Читайте также:
|
|
Сразу предупрежу, что это ни в коем случае не история о дорогой бумаге… вы, конечно, понимаете, что я имею в виду. Бывает такая дорогая бумага – изготовленная особым способом: какая-нибудь необыкновенно белая, необыкновенно тонкая и с водяными знаками, которые видны на просвет… или, наоборот, необыкновенно толстая и тяжёлая, с шероховатой поверхностью и такими специальными выпуклостями: их ощущаешь, когда ведёшь по бумаге ладонью. На таких сортах бумаги пишут в особых случаях – например, когда подписывают государственные документы. И понятно, что эта бумага – не для всяких глупостей… Но речь у нас всё равно не о ней.
Речь у нас о совсем обычной бумаге – о клетчатой бумаге, вырванной из большой тетради… проще не придумаешь! А вот тоже, поди ж ты… именно она и оказалась такой бумагой, которая…
Впрочем, судите сами.
Клетчатая Бумага прекрасно знала, что терпеть ей – положено, недаром же вокруг так и говорят: «Бумага всё стерпит!» И она, вообще-то говоря, терпела сколько могла. Кстати, довольно долго терпела… целых полчаса.
Это тогда было, когда на ней написали одну глупость – причем такую, что и язык не поворачивается повторить. Придется повторить неповорачивающимся языком – причем я не уверен, что не-поворачивающимся языком у меня получится четко, но повторяю: «Все вокруг дураки». Это была не просто глупость, а большая глупость, потому что понятно: далеко не все, кто вокруг, – дураки. Дураков, конечно, есть немножко… как же без них? Но вот чтобы так уж прямо все были дураками – это извините, пожалуйста!
Ясно, что некоторые из всех – а именно те, которые не были дураками! – обиделись на эту запись и стали говорить приблизительно следующее: «Это с какой же стати мы дураки, когда мы очень даже умные?» И стали доказывать, что они умные, – и доказали, между прочим, очень хорошо!
Но через некоторое время на Клетчатой Бумаге появилась вторая запись, причем ещё более глупая: «Тем не менее все вокруг дураки». Тут некоторые из всех – которые не были дураками и даже доказали, что они не дураки! – обиделись ещё сильнее и сказали Клетчатой Бумаге:
– Что это такое, Клетчатая Бумага, Вы себе позволяете?
А Клетчатая Бумага и сама уже готова была сквозь землю провалиться, да только не знала, как это делается. И потому она только тихо ответила:
– Я не виновата…
– Как же Вы не виноваты, когда это на Вас такое написано? Когда Вы, так сказать, дали пристанище грубым словам в адрес сразу всех вокруг?
– Что значит «дала пристанище»? – чуть ли не возмутилась Клетчатая Бумага. – Я только бумага… на мне что хотят, то и пишут!
Сказав так, она задумалась. А если на ней захотят написать: «Долой мир, да здравствует война!»… или «Лишим всех детей мороженого!», или «Закроем все школы в стране!», или что-нибудь в таком же ужасном роде? Придётся ей тогда и это терпеть?
Между тем на ней выводили уже новую запись: «Все вокруг не только дураки, но ещё и круглые дураки!» Клетчатая Бумага попыталась выехать из-под пера, да не тут-то было: рука крепко придерживала листок… а кроме того, ещё и на перо сильно нажимала.
Клетчатая Бумага беспомощно огляделась по сторонам, ожидая, не придёт ли кто на помощь… но все вокруг только с ужасом смотрели на неё, не веря своим глазам и думая: неужели она и такое стерпит? А выходило, что стерпит… куда ж денешься? Недаром говорят: «Бумага всё стерпит!»
И вот теперь она лежала прямо посреди стола – украшенная тремя записями, одна другой хуже, – и думала, что делать. Но на ум как-то ничего не приходило… да и стыдно было вот так лежать на виду и оскорблять своим присутствием сразу всех вокруг.
«Да-а-а… – сказала себе Клетчатая Бумага. – Ужаснее судьбы не придумаешь. Иной раз на бумаге пишут любовные письма, печатают стихи или, на худой конец, прозу. Даже когда газеты печатают – и то ничего! В газетах, конечно, тоже много глупостей, но все же не столько, сколько на мне: тут уж просто каждое слово ни в какие ворота…»
Вдруг подул сильный ветер. Клетчатая Бумага сначала было обрадовалась, что сейчас её поднимет со стола и унесёт куда-нибудь отсюда, но сразу же с отчаянием осознала: если её унесёт на улицу – вообще со стыда сгореть можно будет! Потому что тогда написанное на ней будет касаться не только тех, кто в комнате, но и всех вообще… весь мир. Получится, что все в мире дураки – и даже круглые дураки!
Тем не менее ветер уже подкрался к ней и начал осторожненько так поднимать её со стола. Клетчатая Бумага сопротивлялась, конечно… да только тщетно: разве может бумага противостоять ветру?
– Спасите! – совсем тихонько прошептала она, будучи в полной уверенности, что никто её не услышит.
Не знаю, услышал ли Клетчатую Бумагу кто-нибудь или нет, а только уже через мгновение свернулась она в этакий кулёк и… – из кулька тут же получился замечательный шутовской колпак. Повисев немного под потолком, шутовской колпак осторожно и точно спланировал вниз и опустился на голову тому, кто написал на Клетчатой Бумаге всякие глупости. Шутовской колпак пришёлся ему как нельзя впору.
И тут все, кто был в комнате, дружно принялись смеяться:
– Нет, вы только посмотрите, до чего же ему идет этот колпак! Прямо как на него сшит!
А Клетчатая Бумага подумала, что бывают, конечно, судьбы и посчастливее, чем у неё, но… и её судьба, вообще-то говоря, совсем не так уж плоха!
Потому как, скажу вам по секрету, любая бумага только и мечтает о том, чтобы написанное на ней попало к тому, для кого оно предназначено!
Дата добавления: 2015-07-16; просмотров: 100 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
ПЛЕТЁНОЕ КРЕСЛО-КАЧАЛКА | | | ИСТОРИЯ ПРО ОДНО ДОБРОЕ УТРО |