Глава 15. Отряд разведчиков капитана Ахры вернулся ранним дождливым утром в конце месяца

Отряд разведчиков капитана Ахры вернулся ранним дождливым утром в конце месяца горатина с новыми сообщениями о лагере Корина в Сирне. Большинство лордов с севера заявили о верности Корину, и поставки из тех краев прекратились.

Ахра сразу отправилась в зал для приемов, прямо в латах и грязных башмаках. Она опустилась на одно колено перед Тамир, положив левую руку на рукоятку меча, а правую прижав к сердцу.

– Принц Корин собрал немалые силы, возможно, около пяти тысяч человек, и у него двенадцать кораблей. У меня есть список лордов, заявивших о верности ему.

– А лорд Нирин все еще с ним?

– Да, и все до смерти боятся этого мерзавца и горстки чародеев, что остались при нем. Преданный тебе гарнизон перебили, а на их месте теперь «серые спинки» Нирина.

– О компаньонах что нового? – спросил Ки.

– Лорда Калиэля и лорда Албена мои люди видели, об остальных слышали, но я точно не знаю, кто там и сколько их. Но наставник Порион с ними. Корин почти не показывается за стенами крепости.

Тамир и Ки обменялись обеспокоенными взглядами, думая об одном – живы ли Лута и Бареус.

– Надо же, именно Албен обошелся без единой царапины, – пробормотал Ки. – Гарол, наверное, тоже с ним.

– Хорошо, что наставник Порион и Калиэль пока с Корином, – задумчиво произнес Никидес. – Они плохого не посоветуют.

– Возможно, но они всегда будут за него, что бы ни случилось, – негромко сказал Фарин.

Тамир кивнула и снова повернулась к Ахре.

– Что-нибудь еще можешь сказать?

– Ну, Корин теперь носит отцовскую корону, и при нем всегда меч Герилейн. Он называет себя королем.

– Такое утверждение не имеет силы. Он не был законным образом посвящен и коронован, – напомнил Имонус.

– Думаю, это его не остановит, – сказала Ахра. – Он рассылает своих герольдов и призывает знатных людей Скалы присоединиться к нему, чтобы выступить против тебя, твое высочество. Принц Корин утверждает, что ты – сумасшедший мальчишка в женском платье, кукла в руках волшебников и жрецов.

Пальцы Тамир сжались на подлокотниках кресла – слова Ахры задели ее до глубины души и лишь подтвердили ее страхи.

– Это Нирин ему внушает, – предположил Никидес, хотя и не слишком уверенно.

– Я и не сомневаюсь, – кивнула Ахра. – И еще Корин обзавелся новой женой. Королева-супруга Налия Некрасивая, или Налия Меченая – так ее называют из-за большого родимого пятна на лице.

Тамир потерла маленькую темно-розовую родинку на предплечье. Ей говорили, что это пятнышко означает мудрость. Интересно, что могла означать родинка той женщины?

– Ты уверена, что ничего не перепутала? – спросил Лисичка. – Корин не из тех мужчин, что готовы пустить в свою постель уродину.

– Она предположительно королевской крови, какая-то дальняя кузина Корина. Ее мать, леди Ана, вышла замуж на лорда Сирина из Дари.

– Я помню ее, – сказала Айя. – У нее тоже было темно-красное родимое пятно на лице и срезанный подбородок, но она была умна и хорошего рода, так что нашла себе неплохого мужа. Во время большой зачистки ее убили Гончие. Но я никогда не слышала о ее детях. Сколько ей лет?

– Они с принцем Корином почти ровесники, – ответила Ахра.

– А она не может быть самозванкой? – спросил Никидес.

– Такое возможно, конечно, но вряд ли они пошли бы на столь глупый обман. Установить истину очень просто, – возразил Имонус.

– С истиной можно обращаться по-разному, – сказал Аркониэль. – Ребенок любой женщины будет законным наследником, потому что Корин принадлежит к королевскому роду.

– Нирин хочет добавить законности через прямую линию наследования по женской линии, – сказала Айя, нахмурившись. – Великий Свет, он дальновиден! Тамир, если у Корина родится дочь от этой женщины, это дитя вполне может заявить притязания на твой трон.

– Только принцесса Тамир имеет право претендовать на престол! – возразил лорд Киман. – Она дочь законной наследницы, она принадлежит к прямой линии Герилейн. И чем скорее мы уладим все дела с Корином и этой его невесть откуда взявшейся женой, тем лучше. Надо избавиться от них обоих, пока они не произвели на свет своего отпрыска!

– Ты хочешь, чтобы я стала такой, как мой дядя? – со вздохом спросила Тамир.

Киман поклонился, но глаза его смотрели сердито.

– Я вовсе не хотел проявить неуважение, но ты должна понимать, что этот ребенок может стать серьезной угрозой.

Айя мрачно кивнула.

– Это правда, Тамир.

Посмотрев в светлые суровые глаза Айи, Тамир вдруг ощутила холод, как будто снова явился Брат и встал рядом с ней. И хотя демона нигде не было видно, смутное предчувствие не оставляло Тамир.

– Я дочь Ариани, – сказала она. – И прямая наследница Герилейн, меня избрал Иллиор. Я не боюсь дальних родственников и их пока нерожденных детей.

– Да в любом случае вы гоняетесь за тенями, – вмешался Ки. – Корин еще ни разу не произвел на свет здорового ребенка.

– Я скорее жалею эту Налию, чем боюсь ее, – мягко сказала Тамир. Никто, даже Ки, не видел того, что видела она, стоя рядом с Корином в спальне роженицы. Она видела, как в страшных муках умирала Алия на залитой кровью кровати, пытаясь произвести на свет мертвый обрубок без лица и рук. – Если Иллиор хочет, чтобы я стала королевой, я ею стану. Но я уже сказала вам: я не желаю взять корону руками, запятнанными кровью женщин, состоящих со мной в родстве. – Впервые Тамир порадовалась тому, что на ней длинные юбки. Они скрыли от всех, как дрожали ее колени, когда она встала. – То, что я уже заявляла перед стенами Эро, я повторю и сейчас: любой, кто посмеет убить моего родственника, любого родственника, станет моим врагом!

Все склонились в поклоне. Краем глаза Тамир видела, как Аркониэль и все волшебники сделали то же самое, приложив руки к груди. Одна лишь Айя не шелохнулась – она смотрела на Тамир тем немигающим взглядом, который так пугал девушку в детстве. И то, что в ее сердце шевельнулся прежний страх, разгневало Тамир. Страх слишком живо напомнил ей, что она чувствовала рядом с Нирином.

После приема Тамир удалилась в свои покои, ей просто необходимо было побыть одной. Ки и Фарин пошли следом, но дверь захлопнулась перед ними.

Фарин оттащил Ки от двери, когда оруженосец хотел остаться на страже, и покачал головой.

– Пока она все делала правильно, ведь у нее честное сердце, но сегодня я увидел сомнение на лицах. Эти люди рискнули всем, пойдя за ней, а теперь мы узнали, что у Корина под началом армия вдвое больше нашей. Тамир не должна допускать, чтобы ее доброта была истолкована людьми как слабость. Можешь ты поговорить с ней?

– Я попытаюсь. Но она права, что не желает действовать, как ее дядя. – Ки помолчал, всматриваясь в лицо Фарина. – Ты согласен, что она права в этом, ведь так?

Фарин улыбнулся и похлопал Ки по плечу. Ему уже не приходилось наклоняться для этого – Ки догнал его в росте.

– Конечно. Но и мистрис Айя, скорее всего, права насчет Нирина – он и правда умнее, чем мы привыкли думать. Он ведь не из воздуха сотворил ту девушку.

– Тут я ничего не могу сказать. А вот с Тамир что делать? – спросил Ки, с несчастным видом оглядываясь на закрытую дверь.

Фарин сжал его плечо.

– Ты всегда хорошо заботился о ней как оруженосец и как друг, и я знаю, что и теперь ты постоянно будешь рядом с ней. Просто присматривай, чтобы она не разболелась от своих горьких раздумий.

– Легко сказать, – проворчал Ки. – Она жутко упряма.

– Как и ее отец.

Ки снова всмотрелся в лицо Фарина.

– Но разве герцог Риус убивал кого-то ради своих целей, Фарин? Или ее мать?

– Ариани ни разу в жизни не причинила никому вреда, только себе самой и вот этому ребенку. А Риус делал то, что должен был делать, когда приходилось, но никогда – ради собственной выгоды. Он служил Скале и исполнял свой долг. Нам в свое время приходилось подавлять бунты некоторых лордов, а кое-кого нужно было тихо устранить с дороги. Но это делалось ради Скалы. Помоги ей понять это, хорошо?

– Я попытаюсь… но ты же знаешь, я все равно останусь с ней, что бы она ни решила.

– Это и есть твой долг и мой тоже. Ладно, иди. Ты сейчас единственный, кого она хочет видеть, я уверен.

Когда Ки проскользнул в ее комнату, Тамир сидела у огня, уткнув подбородок в ладони. Это была знакомая Ки поза, как знакомо было ему и выражение глубокой тоски в ее взгляде. Ки вдруг захотелось подойти к ней и обнять. Но прежде чем он решил, следует ли подчиниться этому порыву, Тамир повернулась и холодно посмотрела на него.

– Я слышала, как вы там шептались. О чем, интересно знать.

– Фарин сказал, чтобы я не позволял тебе слишком терзать себя.

– Понятно. И как ты предполагаешь это сделать?

Ки усмехнулся:

– Может, для разнообразия напьешься как следует, чтобы хорошенько выспаться? Я ведь слышу, как ты мечешься и бормочешь что-то по ночам.

Тамир вскинула брови.

– Тогда нам обоим надо напиться. Ты ведь тоже не спишь.

Ки пожал плечами.

– Ты иногда во сне говоришь с Братом. Он что, все еще где-то рядом?

– Да.

– Но почему? Что его удерживает здесь?

Тамир в ответ лишь покачала головой, но Ки понял, что она многое скрывает от него.

– Думаю, он еще не закончил свои дела со мной, – заговорила она наконец. – Не волнуйся, я с ним справлюсь.

Ки видел, что она опять недоговаривает, но не стал выпытывать.

– Мне жаль, что тебе пришлось выслушать все это о Корине, – сказал он. – Наверное, больно слышать такое.

Тамир слегка повела плечом.

– А ты поставь себя на его место. Что бы ты сам думал? Если бы только я могла поговорить с ним!

– Вряд ли это скоро случится, – мрачно усмехнулся Ки.

* * *

Тамир отправилась спать, продолжая размышлять о Корине, но во сне ее снова ожидал Брат, изможденный и окровавленный, и его черные глаза пылали ненавистью. Он что-то держал в руках, что-то ужасное, и хотел показать это ей.

– Они сделали это с нами, сестра! – прошипел он.

Его руки были в крови, и сначала Тамир не поняла почему. Ведь он держал всего лишь одну из старых тряпичных кукол, сшитых ее матерью, – куклу, изображавшую мальчика без рта, как и все те, что делала Ариани в годы детства Тамир. Однако, когда Брат сунул тряпичного мальчика в руки Тамир, она увидела, что кукла тоже в крови. Кровь сочилась из открытой раны на груди Брата. Рана была свежей, как в том видении, что явилось Тамир в тот день под дубом Лхел, во время повторного наложения чар связи.

Внезапная острая боль в груди на несколько мгновений лишила Тамир дыхания.

– Они это сделали – рычал Брат. – И ты! Ты позволяешь им оставаться в живых! Моя кровь теперь и на твоих руках тоже!

Посмотрев вниз, Тамир обнаружила, что Брат прав. Ее руки были липкими от крови, и она держала в одной руке серебряный нож Лхел, а в другой – ее острую серебряную иглу.

Тамир проснулась в холодном поту, сердце бешено колотилось, не хватало воздуха. Ночник погас. В сгустившейся тьме комнаты Тамир услышала какой-то шум и резко села, прижавшись спиной к подушкам и отчаянно пытаясь нащупать на столбике полога перевязь с мечом. Ее руки все еще были влажными, липкими. Кровь?

– Твое высочество! – прозвучал в темноте испуганный голос Балдуса.

И тут же она увидела Брата – светящийся злобный призрак мерцал на другом конце кровати. Он не был теперь ни обнажен, ни окровавлен, но по-прежнему держал в одной руке куклу без рта, а другой рукой указывал на Тамир, безмолвно обвиняя в чем-то.

Пальцы Тамир нашли наконец ножны, и она закричала, когда теплые, сильные руки схватили ее за плечи:

– Нет! Оставь меня в покое!

– Это я, Тоб!

Она дернулась, вырываясь из объятий Ки, но он держал ее крепко, и в этом было что-то утешающее, как и в звуке ее прежнего имени. И даже не посмотрев в сторону Брата, Тамир уже знала, что он исчез.

Дверь за их спинами стремительно распахнулась, в светлом проеме возник силуэт стражника с обнаженным мечом в руке. Балдус взвизгнул, когда его ударило дверью.

– Твое высочество, что случилось? – резко спросила капитан Гранния.

Ки выпустил руку Тамир и отступил от кровати; на нем была лишь длинная ночная рубаха.

– Просто кошмар приснился. Ее высочеству ничего не грозит.

Только теперь Тамир сообразила, как все это могло выглядеть.

– Да, просто кошмар приснился, – кивнула она. – Вернись на свой пост и закрой дверь.

Гранния в последний раз смущенно посмотрела на них, отсалютовала и повиновалась.

Тамир ожидала, что и Ки сразу вернется на свою койку в гардеробной, но вместо того он сел на край кровати и прижал ее к себе. Слишком потрясенная, чтобы сопротивляться, Тамир приникла к нему, счастливо ощущая его сильную руку на своем плече. И темноте она тоже была рада, ведь так Ки не мог видеть ее вспыхнувших щек.

– Теперь о нас начнут болтать, – пробормотала она.

Ки хихикнул.

– Можно подумать, раньше не болтали.

– Твое высочество? – прошептал Балдус. Мальчик все еще был напуган.

– Все в порядке, – успокоил его Ки. – Принцессе просто приснился страшный сон. Спи.

Глаза Тамир уже достаточно привыкли к темноте, чтобы различать силуэт Ки, но она узнала бы его и не видя. Ки мылся так часто, как только мог, но все равно от него всегда слегка пахло лошадьми и кожей, свежим воздухом и вином и чуть-чуть – потом. Это был чудесный запах, знакомый и успокаивающий. Не думая о том, что делает, Тамир протянула руку и запустила пальцы в мягкие волосы на его затылке – и ощутила, как он вздрогнул от удивления.

Но тут же Ки обнял ее и прошептал:

– Что это было?

– Не знаю. – Она не хотела больше думать о Брате, во всяком случае не в темноте.

Балдус все еще тихонько хныкал на своем тюфяке за дверью. Тамир слишком хорошо понимала, как он чувствует себя один, в темноте.

– Иди сюда, – позвала она пажа.

Мальчик мгновенно вскарабкался на кровать и свернулся клубочком у ее ног. Тамир потянулась к нему, убедилась, что он прихватил с собой свое одеяло, и погладила пажа по голове, стараясь успокоить. Волосы у мальчика были прохладными и жесткими, совсем не похожими на волосы Ки.

– Прости, пожалуйста, твое высочество, – сдавленно прошептал Балдус.

– За что простить?

– За то, что испугался. Мне показалось, я увидел привидение. И я подумал, что ты тоже его увидела.

Тамир почувствовала, как пальцы Ки сжали ее плечо.

– Это был страшный сон, только и всего.

Балдус быстро заснул, и Ки перенес мальчика назад на его постель, а потом вернулся к кровати и сел на край.

– Тамир, я ведь не в первый раз слышал, как ты окликаешь его во сне, только сегодня все было гораздо хуже, да? Объясни мне, что происходит? Я ведь знаю, что он рыщет вокруг. Иногда я его чувствую и вижу, как ты внезапно замираешь и смотришь на то, чего никто больше не видит. Как я могу помочь тебе?..

Тамир нашла в темноте его руку и потянула, заставив Ки сесть поближе.

– Он по-прежнему гневается на меня из-за того, как именно он умер, но о подробностях он мне не рассказывает, а просто требует, чтобы я за него отомстила, – прошептала она.

Ки помолчал, потирая большим пальцем костяшки пальцев Тамир, и от этого по телу девушки растеклась волна спокойствия. Наконец Ки сказал:

– Есть кое-что такое, о чем я тебе никогда не рассказывал.

– Насчет Брата?

– Да. Я просто забыл обо всем. Это было в день смерти лорда Оруна.

– Так давно!

Тамир и сама старалась забыть тот день, когда Брат убил оскорбившего ее опекуна одним прикосновением призрачной руки.

– Когда в тот день ты пошла к лорду Оруну, я остался в доме твоей матери, помнишь? Я тебе никогда не говорил об этом, вообще никому не говорил, но в тот день я видел Брата, пока тебя не было. В первый раз видел. Я тогда был в комнате Фарина, шагал взад-вперед, тревожился из-за того, что ты окажешься там наедине с Оруном, ну и вообще. А потом прямо из воздуха вдруг появился Брат и сказал что-то вроде: «Спроси Аркониэля». Я напугался до полусмерти, но все равно спросил, что я должен узнать у волшебника. Он не ответил, просто уставился на меня своими мертвыми глазами, а потом исчез. – Ки помолчал, вздыхая. – А потом принесли тебя, полумертвого, и я узнал насчет лорда Оруна и забыл о призраке. Но Брат все не уходит, и теперь я об этом поневоле задумываюсь. Тебе не кажется, что Аркониэль знает гораздо больше, чем говорит?

Шипящий, злобный смех Брата, раздавшийся в темноте, стал для них обоих вполне понятным ответом.

– Если Аркониэль что-то знает, Айя тоже должна это знать, – заметила Тамир.

– Может, тебе стоит поговорить с ними? Я знаю, ты до сих пор на них злишься, но ведь они должны помочь тебе, правда?

Тамир недовольно передернула плечами, Ки вздохнул и уселся рядом с ней поудобнее. От его дыхания слегка шевелились волосы, падавшие ей на лоб.

– Мне не хочется это признавать, – снова заговорил Ки, – но, наверное, есть что-то такое в прошлом, из-за чего Брат гневается на Аркониэля. Иначе зачем бы он сказал тогда, чтобы я спросил волшебника?

– Что они еще взвалили на меня? – с горечью негромко произнесла Тамир.

– Да, понимаю… Но я им верю, когда они говорят, что хотели защитить тебя всеми доступными им способами. Спроси его, ладно?

– Придется. Только я никак не могу найти подходящее время, столько всего приходится теперь решать. А может… Ну да, может, я просто не хочу ничего знать.

Ки снова обнял ее за плечи и прижал к себе.

– Ты ведь его по-прежнему любишь, да?

Тамир кивнула. Спустя некоторое время после ее преображения она снова начала вспоминать, как все было прежде. Да, она еще страдала от того, как обошлись с ней волшебники, как они обманули ее, но все равно не могла забыть, каким добрым и терпеливым учителем был Аркониэль. Хотя в детстве она относилась к нему не лучшим образом. Он был неловок, ничего не понимал в детях, но изо всех сил старался скрасить ее одиночество. Именно Аркониэль убедил ее отца и Айю привезти в замок другого ребенка, компаньона для нее. Так в ее жизни появился Ки.

И теперь, сидя рядом с Ки и чувствуя, что одно его присутствие отгоняет ее страх перед темнотой и перед Братом, Тамир решила, что только за это она может многое простить Аркониэлю. Но распространится ли это прощение на Айю, предстояло еще выяснить.

– А может, ты и не должна спрашивать у них, – вдруг зашептал Ки. – Может, лучше пойти к жрецу оракула.

– К Имонусу?

– А почему нет? Он ведь говорит от имени оракула, так? Ты можешь хотя бы задать ему вопрос.

– Наверное, могу… – Тамир еще не до конца освоилась с мыслью, что Светоносный стал теперь ее личным покровителем. – Да, я поговорю с ним утром.

Тамир неохотно откинулась на подушки, зная, что Ки теперь оставит ее и вернется на свою койку.

Но он не ушел. Вместо того он прилег на подушки рядом с ней и взял ее за руку. Через мгновение она почувствовала, как он шевельнулся и неловко прижался губами к ее волосам.

– Сегодня больше не будет страшных снов, – шепнул он.

Боясь не то что произнести слово, но даже вздохнуть, Тамир лишь крепко сжала его руку и прижалась к ней щекой.

* * *

Ки вообще-то не собирался целовать ее. Это был внезапный порыв, и от смущения он залился краской в темноте. Ее ответное молчание еще более смутило его, но Тамир не оттолкнула его и не отняла руки.

«Что я делаю? – в ужасе думал он. – Чего она ждет от меня? И чего хочу я сам?»

Ее теплое дыхание щекотало его запястье, пальцы ощущали ее нежную щеку. Он знал, что Тамир не пользуется духами, но мог бы поклясться, что от ее волос пахнет чем-то сладким, чем-то определенно не мальчишеским. И на мгновение она показалась ему такой же, как любая другая девушка, с какими он делил постель.

«Нет, она не любая девушка», – напомнил себе Ки и от этой мысли смутился еще сильнее. И совсем перестал что-либо понимать. То ли она заснула, то ли ждала, что он скользнет к ней под одеяло?

«Как друг или как возлюбленный?»

Возлюбленный. Когда в уме Ки вспыхнуло это слово, его разом пробрало и жаром, и холодом, а сердце бешено заколотилось.

– Ки? – Шепот звучал совсем сонно. – Ложись, что ты сидишь? Так себе шею свернешь.

– Я… э-э… Хорошо.

Ки чуть подвинулся.

Теперь ее дыхание касалось его щеки, а одна из ее кос щекотала ладонь. Ки протянул свободную руку, чтобы убрать косу, но помедлил, держа ее на ладони, наслаждаясь шелковистостью волос. Потом вспомнил, как пальцы Тамир касались его затылка, и по его спине снова пробежали мурашки.

Это было чисто женское прикосновение, несмотря на то что руки Тамир покрывали мозоли от рукоятки меча.

Ки чуть повернул голову и ощутил дыхание Тамир уголком рта. А что если он поцелует ее?

Его сердце теперь колотилось так, что Ки ощущал боль. Он отвернулся, близкий уже к настоящей панике. Его испугало острейшее желание близости, чего до сих пор он ни разу не чувствовал к Тамир. Только не это!

– Тамир? – шепотом окликнул ее он, не представляя, что мог бы ей сказать сейчас.

Но ответом ему был лишь звук ровного сонного дыхания.

«Проклятье! – мысленно выругался он, глядя в темноту. – Что же мне делать?»

Дата добавления: 2015-07-12