Глава 51 Голубой запад

Мэри знала, что произошло. Тёмные силы подступили и забрали у неё всех детей. Она с вызовом смотрела во влекущий свет, и когда тот отступил, она осталась одна. Но, как выяснилось, не совсем.

– Здравствуй, Мэри.

Она обернулась и увидела Ника. В нём больше не было ни следа шоколада, даже того маленького пятнышка, с которого всё началось. Мэри очень хотелось возненавидеть его, и не только его – всех их, но у неё не было на это сил.

– Оставь меня в покое, – сказала она и завесила лицо своими медными волосами, лишь бы не видеть Ника.

– Как ты думаешь, почему свет не принимает нас? – спросил он.

– Он звал меня, – призналась Мэри, кивнув на прикованную к дверце автомобиля руку. – Я отказалась идти.

Ник поискал глазами, нашёл валяющийся на земле ключ, присел около Мэри и снял с неё наручники.

– Я так долго любил тебя, – сказал он, – несмотря на всё то плохое, что происходило между нами. Как ты думаешь, почему?

– Я не стану отвечать на твои вопросы, Ник. У меня нет ответов.

– Тогда я сам скажу тебе, почему. Потому что ты позволила мне увидеть себя такой, какой ты могла бы быть. Не такой, какой ты была или какой стала, а совсем, совсем другой. Это значит, что та Мэри, которую я любил, в некотором смысле ещё не родилась. Но, возможно, она родится сейчас.

Мэри взглянула на него и ощутила болезненный укол любви – любви, которая мучила её так долго. Она не могла справиться с этим безжалостным чувством одна.

– Я хочу поговорить со своим братом, – сказала она. – Я хочу поговорить с Майки.

– Майки ушёл, – произнёс голос за спиной Ника.

Там стояла Алли. Джикс тоже был там, вокруг него сгрудились скинджекеры. Все они слышали слова Ника и смотрели теперь на Мэри со смешанным выражением опасения и жалости. Она попыталась дотянуться до них своими световыми щупальцами, но из этого ничего не вышло: её способность увлекать за собой, превратившаяся в некую мистическую силу, полностью пропала. Свет украл её. Послесвечение Мэри померкло и ничем не отличалось от всех прочих.

Тут заговорил Подлиза, забыв даже поднять по обычаю руку:

– Простите, мисс Мэри, но я больше на вас не работаю.

Судя по выражению их лиц, Подлиза говорил от имени всех. Мэри повернулась к Нику, который терпеливо ждал, чем она ответит на его предложение.

– Тебе больше не нужно быть Мэри Хайтауэр, – произнёс он. – Ты можешь стать Меган МакГилл. Всё, что для этого нужно – это признать, что ты была неправа.

Мэри ничего не ответила – ей нечего было сказать. Для неё выбор был ясен.

– Благодарю тебя, Ник, – промолвила она и поцеловала его. Она позволила себе насладиться этим мгновением, запечатлеть его в своей памяти. Затем повернулась и пошла к краю пятна, к тому месту, где стоял старый голубой холодильник. Мэри толкнула его, и тот упал на живой песок. Теперь он и в самом деле напоминал саркофаг. Впервые она заметила название фирмы-производителя на дверце: Вестинхауз. Мэри едва не рассмеялась при мысли о том, что это, пожалуй, и есть тот самый «вест»^[52], к которому её тянуло с такой неодолимой силой. Она рванула ручку и открыла дверцу.

– Мэри, не надо! – воскликнул Ник.

Но Алли схватила его за рукав.

– Не вмешивайся. Это её выбор.

У Мэри было мало времени – холодильник уже начал тонуть. Она бросила последний взгляд на Междумир, в котором чуть было не стала полноправной хозяйкой, а потом ступила в тесное, вызывающее клаустрофобию пространство и улеглась на бок, подтянув колени к груди.

«Всё, что нужно – это признать, что ты была неправа».

Нет, для Мэри Хайтауэр это предложение было неприемлемо. Если ей не суждено остаться в мире, для которого лишь она одна служила бы эталоном правоты, то лучше ей вообще в этом мире не быть. Она гораздо охотнее создаст свой собственный – мир только для одного духа. Последним актом Мэри Хайтауэр в качестве гражданина Междумира стало закрытие двери холодильника. Она услышала отчётливый щелчок и погрузилась в темноту и одиночество, в которых ей предстоит пребывать до конца времён.

* * *

Ник мог бы броситься за ней и вытащить из саркофага, пока ещё не поздно, но... Алли была абсолютно права. Мэри сделала свой выбор. Остальные присутствующие при этой сцене повернулись спиной и собрались уходить, но Ник с внезапной яростью накинулся на них:

– Нет! – вскричал он, едва сдерживая слёзы. – Мы должны смотреть на это! Мы обязаны почтить её хотя бы тем, что будем смотреть, как она уходит!

Они все стояли вокруг саркофага и наблюдали, как он медленно погружается в почву, пока он совсем не исчез под песками пустыни на своём долгом одиноком пути в незыблемые объятия Земли.

Дата добавления: 2015-07-18