Глава 11. Хозяин дома выдал Насте полотенце, чтобы она могла подсушить волосы

Хозяин дома выдал Насте полотенце, чтобы она могла подсушить волосы, колючий свитер, пахнущий костром, большущую кружку горячего сладкого чая и щедрый бутерброд с сыром. Сыр был нарезан удивительно тонко, имел много аккуратных дырочек и чуть сладковатый вкус.

– Останешься на ночь, – произнес «медведь» резко и достал из хлипкого шкафа одеяло, подушку, простынку и наволочку. – Ты откуда?

– Меня Настей зовут, – радостно напомнила она и откусила бутерброд.

– Вот счастье-то привалило! – Он посмотрел на нее, отвернулся, собрал на столе бумаги стопкой и добавил: – Я спросил, откуда ты?

– Из Москвы, – честно ответила Настя, внимательно изучая мебель, стены и пол. Ремонт здесь, конечно, никто не делал – обстановка осталась от прежних хозяев, а значит, есть шанс отыскать сундук на чердаке. – А вас как зовут?

– Глеб Алексеевич.

– Понятно...

– Какого черта ты ходишь одна так поздно и в такую погоду? Тебе сколько лет?

– Шестнадцать, – соврала она. – Я заблудилась немного, но теперь-то уже знаю куда идти, просто дождь и стемнело...

– Ты даже не представляешь, как я рад, что ты знаешь, куда тебе идти. Потому что обычно женщины, переступающие порог этого дома, искренне считают, что на этом их путешествие заканчивается, – прорычал «медведь», взял тряпку и принялся вытирать со стола. – Родным и близким позвонить не забудь, а то вам такое обычно и в голову не приходит.

Жесткое «вам», видимо, переводилось как «ни о чем не думающим детишкам, слоняющимся по округе».

Уфимцев перевел на Настю тяжелый, полный недовольства взгляд. Посмотрел немного и сдвинул брови. Она, проигнорировав настроение «медведя», увидела седину на его висках и стала гадать, сколько ему лет. Сорок два? Сорок три? Интересно, он быстро засыпает или бродит по дому часов до двух? Похлопав немного ресницами, привычно входя в роль ангела, она с чувством произнесла:

– Спасибо вам огромное за гостеприимство. Если бы не вы, я бы замерзла и подхватила воспаление легких.

«А так, благодаря вам, я залезу на чердак и найду нужную книгу. И стащу ее. Обязательно стащу, не сомневайтесь, Глеб Алексеевич», – мысленно продолжила Настя.

– Туалет на улице видела? – хрипло спросил он.

– Ага, – кивнула она.

– Значит, если что, то ночью не потеряешься. Правильно я понимаю?

– Я вообще никогда не теряюсь. Только один разочек – сегодня... А туалеты – это вообще моя слабость, то есть... – Настя проглотила смешок, выпрямилась и серьезно закончила: – Не волнуйтесь, Глеб Алексеевич, никакого беспокойства я вам не доставлю.

– Очень этому рад, – подчеркнуто ответил Уфимцев, явно предполагая, что она будет ему мешать до утра. – Ложись спать, а у меня еще есть некоторые дела... Не греми тут ничем, не мешай... Мне работать надо.

«У меня тут тоже есть некоторые дела. – Настя покосилась налево, затем направо, а потом бросила короткий взгляд на потертую лестницу. – И вы мне тоже, пожалуйста, не мешайте».

Уфимцев оставил ее в маленькой комнатенке, смежной с кухней, а сам сначала вышел на улицу и выкурил сигарету, затем сварил кофе в турке, перелил его в черную чашку и ушел в комнату напротив. Дверь плотно закрылась, громыхнул стул, а затем воцарилась тишина.

– Работает, – тихо протянула Настя, забралась на кровать с ногами, аккуратно сложила свитер Уфимцева и отодвинула его в сторону. «Придется подождать...» Завтра она вернется в Москву вместе с рецептом – иначе и быть не может. Все медведи рано или поздно ложатся спать. И этот ляжет. А потом она осторожно, на цыпочках поднимется на чердак... Настя улыбнулась, вынула из кармана мобильный телефон, отыскала номер Андрея и стала смотреть на строчку цифр. «Наверное, тоже сейчас занят своими великими делами», – ехидно подумала она и положила телефон рядом на одеяло. – Только бы тетя Саша не обнаружила моего исчезновения. Она уже вернулась домой. Или вот-вот вернется... А если начнет меня разыскивать?»

Настя взяла телефон и выбрала функцию виброзвонка. На всякий случай. А то прокрадется она на чердак, а мобильник как запоет! Все соседские петухи откликнутся. Хотя здесь вряд ли держат петухов.

Уфимцев лег спать в час ночи. Вытерпев для верности до половины третьего, Настя сунула телефон в задний карман джинсов, взяла фонарик и отправилась восстанавливать справедливость. Ступеньки несколько раз предательски скрипнули, и в полной тишине эти звуки показались оглушающими, Настя замирала на полминуты, а затем продолжала путь.

– Мы победим, – шептала она. – Наше дело правое.

Дверь чердака была немного приоткрыта, что значительно облегчало ситуацию. В щель была видна лишь темнота, но на короткий миг показалось, будто там кто-то есть, и он ждет... Настя почувствовала, как сильно колотится ее сердце, и с удивлением обнаружила, что страха нет – ее тянули вперед любопытство и еще непонятные теплые ощущения, которым хотелось поддаться.

«Я уверена, ничего он не выбросил», – подумала Настя, открыла узкую податливую дверь, зашла и закрыла ее за собой.

Темно, окошко лишь совсем немного пропускает лунный свет.

Она включила фонарь и широко улыбнулась – чердак принадлежал ей!

Пройдя вдоль стены, Настя отыскала целых три сундука, два чемодана, похожих на пухлые короба, доисторический саквояж с короткими ручками и потрескавшейся шершавой кожей, а также штук пять жестких дамских сумок внушительного размера. Газеты, журналы, мелкие и крупные вещи занимали половину пространства, но они не валялись кое-как, а возвышались стопками и пирамидами. Наверное, Глеб Алексеевич Уфимцев, купив дом, сделал несколько попыток навести хоть какой-то относительный порядок.

«Ну, с чего начать? С сундуков, конечно... Но, с другой стороны, вот этот саквояж тоже можно назвать сундуком... Он слишком большой» Пожалев о том, что не перечитала письмо перед тем, как поднялась, Настя потерла руки, предвкушая поиски, и счастливо вздохнула. Пристроив на стопке журналов фонарик, присела на корточки и прислушалась. Вроде раздался отдаленный шорох... Или показалось?

– Показалась, – почти неслышно произнесла Настя и открыла крышку первого сундука. Пахнуло сыростью и старьем, но сейчас этот запах мог только порадовать, будто она уже нашла клад, и осталось лишь протянуть руку и взять его.

На толстую книгу в мятом кожаном переплете Настя наткнулась во втором сундуке – она лежала как раз под чем-то шерстяным и колючим. Платье или кофта? Шарф или платок? Настя не стала разворачивать. Быстро с азартом схватив фонарик, она посветила на страницы. Это был очень старый ежедневник: даты написаны от руки, некоторые листы морщатся, на некоторых разводы, где-то смазаны буквы...

«Слова английские! – На лице Насти засияла улыбка. – И русские есть, но лишь в конце и их совсем немного... Рецепты, здесь есть рецепты!»

Она нашла целых пять штук, и сердце вновь заколотилось часто и громко. О, эти столбики с цифрами и названиями ингредиентов! Как можно их не узнать?!

«Нет, ежедневник забирать нельзя, вдруг, Уфимцев заметит... Или не заметит? Как он заметит?.. Нет, лучше не надо... Я вырву листки с рецептами и все, а тетя Саша сама разберется... Больше ничего же и не надо! Извините, Глеб Алексеевич, но это принадлежит не вам...»

Настя вырвала пять листочков, аккуратно сложила их и поздравила себя с успехом.

Но на лестнице раздался скрип, а затем два раза зло щелкнул замок, и заухали тяжелые шаги «медведя» – он спускался вниз. Вздрогнув, повернув голову, Настя посмотрела на дверь – Глеб Алексеевич Уфимцев ее запер.

* * *

Ничего не снилось – усталость после короткой командировки в Санкт-Петербург (туда и обратно), а также мотания по городу, уложили его в постель в двенадцать. Мозг Андрея Данилова отдыхал. Но ровно до трех часов ночи, пока не загудел мобильный телефон.

– Да, – не открывая глаз произнес он, не найдя в себе сил посмотреть на определившееся имя звонившего.

– Доброй ночи, – раздался шипящий голос.

– Кто это?

– Конечно, я.

– Кто – я?

– Анастасия Веретейникова.

В висках Андрея прострелило. Он сел, открыл глаза и глянул сначала на часы, а затем автоматически в сторону окна. Наверное, ему все же снится сон – страшный.

– Что случилось? Ты где и почему звонишь в такое время?

– Так вы же сами сказали: звони, если понадобится помощь. Вот она и понадобилась...

Андрей уже мог ожидать от сестры Виктора чего угодно – девчонке иногда явно хотелось просто поразвлечься, но интуиция четко произнесла: «Это не тот случай».

– Почему ты говоришь тихо? – поднимаясь с кровати, спросил он.

– Меня взяли в заложницы. Пытать, наверное, будут, но я ничего не скажу.

– Чего не скажешь? – Андрей провел рукой по лицу, прогоняя остатки сна. Пусть еще что-нибудь скажет, пусть скажет, а он по голосу попытается понять, насколько серьезно она влипла.

– Например, тайну золотого ключика. Спасите меня, пожалуйста, а то утром мне предстоит встреча с Карабасом. Если бы вы только знали, какой это Карабас...

«Невозможная девчонка. – Андрей понял, что сердится, но эта вспышка оказалась короткой. Еще несколько секунд, и он бы улыбнулся. – Невозможная девчонка», – мысленно повторил он уже другим тоном.

– Давай-ка быстро и коротко объясни, в какую передрягу ты попала.

– А вы Виктору не скажете?

– Не скажу. А чем, кстати, сейчас занимается твоя тетя?

– Надеюсь, спит, – легко ответила Настя. – Я ее бдительность усыпила, как и полагается в таких случаях.

– Рассказывай, – поторопил Андрей.

– Я залезла в чужой дом, чтобы украсть одну нужную и важную вещь. Дом находится за городом, но добираться не слишком долго. И меня тут заперли на чердаке, и пока я не знаю, специально или случайно... – Затараторила Настя честно и вдохновенно. – Приезжайте скорее и спасите меня по-быстренькому... Здесь есть окно, мне уже почти удалось его открыть.

* * *

А кому еще она могла позвонить? Не Пашке же Абрикосову. Только Андрею Данилову. Во-первых, очень верилось, что он обязательно приедет и спасет, во-вторых, приятно было представлять, как он это сделает. И поволноваться ему придется – тоже плюс. Старшие братья – они же всегда волнуются, обязанность у них такая...
«С тех пор, как ты сказала, что будешь относиться ко мне как к брату, я вижу в тебе только сестру. Маленькую сестру». И пожалуйста, и не жалко!

Настя вновь подошла к окну и принялась отгибать загнутые гвозди старым напильником, найденным неподалеку от саквояжа. Забили раму, наверное, чтобы она от ветра не сильно стучала, да не слишком-то постарались.

Теперь, после разговора с Даниловым, в ее душе появились спокойствие, уверенность и тепло.

«Убегу, – улыбалась она, – успею. Сумочку жалко, внизу осталась... Но в ней ерунда всякая... Почему он меня запер, почему?»

Этот вопрос мучил уже полчаса. Уфимцев впустил ее в дом, накормил бутербродом, напоил горячим чаем...

Допустим, ему не спалось.

Он увидел, что гостья исчезла, и пошел ее искать.

А она – на чердаке!

Нормальный бы человек поинтересовался, а что, собственно, вам здесь нужно, мадемуазель? Но «медведь» запер дверь.

«А может, его открытые двери раздражают? Нервы, например, не в порядке? Пошел в туалет или курить и закрыл по пути» И он понятия не имеет, что она здесь.

– В любом случае, лучше сидеть тихо. – Настя вновь улыбнулась и справилась со следующим гвоздем. Главное – рецепты у нее, тетя Саша спасена. И Андрей приедет.

Она не заметила, как пролетело время – неторопливо открыла окно, и в этот момент загудел мобильник.

– Доброе утро, – точно детская радиостанция произнесла она, глотнув воздуха свободы.

– Как дела? – раздался спокойный голос Андрея.

– Вы, наверное, рядом? – спросила Настя.

– В нескольких метрах от тебя.

– А я как раз из окна вылезаю.

– Подожди, я вполне могу поговорить с хозяином дома.

– Это лишнее. – Настя улыбнулась. – Я сижу на козырьке дома и, кажется, вижу вашу машину. И вас вижу, как-то вы не торопитесь ко мне... Очень было разумно припарковаться около поворота. В следующий раз, когда мне захочется что-нибудь украсть, я обращусь к вам, а не к Пашке Абрикосову.

– Это сделает меня самым счастливым человеком на свете, уж поверь.

– Погода отличная, правда? – Настя тихо вздохнула. – Если я спрыгну, вы меня поймаете? – Она представила, как устремляется вперед, и крепкие руки Андрея Данилова ловят ее и прижимают к себе. А потом он обязательно будет ее ругать. Как старший брат ругает непутевую младшую сестру. – Эй, я прыгаю, – не без вредности сказала Настя. – Если не успеете поймать, то мое сотрясение мозга... Ну, сами знаете.

Андрей уже открывал калитку и быстро шел к дому, глядя на нее. «Господи, она действительно сидит на крыше и болтает ногами!» Но, увидев Настю целой и невредимой, он вовсе не стал сердиться. Сунул мобильник в карман ветровки, остановился под козырьком и протянул руки.

– Прыгай, – произнес он так тихо, что можно было понять лишь по губам.

Настя помедлила, примерилась и соскочила вниз. Руки Андрея действительно оказались крепкими, и он поймал ее уверенно, точно непутевого котенка, сорвавшегося с карниза. Прижал лишь на миг, а затем потащил за собой к машине.

– Спасибо, – поблагодарила Настя, усаживаясь в кресло, пристегиваясь. – Хорошо иметь двух старших братьев.

– Могу я поинтересоваться: что ты стащила у этого несчастного человека?

– Наследство моей тетки, – ответила она просто. – Он сам виноват, не нужно было обманывать и жадничать.

– Как ты думаешь, есть смысл взять с тебя честное слово, что ты больше никогда не будешь так поступать?

Настя пожала плечами, повернулась к Андрею и, изобразив восхищенную барышню, спросила:

– А хотите, я вас поцелую? В щеку. Вы так много для меня сделали.

Она не стала дожидаться ответа, потянулась вперед и коснулась губами его колючей щеки. Замерла и задержала дыхание. Андрей проигнорировал спектакль – не пошевелился, именно потому, что почувствовал неожиданное желание исправить этот поцелуй: повернуть голову и поймать губами ее губы. Да, он бы поцеловался с ней не по-братски, и заглянул бы потом в зеленые глаза, и долго бы смотрел, а потом отпустил...

– Спасибо еще раз, – отстранившись, весело и непринужденно сказала Настя. Вытянула ноги и съехала немного вниз. – Отвезите меня, пожалуйста, к тете. Мне не терпится с ней увидеться.

Она сцепила пальцы, чтобы унять волнение, и стала злиться сначала на Андрея, а затем на себя. Как легко он отнесся к поцелую, даже ничего не сказал... И зачем она это сделала? Теперь он точно считает ее маленькой глупенькой сестричкой. Ей захотелось поднять руку и дотронуться до губ, но она сдержала этот порыв.

Дата добавления: 2015-07-18