместе со мной… Я не помню, что сказал ей. Правда, не помню. Но она решила… - тут Серж вдруг усмехнулся. – Что если на тебя не произвели впечатления моя внешность, титулы и деньги, то, может быть, если тебе подарить еще кресло президента «Бетанкур Косметик», то это смягчит твое жестокое сердце.
Соня смогла выдать лишь нечленораздельное восклицание. Слов не было. Ни приличных, ни вообще никаких.
- Я говорил ей, что это тебя не заинтересует.
- Конечно, нет! – ее словесный ступор прорвало. – Неужели она считает меня настолько корыстной?!
- Скорее, считает, что все средства хороши, чтобы спасти любимого внука, который дохнет от неразделенной любви.
- Ооох… - только и смогла выдохнуть Соня. – Слушай… не знаю, что сказать. Прос…
- Не надо, - он прервал ее легким поцелуем. – Мы уже все друг другу сказали по этому поводу.
- Ну, а раз ты все понимаешь, то… то мы должны объяснить мадам Нинон, что из меня не получится президента! Что эта должность создана для тебя и…
- Ты так уверена в этом? – слова Сержа заставили ее замолчать. Нахмуриться.
- Не понимаю тебя. Это твоя компания. Это ваш семейный бизнес.
- Это теперь твоя семья, Соф. И твой семейный бизнес.
К нахмуренной складке на лбу присоединилась страдальчески изогнутая бровь.
- Серж… Ты же не хочешь сказать, что всерьез допускаешь даже гипотетическую возможность…
- Почему бы и нет?
- Я ни черта не смыслю в бизнесе! – Соня неосознанно повысила голос. То, о чем они говорят, кажется ей каким-то бредом. – Я специалист по предметам искусства! Я знаю, как с этим работать. А ваша компания… Серж… я… - задыхается от собственного громкого голоса и невозможности объяснить очевидное.
- Ты любишь и понимаешь красоту, Софи. А «Бетанкур Косметик» - компания, которая помогает людям быть красивее. У тебя отличные мозги, Соф. Ты амбициозный человек, тебе непременно нужно добиться успеха в той области, в которой ты работаешь. И твоя должность в «Кристис» это только подтверждает. Ты умный и амбициозный человек, нацеленный на результат. Ты очень красивая женщина. Ты – Софи Бетанкур. Ты – идеальный президент «Бетанкур Косметик».
Софья открывала и закрывала рот, пытаясь что-то сказать. Вышло это у нее не сразу.
- Серж… - она на самом деле потрясена таким поворотом разговора, его словами. – Но у меня же нет специального образования. Так просто не становятся президентами крупных компаний.
- Образование – вопрос решаемый, курсы МБА это легко исправят. Да и потом, у тебя будет персональный наставник в моем лице. Если уж я с этим справился в двадцать лет, то ты освоишься в этом деле легко. Я тебе помогу. Я буду рядом. Столько, сколько нужно.
Софья моргнула раз, другой, аккуратно сползла с колен Сержа, села рядом, обхватила голову руками. Может быть, она что-то не так понимает? Повернула голову. Нет. Все верно. Реальность не менялась. Рядом с ней сидел любимый мужчина, который только что произнес какие-то совершенно странные, невозможные вещи.
- А ты? – спросила первое, что пришло в голову. – А ты чем будешь заниматься? Потом?..
- Да займусь чем-нибудь. Придумаю, - Серж легко погладил ее по спине, обнял за плечи. – Ну что ты так реагируешь, милая? Не хочешь – все, забудь об этом. Я поговорю с мадам Нинон, и так и останусь президентом «Бетанкур Косметик». Ну, солнышко… Мне уже стыдно стало. Перестань так переживать. Все нормально. Не хочешь – не надо. У тебя всегда есть и будет выбор. Никто не заставит тебя делать то, чего ты не хочешь и то, что тебе не нравится.
Что-то было в его словах. В интонации. Соня дала себе минуту подумать. И паззл сложился.
- У тебя есть мечта, да? – она обернулась к Сержу. Взяла его за руку. – Есть что-то, чем тебе очень хочется заниматься, но семейный бизнес не позволяет? Да? Я права?
- Да, - у него смущенная улыбка. – Ты у меня такая умница – ничего от тебя не скроешь. Но, Софи… Это тебя ни к чему не обязывает.
- Что это? – ее голос настойчив.
- Послушай. Ты никому ничего не должна. Только если ты хочешь….
- Серж! – она снова уселась верхом на его колени, обхватила лицо ладонями. – Расскажи мне. Пожалуйста. Расскажи мне – какая она, твоя прекрасная и несбыточная мечта.
Он улыбнулся – так мягко, мечтательно, что ее вдруг кольнула некстати ревность - о чем он думает с таким выражением глаз, с такой улыбкой?
- Моя прекрасная несбыточная мечта, - Серж притянул ее к себе, уткнулся лицом между грудей, - сбылась. И сидит у меня на коленях.
Тут она не выдержала, и они принялись целоваться. И снова увлеклись. И руки снова пробрались под шелковые халаты. И… и Серж с Соней решили, что и это тоже стоит отложить на «потом» - у них, все-таки, важный разговор.
- Рассказывай, - она уютно свернулось клубком в его руках. – Все, как есть.
- Ну, все – так все, - усмехнулся Серж. – Я четыре года назад познакомился на дне «Божоле Нуво» с одним человеком. Он винодел. Не самый крупный, но вино у него весьма и весьма неплохое. У него виноградники в регионе Шабли. Люсьен очень интересный человек. Он так рассказывал, что я увлекся невольно. Немного почитал о виноделии. Съездил к нему в Шабли, он мне показал виноградники, погреба, бочки… - Серж улыбнулся. – Никогда не думал, что так сложно все с этими бочками. В общем, я как-то так незаметно проникся всеми этими делами и… Это и вправду интересно, Соф. Очень. Я могу на эту тему бесконечно разговаривать. Но не буду. Не сейчас, по крайней мере, - увидев, что она хочет возразить. – Суть в том, что Люсьен меня этим делом заразил. Но виноделие - очень закрытый и консервативный бизнес, и так просто туда не войдешь. Да и ресурсов у меня особо не было. Так, в общем, общался с Люсьеном, интересовался его делами. Завидовал немножко. А потом… - Серж вздохнул. – А год назад у Люсьена сын погиб в автокатастрофе. Он переживал страшно. Пил. На бизнесе это тоже сказалось. В общем, он собрался продавать свое дело. Я его отговаривал долго. Отговорил. Почти. Он сказал, что готов продать мне долю в бизнесе. Чтобы мы стали партнерами и совладельцами. Ему нужен партнер. Ему нужен тот, кто заменит в деле его погибшего Жана. А я… - Серж крепче сжал вокруг невесты руки. - Я не могу. Люсьен пока ждет моего ответа. Уже четыре месяца ждет. Но… послушай, маленькая, - приподнял ее подбородок пальцами. – Это должно быть твое решение, понимаешь? Я считаю, что это на самом деле твое. И что ты справишься. Не сомневаюсь нисколько. Но решать тебе и только тебе. Я приму любое твое решение. Приму и поддержу.
Она обхватила его запястья, притянула его ладони к своему лицу, уткнулась в них. Самый лучший на свете. Самый благородный. Король.
Выдохнула.
- Сельское хозяйство, Серж? - чтобы хоть как-то… хоть что-то привычное и понятное. – Ты удивляешь меня, милый. Никогда бы ни подумала, что тебя привлечет сельское хозяйство.
- Это Франция, малыш. Здесь виноделие – самое что ни на есть приличное занятие для мужчины.
- Ну, тогда, это, конечно, многое объясняет, - улыбнулась Софья слегка растерянно. Все это так… странно… быстро все меняется в ее жизни. Новые события, откровения и обстоятельства. А потом, вдруг, внезапно вспомнив: - А как же «белокурый Бетанкур»? Учти, я не буду красить волосы, чтобы стать «белокурой Бетанкур»!
- Об этом и речи быть не может! – Серж весьма комично изобразил ужас. - Не смей портить свои прекрасные волосы. И имей в виду. Основал эту компанию и сделал ее успешной и процветающей Рене Бетанкур. И он был брюнетом. А эти белокурые Бетанкуры ничего толкового в «Бетанкур Косметик» не принесли. Думаю, при темноволосом президенте в компании наступят совсем другие времена. Времена процветания. – Тут Соня не выдержала и рассмеялась. Вслед за ней рассмеялся и Серж. – Нет-нет, я на тебя не давлю! И не уговариваю. Решай сама.
- Слушай, - она вздохнула. – Давай я решу это… потом, а? Слишком быстро. Много и все сразу так… У нас же есть время, чтобы подумать?
- У нас куча времени, любимая, - улыбнулся. – У нас вся жизнь впереди. Мы обязательно что-нибудь придумаем. И, между прочим…
Сержа прервала трель его мобильного. Молодой мужчина нахмурился.
- Странно… Никто не должен, и служебную симку я отключил… - Серж протянул руку, взял телефон. И через секунду зашелся в громком смехе.
Он хохотал до слез, и никак не мог остановиться, несмотря на все Сонины вопросы: «Ну что ты так смеешься?». Ей пришлось забрать у него телефон и посмотреть самой. И присоединиться к его веселью. Это сработала «напоминалка» в электронном органайзере. На экране мигала надпись: «Секс с Софи».
Наконец, они успокоились, утерли друг другу слезы, выступившие от смеха. Серж отключил вновь заголосившую «напоминалку», что вызвало еще один приступ веселья.
- Ооох… - Соня выдыхает. – Я правильно понимаю – это последствия того нашего разговора в машине и нелепого пари?
- Ага.
- Но… послушай… Кажется, речь шла о… шестнадцатом сентября. А оно уже несколько прошло.
- Точно, - Серж задумчиво почесал подбородок. – Ну, у меня только одно объяснение. Уже тогда я точно знал, когда у нас будет секс! Потому что все совпало, как видишь, - усмехнулся. – Хотя, думаю, причина прозаичнее – тогда я просто не туда ткнул. Потому что все время косился на твое декольте. Но факт остается фактом – я не ошибся! Еще тогда, больше полугода назад, я знал точно, когда у нас будет секс. А не только секс. Знаешь… - потерся носом о ее щеку. – Мне даже не верится, что в феврале этого года я даже не подозревал о твоем существовании. Как я вообще жил без тебя, Соф?
- Судя по всему, неплохо, - улыбнулась она.
- Нет, ужасно. Кстати! – вдруг вспомнил он. – Знаешь, что? Когда Базиль рассказал мне о тебе… я тогда знал о тебе только имя... Так вот, он выдал фразу. Тогда она меня рассмешила. Он сказал… дословно не помню, но что-то вроде: «Не знаю, Серж, как ты будешь меня благодарить за это знакомство». И ведь это правда. Я просто не знаю, чем отблагодарить Базиля за то, что в моей жизнь появилась ты.
- Не переживай, - беспечно отмахнулась Соня. – Я сама его отблагодарю.
- Это как?! – ревность, прозвучавшая в голосе любимого мужчины, изумила Софью до крайности. Рассмеялась, крепко поцеловали в губы неумелого собственника.
- Просто скажу ему, что выбросила свою овощерезку.
- Слушай, Соф, что это за история с овощерезкой? – Серж прячет смущение за заинтересованным тоном. – От Баса несколько раз слышал, но он все отказывается объяснить мне, в чем дело. Говорит - долгая история.
- История не столько долгая, сколько давняя. Тех времен, когда Басюня был холостой дурак. И с помощью овощерезки я…
Тут ее снова прервала трель телефона.
- Да что ж такое! – возмутился Серж. – Ни минуты покоя. Не хочу ни с кем говорить! – один взгляд на экран, и он тут же передумал. – Нет, пожалуй, этому человеку отвечу.
- Конечно, ответь, - Соня согласно кивнула, глядя на его телефон. – Обязательно ответь.
- Да, дорогая? – это Серж сказал уже в трубку. – Как у меня дела? Прекрасно. Лучше не бывает. Да, - усмехнулся довольно. – Софи со мной. Рядом. Да. Да. Мое предложение она приняла. Твое – нет. А я тебе говорил! На самом деле, она не дала окончательного ответа по поводу президентского кресла, и я не теряю надежды ее убедить. Да, именно так. Спасибо, - коротко рассмеялся. А потом вдруг резко замолчал. И, совсем другим тоном: - Перестань. Я прошу тебя – перестань. Не хочу об этом слышать! Ты не… - еще помолчал, выслушивая свою собеседницу. – Нет. Это несерьезно! Ну, знаешь ли, если ты так ставишь вопрос, то вот что я тебе скажу, дорогая моя! – Соня уже какое-то время обеспокоенно прислушивалась к разговору, пытаясь догадаться о предмете обсуждения. И теперь еще более обеспокоенно наблюдала складку между золотистых бровей и нахмуренный лоб. А Серж продолжил: - Мы с тобой взрослые люди, моя любезная Нинон, и я скажу тебе честно, как есть. Знаешь, как мы с Софи провели последние несколько часов? – Соня охнула. – Да, все верно, в постели. И мы там отнюдь не спали, как ты догадываешься, наверное. Нет, я понимаю, что не удивил тебя. Я тебя сейчас удивлю. Мы занимались любовью без средств предохранения. Так что вполне возможно… - Серж переложил телефон к другому уху, одновременно прижав палец к губам Сони, однозначно дав понять о том, что свое мнение об этом странном спектакле ей стоит высказать позже. - Так вот, вполне возможно, что Софи уже сейчас беременна. Беременна твоим правнуком. И, даже если этого еще не случилось – это непременно случится, в самое ближайшее время, уж я постараюсь! Так что я тебе твердо обещаю, что самое позднее через год у нас родится ребенок. Я почему-то уверен, что это будет девочка, - Соня не выдержала и покрутила пальцем у виска, но Серж жестом поднятой ладони еще раз попросил ее о молчании. – Мы назовем ее Нинон. Крошка Нинон Бетанкур. А поскольку нам с Софи будет некогда, и мы будем страшно заняты делами… а ты у нас собралась срочно отравиться к предкам в мир иной… то воспитанием крошки Нинон займутся Вивьен и Клоди. Ты можешь представить, что могут сотворить с бедной малюткой эти двое инфантильных пенсионеров? Бедная, бедная крошка Нинон Бетанкур…
Соне показалась, что Серж явно переигрывает, но на его собеседницу этот монолог произвел иное впечатление.
- Да? Ну, вот это другое дело. Да, я противный мальчишка. И я тоже очень тебя люблю, - Серж рассмеялся. – Я ей передам. Нет, сегодня мы никуда, а завтра непременно заедем к тебе. Все, целую вашу ручку, мадам. До встречи.
Серж отбросил телефон и шумно выдохнул. Улыбнулся Соне, с лица которой до сих пор не сошло выражение крайнего изумления.
- У нее это случается периодически. Раз в полтора-два года. Начинаются разговоры о том, что она задержалась на этом свете, и что уже пора бы, и что Рене ее заждался. А в этот раз у нее новая фишка – что она, дескать, меня в хорошие руки пристроила, и миссия ее на этом свете выполнена. Да еще Дамьен с его… В общем, вот такие вот фантазии у мадам Нинон. Так что, как видишь, мне приходится приводить ее в тонус.
- Ты действительно противный мальчишка, - рассмеялась Соня. – Ты соврал бабушке!
- На войне как на войне, - пожал плечами Серж. – С ней только так можно. А то она опять бы начала мне выносить мозг инструкциями по проведению церемонии собственного погребения. А теперь она будет целый год занята составлением плана по воспитанию правнучки.
- Нет, ты – не противный мальчишка. Ты - страшно коварный интриган, князь Бобровский.
- О, это я еще и не старался, так, на скорую руку. А вот если я… - тут «интригана Бобровского» снова прервал телефонный звонок. Точнее, сообщение о пожаре в левом двигателе. Серж округлил глаза, но руку за телефоном протянул.
- Здравствуй, Вивьен. Да, все верно. Спасибо. Я тоже очень рад за себя. Что? Что?! – тут Серж выпрямился и повысил голос. – Слушай, ты Нинон не так… Да послушай… Нет, ну ты… Да выслушай же ты меня! Соф НЕ беременна! Да я просто сказал это, чтобы отбить у Нинон желание снова предаваться мыслям о смерти. Честное слово – Софи не беременна! О, Господи… - Серж закатил глаза, выслушивая собеседника. – Да нет же! Никто не собирается лишать тебя твоего законного права общения с внуком. Ой, да я тебе поклянусь, если хочешь – когда у нас появятся дети, никто не будет их от тебя прятать. Захочешь общаться – да пожалуйста, - Серж еще раз выдохнул, терпеливо слушая доносившееся из трубки. - Вивьен, ты вообще сам себя слышишь? Буквально пару месяцев назад тебя пугали мысли о собственном пятидесятилетии. А теперь ты устраиваешь мне скандал на тему, почему ты до сих пор не дед, и где твои законные внуки? Да ладно? Ага, давай, научи меня, как делать детей! Ты же… - тут Серж ошарашено замолчал. И продолжил, после паузы, совсем иным, неуверенным тоном. – Эээ… послушай… перестань. Правда, перестань. Да, все, все! Я с тобой согласен – у тебя великолепный, самый лучший на свете сын, и ты вправе давать другим советы о том, как делать отличных детей. Все, Вивьен, я тебя умоляю – перестань! Нет, почему же… Я тебе верю… наверное. Непривычно просто, – Серж прокашлялся. – Да, думаю, мы поняли друг друга. Хорошо, я все передам Софи. Обязательно. Да, до встречи… папа.
Серж отложил телефон. Вздохнул. И выдал одну-единственную фразу:
- Сумасшедший дом!
И тут снова зазвонил телефон. Один взгляд на экран – и аппарат оказался втиснутым в ладошку Софи.
- С мамой поговори ты! Еще одну серию криков на тему: «Где мои внуки?!» я не выдержу! – Серж аккуратно ссадил невесту с колен. – А я схожу за шампанским.
Софья проводила взглядом высокую фигуру жениха, а потом устроилась удобнее в залежах диванных подушек и скользнула пальцем по экрану смартфона.
- Здравствуйте, Клоди. Да, это Софи. Серж вышел ненадолго из комнаты. Да, все верно. Спасибо, - рассмеялась, поправила подушку под головой. – О, мне очень приятно такое слышать. Огромное вам спасибо. Да, хорошо, конечно. Я попробую, - осознав, что разговор предстоит долгий, Соня сползла головой пониже и снова улыбнулась – уже вошедшему с бутылкой шампанского Сержу. – Ты так считаешь, Клоди? Нет, я не против. Просто это нужно обсудить, потому что мы еще об этом не думали… Конечно, ты права, я понимаю… - она проложила слушать Клоди, прижимая телефон одной рукой, а пальцы другой сами собой заплелись в волосы присевшего на пол рядом с диваном мужчины. Серж довольно вздохнул и устроил голову рядом с ее плечом. Вместе. Рядом. Навсегда.

Дата добавления: 2015-07-26