Без любопытства друга своего.

И как же, как гипнозу не поддаться, когда очередной великий спец дает набор простых рекомендаций как жить - то бишь как оттянуть конец и умереть красивым и здоровым? Продашь и душу за такой гипноз, и хоть интеллигент воротит нос, и он непрочь найти обед готовым...

rjf ___________________________ ГИПКОЗЛЕР

^еанс с обменом сердец

Многие из нас с детства охотно лечатся, но неохотно вылечиваются. Когда ты здоров, надо идти в детский сад, надо в школу, надо делать зарядку, надо уроки, надо вести себя хорошо, надо иметь хорошее настроение... Потом надо в армию, надо замуж, надо работать, надо исполнять супружеские и родительские обязанности...

Сплошные «надо?> — и все потому лишь, что ты здоров.

Мир Здоровья — это обязанности, со всей их скучищей, это ужас ответственности, это бесконечность труда, это риск, наконец. Здоровенькому умирать надо, вон вообще убираться, вот какие дела...

Когда болен, мир устроен иначе. Вроде и тот же, но наклонен к тебе совсем по-другому, как в самолете.

Почти все «надо?> в Мире Болезни решительно отменяются; зато появляется множество симпатичных «нельзя?) и «можно?), напоминающих сладостный санаторий младенчества, где ценой некоторых ограничений достигается фантастическая свобода. Тебе ни в коем случае нельзя напрягаться, нельзя уставать, нельзя расстраиваться, огорчаться, нельзя беспокоиться.

Тебе можно — и даже должно — ужасно себя чувствовать, объявлять об этом во всеуслышание и всячески демонстрировать; можно капризничать, привередничать, требовать то и се; можно не выполнять обещанное и посылать всех на какое угодно количество букв; можно самовыражаться и нарушать приличия, можно писаться, какаться — все оправдает болезнь, все искупит, все грехи тяжкие на себя возьмет. Это ведь форсмажорина, посторонняя силища, воля ее — не твоя...

А что в Мире Болезни надо? Лечиться надо. И все. И ничего больше. Лечиться, лечиться и лечиться.

Г Л АР А /: ГитотизЕГ шходит & полночь

Расклад этот чересчур ясен, чтобы допускаться в добропорядочное сознание. Только Тайный Ребенок внутри взрослого способен признать, что болеть лучше, чем быть здоровым, что это вроде как даже шанс на бессмертие.

Инфантильная выигрышность болезни настолько умело прячется сама от себя и так искусно оседлывает глупо-послушное тело, что кажется, будто эту бедную лошадку насилует тысяча бесов. Иной может и дуба дать лишь потому, что помереть проще, чем одолеть страх смерти.

...Олег Сергеевич входит непринужденно, садится, рассказывает о том о сем. Достал интересную книгу о Шаляпине. Скоро концерт в Доме культуры, ему выступать (самодеятельность, любительский баритон). Самочувствие лучше, значительно лучше. Правда, все же нет-нет да мелькнет мыслишка, а за ней и мандраж... Ничего-ничего, вот еще подлечимся...

Тридцатишестилетний высоченный красавец, главный инженер крупного предприятия. Немножко щеголь, нарцисс, множко любит себя... И классический фобик.

Полное вроде бы благополучие — до злосчастной командировки. Выпил лишнего с дамочкой и компаньоном, «ерша» намешал, закуска не приведи господь... Через час сильное сердцебиение, головокружение, дурнота... Пришлось беспокоить «скорую», промывать желудок. С тех пор страх смерти, за сердце страх — сердце совершенно здоровое, страх и открытых, и закрытых пространств... Чуть что — щупает пульс, ложится в постель. О командировках пришлось забыть. Побывал и в психиатрии, нейролептиками потравился — все выдержал, здоровяк, каких мало. Страх зацепился сам за себя, завяз, задубел...

Я практиковал шестой год — не новичок уже, но еще далеко не мастер, и по причине сей уповал более на про-

^-^^^

ПШЮЗЛРР

бойную мощь гипноза, нежели на кружевную проникновенность диалогических техник. Да и пациентура наша для психоанализа мало оборудована...

Первые два сеанса вел осторожной техникой ступенчатого усыпления. Отметил отменную анестезию и восковую каталепсию. (И то, и другое было известно еще древнеегипетским жрецам. Никто в мире так не владел техниками глубочайшей гипнотизации, как они.)

На третьем сеансе — полный сомнамбулизм.

— Олег Сергеевич, вы меня хорошо слышите и продолжаете глубоко спать. Вы можете свободно со мной разговаривать. Между нами полное взаимопонимание. Продолжая спать, вы можете двигаться, можете вспоминать и думать, все можете, продолжая спать... Сейчас вам хорошо, вы спокойны. Вам приятно будет сейчас подняться, подвигаться... Можно открыть глаза, можно встать — открывайте!.. Вставайте и открывайте!..

Открывает глаза. Садится... По выражению лица, по зрачкам — видно: глубокий транс. И спит, и не спит...

— Пожалуйста, наденьте свои ботинки, наденьте пиджак. Сейчас мы с вами пойдем на прогулку.

Четкими, уверенными движениями одевается. Беру его под руку. Начинаем расхаживать по кабинету.

Двигается свободно, и вместе с тем послушен каждому моему движению, как в отработанном танце, и даже, кажется, каждой мысли... Сейчас мы живем и действуем в мире внушенных предметных значений и гипнотических галлюцинаций.

— Давайте свернем сюда, за угол... Пройдем по этой улице. (Огибаем стул, делаем три шага по направлению к стенке.) Теперь подальше, на перекресток... Где мы сейчас находимся? Что за место?

— Таганская площадь...

Г/1ДРЛ I: Гипнотизер тходит $ -полночь

Работа с сомнамбулом — фантастический полет в запредельном пространстве. Ощущение беспрепятственности, сверхлегкости, как во сне: оттолкнуться от мира — и полететь, то ускоряясь, то неподвижно паря, то исчезая за далекими звездами...

— Вот лыжи, Олег Сергеевич... Пройдемся вместе по зимнему лесу.

— Какой чудный снег... (Надевает галлюцилыжи.)

— Зайдем в лес подальше.

— Сейчас, крепление поправлю... Вот... Все, поправил... Поехали по этой лыжне?..

— Вы вперед, я за вами.

Пошел. Сильно, ловко отталкивается галлюцинаторными палками. У стены делает поворот, идет вдоль, опять поворот... Обходит диван. (Это поваленная ель.)

Пантомима в духе Марселя Марсо, с полной подлинностью переживания, той же, что в сновидении...

— Сердце ваше прекрасно работает.

— Да!

— Сердце ваше — сильная птица. Вы идете быстро, я отстаю... Вы идете один... Удаляетесь спокойно и смело... Я на какое-то время оставлю вас, в одиночестве вам легко, хорошо... Ну, до встречи!..

Молча кивает мне — идет дальше... Присаживаюсь на край кушетки... Интересно, сработает ли это последнее вставное внушение?.. Уйти вот так, на одинокую лыжную прогулку в своей реальной действительности мой Олег Сергеич пока и помыслить не может — панически боится за сердце, и оно тут же, с предательской послушностью, начинает выделывать антраша...

А в сомнамбулическом трансе получается все.

Я перевоплощал его в Наполеона, в Суворова, в Цезаря, в маленького ребенка, в столетнего старика, в черно-

кожего короля республики Верхняя Вольта, в его собственную дочь, в букву Д., в воздух, в Шаляпина...

К тому времени я еще не устал удивляться сомнамбулической перевоплощаемости и уже понял: личность живет в своей бытности, а душа — во Всебытии.

Транс — дорожка из одного в другое.

...Ну что. решаемся на импровизацию?

— Мы находимся в кабинете. Продолжаем работать вместе. В нашей работе возможно все... Сейчас мы с вами поменяемся душами, произведем пересадку психики... пересадку сердец... Вы станете мной, а я вами. Это будет происходить по мере моего счета на «ка» и совершится на слове сон». Ка-один... ка-три... ка-восемь... ка-девять... ЭН.

(Почему «ка» и сон»?.. ДЛЯ МЕНЯ они лично значимы, это буковки из моей сказки...)

О.С. приближается ко мне моей характерной походкой. Смотрит не мигая, слегка приподняв брови, как я.

Вижу себя в увеличивающем зеркале, это и страшновато и немножко смешно...

Он-я:

— Добрый день, О. С. Я-он:

— Здравствуйте, В. Л. Он-я:

— Ну, рассказывайте, как дела. Я-он:

— Спасибо, лучше. Но еще не совсем... Он-я:

— А что? Я-он:

— Скованность еще... И тревожность. Начинаю вдруг думать о своем здоровье, в себя ухожу. Понимаю, ни к чему это, нет оснований, а внимание уже где-то

Г/1ЛРД I: ГитиютизЕГ тходит $ иолючь

внутри. Просто стыдно. А с вами все хорошо, прихожу — все проходит... (Вхожу в его бытность, вживаюсь... Не потерять бы контроль над происходящим...) Он-я:

— Проведем наш четвертый сеанс гипноза... Сядьте, пожалуйста, в кресло. Удобней... Вот так... Расслабьтесь, пожалуйста... На счете «двадцать один» ваши глаза сами собой спокойно закроются...

Ощущение, будто видишь себя загримированным в кинофильме: и я, и не я... Нет более притягательного и более чужого существа, чем двойник...

Жаль, не могу отдаться переживанию целиком, я ведь сейчас и актер, и режиссер сразу... Расслабиться все же до какой-то степени можно... Гипнотизирует вполне грамотно, хорошие интонации, точный ритм...

Развивает по-своему, я так не делал с ним — надо бы запомнить, использовать, это ведь говорит его безотчетное самознание... Все, довольно, иначе совсем уплыву...

Я-я:

— Хватит, Володя... Хватит, О. С. Теперь вы — это вы, я — это я... Вы взяли от меня то, чего не хватало вам, а я у вас — нужное мне... Теперь в каждом из нас — я и мы... И теперь вы можете спокойно, как прежде, отправиться в рабочую командировку...

Поезд. Вокзал. Гостиница. Номер. Побрился. Позавтракал. Съездил на предприятие. Вышел гулять по незнакомому городу. Все в порядке. Идет по незнакомым улицам. Задержался...

— Что увидели, Олег Сергеич?.. Интересное что-то?

— Церковь. Семнадцатый век.

— Что там происходит?

— Неудобно заходить, я с портфелем. В окно посмотрю... Служба. Панихида... Нет, венчание.

3SL

3 Зак. 3701

ПШЮЗЛРР

Переживания, похожие на исполняемые сновидения... И как во сне — над реальностью царствует сверхреальный монтаж судьбы: все дробится и связывается как угодно, в любой последовательности, нестыковки не замечаются... А так ли уж мы заметливы к нестыковкам судьбы в нашей обыкновенной жизни?..

Беру его руку. Пальцем рисую на ладони квадрат.

— Это экран... Видите?

— Да... Вижу. Начинает светиться...

— Кого видите?

— Это я. У себя дома.

— Что делаете?

— Сижу в кресле. Читаю газету.

— А сейчас?

— Встаю. Подхожу к зеркалу. Причесываюсь. Одеваюсь. Подхожу к двери... На улицу выхожу... А вот навстречу идет моя жена... вот она... с хозяйственной сумкой...

— Выражение лица?

— Обычное... Озабоченное...

— Она о чем-то вас спрашивает...

— (Женским голосом.) Когда домой придешь? — Постараюсь вовремя... — Не опаздывай. — Постараюсь...

Экран с ладони убираем; рисуем другой — на стене.

— Опять себя вижу... В концертном зале. Сижу, слушаю... На сцене тоже я... Выступаю. Пою.

— Что поете?

— Гори, гори, моя звезда...

— Пожалуйста, пойте дальше. Хочу послушать. Встает и прекрасно поет — как не пел ни до этого сеанса, ни после — я ведь слушал его без гипноза...

— Спасибо... Теперь поспите. Дышите ровно... К вам приходит уверенность...

Сеанс с душеобменом сработал: Олега Сергеевича

Г/1ЛРЛ I. Гипнотизер выходит $ полночь

словно подменили, он стал придумывать для себя испытания, о сердце больше ни слова. Через три недели спокойно съездил в дальнюю командировку — после пятилетнего перерыва.

Я же все это время и потом еще с месяц чувствовал себя как кусок мыла, пропускаемый через мясорубку — что-то, может быть, на себя натянул или что-то отдал...

---

Дата добавления: 2015-07-26