Аннотация. Ночь воплощенных желаний

Ночь воплощенных желаний

Вавилкина Елена

Аннотация

Это романтичная, чувственная история о любви и дружбе.

Случайная встреча и ночь, полная искушений. Героям только нужно набраться смелости, чтобы сделать первый шаг и воплотить свои тайные желания в жизнь. Может это разрушит их дружбу, а может, откроет путь для любви…

Шла уже третья неделя нашего с Динь кочевого отдыха по турбазам – результат долгого уговора родителей и удачно сданной сессии. А впереди были еще три без ограничений и надсмотра. На «Утесе», куда мы на прошлой неделе заехали, нас ждал довольно комфортный и уютный домик с прекрасным видом на Волгу.

То ли весь накал дурости мы успели выпустить за первые две недели на другой турбазе, то ли контингент подобрался неподходящий, но мы вели себя сравнительно спокойно. По крайней мере, я.

Вот и сейчас мне хотелось тихо посидеть на берегу, любуясь звездными бликами на пестрящей глади, нежась в прохладе, идущей от воды, а не переться с Дианой на дискотеку. Но не отпустишь же ее, право дело, одну! А потому слегка подкрасившись и нацепив короткий трикотажный топ с джинсовыми шортами, я бодро шла с ней в сторону площадки, где уже толпился подвыпивший народ.

- Нет, Рит, ну скажи, что за напасть такая. Мы в кои-то веки вырвались из-под родительского крыла и зачем, скажи на милость? Чтобы попасть в бабский монастырь?! – Я тихонько посмеивалась над ее огорчением, с меня хватило веселья на «Берендеево». А ей, похоже, без любовных приключений жизнь была не всласть.

А подруга тем временем продолжала: - Нет, я, конечно, понимаю, что Серый не Аполлон, но как говорится, на безрыбье и рак - рыба.

Серега - единственный более или менее симпатичный парень, запертый на одном острове с ордой скучающих девиц и оттого, пользующийся бешеной популярностью. Страсти между женским населением, разгоревшиеся из-за его загорелой атлетичной фигуры, были сравнимы разве что с мексиканскими.

- Динь, может, ну его, этого хлыща, ведь мозгами его Бог явно обидел.

- Мне он не для интеллектуальных бесед нужен, а для жаркого необузданного секса, так что вперед завоевывать, вернее, отвоевывать приз.

Я тяжело вздохнула. По мне, если за неделю парень не клюнул, так и нечего на него время тратить.

Оказавшись на площадке, мы сразу заметили объект вожделения Дианы в обнимку с новой белобрысой пассией.

Из горла подруги вырвался почти драконий рык.

- Да ладно тебе, Диан, пойдем лучше утрем ему нос, пусть заценит, чего лишился этим вечером, - это было не голословной фразой. Подруга очень долго занималась танцами и если уж решала выложиться по полной, то все вокруг начинали чувствовать себя ущербными каракатицами.

Ее вздорный конопатый носик дернулся вверх, принимая вызов, при этом рыжая челка задорно прикрыла глаза, сверкавшие в данный момент жаждой крови. Крови всех этих размалеванных девиц и одного ограниченного недоумка. Со своим хрупким сложением, остроконечными ушками и бледно-золотистой почти прозрачной кожей она сейчас была похожа на эльфа, на маленького и очень агрессивного эльфа.

Я почувствовала, как ее боевой настрой передается и мне, глаза вспыхнули задором, а губы разошлись в коварной ухмылке.

Диана схватила меня за руку и потянула в самый центр разгоряченной толпы.

- Рита, ты права этот жаркий вечер буквально завел меня. Я чувствую непреодолимую страсть… к музыке. А ты?

- Ты еще спрашиваешь, - мой голос изобразил томную хрипотцу.

Мы плели свою магию как язычницы, поклоняясь ночной безоблачной тьме, усыпанной мириадами звезд и восхваляя каждым ударом сердца белый диск луны. Дикий ритм, заданный диджеем, как нельзя кстати, подходил нашему настроению, и скоро вокруг нас образовался круг из ошалелых обывателей, слишком скованных в своих движениях, чтобы танцевать рядом. Но нам уже это было все равно.

Через некоторое время музыка сменилась на медленную, но мы с Динь, переглянувшись, просто начали свивать своими движениями новую историю. Внезапно чья-то рука, коснувшись плеча, развернула меня и прижала к себе.

- Привет, Рит! – Мое возмущение хамским обращением быстро поутихло от звуков знакомого голоса, теплым дыханьем, опалившим мои влажные локоны.

- Дима?! Ну, зачем же так пугать? – Я шутливо уперлась кулачком в стальную грудь, словно пытаясь оттолкнуть, но глаза при этом выдавали мое веселое изумление. – Какими судьбами?

- Да, вот проплывали с Антохой мимо, решили заглянуть на огонек. – Слова были обычные, но бесшабашная улыбка лучше всяких слов говорила, за чем именно они здесь.

Наши тела, тесно прижимаясь, двигались в такт музыке, и мне было так хорошо и уютно в его объятьях, что я никак не смогла удержаться от шпильки.

Да, я колючка, но он об этом знает.

- О, тогда, вы точно по адресу, тут явная нехватка мужского населения, и дамочки, как кошки в марте, готовы накинуться на любого.

- Неужели? – Его деланное удивление рассмешило меня, - Ты тоже?

- Конечно! – Я сделала круглые глаза, - Видишь, как к тебе липну, не хуже плюща оплела. Теперь ты никуда не денешься из моих цепких пальцев.

Дима открыто рассмеялся, привлекая к нам внимание оставшихся, еще не пожиравших его голодными глазами дамочек.

Посмотреть действительно было на что. Высокий, спортивного телосложения кареглазый брюнет 26 лет от роду с машиной, квартирой и катером, пусть и небольшим, но своим. Мечта любой девушки и по совместительству мой хороший знакомый.

В моей голове уже зрела мысль, как свести два неудовлетворенных желания к обоюдному.

- Ты с кем здесь?

- С подругой, - я взяла Диму за руку и потянула за собой к Диане, - пойдем, познакомлю.

Идти особо далеко не пришлось, потому как Динь, увидев, что наши крепкие объятия нарушились, тут же с хитрой улыбкой скользнула к нам.

Меня очень забавляло рвение подруги, и откровенный оценивающий взгляд Димы, которым он окинул ее стройную худощавую фигурку, при этом его рука по-хозяйски привычно согревала мое плечо.

- Дима, это моя одногруппница и лучшая подруга, Диана, - я на секунду замялась, не зная как лучше представить его, но Дима быстро заполнил паузу.

Взяв тонкую ладошку в свою руку, он глубоким бархатистым голосом, почти над самым моим ухом произнес - Очень приятно, Охотница, а я Дмитрий.

Что-то дрогнуло и затрепетало тысячей бабочек, заставив мышцы глубоко внутри сократиться.

Черт! Да что же это со мной такое творится! Бред полный!

В очередной раз заставляя тело послушаться разума, я отстранилась от него, как бы навстречу к Антохе, который с уловом пробирался сквозь толпу к нашей небольшой группке.

- Маргоша! Вот так сюрприз, - этот шельмец сделал вид, что не заметил меня ранее.

Ага, конечно. Так и поверили. И почему, он всегда так по-дурацки меня называет, хотя знает, как меня это бесит.

Моя елейно-приторная улыбка, могла обмануть кого угодно, но только не людей, собравшихся сейчас вокруг: - Антошка, а я-то как рада.

Еще немного и мы непременно сцепились бы в грызне, как это было всегда. Но Дмитрий был не настроен выслушивать наши пикировки, а потому плавно переключил внимание на себя.

- Девочки, как на счет того, чтобы прокатиться с ветерком по Волге?

Он что издевается? Конечно же, ДА! Сменить жаркий изнуряющий, не смотря на близость реки, зной на благословенную прохладу, да еще вдобавок хоть как-то разнообразить плавно текущие дни – это мечта, воплотившаяся в реальность.

Дружный громкий хор девчонок озвучил мои мысли, вызывая улыбку у парней и недоумение у танцующих рядом.

***

Мы были едины; ночь, бархатистым бризом ласкающая кожу, таинственно-мерцающая гладь воды впереди и я, презревшая опасность на самом носу катера, ловящая ладонями брызги и задыхающаяся от восторга. Отрешившись от веселья на борту, я дрейфовала на волне своих мыслей, убаюканная плеском воды. И только тепло внимательного взгляда капитана прорывалось сквозь мою завесу.

Наблюдая за тем как Диана, флиртуя, ластится к Диме, я вспоминала, как увидела его в первый раз.

Алевтина, Алька – самая свирепая из хищниц женского пола, моя подруга, его девушка. Год назад она познакомила нас. Хотя мы и вращались с ним в одном тесном кругу, но общались немного. Наперед зная о его будущей участи, я не очень стремилась к дружбе. Вся моя природа восставала против того, что этот умный гордый парень попался как рыбка в сети.

У Али был врожденный талант к подавлению и уничтожению противоположного пола. Усиленный и культивированный ее мамой, он сделал из нее окруженную толпой поклонников капризную и надменную красавицу, вьющую веревки из своих жертв, выжимающую из них все эмоции до последней капли, а затем отбрасывающую за ненадобностью как половую тряпку в погоне за новым достижением в свою копилку.

Но как ни странно, женская дружба, которая для многих была пустым звуком, для нее много значила. Мы росли вместе, и я как никто понимала, что она сама не меньше страдает от своих действий, но каждый раз история повторялась вновь и вновь.

Диму тоже не обошла участь остальных, хотя он продержался дольше всех. Я узнала об их разрыве от Али, в тот же день познакомившись с тусклой заменой, блистательного красавца.

Блин, как же мне хотелось встряхнуть Альку и вдолбить хоть крупицу разума в ее мозги, но я понимала, что это бесполезное занятие. Все чего я добилась бы - это ее боли, но ничего не поменяла бы в ситуации. Все разрывы, устраиваемые Алевтиной, были хорошо продуманными жестокими театральными постановками, а Дима был не из тех, кто прощает и подставляет вторую щеку.

Он позвонил мне через месяц и предложил сходить в кино.

Я согласилась, хотя понимала, что, скорее всего, для него эта встреча попытка самоутвердиться или отогреться. Но мне было плевать. Его предложение поступило чертовски вовремя, так как мне нужно было отвадить одного непонятливого поклонника.

Они столкнулись возле подъезда, ехали в месте в лифте и стояли вдвоем у двери, когда я ее открыла. Честно я этого не планировала, но так уж вышло. Мои руки тряслись, когда я, накинув шубу, вышла в подъезд, не зная, что ждет за дверью.

Антоха стоял угрюмый, а Дима просто бросил насмешливый взгляд и спросил: - Ну что, идем?

Мне ничего не оставалось, как сделать хорошую мину при плохой игре, а потому просто с улыбкой кивнула ему в ответ.

В лифте, когда мы спускались вниз, стояла неловкая тишина. Выйдя на улицу, Антон дружески попрощался с Димой - как оказалось, они были довольно хорошо знакомы - и ушел в другую сторону, больше не оглядываясь назад, а мы сели в машину.

Какое-то время мы ехали молча, при этом я все время ловила на себе насмешливые Димкины взгляды. Но, наконец, не выдержав этих ухмылок, я с вызовом бросила:

- Ты что-то хочешь сказать мне?

- Да, нет, - он пожал плечами, не отрывая взгляда от дороги, - просто на будущее учти, что город не так огромен, как кажется на первый взгляд.

После этого вечера мы начали часто встречаться. Ходили вместе на вечеринки, в кино, просто гуляли. Нам было хорошо и уютно вместе, и если бы меня спросили о дружбе между мужчиной и женщиной, то я сказала бы, что это самый близкий к ней вариант в моем понимании. Мы то исчезали из поля зрения друг друга, то появлялись вновь.

Именно его шутки выводили меня из хандры, когда я расставалась с парнями, именно я выступала буфером и постоянной пассией при его разрывах с девушками. Симбиоз, лучше не назовешь.

Катер мягко ударился в дно берега, выводя меня из ступора. И сразу вакуум вокруг прорезали звуки песни Петлюры, исполняемой Антоном под гитару. Диана и та девочка, Света, кажется, подпевали ему.

На мои плечи опустилось что-то мягкое и теплое. Я удивленно подняла глаза, на что Дима, пожав плечами, заметил: - Ты промокла, простудишься еще.

От его слов стало жарче, чем от огромного свитера, в который он меня закутал.

Приняв из его рук бутылку пива, я сделала жадный глоток, чтобы освежить вдруг пересохшее горло, когда он быстро начал стягивать с себя одежду.

«Черт! Черт! Черт!» - Про себя ругалась я, не зная, что меня больше бесит, его обнаженный вид или краткость представления, потому как он, разбежавшись, сразу же нырнул в приветливую воду.

- Идиот, - шикнула я, перегибаясь за борт, глядя в его довольное отфыркивающееся лицо, - ты же мог разбиться.

- Нет, здесь сразу от берега идет крутой обрыв. Хочешь присоединиться?

Предложение было слишком заманчивым, чтобы отказаться.

Кинув взгляд назад и убедившись, что на нас никто не обращает внимания, я быстро скинула свитер с шортами, а затем, с секунду помявшись, сдернула топ и нырнула в реку.

Прохладная вода моментально остудила разгоряченную кожу, снимая утомление дня, взамен даруя бодрость и раскрепощение. Я отплыла подальше от катера, когда остальная компания, заметив нас, решила тоже искупаться. Они резвились и брызгались, сопровождая все это громкими криками. Удалившись на приличное расстояние, я перевернулась на спину и любовалась полным диском луны. Вода заглушала звуки извне, удерживая и укачивая мое тело, заставляя волосы распушиться и нежно ласкаться в такт легкой глубинной ряби волн. Время вновь замедлило бег, отрывая меня от действительности и только непонятное томление притаившись внутри, вызывало легкое напряжение.

Чувствуя, что начинаю замерзать, я медленно поплыла назад, стараясь как можно меньше нарушать гармонию водной стихии своими плавными движениями. Мое приближение осталось незамеченным и я, схватившись за перила лестницы, отбросила влажные пряди со лба. Большая рука опустилась вниз, помогая подняться на борт.

На секунду мне показалось, что в темных глазах Димы вспыхнул яркий свет при взгляде на мое почти обнаженное, если не считать тонких кружевных трусиков, тело, но наваждение быстро рассеялось, когда он заботливо закутал меня в мягкое махровое полотенце.

- Я думал, русалки не мерзнут, - его руки плавно вытащили мои длинные волосы из-под полотенца, и тут же начали сильно растирать тело, - но ты сейчас похожа на мокрого бездомного щенка.

- Ах так, значит! Я жалкий щенок! Да ты, да ты…, - Я резко рванулась из его рук, не замечая, что снова обнажаю грудь, - Шел бы ты Дима лесом и не заглядывался на русалок, они тебе не по зубам.

Успев схватить разъезжающиеся края полотенца, я завернулась в него, как в сари, и гордо прошлепала на нос за своей одеждой, слыша за спиной вопрошающее: - Рит?

Когда я вернулась, Дима уже успел одеться и помогал остальным забраться наверх. Один за другим закутавшиеся в одеяла и полотенца фигуры, хихикая, ныряли в каюту переодеваться.

Я взяла в руки гитару и начала наигрывать «Две свечи», Дианка, выскочив из каюты, довольно чисто подпела мне. Дима снова встал за штурвал, изредка бросая в нашу сторону косые взгляды. Я дулась, а потому делала вид, что не замечаю его усилий.

Наконец, не выдержав, он позвал: - Рита, ты не могла бы подойти?!

«Не могла бы. Тебе надо, ты и подходи», - я мысленно из вредности показала ему язык, но все же пошла, так как Антон со Светой еще не появились из каюты, а он не мог отойти от штурвала.

Встав на расстоянии шага от него, я спросила: - Ты что-то еще хотел добавить?

Одной рукой удерживая руль, другой он обхватил мою талию и притянул к себе. Я злобно сверкала глазами, но не вырывалась.

Дима уткнулся носом мне в висок и прошептал: - Рит, прости, я не подумал, что мои слова могут тебя обидеть. Ты не жалкий, а очень очаровательный и милый щенок.

Я чувствовала ласку в его голосе и улыбку на губах, но все же подобное сравнение как-то скрябало по нервам.

- Ладно, хоть не мокрая крыса, - попыталась пошутить я, утыкаясь ему в грудь.

Блин, лучше бы я этого не делала, от свежего аромата его кожи, у меня чуть остатки мозгов не выветрились вслед за обидой.

Наш маленький тет-а-тет нарушил веселый голос Дианы, попросившей порулить. Я отстранилась, освобождая ей место, и улыбнулась.

Оказавшись между рулем и Димой, она постоянно вертелась задавая бесчисленные вопросы, то и дело ненароком сокращая из без того мизерное расстояние между ними. Она нравилась Диме, я видела это по его глазам и жестам.

Что ж, возможно их желания на эту ночь совпадут.

Антон со Светкой, как ни странно, все же выбрались из каюты. Снова были гитара, пиво и шутки, только я в этот раз была не на носу, а вместе с ними. Мы даже ни разу не сострили с Тохой друг другу, находясь в исключительно доброжелательном настроении.

Когда катер пришвартовался к понтону турбазы, Света осталась с Антоном, а мы в сопровождении Димы направились к домику, пробираясь почти на ощупь истоптанными тропками к своей терраске, горящей как единственный маяк для запоздавших путников. Спотыкаясь о ветки, поддерживая друг друга, мы все же оказались на освященном пятачке, приветливо встречавшем нас.

- Зайдешь? – бросила вызов Диана, буквально облизывая взглядом фигуру парня. Я улыбнулась, однако внутренняя тетива напряженно вибрировал в ожидании ответа.

- Нет, девчонки. Мне еще в магазин. Антон просил подкупить пива. Может завтра?!

Меня отпустило, а вот Динь похоже наоборот напряглась.

- Тогда до завтра, - легко попрощалась я.

- До завтра, - помахав рукой, он послал нам воздушный поцелуй и скрылся за поворотом.

Когда его не стало видно, я открыла дверь, пропуская Диану вперед.

- Динь, ты расстроилась? – тихо спросила я, глядя ей в спину.

Она пожала плечами, но ничего не ответила.

- Да, ладно тебе. Главное, что он не намерен линять на другую турбазу в поисках приключений. А значит, скучно ближайшую неделю нам точно не будет. Все впереди!

Но на мое жизнеутверждающее заявление она отреагировал странным вопросом:

- Рит, у тебя с ним что-то было?

Я растерялась, не понимая, чем мог быть вызван подобный вопрос, но твердо ответила: - Нет, мы просто хорошо знакомые друзья.

- Он очень симпатичный. Почему ты раньше никогда не говорила о нем? – Ее глаза снова засверкали азартом, и меня это радовало, хотя я бы назвала его красивым, настоящим, жарким… Стоп что-то меня понесло.

- Просто и говорить то особо не о чем. Мы видимся не так уж и часто, у него своя жизнь у меня своя.

Я прошла мимо нее в душевую, чтобы включить воду, но когда повернулась, чтобы выйти уперлась в ее пристальный взгляд.

- Рит, ты знаешь, как я тебя сильно люблю, и, наверное, иногда кажется, что ревную, но это не так, вернее не совсем так. Просто меня бесит, когда ты растрачиваешь себя на каких-то моральных уродов. Тем более, когда под самым носом находится такое золото. Только руку протяни.

Я молчала, не зная, что можно сказать на это. Просто… просто все было… все началось не так, а потом было уже поздно что-либо менять, да и не хотелось.

Видимо что-то промелькнуло в моих глазах, поскольку она добавила:

- Запомни, как бы я не любила члены, но не один из них не встанет между мной и тобой.

- Я знаю, Динь!

Вот такое своеобразное признание.

Черт! Я тоже люблю тебя эльфенок, но не так.

Мы обнялись и так стояли до тех пор, пока от пара в душевой уже ничего нельзя было разглядеть. Тогда, разомкнув, объятия я начала раздеваться, а она вышла в гостиную привлеченная каким-то шумом.

***

Когда я в легком халатике, разрумянившаяся вышла из душа, меня поджидал сюрприз. В гостиной удобно расположившись на диване с чашкой чая в руках сидел Дима, а довольная как кошка Динь скармливала ему орешки. Они смотрели телевизор, но при моем появлении дружно повернули нашкодивше-заискивающие моськи ко мне.

Видимо, мое лицо выражало крайнюю степень удивления, поскольку Дима подскочил и, сшибая журнальный столик, виновато начал объяснять, что Антон завис в каюте со Светкой, а его отправили отдыхать на свежем воздухе, и после получаса назойливого жужжания комаров и пронизывающего ветерка, он решил ненадолго воспользоваться нашим гостеприимством.

- Дим, прекрати, оправдываться. Диван до утра в полном твоем распоряжении, так ведь, Рит? – Диана не скрывала своего удовольствия сложившейся ситуацией, а я постепенно отходила от шока.

И что я, в самом деле, как разиня рот распахнула! Ничего особенного. Нет, ничего. Абсолютно ничего.

- Конечно. Пойду, постельное белье принесу из спальни.

За дверью, пока я искала все необходимое, раздавалось милое воркование и скип раздвигаемого дивана.

Зачем скажите на милость раздвигать огромный диван для одного человека.

Ну, ты еще покусай себя от злости, давай.

А кто злится-то. Я? Нет. Точно. Определенно.

Может у них что-нибудь получится.

А если даже и нет, зачем им лицезреть твои бурлатки и портить себе удовольствие.

Собрав пару подушек и простыней в охапку, я нацепила улыбку и вышла из спальни.

Дима был в гостиной один и выглядел каким-то потерянным что ли. Из душевой раздавался звук льющейся воды, заглушаемый звуком телевизора. Я почти прошла полкомнаты, когда он заметил меня и вскочил навстречу, забирая ношу.

Пока я застилала простыню, он стоял сзади, удерживая перед собой подушки, кончик его носа комично выглядывал из-за простыни не очень аккуратно наваленной сверху.

Старательно разгладив складки, я повернулась, чтобы освободить ему руки и чуть не грохнулась со смеху от его забавно-милого и такого… домашнего вида. Я почти удержалась, лишь только маленький короткий смешок вырвался на свободу.

- Что смешного, Рит?

- Ты.

- В смысле?

- Ты такой смешной в этом пуховом панцире.

Он скинул свою ношу кучей на диван, толкая меня сверху. Его черные зрачки расширились, практически закрывая карюю радужку, блестя коварным блеском.

- Я думаю, что одной неблагодарной девчонке не помешает ознакомиться с настоящим весельем.

- Ух, как грозно, прям… - Я хотела сказать дрожу, но вместо этого начала истерично хохотать, когда Дима принялся щекотать меня. Мое тело извивалось ужом, пытаясь выскользнуть из его цепких пальцев.

Я уже начинала злиться, а его это, похоже, только подзадоривало. Ни пинки, ни ругань, ни мольбы не останавливали. Но наше «веселье», хвала Богу, вовремя прервала появившаяся из душа Диана. Ее взгляд бегло окинул, представшую картинку и я как бы со стороны увидела себя, взлохмаченную как ведьма, зажатую между подушками и Димой, халат распахнут и его обжигающая рука почему-то не нем, а под ним.

М-м да, Рита! И как ты докатилась до такого?

Я попыталась выбраться, но руки не слушались, и тело снова падало обратно, а этот паразит еще имел наглость смеяться. Не знаю, что крутилось в голове у Динь, но она потихоньку подкравшись к Димке сзади, сделала ему подсечку, одновременно толкая на диван.

- Я вижу, что тебе нужна моя помощь, чтобы уровнять шансы, - с задорной улыбкой произнесла хрупкая воительница.

Димка никак не мог прийти в себя от неожиданности. Ха, мужчины вечно недооценивают женщин. А зря. Освобожденная от гнета его руки, разозленная сверх меры и поддерживаемая подругой, я могла ответить ему той же монетой. Наши с Динь руки на пару выискивали у него чувствительные места, заставляя его тело извиваться не меньше, чем мое до этого.

Преимущество было на нашей стороне, поскольку Дима боялся использовать свою силу, он только раскидывал нас как котят по дивану, но явно не поспевал это делать. Нашему проворству и коварству можно было только позавидовать.

Мы и не заметили, как возбуждение от шутливой игры переросло в нечто другое. Но все изменилось в один миг, утомленные и настороженные мы оказались по разным углам треугольника, образованного нашими застывшими фигурами. Глаза сверкали, сердца бешено стучали, не желая сбавлять ритм, одежда задралась и съехала во время нашей бешеной забавы. Я смотрела то на одну, то на другого и видела в их глазах отражение своего желания. Мы замерли, боясь сделать неосторожное движение.

Во мне зрела паника и с мыслью, что нужно уйти и оставить их наедине, я начала медленно отползать к краю. Мне казалось, что так будет лучше. Но стоило моему телу отклониться в сторону как глаза Дмитрия, до этого горевшие желанием, потухли, а лицо замкнулось. Увлеченная этой метаморфозой я не заметила, что Динь близко придвинулась ко мне.

- Рит? – В ее голосе звучала неприкрытая мольба, когда она пропускала сквозь пальцы мои подсохшие шелковистые волосы. Ее лицо почти вплотную приблизилось ко мне, так что, когда она говорила, губы почти касались моих, - Дай волю нашим желаниям. Если ты сейчас уйдешь, то ничего не будет. Ни он, ни я не пойдем на это. Ведь это не честно по отношению к тебе. Мы можем сейчас разойтись и проворочаться всю ночь от неудовлетворенности и мыслей, как бы это могло бы быть, а можем остаться и воплотить свои желания. Выбор за тобой.

Я смотрела в ее глаза и читала то, что не было высказано словами: желание и ранимость. Черт! Я всегда знала об ее чувствах к себе, об этом говорили ее жесты, легкие касания, да та же пресловутая ревность, но дать ей то, что она хотела, не могла. По крайней мере, не один на один.

Никогда до этого момента во мне не возникало даже тени легкого возбуждения, но сейчас все было по-другому, иначе. Присутствие Димы выступило своеобразным катализатором, и, наверное, впервые я смогла бы подарить ей, если не страсть, то нежность. Один раз, только один.

Не отстраняясь от Дианы, я взглянула на него. Вся фигура Димы выражала напряжение и замкнутость. Почти год меня терзало желание, которое я успешно подавляла, считая подобные отношения с ним невозможными. Он единственный с самых первых дней видел всю изнанку меня. После случая с Антоном я даже не пыталась выглядеть милой доброй куколкой, в любых ситуациях оставаясь жесткой и резкой стервочкой и другом. Восполняя пробелы в тепле и нежности своей преданностью.

Но вот он шанс, возможность хоть на ночь изменить все, не меняя в целом.

Милый, ни к чему не обязывающий тройничок между друзьями, какой парень откажется от этого. И главное сама ситуация не позволит ему отнестись к этому серьезно, он не узнает о моих чувствах, а я… я смогу, наконец, удовлетворить свою жажду.

***

Приняв решение, я словно скинула груз с плеч. Мои глаза снова вернулись к Динь.

- Не хочу, чтобы была какая-то неловкость, но не знаю что делать, чтобы избежать ее, - мой шепот, был слышен только ей.

Она в улыбке мягко коснулась моих губ. Просто проба. Просто благодарность. Ничего более.

- Все будет хорошо, как в танце, просто чувствуй меня, - она взяла мою руку и опустила на свое бешено бьющееся сердце. Ее небольшая упругая грудь напряглась под моей ладонью, - себя, - ее пальцы неспешно раздвинули ворот моего халата, спуская его почти до локтей, и зеркально повторили мое прикосновение. Едва слышный стон обжег наши губы в ласковом поцелуе. Это было приятно, красиво и непередаваемо нежно.

Совсем рядом послышался то ли хрип, то ли рык.

- Его, - закончили мы вместе, поворачиваясь к Диме, соблазняя лукаво-страстными взглядами.

Наши ладони опустились на упругий оголенный живот мужчины, заставляя его напряженно выдохнуть. Пальцы разошлись, пытаясь охватить как можно большую поверхность его гладкой кожи, ощущая подушечками, как сильно пульсирует под ними ток, сокращая мышцы и заставляя их бугриться. Меня почти ломало от колкого жара, и я попыталась отдернуть руку, но Дима ловко поймал ее и, поднеся ко рту, облизал пальцы, лаской языка унимая боль.

На миг в его взгляде промелькнуло что-то пугающее, ну тут же пропало, смытое неприкрытым желанием. Он мягко вернул мою руку назад и, надавливая, направил вниз. Динь к тому времени уже практически задрала его футболку вверх и только ждала момента, когда его рука освободится, чтобы одним резким движением сдернуть ее. Я медленно вела ладонь вниз, возбуждаясь от реакции его тела на мою ласку и вида его, настойчиво целующего Диану, пока их руки вверху пытались выпутаться из мешавшей трикотажной ткани.

«Отдаться чувствам, делать что хочется, плыть на волнах страсти. Кредо сегодняшней ночи», – нашептывало мне подсознание.

Разум сдался на волю чувствам, и дрожь предвкушения пленила тело, заставляя потаенные складки сжиматься и сочиться влагой.

Мне не терпелось снова увидеть его полностью обнаженным, при этом не бросая вороватые взгляды, а откровенно любуясь красивым мужским телом. Я поерзала, пытаясь снять напряжение, но даже от одной мысли, что сейчас буду миллиметр за миллиметром освобождать его горячую твердую плоть от сковывающих тугих джинсов, острота ощущений усиливалась.

Одна пуговица, вторая, третья… гладкая розовая головка члена ткнулась мне в руку, подрагивая в нетерпеливом ожидании свободы. Стянув ненужную ткань до колен, я приняла в ладонь приятную тяжесть, любовно обводя пальцами тонкую кожицу.

Бедра Димы непроизвольно поддались мне навстречу, а рука запуталась в моих волосах, пропуская их сквозь пальцы. Наши желания совпали, ему не терпелось получить ласку, а мне дать ее. Сжав чуть сильнее ладонь, я опустила ее до яичек, наслаждаясь длиной и силой, удерживаемой мной мощи, а затем так же неспешно двинулась вверх. Диана обнаженная стояла рядом на коленях и развязывала пояс моего халата. Подняв голову, я наблюдала за выражением лица Димы. Глаза, меня интересовали его темные глаза, и наконец, увидев в них ответ, я заменила руку ртом, давая Динь возможность раздеть себя. Он был большой, просто огромный, так что пришлось помогать себе рукой. Губы сильно сжимали плоть, продвигаясь вниз, ощущая каждую напрягшуюся жилку, которую язык нежно обводил, следуя за ними, а, возвращаясь к головке, ловко окунался в ямку, надеясь поймать соленую вкусную каплю.

Руки Динь, обняв меня сзади, нашли твердые горошины сосков. Ее пальцы нежно обвели их, а затем дерзко потянули, заставляя меня резко застонать от удовольствия, опаляя горячим дыханием Диму, передавая ему свою волну удовольствия. Не удержавшись, он повалился на диван, чем мы не замедлили воспользоваться, полностью освобождая от одежды.

Поцелуя… мои пересохшие губы хотели поцелуя, больше чем воды, и я потянулась к Диане. Прося, моля, требуя глубины. Нежность заигрывания плавно переходила в страсть. Под обжигающим взглядом, усиливающим чувствительность, мы ласкали друг друга, ни на секунду не размыкая губ.

Терпение нашего зрителя иссякло, и я почувствовала, как его пальцы дерзко проникают внутрь. Все поплыло как в тумане. Руки Динь, играющие с сосками, ее сладкие губы, удерживающие меня в плену, осязание нежности и гладкости кожи и жесткие пальцы, с силой врывающиеся внутрь, заставляющие мышцы конвульсивно сжиматься, даря бурное освобождение… не мне одной. Он выжал все до последней капли и лишь затем увлек нас на диван, мягко поглаживая тела, подрагивающие от удовольствия, давая расслабиться и набраться сил.

Лежа на мягком плече Димы, вдыхая только ему присущий аромат, я переглянулась с Динь, давая ей увидеть всю степень моего довольства происходящим, ночь началась просто отлично и впереди нас ждало еще много открытий.

Наши пальцы начали выписывать круги вокруг сосков мужчины, постепенно нагнетающе сокращая расстояние до них и, наконец, царапая острыми ноготками. Его руки с силой сжались на талиях.

Динь начала прокладывать дорожку из поцелуев вниз, а я с улыбкой наблюдала за ней, не прекращая играть с его сосками, не желая пока шевелиться, но Дима, подтянув меня вверх, сжал пальцами подбородок, заставляя встретиться с ним взглядом.

- Решила обделить меня вниманием, малыш?! Не получится. Ты бросила вызов…- Дима резко втянул в себя воздух, а я попыталась вывернуться, чтобы посмотреть, что вызвало такую реакцию, но он не дал и, практически прижав мой нос к своему уху, продолжил, - Я принял его, но все будет по моим правилам. Только руки, только губы и ничего более.

Я не видела, как он обменивался с Дианой взглядами, но чувствовала их. От властных, приказных ноток в его хриплом голосе все переворачивалось внутри, а еще было облегчение, чертово облегчение, что он не пойдет до конца. Я чувствовала, как горит кожа, от жара его пальцев с силой удерживающих меня не в очень удобном положении. Но это не мешало, мне ответить действием на его заявление.

Мой шаловливый язычок, поиграв с мочкой уха, засосал ее в рот. Я довольно мурлыкнула, когда Дима дернулся от неожиданности и контраста, застигнутый врасплох прохладной струей воздуха, выдуваемой мной.

- Ты поняла меня, Рита? Это последний раз, когда я подыгрываю тебе в твоих авантюрах, - тихие слова шевелили прядки волос у моего уха, заставляя напрячься как от интонации, так и от непонятного содержания.

Что он хотел этим сказать?

Но его губы, яростно настигшие меня, не дали возможности обдумать до конца эту мысль. Я плавилась и сгорала от его напора и силы рук, сжимающих мое ставшее вдруг хрупким тело. Я превращалась в пепел и снова как птица феникс возрождалась, глотая его стоны, стараясь слиться с ним, стать еще ближе.

Пальцы Димы сжались на моей тонкой талии и, как пушинку, переместили себе на грудь, подтягивая ноги ближе, заставляя сгибаться над ним, поскольку он так и не отпустил мои губы на свободу. Его руки мяли грудь, пощипывали соски, заставляя ерзать на нем, ощущая, как он двигается подо мной в ритме, задаваемом Дианой. Его напряжение росло, передаваясь мне, заставляя вести себя агрессивно и необузданно. Снедаемая жаждой ощутить его губы на всем своем теле, а не только на рту, в котором его язык дико эмитировал другое действие, я с силой оторвалась от него и прижала сжимаемую руками голову к своей груди, всхлипывая от удовольствия, когда он мощно начал сосать ее.

Его тело дернулось как в конвульсии, голова откинулась назад, и из горла вырвался хриплый стон, и я почувствовала скольжение нескольких вязких капелек по спине, которые тут же собрал ласковый язычок.

Довольная облизывающаяся моська Дианы показалась из-за плеча, ее губы поймали мои, делясь соленым вкусом Димы. Она взяла меня за руку и потянула к своим потаенным складкам, направляя, показывая, как ей нравится. Заведенная, раскрасневшаяся, она тихо постанывала от наслаждения. В тусклом свете бра капельки пота бисером блестели на ее коже, алые от покусываний губы распухли и соблазнительно раскрылись, а длинные рыжие локоны растрепались, придавая Динь порочно-бесшабашный вид. Ее пламенная, не знающая ограничений и запретов, натура проявлялась всегда и во всем, и я слегка завидовала этой способности открыто выражать себя, поскольку для меня это было недоступно.

Даже сейчас, бросаясь в омут с головой, я не раскрывалась полностью. Мое тело реагировало на ласки, мысли блуждали в прострации, но какой-то кусочек все равно оставался отстраненным, анализируя, исследуя, оценивая. И только руки и губы Димы заставляли забывать обо всем, как сейчас, когда он, приподняв меня за талию, устроился между ног. Он еще ничего не сделал, просто смотрел, но даже этого взгляда хватило, чтобы почувствовать себя уязвимой, ранимой, беспомощной. И не напрасно. Дима дождался, когда мое тело начнет подрагивать от нервного предвкушения и впился губами, жестко, властно, сильно, контрастируя с легкими как крылья бабочки прикосновеньями Динь. Завлекая, нагнетая, усиливая волны возбуждения, они заставили меня раскрыться, раскрепоститься полностью...

Длинная ночь перешла в утро, пропитанное ароматом секса. Море ласк не оставило ни единого кусочка кожи обделенным воспоминанием. Океан удовольствия, омывший нас, выкинул утомленные тела на развороченный диван. Мы провалились в сон, не замечая сбившихся в неудобные комки простыней, а может слишком обессиленные, чтобы обращать на это внимание.

Даже если бы от этого зависела моя жизнь, я не смогла бы открыть глаза и пошевелиться, и все же не могла полностью отрешиться от ощущения тяжести Диминой руки, крепко прижимающей к себе мое тело. Сон, сморивший меня, воплотил в фантазии то, что я жаждала и не получила этой ночью… его.. одного… полностью и без ограничений, заполняющего меня собой…

***

Я купалась в волнах своей фантазии, какой-то частичкой уже понимая, что это всего лишь сон. Мне не хотелось просыпаться, и я цеплялась за него, отказываясь открывать глаза.

И все же легкое как перышко, но настойчивое прикосновение к щеке, заставило лениво приоткрыть один глаз. На меня смотрела улыбающаяся бодрая мордашка Динь.

И чего, скажите на милость, людям не спится в такую рань?

Сквозь густые кроны деревьев в незашторенные распахнутые окна пробивалось рассветное солнце, своими яркими лучами создавая золотой нимб вокруг ее волос. Спросонья, я не сразу поняла, что беззвучно шепчут ее губы. Сознание все еще хваталось за обрывки сна, не желая впускать реальность.

Но постепенно значение, все же пробилось внутрь, вызывая в ответ улыбку.

- Спасибо, - просто и открыто, как всегда у Динь.

Ее пальцы переместились с щеки на губы, впитывая мой безмолвный ответ, а затем прикоснувшись к своему рту, она послала воздушный поцелуй и убежала.

Свежий еще не пропитанный жаром ветерок холодил тело, тесно прижимающееся к источнику тепла. Сообразив, что полулежу на Диме, обнимая его, как подушку, я осторожно подняла голову вверх. Мужчина крепко спал. Я успокоилась и, потихоньку убрав с него ногу, вывернулась на другой бок, смеживая веки с твердым намерением досмотреть свой сон до конца. Дверь тихонько скрипнула и закрылась за Динь, оставляя нас одних, но я не придала этому значения, восстанавливая в памяти последние красочные кусочки.

Но будто в насмешку они просачивались, не желая оставаться, поскольку согретое сонное тело протестовало, против бодрящей прохлады, и интуитивно тянулось к манящему теплу. Вдвойне заманчивому, поскольку стремилась я восстановить во сне то, на что не решалась в реальности. Немного поерзав, не размыкая глаз, мне, наконец, удалось найти удобное положение и уснуть.

Мне грезилось, как пальцы мужчины любовно перебирают мои разметавшиеся локоны, нежно гладят спину, заставляя тело выгибаться от томного удовольствия неспешной ласки, добровольно раскрыться навстречу его рукам, предлагая и отдавая себя. Я не видела его лица, поскольку он находился сзади, но каждой клеточкой тянулась к нему, запутавшаяся в чувственной паутине, сотканной его невесомыми прикосновениями. Это был он, и не он в тоже время. Мужчина из моего сна был нежен, заботлив и в чем-то несмел, каждым движением, будто спрашивая разрешения на продолжение, что так разительно отличалось от агрессивной атаки реального.

Его руки, без усилий разомкнув мои подрагивающие от возбуждения ноги, порхали по клитору. Пальцы воровато ныряли за соком вглубь и легонько размазывали по складкам, облегчая скольжение, заставляя меня парить в невесомой неге предвкушения, которое нарастая, отдавалось возбужденной дрожью в теле.

Убедившись в безоговорочном согласии моего тела, он закинул ногу себе на бедро и медленно миллиметр за миллиметром стал заполнять меня, давая возможность привыкнуть к тесному единению внутри. Делая неглубокий рывок вперед, его плоть, медленно дразня, отступала назад, заставляя мои потаенные мышцы в возмущении сжиматься вокруг него, не отпуская, затягивая.

Хриплый вздох удовольствия над ухом, когда мужчина, наконец, вошел полностью, выдернул меня из сна.

Осознание происходящего было подобно ушату холодной воды, тело, повинуясь невольному испугу, дернулось от него, в тоже время внутри обхватывая сильнее.

Черт, как давно это продолжается?

В голове мелькали картинки, как я ластилась к нему во сне.

Неужели я сама подтолкнула его к этому?

Вот, черт!

Что он теперь обо мне подумает?

Не знаю, что уж вертелось в голове Димы, но его тяжелая ладонь с силой прижала меня обратно к себе, одновременно меняя плавный тягучий ритм движений на агрессивно-резкий, заставляя меня жалобно всхлипнуть от нехватки так необходимого в данный момент воздуха.

Мое тело в отличие от разума с радостью приветствовало подобную перемену, с восторгом принимая все, что мужчина давал ему. Плотный туман возбуждения заволакивал мысли, превращая меня в мягкую глину в руках мастера.

Внезапно он развернул меня лицом к себе и, опоясав ногами талию, навис надо мной без движений, пристально вглядываясь в глаза.

Что он там хотел увидеть? Безмозглую курицу, съедающую его ненасытным жадным взглядом?

Может что-то подобное там и мелькало, но, несмотря на дурман, я не могла ни видеть, что он отчего-то злится, и это заставляло меня внутренне сжиматься от неуверенности, пряча душу подальше от его всевидящих глаз, в то же время, не отказывая своему ненасытному телу в удовлетворении желания. Я дернула бедрами вверх, наблюдая, как маска сосредоточенности, слетает с его лица, оголяя жажду, не меньшую по силе, чем моя собственная.

Дальше я уже не видела ничего, отдаваясь на волю ощущениям, безудержным накалом, сплетающим наши тела воедино. Это было именно так, как я представляла в своих мечтах, нет… лучше. Никто до него, не смог пробиться сквозь мой щит отстраненности, проникнуть в душу и, отхватив от нее огромный кусок, запрятать в себе.

Даже, если для Димы это значило меньше, я уже не смогла бы закрыться, отдавая себя всю без остатка, не задумываясь о том, что будет. Забирая и впитывая все, что мог дать мне этот миг.

Фейерверк искр, чувственный фонтан желаний. Я познала, что значат слова мультяшного героя с ним… с Димой… сейчас, взрываясь и крича от удовольствия, принимая на себя тяжесть его удовлетворенного тела, тайно радуясь ей.

Я парила на волнах эйфории, но постепенно вдох за вдохом, мои мысли приходили в порядок, если так можно назвать тот хаос и панику которые царили в них, от неуверенности в нем, в себе… в нас. Затянувшееся молчание тяготило, только подстегивая надрывное напряжение в душе. Не выдержав, я пошевелилась, и он тут же словно спохватившись, скатился с меня на бок. Приподнявшись на локте, Дима с хозяйской ленцой оглядывал мое тело. Ища простыню и пряча от него взгляд, я спросила как ни в чем ни бывало: - Чай будешь? – Найдя изрядно измятую ткань, я завернулась в нее и уже подтыкала конец на груди, когда Дима схватил меня за руку, привлекая к себе внимание.

- Рита! – Он злился и не скрывал этого, - Да, посмотри же ты на меня, наконец!

Я взглянула ему в глаза и увидела в них сожаление… Дура!

Переведя любовника из снов в реальность, я потеряла друга.

Стоило ли оно того?

Да!

А неловкость мы как-нибудь переступим.

Глядя в его бездонные глаза, я лепетала, что-то про то, куда они дальше собираются плыть с Антохой, чувствуя, что говорю что-то не то и не так, но не в силах остановиться.

***

Дима отпустил мою руку и с какой-то обреченностью взъерошил свои волосы. При этом у него был такой милый вид, что я, ненароком залюбовавшись, забыла, о чем говорила до этого и с глупым видом пожирала его глазами.

Взяв свои джинсы и натянув на голое тело, он лишь потом посмотрел мне в глаза.

Он стоял передо мной такой прекрасный, отстраненный и совершенно непонятный – чужой, словно не было года знакомства, будто мы только встретились и еще не успели узнать друг друга.

И первые сказанные им слова были отражением моих мыслей.

- Я не понимаю тебя, Рита, совершенно не понимаю.

Я открыла рот, чтобы ответить, но он жестом показал мне замолчать и продолжил: - Я думал, что встреча с Алей была самым большим щелчком по моему самолюбию, но ошибался. С самой первой нашей встречи, до мельчайших подробностей распланированной мной, все пошло не так. Твои действия постоянно ставили меня в тупик. Не буду врать, тогда в первый раз я пришел к тебе, чтобы уязвить Алевтину. Влюбить в себя так горячо любимую ею подружку, и… Но вместо того, чтобы начать флиртовать, ты использовала меня в качестве буфера между собой и Антоном и потом совсем не романтично реагировала на все мои провокационные разговоры и действия.

От его слов я чувствовала себя так, словно меня взяли и растоптали. Хотя Дима не сказал ничего нового, я и сама все это прекрасно понимала тогда. Но потом, потом ведь все изменилось, по крайней мере, для меня.

Я не выдержала, срываясь на крик:

- А что, ты хотел? Я вообще не желала с тобой связываться. Знаешь ли, мне не импонирует роль жилетки для брошенных Алей ухажеров. И если бы когда ты позвонил, у меня не возникло необходимости как-то отвязаться от Тохи, то я не за что бы не согласилась встретиться с тобой. Я думала, что тебе не безразлична моя дружба и наивно полагала, что заслужила твою откровенность…

- Да, послушай же ты, дай сказать, - Дима схватил меня за плечи и встряхнул, как куклу. – Ты стала для меня неразрешимой загадкой, и я всячески пытался пробиться сквозь твои иллюзии, заставить увидеть меня в другом свете. Я знакомил тебя со своими девушками, но ты лишь мило улыбалась и довольно красочно со смешинкой расписывала их достоинства и недостатки, заставляя меня чувствовать себя глупцом. Когда ты расставалась с очередным придурком, я поддерживал тебя, ты ни разу - даже в порыве горечи - не кинулась мне на шею в поисках утешения. Черт, я почти смирился с тем, что ты просто друг. Но вчера…

Это было уже выше моих сил, а потому, вскочив с дивана, я буквально выплюнула ему в лицо: - Может, я и не ангел, но насколько помню, никто тебя ни к чему не принуждал ни ночью, ни утром, – и с тихим достоинством прошествовала в спальню, хлопнув перед его носом дверью.

С остервенением натягивая на себя вещи, пытаясь сдержать предательские слезы.

Так значит, все это время он просто проверял меня на прочность, и в очередной раз орешек оказался ему не по зубам… по крайней мере с виду – я чертовски на это надеялась.

- Рита, перестань вести себя как взбалмошное дитя, ты не так все поняла, - его слова разбавляли сильные удары по закрытой двери.

- Я все поняла, не дура. Думаю, что Антон тебя заждался.

На секунду все стихло, а затем хлопнула дверь. Я облегченно или с сожалением выдохнула и, открыв задвижку, выглянула наружу.

Две вещи произошли одновременно, я почувствовала, как сильные руки выдергивают меня из укрытия, и увидела ошарашенные глаза Динь.

- Что, черт возьми, у вас тут происходит? Я думала, что, пока отдыхаю на солнышке, вы все выясните между собой, – она скривила губы. - Видимо, я не вовремя. Но, честно говоря, ребята, еще пять минут на улице, и от меня останется только сожженная в уголь ветчина.

- Динь, солнышко, не забудь потом напомнить тебя поблагодарить, мы уже уходим, - голос Димы звучал очень добродушно, что никак не вязалось с его крепкой хваткой на мне.

- Я никуда не собираюсь, - мои слова и попытки вывернуться просто проигнорировали.

Динь скептически осматривала нас, но ничего не говорила.

- Собираешься. Либо сама ножками, либо как мешок картошки на плече, выбирай.

Голос Димы над ухом, был довольно решительным, но мне не верилось, что он средь бела дня будет устраивать представление, а потому нахально возразила: - Не вижу смысла, мы уже все обсудили.

Он не стал возражать или спорить, а просто выполнил свою угрозу. Вися кверху тормашками на его плече, я задыхалась от злобы и обиды, слыша, что мое плачевное состояние вызывает громкий заразительный смех у Динь.

- Диана, будь добра придержи дверь, чтобы я ненароком не ушиб драгоценную ношу.

- Конечно, к-х-м, только Дим, может, позволишь ей идти своими ногами, а то люди что-нибудь напридумывают.

Предательница! Придурок!

Я больно лягнула его, удовлетворенно услышав, что Диме это пришлось не по вкусу, но тут же его рука еще сильнее придавила мое сопротивляющееся тело, а пальцы другой нахально начали поглаживать голые ноги, заставляя дрожать не только от злости.

- Плевать, у нас внеплановый день Нептуна для одной русалки. На катере нет дверей, за которыми можно скрыться. И с середины реки мало куда можно сбежать.

Мы шли по протоптанной дорожке к понтону. Навстречу нам то и дело попадались люди, и я решила оставить разборки на потом, не желая унижаться, мило улыбалась соседям, словно висеть на плече у великовозрастного детины - самая привычная вещь на земле.

Но пусть только он поставит меня на ноги, я ему так врежу, что мало не покажется.

Диана с Димой весело переговаривались, а я молча копила злость, строя в уме планы возмездия.

Все, с меня хватит, на следующую турбазу я с Динь не поеду. Она моя подруга и должна помогать, поддерживать, наконец, а не предавать. И он… и он, пусть катится лесом, после таких выходок и речей.

Надо же?! Отомстить со мной Алевтине!

Он что поиграть и бросить меня хотел?!

Так что ж, не бросает?

Почему тащит за собой?

Или считает, не достаточно запудрил мне голову, или… «ты все не так поняла».

Черт, где мои мозги, когда они так нужны?

Отключились от переизбытка приливной крови.

Язвить способна, самокритика на месте, теперь осталось беспристрастно разобраться, с тем, что он в порыве откровения нагородил.

Спокойное течение моих мыслей прервал Димин крик.

- Тоха, собирай монатки, пару деньков, поживешь на диване у Дианы. Ты ведь не против?! – последний полу вопрос относился похоже к Динь, поскольку она, хихикая, заявила, что не против, если тот не будет таскать баб.

Мы стояли на палубе, но меня так никто и не удосужился отпустить.

Появившись из каюты, Антон не преминул съязвить: - Диман, ты наконец-то послушался моего совета. За волосы и в пещеру. С Маргошей по-другому никак.

Все мое драгоценное собираемое по крупицам спокойствие готово было разлететься в клочья. Антоха был последним человеком на земле, перед кем мне хотелось предстать в таком виде, но моего мнения как-то не спрашивали. Я уже открыла рот, чтобы высказать все, что думаю об этой липучке, из-за которой все собственно и началось, но Дима опередил меня.

- Ты все взял? Если да, то освободи катер и помоги отвязать канат.

Диме было явно неудобно, но он уперто не хотел меня отпускать. В моей душе клубились злость, надежда и апатичный фатализм.

Несмотря на обиду, мне хотелось верить в лучшее, и я понимала, что без его объяснений так и не обрету покоя.

- Дим, отпусти меня. Хватит уже разыгрывать комедию. Даю, слово, что не буду убегать и закатывать истерик. – Я говорила спокойным тоном, но все равно его плечи на миг напряглись подо мной.

- А мне нравится, как ты висишь на плече. Считай, что я пират, похитивший тебя, - в его голосе проскользнули смешливые нотки.

- Эй, пират, - забывшись, я шутливо ударила его по спине, снова возвращаясь к привычной манере общения, - мы на ролевые игры не договаривались.

Дима молчал, и я уже подумала, что пока не доплывем до назначенного места, мне так и придется висеть на нем, но спустя минуту он очень осторожно поставил меня на ноги.

В его глазах читалось опасение. Оно и понятно, я сама еще не решила, стоит съездить ему по лицу сейчас за то, что поставил меня в неловкое положение, или оставить на потом. Но решив придерживаться обещания, осторожно отодвинулась от него и встала рядом.

***

Внутренний дискомфорт и гнетущее молчание заставляли меня нервничать. Ветер, путающий волосы, раздражал, как впрочем и солнце, бьющее по незащищенным глазам.

Думая о том, что не отказалась бы сейчас от какой-нибудь резинки и огромных уродливых очков в пол лица, я упрямо пыталась заплести спутанные лохмы, хмурясь от напрасности своих усилий.

Мне не нужно было смотреть на Диму, чтобы каждой клеточкой кожи чувствовать дырки, прожигаемые его взглядами. И это тоже нервировало. Хотелось уже, наконец, покончить с этой дурацкой неопределенностью, но он будто язык проглотил.

Блин, чертовы волосы!

То ли это было произнесено мною вслух, то ли Дима побоялся, что от постоянного дергания их, я стану лысой, но он нарушил молчание:

- У меня, конечно, нет заколок, но в каюте на полке валяется бейсболка, возьми, если хочешь.

Тугой комок, заставляющий меня психовать, немного ослаб от его теплой заботливости. Окинув Диму быстрым взглядом, впервые с момента, как катер отчалил от турбазы, я прошмыгнула мимо него в каюту.

Уверенная, что здесь провел с подружкой ночь Тоха, я очень удивилась кристальной чистоте, встретившей меня внутри. В голове промелькнула картинка нашего разворочанного дивана. Вряд ли этот клоун сподобился с утра пораньше прибраться, а значит…

Горячие руки обняли меня сзади, а в макушку уперся подбородок.

- Я обманул тебя. Антон не ночевал на яхте. После моего возвращения они практически сразу ушли к Светке.

- Зачем, Дим?

- Что? Соврал? Напросился к вам? Остался? Занялся сексом?

- Все.

- А ты как думаешь? – Его руки, пробравшись под майку, накрыли груди, а губы своим дыханием щекотали шею.

- Не з-на-ю, ска-жи сам, - мой голос предательски дрожал от осознания недосказанного, но я хотела услышать ответ от него.

Дима развернул меня и накрыл губы искушающим поцелуем. В этот раз я не отшатнулась, а наоборот позволила своему телу прижаться к нему, сокращая и без того незначительное расстояние, вплавляясь в его кожу. Все разумные и не очень мысли, прыгая, как зайчики разбегались прочь, оставляя уверенность, что происходящее сейчас между нами - самое значительное и правильное, единственное, что имеет значение.

Он отстранился и, вглядываясь в затуманенные ошалелые глаза, подрагивающими пальцами успокаивающе гладил мое вибрирующее, как натянутая струна, тело.

- Ч-ш-ш, Маргаритка. Прости. С того момента как увидел тебя на дискотеке такую горячую, страстную, дикую, я, кажется, начал руководствоваться исключительно пещерными инстинктами.

Дима хмыкнул, и я с удивлением заметила, что сижу на краю кровати с разведенными в стороны ногами, а его тело комфортно устроилось межу ними. Одна часть меня орала, что стоит оставить разговоры на потом, хватая в охапку этого «пещерного» жителя, а другая убеждала, что лучше разобраться во всем сейчас и больше не возвращаться к этому вопросу. Эта рациональная, язвительная крупица, чудом выжившая в накале страсти, была возмущена тем, что импульсивная ночная выходка так радикально изменила мое отношение к нему.

Он пробудил во мне мощнейший голод по себе, заставляя безумно желать его всего, целиком, без остатка, и это чертовски пугало. Симпатия и интерес в одночасье превратились в… влюбленность и страсть.

Мне не хватило ночи, было мало утра, и того, что могло произойти сейчас, тоже стало бы недостаточно, а потому вытащив на свет все оставшиеся в целости колючки, я уточнила: - Ты уверен, что не перепутал танцующий объект?

- Что это? Ревность? – Казалось его благодушное настроение ни что не способно поколебать.

Я нахмурилась, понимая, что в какой-то степени он прав. Меня разбирала самая элементарная ревность к Але, к Динь, к толпе безымянных красоток, которые были рядом с ним в течение этого года. И весь этот разговор был затеян для того, чтобы прояснить, кто я для него среди них, остальное было и так понятно.

- Кажется, да, – серьезно произнесла я, пожимая плечами.

Мы всегда были честны друг с другом, и я считала бессмысленным сейчас поступать иначе, даже видя, что мои слова вызывают у него самодовольную улыбку.

- Диана очень красивая и страстная девочка, но ей не хватает твоей глубины. Возможно, у нас даже могло что-нибудь получиться, но это не продлилось бы долго. Я не монах и не евнух, чтобы не чувствовать влечения к красивым девушкам. Но ни одна из них не заставляла меня возвращаться к себе раз за разом…, - он на секунду замолчал и, сделав глубокий вдох, продолжил, - как ты. Практически с первой встречи меня потянуло к тебе, а твоя колючая отстраненность только подстегивала азарт, подогревала влечение, и я не заметил, как общение с тобой стало для меня жизненной необходимостью. Желание так долго тлело внутри, не перегорая, что я уже свыкся с ним. Но стоило увидеть тебя вчера, и меня прорвало. Я пытался заставить тебя ревновать, флиртуя с Динь, но ты была непробиваема, скакал перед тобой нагишом, но и это не помогло… Не знаю на что я надеялся, когда прибравшись здесь, решил вернуться к вам…, но явно не на секс втроем. Черт, в тот момент, когда я понял к чему все идет, мне захотелось выпороть тебя, но боязнь, что ты опять на утро залезешь в свой панцирь, и твой соблазнительно взъерошенный вид заставили плюнуть на все. Ну, скажи, что тебя дернуло, а?

- Любопытство и то же самое влечение. Я не рентген, чтобы видеть тлеющее внутри тебя желание и просто ухватилась за возможность. Может у меня и заторможенное мышление, но твои «прозрачные» намеки, до меня не доходили. И решила, что ты не воспримешь серьезно этот… этот эксперимент.

Он сгреб меня в охапку и, уткнувшись носом в макушку, тихонько засмеялся.

- Чай?! Ну, надо же! – Мой кулачок, врезавшись под дых, заставил его закашляться и посерьезнеть. - А почему ты попыталась сбежать от меня с утра? Опять отсутствовала прозрачность намерений?

Я покраснела и напряглась в его руках, невольно заставляя Диму снова посмотреть на меня. Под его пристальным взглядом мои щеки загорелись еще сильнее, приобретая свекольный оттенок. Настала моя очередь утыкаться ему в грудь.

- Проснувшись, я подумала, что распаленная своими фантазиями, накинулась на тебя во сне.

Его грудь беззвучно сотрясалась от сдерживаемого смеха.

- Ну, если считать, соблазнительное ерзание попкой о мой изнывающий от желания член, то да, ты просто не оставила мне выбора, нахально выдернув из сна, - его мысли явно приобрели фривольный характер, судя по настойчивому возбуждающему трению между моих ног, но оставался еще один не ясный для меня момент.

- А Аля?

- Жалкая пустышка, достойная лишь сочувствия, - он произнес это спокойно без злости или внутреннего возмущения, больше занятый тем, чтобы стянуть неподдающуюся майку, и меня отпустило.

Мы поспешно избавляли друг друга от одежды, желая освободиться от всех раздражающих преград. Наши хаотичные неловкие движения сопровождались поцелуями, вызывающими нетерпеливую дрожь, но стоило нам обнажиться полностью, как Дима отстранился от меня и, твердо сжав руку, потянул за собой на палубу.

Публичность абсолютно точно не входила в мои намерения, и я уперлась, не желая двигаться дальше. Дима развернулся и посмотрел мне в глаза.

- Рит, ты мне доверяешь?

Доверяю? Х-м, спорный вопрос. Но от его проникновенного искреннего взгляда, горящего энтузиазмом, захотелось вручить ему всю себя.

Я неуверенно кивнула.

- Закрой глаза, я хочу сделать тебе сюрприз.

Послушно выполнив его просьбу, я почувствовала, как он подхватывает меня на руки и несет наружу.

В голове вертелась ехидная мысль, что нудизм ничем не хуже секса втроем.

Три… четыре шага и я ощутила теплое поглаживание солнечных лучей на своей коже. Открывать глаза было страшновато. Вдруг катер, правда, стоит посредине, пусть и довольно широкой, реки, и убаюкивающая тишина вовсе не означает, что через минуту здесь не пронесется какая-нибудь моторка.

Дима бережно поставил меня на ноги и прижал спиной к себе.

- Рит, можешь открывать глаза.

Я быстро распахнула веки и тут же словила солнечных зайчиков, от которых черные уродливые пятна поплыли перед глазами, мешая сориентироваться. Но стоило мне проморгаться, как взору открылся вид из волшебной сказки. Затаив дыхание, я удивленно оглядывалась вокруг.

Катер стоял на берегу большого озера, берега которого золотились на солнце чистейшим песком. Редкие плакучие ивы, склоняясь, полоскали свои ветки в прозрачной воде. Ни ряски, ни камыша, ни водяных лилий, ничего не загрязняло его голубую гладь. Со всех сторон его окружала плотная зелень смешанного леса, которая своими мощными вымытыми водой корнями, преграждала озеру путь в свою обитель, милостиво оставляя в его распоряжении широкую полоску пустынного пляжа.

Я ощущала почти благоговение, искренне не понимая, как моему магу удалось незаметно доставить нас сюда.

Видимо прочитав мои мысли, Дима решил пояснить.

- Когда я отправил тебя в каюту, мы уже подплывали к острову. Он разделен надвое узкой, но довольно глубокой протокой, так что вода не застаивается. И в озере очень много родников, поэтому она такая чистая. Тебе понравилось?

- Да, - восхищенно выдохнула я, хотя хотелось проорать как это все волшебно и романтично.

Его руки блуждали по моему телу, заставляя каждую клеточку покалывать и искриться, в то время как Дима шептал на ухо свою фантазию.

- Во время вчерашнего купания я представлял, что твое невесомое тело омывает меня, как волны берег, то мягко и лениво, то бурно и резко, и твои острые сосочки, выглядывающие из воды, сжимаются в горошины, когда холодные капли, разбрызгиваемые нашими движений, захлестнут их, превращая внутренний жар в ток удовольствия.

Магия, творимая его руками и словами, вызвала такие токи, что не удерживай он меня, я бы уже давно свалилась в озеро, потому что одурманенная не заметила, как мы подобрались к краю.

- Ты ведь воплотишь в жизнь мою фантазию, Маргаритка?! – Он не стал дожидаться ответа и, приподняв за бедра, резко вошел в меня, одновременно накрывая рот своими губами.

Как он и сказал студеная вода, накрыв нас с головой, заставила ожить каждую клеточку, мощно сократиться каждую мышцу, взорваться тело в бурном восторге. Я задыхалась от нехватки воздуха, плавая на грани беспамятства. Его шаги отдавались в моем теле сильными толчками, закручивая наслаждение в непрекращающуюся петлю. Наконец, Дима освободил мои губы, нежно опуская тело в ласковые объятия водной глади. Поддерживая меня на плаву, он медленно двигался внутри, пожирая глазами мое лицо и подрагивающие в такт его движениям груди. Хватаясь за воду и не находя опору ни в чем кроме него, я острее ощущала свою беспомощность и женственность, полностью доверяясь ему. Дима медлил, накаливая удовольствие, заставляя выплескивать мое возбуждение в громких криках. Будучи сама не своя от жажды, не находящей удовлетворения, в ожидании, когда он соизволит сменить ритм, я уже готова была требовать, просить, умолять его об освобождении. Но этого не потребовалось мои сокращающиеся внутренние мышцы, настойчиво обхватывающие его раз за разом, неустанно выбивали из Димы крупицы контроля, заставляя его сильнее, резче, глубже входить в меня, именно так, как хотела я, как требовало мое тело. Уже омываемая первыми волнами удовольствия, я почувствовала, как его руки притягивают меня к себе. И я наконец-то обрела опору и холст для выплеска своего бурного наслаждения.

Усталые, мы в обнимку нежились на солнышке, не обращая внимания на колючие песчинки. Моя голова уютно устроилась на груди Димы, а пальцы выводили замысловатые узоры вокруг пупка.

- Ты с кем-нибудь сейчас встречаешься? – Его немного запоздалый вопрос вывел меня из полу коматозного состояния. С того момента как мы выбрались на берег, это были первые произнесенные им слова.

Да, уж!

Но в принципе нормальный вопрос после умопомрачительно секса. Не скажешь, же «ты мне нравишься» - это слишком блекло. Признание в любви – несколько преждевременно, а о том, что сходишь с ума от страсти, не за чем говорить, и так все понятно. Но он все таки нашел, как показать значимость произошедшего.

Лукавая ухмылка растянула мои губы.

- А черт с ним! Неважно! Ты моя и ничья больше, - я молчала, не соглашаясь и не опровергая его слова, только теснее прижимаясь.

«Что ж, милый я готова предоставить тебе возможность, убедить меня в этом», - почти мурчала вслух от такой приятной мысли посетившей мою голову, я одновременно своим довольным видом снимала груз напряженности с Димы…

Дата добавления: 2015-07-18