Начало царствования

Соловьев. Прошло года два после пожаров; Иоанн, пылкий, не умевший сдерживать своих мыслей и чувств, захотел торжественно, пред целым народом, пред целою Россиею объявить, что он сам начал править государством, а потому прежние беспорядки и насилия, бывшие следствием управления боярского, не повторятся более. Для этого в 1550 году он приказал приехать в Москву выборным из городов, и когда они съехались, то Иоанн в воскресный день вышел с крестами на лобное место [возвышение на Красной площади] и после молебна обратился к митрополиту с описанием всех беспорядков, бывших во время его малолетства, во время управления боярского, объявил, что он нисколько не виноват в слезах и крови, пролитых в это время; потом, обратясь к народу, просил его забыть все прошлое, обещая с этих пор быть для всех судьею и защитником.

Карамзин. Вышел Судебник [в 1550 году], или вторая Русская Правда, вторая полная система наших древних законов… Здесь скажем единственно, что Иоанн и добрые его советники искали в труде своем не блеска, не суетной славы, а верной, явной пользы…Зная хорошо Россию, написали книгу, которая будет всегда любопытною, доколе стоит наше отечество: ибо она есть верное зерцало нравов и понятий века.

Соловьев. …Все дело шло хорошо, казанцы спокойно начали присягать царю московскому, как вдруг трое знатных людей распустили слух, что русские идут, с тем чтоб всех их истребить. Народ взволновался… Иоанн решился покончить с Казанью. 16 июня 1552 года он выступил в поход.

Карамзин. 16 Июня Государь простился с супругою. Она была беременна: плакала, упала к нему в объятия. Он казался твердым; утешал ее; говорил, что исполняет долг Царя и не боится смерти за отечество; поручил Анастасию Богу, а ей всех бедных и несчастных…

Соловьев. С великим торжеством возвратился Иоанн в Москву – как завоеватель татарского царства. Этот подвиг, свершенный с большими усилиями и трудностями, высоко поднял Иоанна в глазах современников и потомков…

"УЖАСНАЯ ПЕРЕМЕНА В СУДЬБЕ ЦАРЯ И РОССИИ"

Карамзин. Тринадцать лет он наслаждался полным счастием семейственным, основанным на любви к супруге нежной и добродетельной. Анастасия еще родила сына, Феодора, и дочь Евдокию; цвела юностию и здравием: но в июле 1560 года занемогла тяжкою болезнию… Искусство медиков не имело успеха, и, к отчаянию супруга, Анастасия 7 Августа, в пятом часу дня, преставилась… Здесь конец счастливых дней Иоанна и России.

Костомаров. Обыкновенно думают, что Иван горячо любил свою супругу; действительно, на ее погребении он оказался вне себя от горести и спустя многие годы после ее кончины вспоминал о ней с нежностью в своих письмах. Но тем не менее оказывается, что через восемь дней после ее погребения Иван уже искал себе другой супруги и остановился на мысли сватать сестру Сигизмунда-Августа Екатерину, а между тем, как бы освободившись от семейных обязанностей, предался необузданному разврату; так не поступают действительно любящие люди.

Карамзин. Вероятно ли, чтобы Государь любимый, обожаемый, мог с такой высоты блага, счастия, славы, низвергнуться в бездну ужасов тиранства? Но свидетельства добра и зла равно убедительны, неопровержимы… История не решит вопроса о нравственной свободе человека… Раздав по церквам и для бедных несколько тысяч рублей в память усопшей, послав богатую милостыню в Иерусалим, в Грецию, Государь 18 Августа [1560 г.] объявил, что намерен жениться на сестре Короля Польского.

Костомаров. Король Сигизмунд-Август… поставил условием брака мирный договор, по которому Москва должна уступить Польше Новгород, Псков, Смоленск и Северские земли. Само собой разумеется, что подобные условия не могли быть приняты… Иван Васильевич перестал думать о польской принцессе и, намереваясь в свое время отмстить соседу за свое неудачное сватовство, 21 августа 1561 года женился на дочери черкесского князя Темгрюка, названной в крещении Мариею… Царь продолжал вести пьяную и развратную жизнь и даже, как говорят, предавался разврату противоестественным образом с Федором Басмановым.

Карамзин. Не вдруг конечно рассвирепела душа, некогда благолюбивая: успехи добра и зла бывают постепенны; но летописцы… называют тиранство Иоанново чуждою бурею, как бы из недр Ада посланною возмутить, истерзать Россию. …Москва цепенела в страхе. Кровь лилася; в темницах, в монастырях стенали жертвы; но… тиранство еще созревало: настоящее ужасало будущим!

Костомаров. Мучительные казни доставляли ему удовольствие: у Ивана они часто имели значение театральных зрелищ; кровь разлакомила самовластителя: он долго лил ее с наслаждением, не встречая противодействия, и лил до тех пор, пока ему не приелось этого рода развлечение. Иван не был, безусловно, глуп, но однако, не отличался ни здравыми суждениями, ни благоразумием, ни глубиной и широтой взгляда.

Карамзин. Сей Государь, до конца жизни усердный чтитель Христианского Закона, хотел соглашать его Божественное учение с своею неслыханною жестокостию: то оправдывал оную в виде правосудия,.. то смиренно винился пред Богом и людьми, называл себя гнусным убийцею невинных, приказывал молиться за них в святых храмах, но утешался надеждою, что искреннее раскаяние будет ему спасением…

Дата добавления: 2015-07-26