Глава 35. Когда утреннее солнце проснулось от заоблачного сна, и сияющие лучи озарили Колдвелл

Когда утреннее солнце проснулось от заоблачного сна, и сияющие лучи озарили Колдвелл, штат Нью-Йорк, два мальчика в возрасте двенадцати и девяти лет шли пешком в школу.

И никто из них не был впечатлен «Великолепием весны».

Чем бы оно ни было.

Их мама постоянно твердила о весеннем великолепии, весеннем великолепии… бла-бла. Джоуи Мэйсона волновал лишь спортзал: по понедельникам он всегда ходил туда, но на сегодня назначено специальное собрание. Поэтому, какая бы «по-весеннему великолепная» погода ни стояла на улице, он все равно шел в школу, и впереди его не ждало ничего увлекательного.

С другой стороны, его младший брат, Тони, любил собрания больше спортзала, поэтому шел сейчас такой довольный. Но он был ботаником и спал с книгами, что он мог знать об этом мире?

Дорога из дома в школу занимала восемь кварталов и не представляла ничего серьезного…. Вниз по улице Святого Франциска мимо церкви и всего такого. Они должны держаться правой стороны, потому что слева располагалась заправка, на подъезде к которой всегда было много машин. Они также обязаны останавливаться на каждом углу. Что Джоуи и делал… как правило, схватив Тони за воротник, чтобы тот не вписался прямо в машину.

Тони всегда ходил с открытой книгой. Он также ел, читая, ходил в ванную, читая, и даже одевался с книгой в обнимку.

Дурак. Просто дурак, потому что, не оглядываясь по сторонам, он столько всего пропускал.

Например, вот эту крутую машину, к которой они подошли. Окна и кузов были черными, а на номерной табличке написано «010». И все, никаких букв. Джоуи перевел взгляд на младшего брата. Естественно, Тони ничего не заметил.

Его упущение.

Машина была похожа на ту, на которой ездили полицейские.

Когда они приблизились к ней, Джоуи схватил воротник брата и резко дернул его. Тони даже не обратил внимания на внезапную остановку… просто перевернул страницу. Наверное, он решил, что они подошли к перекрестку.

Джоуи наклонился к окну, пытаясь заглянуть внутрь, и одновременно ожидая, что кто-то в униформе выскочит наружу и начнет ругать их за любопытство. Когда он ничего не увидел, и никто не вышел, он сложил чашечкой ладони и приложил их к холодному стеклу…

Он отпрыгнул назад.

– Мне кажется, там кто-то есть.

– Нет, – ответил Тони, не поднимая головы.

– Есть.

– Нет.

– Нет, есть. А тебе откуда знать?

– Нет там никого.

Окей, Тони не знал, о чем говорил, поэтому спор мог продолжаться бесконечно. И тогда они с младшим братом опоздают в класс, и ему влетит. Снова.

Но…

Как было бы крууууууууууууто – найти мертвое тело… прямо перед похоронным бюро МакКриди!

Уронив сумку с учебниками, Джоуи отодвинул брата от машины, приподняв его и сдвинув ноги.

– Тут опасно. Не хочу, чтобы ты пострадал.

Это, наконец, оторвало взгляд Тони от книги.

– Там правда кто-то есть?

– Держись сзади.

То же самое бы сказал их отец, и Джоуи почувствовал себя таким взрослым… особенно когда Тони кивнул и прижал книгу к груди. Но так и должно быть. Джоуи скоро исполниться тринадцать, и он был за главного, если никого не было рядом. А порой даже на людях.

Снова сложив руки, он занял позицию у окна и попытался увидеть что-то сквозь затемненное…

– Это пират!

– Ты врешь.

– Нет, я не…

Рядом с ними остановилась машина, и женщина за рулем опустила стекло… это была Миссис Алонсо с их улицы.

– Мальчики, вы что затеваете?

Будто они только и делают, что проказничают.

Одна часть Джоуи хотела продолжить руководить всей ситуацией. Но другая захотела похвастаться.

– Здесь мертвый мужчина.

Он чувствовал себя таким важным, когда Миссис Алонсо занервничала. Черт, если бы он знал, что это произойдет, он бы вышел из дома пораньше. Это даже лучше спортзала.

Но потом Тони вмешался.

– Это пират!

Внезапно страх исчез с лица Миссис Алоснсо.

– Пират.

Его брат – заноза в заднице… а Джоуи не собирался терять публику. Пираты – это для детей. Мертвый парень в машине? Дела взрослых, именно в них он хотел поучаствовать.

– Сами посмотрите, – ответил он.

Миссис Алонсо припарковалась перед черной-пречерной машиной и вышла, ее высокие каблуки стучали по тротуару, как подковы.

– Ладно, на этом хватит, мальчики. Садитесь в машину, и я довезу вас до школы. Вы опоздаете. – Она протянула телефон Джоуи. – Позвони маме и скажи, что я вас подобрала. В очередной раз.

Такое случалось часто. Миссис Алонсо была бизнес-леди, чей офис находился недалеко от школы, а они с Тони частенько опаздывали, и она их подвозила. Но этим утром все было иначе.

Он скрестил руки на груди.

– Вы должны заглянуть в окно.

– Джоуи.

– Пожалуйста. – Очередной аспект взрослой жизни: слова «пожалуйста» и «спасибо».

– Хорошо. Но вы сядете в мою машину.

Миссис Алонсо подошла к автомобилю, ворча что-то про такси. А Тони, который всегда подчинялся правилам, сел на пассажирское сиденье ее внедорожника… но он по-прежнему был заинтересован в происходящем, поэтому не закрыл дверь, а «Дневник хлюпика: собачья жизнь»[114] остался в его руках.

Джоуи не сдвинулся с места.

Обычно, он бы разозлился на Тони, который занял лучшее место: старшие братья едут спереди, малыши – сзади. Но в данный момент были вещи куда важнее, поэтому он остался на тротуаре, с неиспользованным телефоном в руке.

Он гадал, что же увидел…

Миссис Алонсо отпрыгнула так далеко, что почти выскочила под машину. Минивен просигналил, едва успев объехать ее.

Подбежав к нему, она выхватила телефон из его руки.

– Джоуи, садись в машину…

– Что это? Труп? – Блин, что, если это пират… обалдеть!

Приложив телефон к уху, Миссис Алонсо потащила Джоуи к автомобилю.

– Да, это срочно. В машине перед Похоронным бюро МакКриди сидит мужчина. Я не знаю, в порядке ли он, но он сидит за рулем и совсем не шевелиться… у меня с собой маленькие дети, и я не хочу открывать дверь… да, точно…

Маленькие дети. Боже, он ненавидел подобное отношение. В конце концов, именно он обнаружил тело. Как много взрослых проехало мимо машины по дороге на работу и не заметило его? Проехало на велосипедах? Прошло пешком?

Это – его труп.

– Меня зовут Маргарита Алонсо. Да, я останусь до приезда парамедиков и полиции.

Окей. Это – официально его самое потрясное утро в жизни, подумал Джоуи, запрыгнув на заднее сиденье… на котором оказался самый выгодный обзор.

Когда Миссис Алонсо села в машину и закрылась на все двери, он представил, как они просидят тут до часу дня. Может, они получат «Хэппи Мил» на обед. Он действительно надеялся, что полиция не станет торопиться…

Самый огромной облом в его жизни произошел, когда Миссис Алонсо сказала:

– Сара? Твои мальчики со мной, они в порядке. Но возникла маленькая проблема, и мне нужно, чтобы ты забрала их.

Джоуи уперся рукой в голову.

Зная его удачу, мать прилетит на место происшествия прежде, чем он узнает что-нибудь о мертвом пирате на переднем сиденье того автомобиля.

Испорчено. Утро испорчено.

И, скорее всего, они приедут в школу прямо к собранию.

***

Матиас спал за рулем своего автомобиля, снова и снова ему снилась ночь, когда Джим Херон спас его жизнь. События, которые привели к бомбе и длинному, болезненному пути к относительному здоровью, в бесконечном цикле проигрывались в его голове, будто на его ментальном, старомодном граммофоне заело иголку.

Матиас заманил Джима Херона в тот заброшенный, пыльный барак в качестве свидетеля потому, что в специальном подразделении не было никого другого, чье слово было бы столь же значимым. По замыслу Матиаса, солдат должен был бросить тело в песках и вернуться на базу, чтобы рассказать остальным о несчастном случае: если бы кто-то другой сделал подобное заявление, то все бы решили, что он и виновен в убийстве. Но не в случае Джима… он был прямолинейным стрелком в мире, полном извилин, и всегда отвечал за свои поступки, хорошие или плохие.

Вот доказательство того, что в Матиасе было что-то хорошее… по крайней мере, он не свалил ответственность за самоубийство на кого-то другого.

И да, конечно, он мог просто застрелиться где-нибудь в ванной, но, несмотря на склонность к суициду, у него была гордость. Сделать собственноручно инъекцию свинца – это слишком слабо… уж лучше покрыть своей кровью каменные стены хибары, и после его будут оплакивать как сильного бойца, кем он всегда был.

У гордости, однако, была своя цена: вместо того, чтобы оставить его в пустыне, этот придурок Херон спас Матиаса… а также разгадал его маленький секрет. Подсказкой стало взрывное устройство. Пока Матиас валялся, истекая кровью, словно заколотая свинья, Джим нашел остатки бомбы и узнал, кому они принадлежали. А именно – подразделению.

Сукин сын собрал фрагменты, положил их в карман и снял ремень. Потом он наложил жгут на ногу Матиаса, поднял его и двинулся в путь. Он знатно взбесился, и его спасательные действия отчасти были наказанием, отчасти – рычагом для достижения цели… они уничтожили все. Ублюдок все шел и шел…. Пока какое-то время спустя, среди дюн не показался Исаак Рос на Лэнд Ровере.

Джим объявил свои требования спустя несколько недель, в больнице в Германии. В тот момент голова Матиаса представляла собой воздушный шар агонии, он только привыкал к тому, что работал лишь один глаз. Херон сел у прикроватного столика и выложил свои требования: он уходит. Без каких-либо условий. В ином случае он берет останки бомбы и вместе с рассказом выкладывает их единственному человеку, который мог что-то сделать с этим.

Здравствуйте, Мистер Президент.

Ирония из ироний, но если бы на месте Херона был другой солдат, любой другой человек с бьющимся сердцем и желанием настучать, Матиаса бы не взволновала угроза. Но, с другой стороны, Джим Херон – старый добрый Захария – был из тех ублюдков, которым доверяли. Фрагменты бомбы можно сфабриковать; достоверность информации стоящего парня? С этим не поспоришь.

И не бывать ему боссом, если люди сочтут, что у него больше нет силенок для этой работы.

В тот момент Матиасу казалось, что у него не было иного выбора, и он сказал Херону валить на все четыре стороны.

Впоследствии тяга к самоубийству вернулась, и он воспринял ее серьезно. Но потом как раз вовремя появился его заместитель… будто парень понимал, к чему движется Матиас.

Этот мужчина очень настойчив. И, как выяснилось, Джим спас его тело, но заместитель каким-то образом сумел воскресить душу.

Хотя, возрождение имело свои последствия: почти сразу же Матиас раскрыл глаза – точнее, один глаз, – на то, какой ошибкой был отпуск Херона: этот солдат, разгуливающий по миру, знал слишком много, а риск раскрытия был неприемлем.

Заместитель был солидарен с ним, и они уже собирались привести механизм в движение для «случайного случая», когда позвонил Джим в поисках информации на Марию-Терезу Бодро. Идеальное время. Таков был план: Джим устранит Исаака в обмен за информацию… а потом они убьют его самого.

Но кто-то добрался до Херона раньше них.

Мертв. Джим был мертв. Матиас видел его тело собственными глазами. И все же… ему казалось, будто он говорил с парнем. Да, ему снилось, что он говорил с Джимом Хероном…

Матиас проснулся с пистолетом в руке, предохранитель был снят, а дуло направлено на белого парня в темно-синей форме… который, судя по монтировке в его руке, только что взломал замок и открыл дверь автомобиля.

Парамедик застыл и поднял руки вверх.

– Приятель, я просто хочу помочь.

Вероятно, это правда. Но, к дьяволу все, напарник медика скорее всего уже вызывал полицию, и, п.с.: личная встреча с гражданскими не числилась в ежедневнике Матиаса.

Он опустил оружие.

– Я федеральный агент. – Он запустил руку в пальто, решив предъявить корочки ФБР… которые были легальными лишь до определенных пределов.

Парамедик наклонился, окинув взглядом ламинированную фотографию, поддельное имя и настоящий герб.

– О… простите, сэр. Нам позвонили…

– Все нормально. Я провел три дня на канадской границе, и сейчас направляюсь в Манхэттен. В районе четырех утра съехал с Северного шоссе, желая перекусить, но все было закрыто, и я решил вздремнуть. Вы знаете, как это бывает.

– О, конечно я понимаю.

Бесконечная болтовня… бла, бла, бла…

Когда появилась полиция, они ввели номер удостоверения в систему, и – какая неожиданность – он подтвердился. Его историю о выполнении засекреченной миссии и о том, как он вырубился от усталости, съели, словно пирог на День Благодарения: из преступника он перешел в разряд знаменитости.

Глупые людишки.

Отослав их, он сам отъехал от Похоронного дома, и достал телефон. Там было несколько голосовых сообщений… и один сигнал тревоги.

Ну, кто бы мог подумать… похоже, Исаак Рос сдал себя и свое местоположение: дом прелестной и талантливой государственной защитницы. Идеально, мать вашу: хотя, если потребуется, они могли избавиться от него прямо на кухне Гри Чайлд, но это бы все усложнило.

Матиас набрал заместителя, и пока шел дозвон, он подумал, как часто происходили подобные разговоры: пойди. Найди его. Убей его. Избавься от тела.

Такое происходило очень часто.

Когда боль в левой части груди вспыхнула вновь, он проигнорировал ощущения…

– Да? – ответил его заместитель.

– Исаак Рос готов для тебя.

Не было ни единой заминки.

– По адресу Бикон-Хилл?

– Да. Сейчас же иди за ним.

– Я за пределами штата.

– Ну так вернись в штат. Как можно скорее.

– Будет сделано. Где вы хотите его видеть?

Хороший вопрос. Бегство – не конек Исаака; он заработал репутацию за быстрые чистые убийства при нереально сложных обстоятельствах. Но без значительных ресурсов не станешь бросать работу как у него.

– Держи его в том доме, – внезапно сказал Матиас.

Пока он обдумывал ситуацию, инстинкты подсказывали ему, что изменение в плане допустимо. В конце концов, Гри Чайлд и ее отца не помешает осадить… и ничто не привлечет внимание гражданских лучше убийства на их глазах. Старый добрый Алби стал доказательством…

По непонятной причине, в голове раздался голос Джима Херона. Не определенные слова, просто интонация, мрачный, умоляющий тон, от которого Матиасу захотелось бросить… что именно?

– Алло? – спросил заместитель, будто парень спросил что-то и не получил ответа, либо же молчание было слишком долгим.

– Я не хочу, чтобы ты убивал его, – услышал Матиас свой голос.

– О, я в курсе. Ты собираешься сделать это сам. – Удовлетворение. Столько удовлетворения в голосе, будто так все и планировалось.

Без серьезной на то причины, центральный процессор Матиаса начал искрить и дымить, изображения мелькали в его мозгу в сумасшедшем водовороте, который напомнил ему об игральных костях, брошенных на покрытый войлоком стол. А потом, среди этого хаоса, он увидел Алистара Чайлда, два оперативника в черном удерживали мужчину на грязном ковре, пока его сыну вводили такое количество героина, которое обеспечило бы слону вечный кайф.

Дэнни… о, мой малыш, Дэнни … Напоминало ирландскую песню, распеваемую в баре, только совсем не музыкальную, отец с хриплыми рыданиями произносил слова.

– Босс, – заместитель прервал воспоминания. – Поговорите со мной. Что происходит?

Такой спокойный голос, но этот прагматизм – ложный. Без сомнений, солдат беспокоился, что колеса вновь сходят с рельсов… и он, как и два года тому назад, еще раз собирался затащить Матиаса в боевые ботинки.

– Не убивай его, – Матиас снова повторил предложение. – Это приказ.

– Знаю, чтобы вы смогли это сделать. Он – ваш. Вы должны устранить его.

На мгновение Матиас ощутил неумолимую, соблазнительную тягу…

– Нет, – выпалил он, встряхиваясь. – Нет, не должен.

– Но вы обязаны…

– Просто выполни гребаный приказ без комментариев, или я найду кого-нибудь другого.

Выругавшись, он повесил трубку, послал обратный сигнал Росу, а затем попытался найти твердый фундамент внутри себя, на который можно встать. Черт, внезапно он почувствовал, будто два голоса в его голове тянули его в противоположные стороны, и ни один из них не принадлежал ему.

К счастью, ответ Роса прервал внутреннюю борьбу.

– Матиас, – донесся старый, знакомый голос.

– Исаак. Как поживаешь?

– Где? Когда?

– Всегда говоришь по существу. – Матиас уперся коленом в рулевое колесо, чтобы удержать седан на дороге, тем временем массируя болевой участок на левой стороне груди. – Я послал кое-кого к тебе. Оставайся на месте.

– Неприемлемо. Меня нельзя забирать отсюда.

– Диктуешь условия? Вот уж вряд ли.

– Гри Чайлд не будет втянута во все это. Я сдамся в полночь, в публичном месте.

– И сейчас ты указываешь мне, когда и где? Пошел к дьяволу, Рос. Если хочешь, чтобы она осталась в стороне, то сделаешь, как я велю. Или ты думаешь, что я не прорвусь сквозь ее модную сигнализацию в любую ночь по моему усмотрению? – Молчание. – Удивлен, что я знаю о гребаной системе? Ну, в этом доме есть и другие трюки, Исаак. Интересно, о скольких известно тебе.

Это было правильно. Разговор избавил голову от неясности и чепухи… и напомнил о причине смерти Дэниела Чайлда: старый добрый Алби начал трепаться.

Волна адреналина пробудила его еще сильнее, когда он задумался, какие планы Исаак и отставной капитан могли высидеть, пока сам он валялся в отрубе на обочине.

Матиас прокашлялся.

– Ага, оставайся на месте… на случай, если ты подчерпнул от ее отца пару блестящий идей, позволь прояснить ситуацию. Если ты сделаешь что-нибудь, чтобы выдать меня или мою организацию, я сделаю с этой женщиной все, что она сможет пережить, но отчего так и не оправится. Ты знаешь: меня остановит лишь моя собственная могила. – Все еще молчание. – Ты встречался с ее отцом, даже не отрицай. И я прекрасно осведомлен, что он собирал информацию на подразделение последние десять лет. Никаких блестящих идей, Исаак. Ради ее же блага. Или я проигнорирую твои позывы и приду за ней. Я позволю прожить тебе долгую жизнь со знанием, что ты стал причиной, по которой она была выжжена изнутри…

– Она тут не причем! – прошипел Рос. – Она не имеет ничего общего со мной или своим отцом!

– Может быть. Но дерьмо случается. Я назначил ее к твоему делу из благих намерений… и все вышло даже лучше, чем я планировал. Я и представить не мог, что вы двое так сблизитесь… о, или ты думаешь, я не слышал, как вы поднимались в ее спальню прошлой ночью? – Матиас сопротивлялся боли в груди, чувствуя себя так, будто идет ко дну. – Не вынуждай меня причинять ей боль, Исаак. Я устал от всего этого, на самом деле устал. Оставайся на месте… я послал кое-кого, и ты узнаешь, когда он приедет. Если тебя, ее и Чайлда не будет в доме, когда он появится, я заставлю своего человека найти ее, а не тебя. Последуешь указаниям, и я удостоверюсь, что никто кроме тебя не будет ранен.

Матиас нажал кнопку «завершение» и бросил телефон на пассажирское сидение.

Морщась, он попытался вести машину по прямой траектории, когда агония под ребрами достигла невыносимой силы. Охваченный приступом, он мимолетом подумал, снова направиться в Колдвелловский Международный Аэропорт, но решил не прерывать поездки, потому что ему нужно было взять себя в руки. А для этого потребуется время. И уединение.

Сжав левую грудную мышцу, он остановил машину и попытался восстановить дыхание сквозь боль в груди. Что не возымело особого эффекта… и он задумался, а не настал ли момент. Тот САМЫЙ. Приступ, убивший его отца.

Посмотрев в лобовое стекло, он осознал, что стоит перед церковью.

Без серьезных причин, он заглушил двигатель, взял трость и вышел из машины. Годами его даже близко нельзя было назвать верующим, и хромать к огромным двойным дверям… казалось абсолютно неправильным. Особенно с учетом того, что ждало его в Бостоне. Но его заместителю потребуется время, чтобы все устроить, и Матиасу… нужно было, чтобы этот сердечный приступ собрался с силами и отправил его к праотцам, либо чтобы боль прекратилась.

Внутри было тепло, пахло ладаном и лимонной мастикой для натирки полов. Церковь была огромной, с сотнями скамеек, расставленных в ряды, расходящиеся по трем направлениям от алтаря.

Матиас не дошел до самого конца. Он рухнул на полпути к боковому приделу[115]. Упал на деревянную скамью.

Поставив трость между ног, он взглянул на распятие… и заплакал.

Дата добавления: 2015-07-17