Примечания. 1 Истинная Чаша Грааля, - та, что есть Сердце Небесное, пребывающее в человеке и

¹ Истинная Чаша Грааля, - та, что есть Сердце Небесное, пребывающее в человеке и вмещающая в себя свет души, прошедшей через множество воплощений и накопившей грандиозный опыт бытия в темнице материальной среды. Свет души тщательно очищается от деятельности обусловленного эго, дабы освободиться от очарования материальной средой. Таким образом, чтобы постичь “три стадии эволюции “ Камня Мудреца ”: петрос, тяжёлый грубый камень; литон, камень, отполированный служением и готовый для письма на нём; и псифон леукен, мягкий белый камень, который привлекает к себе всех слабых и обременённых”. Это ли не величайшая духовная алхимия, описанная в образах? По сути же, алхимия есть то, что создаёт Философский Камень, переплавляя тлен наших душ в Истинное Золото. В нём содержится изначальный вечный Свет Создателя без примесей тленного зловония материальной среды, которая подобно мрачному Гадесу в недрах земных, прячет в опочивальне тщеты юную Персефону.

Путём множества перегонок эфиры, наполняющие жизнь, переплавляются подобно грязной породе, в которой наличествует благородный металл, трансмутируются в сияющее Божественным Светом Золото и, отвергая тлен, благодаря своей чистой природе, возносят светлую и незамутнённую привязанностями духовную сущность в опочивальню самого Создателя. Сие написано, дабы читающие могли понять, что писано это никак не о материальной переплавке металла и не о таинственных ретортах, в которых вызревает андрогин, но о духовной сущности человека, видимой в форме грязной необработанной породы, которая, для очищения, должная быть подвергнута обработке. Это невозможно сделать в один период воплощения, посему посвящённые учителя оставили нам урок, выраженный Жезлом Меркурия.

В чём же суть этой обработки, как ни смерть для рождения в новой жизни. Но тогда как я говорю о смерти, я не предполагаю преждевременное умирание плоти, но взываю к смерти страстей, вожделений и мучительных желаний, коими мы обёрнуты, словно спеленатые твёрдым веществом материальной среды. Это то, что имеет кристально чистую природу и свежесть, подобную свежести наступающей весны, ибо смерть грубого непременно приведёт к рождению тонкого и прозрачного, и хрустальными гранями отражая свет солнца, отразит Сияние Создателя в глубине своей.

Как всякий трудный подвиг проистекает из осознания его необходимости, так и Великое Дело проистекает от осознания конечности материального бытия и временности человеческой жизни в тенётах физической среды. Но, недаром нам дана сия тюрьма духа, но как оселок, на котором мы способны отточить свою Святость и, сбирая силы Эфиров, преобразовать свою жизнь в Истинный Философский Камень, коий есть не порода, как мы уже выяснили, но сам человеческий дух и душа, мятущаяся в ограничениях плотного мира.

² “Небесный человек” или “Космический Христос”. “Исследуя символизм креста, вернее, распятия, исследователи ожидали, что в глубине веков эмблема окажется без распятого человека и останется лишь один первоначальный крест. А между тем случилось как раз обратное: они были поражены, увидев, что под конец крест исчез, и сохранилась лишь человеческая фигура с распростёртыми руками. Но в ней не было и тени скорби или страдания, хотя она, всё же, являет собою жертву; скорее, она выражала чистейшую радость, радость свободной отдачи себя. Это – символ Божественного, Небесного человека, стоящего в мировом пространстве с руками, простёртыми для благословения, дающего свои дары всему человечеству, свободно изливающего свою жизнь во всех направлениях, сходящего в это “плотное море” материи, чтобы быть связанным, пленённым, заключенным в его границы, дабы благодаря этому схождению мы могли получить бытие”.

Это жертвоприношение происходит непрерывно, ибо в нашей вселенной с её бесконечным разнообразием божественная жизнь изливает себя в каждую из её бесчисленных форм, составляя самое сердце её, “Сердце Безмолвия” египетского ритуала, “Скрытого Бога”. В этой жертве кроется вся тайна эволюции, Божественная Жизнь, пленённая в форме, не перестаёт действовать на неё изнутри, заставляя её развиваться, но делает это осторожно, чтобы форма не разбилась, пока она ещё не достигла своего полного развития. С бесконечным терпением, тактом и осторожностью совершает Божественная Сила это давление; в каждой форме – минеральной и растительной, в животном, в человеке эта расширяющаяся и подвигающая к росту энергия Логоса действует без перерыва. Это и есть та сила эволюции, та образующая энергия внутри всех форм, которую наука усматривает, но не знает, откуда она идёт.

Ботаник говорит об энергии внутри растения, которая тянет его вверх; он не знает, как и почему, но даёт ей название vis a fronte, потому что находит её там или, вернее, видит её результаты. Совершенно так же, как в растении, действует она и во всех других формах, делая их все более совершенными выразителями кроющейся в них жизни. Когда граница возможности для дальнейшего роста какой-либо формы достигнута и ничего более не может быть выявлено через неё душою этой формы, той Божественной частицей, которой Логос осеняет форму, - тогда Он извлекает из неё Свою энергию и форма разрушается. Мы называем это смертью и гибелью. Но вместе с Его энергией удаляется и душа покинутой формы; для неё Он строит новую форму и смерть старой означает переход души в большую полноту жизни...

Если бы мы смотрели духовными, а не телесными глазами, мы бы не оплакивали мёртвую форму, возвращающую материалы, из которых она была построена, мы бы радовались, что жизнь перешла в более совершенную форму для того, чтобы могли раскрыться ещё не проявленные, скрыто живущие в ней силы. Благодаря этой непрестанной жертве Логоса существуют все жизни; благодаря Его Жизни вселенная находится в непрерывном процессе становления. Эта Жизнь Едина, но она воплощается в мириадах форм, непрерывно приводит их в постоянное взаимодействие и осторожно преодолевает их сопротивление. Это и есть Искупление, та объединяющая сила, благодаря которой отдельные жизни начинают постепенно сознавать своё единство, благодаря которой в них развивается самосознание, познающее себя в конце своего земного пути единым со всеми остальными жизнями и убедившееся, что единый корень всех жизней – божествен. Это – первичная и непрерывно продолжающаяся жертва, излияние Жизни, направляемой Любовью, добровольное и радостное приношение Себя, чтобы дать бытиё другим Я (Selves). Это – та “радость Господа”, в которую “войдет” верный слуга, евангельское изречение, сопровождаемое многозначительными словами, что Он алкал и жаждал, был наг и болен, был странником и в темнице, был во всех заброшенных и во всех получивших помощь сынах человеческих.

Для свободного Духа отдача себя есть радость, и он живет тем сильнее, чем больше даёт от себя. И чем обильнее он изливается, тем быстрее совершается его рост, ибо закон, по которому растёт жизнь, требует давать, а не брать, изливать изнутри, а не принимать извне. Из этого следует, что наиболее глубокий смысл жертвы есть радость; Логос изливает Себя, чтобы появился мир и “на подвиг души Своей Он будет смотреть с довольством...”. Но люди соединили значение этого слова со страданием и в каждом религиозном ритуале жертвоприношения всегда налицо есть оттенок страдания, хотя бы в виде ничтожной убыли для приносящего жертву. Следует ясно понять, каким образом произошло это изменение, это инстинктивное соединение слова “жертва” с неизбежностью страдания. Объяснение этому явлению мы находим тогда, когда от проявления Жизни переходим к формам, в которых Жизнь воплощается, и смотрим на проблему жертвы со стороны формы. Тогда как самая жизнь Жизни состоит в отдаче, жизнь или сохранение формы зависит от её способности брать извне, ибо живя, она испытывает убыль, она исстрачивает себя. И для этого, чтобы продолжать своё существование, она должна извлечь извне свежий материал, чтобы возместить понесённую убыль. Форма должна завладевать, удерживать и вносить в себя то, что она захватила, иначе она не сможет продолжать своё существование; закон её роста – брать и усваивать то, что мировая среда предоставляет ей.

Когда сознание отождествляет себя с формой, когда оно смотрит на форму как на самого себя, - жертва принимает неизбежно аспект лишения, страдания; отдать, уступить, потерять то, что было добыто, вызывает чувство посягательства на благоденствие формы, на прочность её существования и, благодаря этому, Закон Жертвы приобретает оттенок страдания, а не радости. Недолговечность форм, постоянное их разрушение и страдание, вызываемое этим разрушением, должны научить человека, что ему не следует отождествлять себя с формой, изменчивой и преходящей, а с растущей и неистощимой жизнью; и этот урок преподавала ему не только вся внешняя природа, но и мудрые наставления учителей, дававших ему религии. Во всех мировых религиях можно проследить четыре главные ступени в учении о Законе Жертвы. Прежде всего, человека учили жертвовать частью своих материальных благ, чтобы заслужить увеличение своего материального благоденствия, и тогда жертвы приносились в виде благотворительности по отношению к людям и в виде приношения Богам, как это известно из святых писаний Индии, поклонников Зороастра и всего остального мира. Человек отдавал нечто, имеющее для него цену, чтобы обеспечить для себя, для своей семьи, своей общины или своего народа благосостояние в будущем. Он жертвовал в настоящем ради того, чтобы получить с избытком в будущем. На второй ступени урок был уже труднее: вместо физического благосостояния и мирских благ наградой за принесённые жертвы являлось небесное блаженство. Завоевать для себя небо, добиться счастья по ту сторону смерти – вот что побуждало человека жертвовать в течение своей жизни на земле.

Это был уже значительный шаг вперед: человек научался отдавать то, чем дорожило его тело во имя отдаленного блага, которое он не был в состоянии ни видеть, ни доказать. Он научался отдавать видимое за невидимое и, соглашаясь на эту жертву, он вырастал внутренне, поднимался на высшую ступень; ибо так велико обаяние видимого и осязаемого, что если человек способен променять его на невидимый мир, в который верит – он уже делает значительный шаг для достижения этого невидимого мира. Мы знаем подвиги мучеников, как много они могли претерпеть, мы знаем, как они научались выдерживать полное одиночество и преследование, выносить все бедствия, страдания и поношения, устремив свой внутренний взор на то невидимое, что их ожидало за могилой. Верно, что в них говорила и жажда небесной радости, но всё же нужна большая сила, чтобы оставаться одиноким на земле, опираясь на одно духовное общение, сохранять верность внутренней жизни, когда внешняя жизнь представляет одно мучение. На четвертую ступень человек поднимается тогда, когда он видит в себе часть великой общей жизни и когда готов пожертвовать собой ради общего блага, сознавая, что как часть, он должен подчинить себя целому. И тогда он научается поступать правильно, не сообразуясь с тем, насколько результаты его поступков выгодны для его собственной личности, научается терпеть и действовать бескорыстно, но не в виду будущего вознаграждения, а потому, что это его долг перед человечеством.

Душа, достигшая подобного героизма, готова для четвертой ступени; она готова признать, что всё, чем отдельная часть обладает, должно быть принесено в жертву целому потому, что Дух во всех один и тот же, он составляет часть единой божественной жизни; зная это, человек не допускает розни, не боится разлуки и, отдавая себя как часть Мировой Жизни, в полноте этой жизни испытывает “радость Господа своего”. Аспект страдания в жертвенном акте сохраняется лишь на первых трех ступенях. На первой – он выражен лишь в слабой степени; на второй – возникает пожертвование физической жизни и земного блага; третья является временем опыта, всевозможных испытаний, роста и эволюции души. Ибо на этой ступени долг может потребовать от него отказаться от всего того, что он считает за самую жизнь свою; когда он всё ещё отождествляет себя с формой, чувствует себя этой формой, хотя и знает, что он превосходит её, когда он с отчаянием спрашивает себя: “Если я откажусь и от этого, что же останется от меня?” Ему кажется, что самое сознание должно прекратиться, если он откажется от всего, что составляло содержание его души, которая пока ещё не видит ничего, за что она могла бы удержаться в потустороннем мире. И в то же время всепобеждающая уверенность, повелительный голос побуждает его отдать всё до конца, до последней капли крови. Если он испугается и отступит, он должен будет вернуться в прежнюю жизнь, жизнь ощущений, жизнь интеллекта, переживать в мирской жизни все впечатления и радости, от которых он не посмел отказаться; и тогда он испытает то неудовлетворение, ту постоянную жажду и то отсутствие удовольствия от всех доступных впечатлений, которые заставят его понять истинный смысл изречения Христа, что “тот, кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет её”; он хотел удержать свою личную жизнь, но он не удержал, а потерял её.

Если же он послушается внутреннего голоса, если он рискнет всем и отдаст свою жизнь, потеряв её, он “сохранит её в жизнь вечную”, и убедится, что жизнь, которую он принёс в жертву, была смертью в сравнении с истинной жизнью, что всё, отданное им, было иллюзией, и только теперь он нашёл реальное. В этом выборе испытывается состав души, и лишь чистое золото сохраняется в этом огненном горниле, где вместо смерти жизнь находит своё обновление и свою полноту. А затем следует радостное открытие, что завоёванная таким образом жизнь завоёвана для всех; что пожертвование отдельного Я пригодится к выявлению Высшего Я, и что отдача ограниченного, казавшегося таким необходимым, имеет последствием слияние с мириадами форм, что придаёт жизни такую полноту и яркость и такую “силу жизни непрестанной”.

³ Весь мир, сообразно изначальному пониманию, являет собой Единый Групповой Дух, который являет себя во множестве форм и пронизывает собой все без исключения проявленные формы. Нет в этом мире исключений; галактики и небесные светила, установленные в строгой последовательности, которую пифагорейцы означили термином Музыка Сфер и микромир муравья и бабочки-однодневки – всё пронизано Единым Духом. Видящий, то есть тот, кто способен видеть всю эту необыкновенную мистерию – не может иначе воспринимать это, нежели как мыслящее и великолепно-всеохватывающее существо, пронизывающее собой всё и само по себе являющееся всем.

Об этом Макс Гендель пишет: “Представим себе комнату разделённую занавесом; по одну сторону находиться мир Желаний, по другую – Физический мир. В комнате два человека, по одному с каждой стороны; они не могут ни видеть друг друга, ни попасть в одно отделение. Но в занавесе есть десять отверстий, в которые человек, находящийся в отделении, представляющем мир Желаний, может просунуть десять пальцев в другое отделение, представляющее Физический мир. Этот человек даёт отличное представление о Групповом Духе, который находится в мире Желаний. Пальцы представляют животных, относящихся к одному виду. Человек может двигать ими как хочет, но не может пользоваться ими так же свободно и разумно, как двигающийся в физическом отделении человек пользуется своим телом. Последний видит просунутые через занавес пальцы и наблюдает как они двигаются, но не улавливает связи между ними. Ему кажется, что все они самостоятельны, сами по себе. Он не видит, что все они являются пальцами человека за занавесом и направляются его умом. Если человек в Физическом мире поранит один из этих пальцев, он поранит не просто палец, но человека по другую сторону занавеса. Когда животное ранено, оно страдает, но не так, как Групповой Дух. У пальца нет индивидуального сознания; он движется по велению человека, так же и животные движутся по велению Группового Духа. Говорят о “животном инстинкте”, “слепом инстинкте”. Не существует такого неясного, неопределённого явления, как “слепой” инстинкт. Нет ничего “слепого” в том, как Групповой Дух руководит своими членами, – есть Мудрость с большой буквы. Обученный ясновидящий, работая в мире Желаний, способен общаться с Духами разных видов животных и находит их гораздо более разумными, чем множество человеческих существ. Он наблюдает, с какой великолепной проницательностью они руководят животными, являющимися их физическими телами.

Этот Групповой Дух собирает осенью свои стаи птиц и заставляет их перелетать на юг не слишком рано, но и не слишком поздно, чтобы избежать холодного дыхания зимы; это он возвращает их весной, направляя полёт на нужной высоте, разной для разных видов.

Групповой Дух учит бобра его строить плотину через поток под точно выверенным углом. Он учитывает скорость течения и все обстоятельства, как это сделал бы квалифицированный инженер, показывая, что он также сведущ во всех тонкостях этого искусства, как технически образованный выпускник университета. Именно мудрость Группового Духа руководит строительством геометрически точных шестиугольных пчелиных сот; учит улитку придавать своему домику форму правильной красивой спирали; обучает океанского моллюска искусству украшать свою искрящуюся всеми цветами радуги раковину. Мудрость, мудрость во всём! Такая величественная, такая впечатляющая, что тот, кто её наблюдает, преисполняется изумлением и благоговением”.

⁴ “Экстаз общения Адепта с Ангелом рассеивает “нормальные” мысли; эго боится утратить контроль над мышлением. Всё это происходит не в области “нормального сознания”, а в некой менее реальной сфере. Но опасения эго отнюдь не беспочвенны, поскольку этот экстаз влечёт за собой ситуацию, в которой Адепт примет решение об уничтожении эго, дабы пересечь Бездну и стать Мастером Храма. Не забывайте, что эго – вовсе не средоточие и венец индивидуальности; и, более того, его неоправданные претензии на эту роль – корень всех бед.

Экстаз Познания и Собеседования со Священным Ангелом-Хранителем дарует мир “душе писца”, то есть сознательному уму, запечатываясь в его мыслях с такой мощью, что по сравнению с ней их привычные конфликты, порождающие скорбь, начинают казаться ничтожными. Так в кавалерийском полку все личные склоки мгновенно забываются, лишь только раздаётся сигнал к атаке”.

⁵ По учению последователей Василида, Бог, несотворенный, вечный Отец, сначала породил свой Нус, или Ум, Логос – Слово и Фронезис – Разум; от Фронезиса произошли София – Мудрость и Динамис – Сила. Именно эта совокупность Первичных порождений и суммирована в образе Абраксаса. Они формируют высшее Царство света, источающее Творческую активность, от которой зарождается все сущее, и из которого исходят 365 разрядов духов, поддерживающих мироздание. Во главе этих духов и стоит Абраксас – наивысший из семи богов, как бы суммирующий этих богов. Василид утверждал, что Абраксас выступает в роли посредника между человечеством и Божественной Сутью.

Его имя и изображение часто встречаются на геммах и амулетах – Верховное Существо с Пятью Эманациями, отмеченными подходящими символами. Абраксаса изображали в виде человека с головой петуха или льва, в одной руке у него круглый или овальный щит (солнце), в другой – плеть, либо цеп, либо дубина. Из человеческого тела, обычной формы божества, вырастают две опоры Нус (Разум) и Логос (Слово), символизируемые змеями, что означает внутреннее чувство и быстрое понимание. Его голова петуха, то есть птицы, олицетворяющей предвидение и бдительность, представляет Фронезис. Его две руки держат символы Софии и Динамиса – броню Мудрости и метлу Властителя. Рядом с изображением Абраксаса располагался ряд букв, несших определенное значение, часть которых составляла слово “Абраксас”.

Согласно преданиям, Абраксас – воин, побеждающий зло во всех его проявлениях, яростный борец за справедливость, понимаемую как творческая закономерность, соответствие плану Творения. Он, как петух, который является символом восхода солнца, первым встречает счастливое или несчастливое утро каждого нового дня. Абраксас – символ благополучия и мудрости, которых можно достичь только в бесстрашной борьбе с противодействующими силами, непременно победив их, потому что в руках Абраксаса – плеть (метла). Метла является символом власти и превосходства над противниками, это его орудие в борьбе со злом.

Формально это имя составлено из семи греческих букв (а магическое число 7 символизирует общую идею Вселенной). Сумма числовых значений входящих в слово “Абраксас” букв (А – 1, b – 2, r – 100, a – 1, x – 60, a – 1, s – 200) составляет 365 – число дней в году (“целокупность мирового времени”), а также число гностических небес (“целокупность мирового пространства”) и соответствующих небесам эонов (“целокупность духовного пространства”), циклу божественного действия.

Дата добавления: 2015-07-18