Проблемы и особенности надзора за исполнением законов в досудебной стадии уголовного процесса

Идеальной целью уголовного судопроизводства является законное, обоснованное, справедливое, а следовательно, непоколебимое и стабильное судебное решение, принятие которого прекращает материальные и процессуальные правоотношения вследствие категорического решения судом уголовно-правового конфликта.

Однако этот идеал, как и любая идеальная модель общественной жизни, в действительности является недостижимым. Ведь какой совершенной ни была бы организация судебной системы, какими полными ни были бы законодательно закрепленные гарантии вынесения судом правосудных решений – в практическом правосудии существуют объективные и субъективные условия допущения судебных ошибок, которые не могут быть абсолютно исключены при принятии приговоров, постановлений и определений суда по уголовным делам.

Приведенные обстоятельства актуализируют проблему создания надежной и эффективной системы выявления, исправления и предупреждения судебных ошибок.

В России одним из структурных элементов такой системы является пересмотр дел в кассационном производстве. На этой стадии особое внимание привлекает деятельность прокурора по расследованию вновь открывшихся обстоятельств как основания такого производства по судебному делу.

В начале 90-х гг. XX в. в Российской Федерации произошли некоторые перемены, которые коснулись экономической сферы и государственного устройства. Также преобразования коснулись и системы прокуратуры, которая призвана обеспечивать законность и правопорядок в государстве.

Вступивший в действие Уголовно-процессуальный кодекс России закрепил за прокурором роль организатора уголовного преследования[32]. Определение места прокуратуры в существующей системе уголовного судопроизводства требует уяснения точных ее функций. Функции дадут возможность раскрыть содержание и структуру деятельности прокуратуры.

В последние годы обострился вопрос о необходимости установления места прокуратуры среди многофункциональных органов правоохранительной системы. В юридической литературе неоднократно ставился вопрос о резком сужении функций прокуратуры, вплоть до закрепления за ней только функции уголовного преследования[33]. Очерченная проблема непосредственно касается и самого прокурорского статуса на досудебной стадии уголовного процесса, где его значение неумолимо.

Строгое разделение сторон в уголовном процессе требует отнесения прокуратуры в уголовном судопроизводстве к стороне обвинения. Однако принцип состязательности позволяет говорить о том, что предназначение прокурора не исключает осуществления функции уголовного преследования в противовес функции защиты.

Тем не менее имеются противники такого подхода, в частности, Л.В. Вильде указывает, что «такое соотношение функциональных обязанностей прокурора не позволяет учитывать все происходящие реалии, состояние преступности, законные права и интересы всех участников уголовного процесса»[34].

Также не принимается во внимание и норма ст. 1 Закона «О прокуратуре Российской Федерации», который определяет, что основной функцией прокуратуры является осуществление надзора за соблюдением Конституции России и исполнением законов на территории государства.

Также предметом споров относительно функциональности прокуратуры продолжает оставаться и вопрос о сущности и понятии уголовно-процессуальных функций, неправильное понимание которых влечет одностороннюю оценку деятельности отдельных правоохранительных органов и должностных лиц.

К проблемным аспектам в определении функций прокуратуры РФ можно относить и введенный судебный контроль над предварительным расследованием, который ограничил деятельность прокурора в сфере осуществления надзора за исполнением законов.

Однако в полной мере он не способен заменить функции прокурора по надзору, т.к. не является постоянным и последовательным по своему характеру.

Безусловно, все перечисленные проблемы являются серьезным основанием для исследования функций прокуратуры в России с позиций системного подхода с учетом происходящих событий в государстве.

Н.А. Колоколов обращает внимание на то, что помимо функциональных обязанностей прокурор наделен еще и определенными правами, реализация которых неизбежна в рамках исполнения обязанностей[35].

Так, права прокурора по опротестованию действия суда регулируются Конституционным Судом. Согласно Определению Конституционного Суда РФ от 21.12.2004 N 465-О «прокурор вправе ходатайствовать о пересмотре вступивших в законную силу приговора, определения, постановления суда. Ходатайство прокурора именуется надзорным представлением».

УПК РФ, а именно статьями 379 - 383, предусмотрено, что кассационная жалоба может быть заявлена в связи с несоответствием выводов суда, содержащихся в приговоре, обстоятельствам дела.

Несоответствие выводов может проявляться в том, что выводы суда не соответствуют доказательствам, которые рассмотрены в судебном заседании; либо суд не учел обстоятельства, которые могли бы значительным образом повлиять на исход дела. Также несоответствие может определяться наличием противоречивых доказательств, которые могут иметь существенное значение для разрешения дела.

Так, представление прокурора по делу Мысина касалось отсутствия полного рассмотрения дела по существу, при этом не полностью были исследованы доказательства, судом была дана первоначальная оценка по делу, хотя еще на досудебной стадии суд должен исключительно проверять законность процедур возбуждения дела[36].

Такое нарушение успешно миновало апелляционную инстанцию и было возвращено Верховным Судом РФ на новое судебное рассмотрение в связи с нарушением последовательности и порядка вынесения судебных решений.

Такие ошибки часто приводят к тому, что личности, ожидающие судебного разбирательства, часто являются не осужденными, не оправданными и судебное дело в отношении них не прекращается.

Такие нарушения не только формируют массовое недоверие общественности к букве закона, но и влекут нарушение конституционно-закрепленных и охраняемых международным обществом прав человека и осужденного.

Нарушение уголовно-процессуального закона как основание отмены или изменения судебного решения означает такое нарушение, которое путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора.

Ф.М. Кобзарев отмечает, что нарушения уголовно-процессуального закона можно сократить с помощью обеспечения законности на всех стадиях уголовного процесса.

Этому будет способствовать сочетание судебного контроля и прокурорского надзора, которое позволит дважды гарантировать законность на досудебных стадиях уголовного процесса[37].

Неправильное применение уголовного закона охватывает случаи, когда имело место:

- нарушение требований Общей части УК РФ;

- применение не той статьи или не тех пунктов и (или) части статьи Особенной части УК РФ, которые подлежали применению;

- назначение наказания, более строгого, чем предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ;

Несправедливость приговора определяется тем, что приговор, содержащий назначение наказания, не соответствует тяжести преступления, либо является чрезмерно мягким или суровым.

Подобное случается и на практике, например Определение N 2-026/04 по делу Урунбаева и других было рассмотрено в кассационной инстанции по представлению прокурора. Фабула дела касалась решения вопроса о том, что предыдущее условное осуждение не учитывается при признании наличия в действиях виновного рецидива преступлений[38].

То есть судом как первой, так и апелляционной инстанций Дальневосточного округа не был учтен вступивший в силу Федеральный закон от 8 декабря 2003 г. «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации», которым расширен перечень обстоятельств, ограничивающих признание рецидива преступлений ч. 4 ст. 18 УК РФ.

В частности, при признании рецидива преступлений не учитываются судимости за умышленные преступления небольшой тяжести и судимости за преступления, осуждение за которые признавалось условным.

Президиум Верховного Суда РФ отметил, что рецидив в действиях виновного подлежит исключению из приговора, а наказание в связи с этим должно быть смягчено.

То есть сложность рассмотрения судебной практики по делам о представлении прокурором дел на кассационное рассмотрение заключается в единообразном подходе к рассмотрению ходатайств и жалоб о нарушении прав и интересов как граждан, так и осужденных лиц, которые имеют особый правовой статус.

Н.А. Колоколов отмечает, что «оперативность приведения судебных приговоров в соответствие возможна только при четкой организации работы в судах. В некоторых случаях судебные решения возвращаются на новое судебное рассмотрение, иногда основанием возврата является отсутствие дополнительных ксерокопий приговоров»[39].

Следует полагать, что данная практика не основана на требованиях закона. Тщательная подготовка к рассмотрению кассационных представлений и жалоб может значительно улучшить состояние судебного разбирательства. Но практика часто свидетельствует об ином положении вещей.

Необходимо различать представление прокурора о пересмотре приговора в кассационной инстанции и отмену судебных постановлений по уголовному делу.

Отмена обычно направлена на исправление судебных решений, в которых прослеживаются некоторые злоупотребления со стороны должностных лиц.

Исправление судебных решений используется в случае, когда возникают обстоятельства, направленные на устранение преступности или наказуемости деяний, за совершение которых вынесен приговор.

При внешней схожести представления прокурора о пересмотре приговора с пересмотром судебных решений в порядке надзора, поскольку в обеих стадиях оспариваются вступившие в законную силу судебные решения, между ними имеются и существенные различия.

В рассмотрении уголовных дел по существу в суде первой инстанции прокуроры являются участниками уголовного судопроизводства и действуют на началах состязательности и равноправия сторон.

Это служит одной из важнейших гарантий справедливого демократического правосудия, без которого не может быть подлинной законности.

Процессуальный закон предусматривает право прокурора ходатайствовать о пересмотре вступившего в законную силу судебного решения путем принесения надзорного представления, поводом для которого могут явиться жалобы и заявления граждан, поступившие в органы прокуратуры.

Однако судебная практика знакома с примерами незаконной деятельности прокуроров.

Так, в 2011 г. началось громкое уголовное дело о сети подпольных казино в Подмосковье. Хотя его начало положила обычная оперативная разработка сотрудниками департамента экономической безопасности неустановленных лиц, которые организовали в Сергиевом Посаде нелегальный игорный бизнес.

После проведенной проверки в поле зрения сотрудников департамента попали работники местной прокуратуры и полиции, которые покровительствовали данному бизнесу.

В дальнейшем по делу были произведены обыски, было возбуждено уголовное дело по факту мошенничества (ч. 4 ст. 159 УК РФ) и неправомерного доступа к компьютерной информации (ч. 2 ст. 272 УК РФ).

Проведенные обыски подтвердили устойчивые связи представителей теневого бизнеса с работниками прокуратуры. Во время обысков были изъяты финансовые документы, подтверждающие значительные расходы денежных средств на оплату отдыха руководства прокуратуры[40].

Сотрудниками ФСБ России были изъяты 1,2 тыс. игровых автоматов, списки игровых залов, большое количество копий и анкет кандидатов на работу в подпольные игровые заведения. Доход от игорного бизнеса, по оценкам следствия, составлял от 5 млн. долл. до 10 млн. долл. в месяц.

Однако фактически дело «развалилось» - большинство обвиняемых было отпущено на свободу, по возбужденным уголовным делам истекает срок давности.

Еще в 2012 г. были выпущены из-под стражи главные фигуранты по делу, бывший начальник управления по надзору за следствием прокуратуры, прокуроры Подмосковья, сотрудники ГУВД Московской области. У игорного дела изначально не было никаких перспектив, потому что в первую очередь дело было связано с тогдашним межведомственным противостоянием между СКР и Генпрокуратурой – таким образом они делили полномочия и влияние, считает руководитель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов[41].

Теперь война между ведомствами фактически закончилась, поэтому ни одно из дел, заведенных в рамках основного игорного дела, до суда не дошло. Заметим, что такое резонансное дело – не единственное в своем роде, что свидетельствует о существенных нарушениях в сфере правопорядка и законности.

Обеспечению законности в сфере экономики, социальной сфере, в защите прав граждан, публичных интересов в значительной мере способствует участие прокуроров в гражданском и арбитражном процессах.

Оно дает ощутимые результаты, выражающиеся в восстановлении нарушенных прав граждан и в других общезначимых ценностях.

О качестве и эффективности работы прокуратуры на этом ответственном участке свидетельствует и тот факт, что иски прокуроров в порядке гражданского судопроизводства удовлетворяются судами более чем на 90%, кассационные и надзорные представления по гражданским делам – более чем на 80%[42].

Необходимо помнить, что кассационная инстанция в своем определении, которое она выносит по результату рассмотрения жалобы или представления, обязана указать существо жалобы обвиняемого и его защитника и объяснений защитника при его участии в рассмотрении дела.

Как видим, о недостатках и достоинствах УПК написано много. Многие вопросы по его применению разрешены удачно, но еще остались некоторые, которые приходится решать в «рабочем» порядке, т.к. они создают пробел не столько в праве, сколько в правовой практике.

Возьмем, к примеру, ч. 7 ст. 236 УПК: «Судебное решение, принятое по результатам предварительного слушания, обжалованию не подлежит, за исключением решений о прекращении уголовного дела и (или) о назначении судебного заседания в части разрешения вопроса о мере пресечения».

Постановлением Конституционного Суда РФ от 8 декабря 2003 г. N 18-П ч. 7 указанной статьи, исключающая обжалование постановления суда о приостановлении производства по делу, признана не имеющей юридической силы. В то же время Конституционный Суд не принял решение в части возможности обжалования постановления суда о возвращении уголовного дела прокурору[43].

Для практики этот вопрос не праздный.

Например, в Нижегородском областном суде мнения судей кассационной инстанции разделились поровну: одна половина считает, что постановления районных судей о возвращении дела прокурору в порядке ст. 237 УПК могут быть обжалованы, принимает кассационные представления прокуроров, отменяет решения нижестоящих судов, другая половина – даже не принимает подобные кассационные представления.

Ситуация с кассационными представлениями и жалобами требует срочного разрешения и принятия единого мнения.

Ведь только за 2012 г. Верховным Судом РФ было рассмотрено более 6600 уголовных дел (из которых на кассационную инстанцию пришлось 5065 уголовных дел), а также более 100 тыс. жалоб и представлений. В большинстве случаев Верховный Суд РФ подтвердил решения нижестоящих судов либо изменил их без отмены приговора. В Судебной коллегии по уголовным делам и в Президиуме Верховного Суда рассмотрено 105215 жалоб и представлений[44].

Такая загруженность Верховного Суда РФ и судебных инстанций еще не указывает на эффективность его деятельность, а сложность в представлениях прокуроров обычно требует длительного времени и физических затрат, заинтересованных в судебном разбирательстве лиц.

Следовательно, по результатам изучения избранной тематики можно сделать следующие выводы о современном состоянии функциональных обязанностей прокурора:

1. В современных условиях основной функцией прокурора в Российской Федерации на досудебной стадии уголовного процесса является надзор за исполнением законов. Уголовное преследование как вспомогательная функция прокуратуры способствует достижению целей уголовного судопроизводства только в случае их законности и обоснованности.

2. Функция уголовного преследования выступает как дополнительная по отношению к надзору за исполнением законов функция, которая реализуется в целях предупреждения и устранения нарушений закона со стороны органов расследования. Она позволяет прокуратуре вмешиваться в деятельность последних.

3. Настоящее время свидетельствует о том, что полномочия прокурора в сфере обеспечения законности на досудебных стадиях уголовного процесса не могут быть полноценно заменены ни судом, ни какими-либо иными правоохранительными органами. Тем более что деятельность прокурора сопровождается осуществлением надзора.

4. Судебный контроль и надзор со стороны прокуратуры в действующей системе правоохраны можно и нужно разумно сочетать, ведь тогда они смогут обеспечить надежную гарантию законности при расследовании преступлений. Так, судебный контроль обращен на обеспечение неуклонного соблюдения конституционных прав и свобод, а надзор направлен на исполнение законов, которые действуют на территории России, всеми правоохранительными органами.

Дата добавления: 2015-07-26