Но однажды ему пришлось простить им все предательства! 5 страница

– Простите, сэр, но в кресле мэра я вижу только одного человека, и этот человек – вы!

– Мой друг, мэр, конечно, не последний человек в Мракане, но управлять городом должны сами горожане! Прошли те времена, когда порядок поддерживала полицейская дубинка! – вздохнул Блацковиц. – Да и я, право, устал…

Блэкон с сочувствием и одновременно с благодарностью посмотрел на совсем уже немолодого мэра. Ведь тот столько сделал для него!

Милдтен – один из самых неблагополучных районов Мракана

Трущобы Милдтена – такое название закрепилось за этим бедняцким кварталом.

Наркотики, проституция, этническая преступность – все эти родимые пятна окраин огромных мегаполисов полностью проявились и в Милдтене. Еще в самом начале своей полицейской карьеры Блэкон поклялся навести здесь порядок, ведь когда-то именно на улицах Милдтена убили его мать…

Несколько лет назад

От одного из своих осведомителей Марк Блэкон узнал, что в Зоне – самом трущобном закоулке Милдтена – будет совершена преступная сделка. Речь шла о крупной партии героина. Эта информация подтвердила наработки Марка. Наркотики буквально заполонили Милдтен и отсюда расползались по всему городу, оставляя за собой кровавый несмываемый след. Ведь недаром именно этот район для устройства перевалочных баз облюбовали многие преступные группировки города.

К тому же у Блэкона были и личные счеты с Милдтеном. Вызывать группу поддержки было уже некогда, и он решил действовать на свой страх и риск. Добравшись до названного места, Блэкон сразу же обратил внимание на большую лужу крови на асфальте возле одной из развалин Зоны.

“А кровь-то свежая!”

Марк улыбнулся, чувствуя под мышкой надежную беретту.

...Рядом с громадной свалкой, образовавшейся на месте снесенного рынка, два подозрительных типа затаскивали в подъезд разрушенного дома нечто, завернутое в мешок и по форме напоминающее человеческое тело. При этом они о чем-то громко спорили.

Не успел коп что-либо предпринять, как один из спорящих подскочил к подельнику и технично… сломал ему шейные позвонки. Тот беззвучно рухнул к ногам напавшего. Позже убийца со всей силы пнул его.

Блэкон даже присвистнул, когда труп неудачника отлетел на несколько метров.

“Что же это за Геракл недоделанный?” – успел подумать Марк, прежде чем убийца сорвал с себя странный головной убор, напоминавший рогожный мешок с прорезями…

– Ха-ха-ха-ха!

От этого смеха по спине Марка пробежал легкий холодок. Когда он пришел в себя, “геракл” уже скрылся, и догонять его Марку совсем не хотелось.

…У Джима Хорренса были свои причины надеяться на продолжениедеятельности Блацковица на посту мэра. Будучи человеком демократических взглядов, градоначальник Мракана пошел в свое время на весьма рискованный шаг – назначение на пост главного полицейского города человека с черным цветом кожи!

Тогда это вызвало бурную протестную реакцию со стороны большинства сенаторов, среди которых находились и те, кто не скрывал своих прорасистских взглядов. Но Хорренс за долгие годы служебной карьеры показал профессионализм такого уровня, что приумолкли даже его явные недоброжелатели.

Но все-таки горький осадок в душе комиссара остался… Еще с детства он, чернокожий мальчишка, был мишенью для многих своих сверстников – циничных и разболтанных белых оболтусов, кичившихся своим цветом кожи!

И не важно, что он бы дал каждому из них фору по любому предмету, но это ненавистное слово "нигер"... Вначале Джим не понимал их и даже жалел, пытался им что-то доказать, а потом махнул рукой и просто люто возненавидел расистов!

Почти десять лет назад

В те годы Джим Хорренс еще носил лейтенантские погоны.

Он руководил образцовым полицейским участком в центре Мракана и проживал поблизости – в достаточно респектабельном квартале, где большинство составляли белокожие бизнесмены.

Частенько он ловил на себе их косые взгляды, выслушивал упреки и оскорбления в свой адрес, но старался не замечать этого. Тем более что значок лейтенанта полиции охлаждал даже самые горячие головы.

Но однажды нервы не выдержали.

...Поздним вечером, когда лейтенант Джим Хорренс возвращался домой из участка, его окружили несколько человек в масках с бейсбольными битами.

– Ты сдохнешь, если не свалишь отсюда, нигер! Само твое рождение – грех, а проживание здесь – грех вдвойне! – прорычал какой-то мордоворот, бывший у них за главного.

Остальные отморозки угрожающими криками поддержали его.

Лейтенант слегка отодвинул рукой воинственного качка и продолжил шагать. Но своим хорошо натренированным за годы службы боковым зрением он прекрасно контролировал ситуацию. И когда мордоворот уже занес биту над его головой, Джим неожиданно коротким, едва заметным ударом свалил его на землю. Ох, и зря ревнители белой расы сунулись к темнокожему полицейскому!

…Уже через несколько минут все они были разметаны по еще не просохшему от дождя асфальту. Кто с ушибами и синяками, а кто и с более серьезными увечьями...

Но с этого времени косых взглядов стало заметно меньше.

…Обо всем этом и вспомнил комиссар Джим Хорренс в коридоре резиденции мэра. И сам Антония Блацковиц в эти последние минуты до оглашения результатов выборов размышлял о такой хлопотной должности, как градоначальник Мракана.

За годы мэрской деятельности коп научился хорошо разбираться в людях. Льстивые, но продажные, несговорчивые, но надежные – и тех, и других он повидал достаточно. Политики и бизнесмены, чиновники и философы, полицейские и богема…

С каждым из них Антония сталкивался ежедневно и уже при первом рукопожатии знал, как вести себя с тем или иным собеседником.

Откровенные авантюристы и законопослушные налогоплательщики, взяткодатели и взяточники, меценаты и просители, и проч., проч., проч...

Кто только не переступал порог его кабинета!

И со всеми этими людьми мэр умел находить общий язык…

Как моралист, ненавидевший взятки, он иногда их брал!

Как технарь, чуждый искусству, он с воодушевлением посещал вернисажи и театральные подмостки!

Как человек, далеко не бедный, он близко к сердцу принимал все тяготы и лишения простого люда!

Быть мэром Мракана – великая миссия!

Интервью на центральном телеканале Мракана три года назад

– Господин мэр, я давно хотел задать вам один вопрос, волнующий наших зрителей и касающийся полицейского департамента города!

Известный репортер эффектно закинул ногу на ногу.

– Почему за годы вашего последнего срока на посту градоначальника так ужесточились действия служителей правопорядка? Так ли уж виновен молодой парень, укравший бутылку колы в супермаркете, чтобы тащить его в полицейский участок? Или бездомный, стащивший десять долларов из банкомата? Не излишняя ли это строгость?

– Я бы хотел поправить вас, молодой человек! – Блацковиц откашлялся. – Действия полицейского департамента Мракана, возглавляемого, кстати, моим личным другом мистером Джимом Хорренсом, направлены, прежде всего, на борьбу с ОПГ! Надеюсь, мне не надо расшифровывать данную аббревиатуру? И хочу отметить, что полиция в этом достаточно преуспела! – Мэр снова откашлялся и отхлебнул несколько глотков воды. – Вот видите, как меня взволновал ваш вопрос? – пошутил он. – А что касается приведенных вами примеров, так профилактику правонарушений никто еще не отменял…

– Господин мэр, что бы вы еще хотели сказать телезрителям?

– Девятнадцать лет назад в нашей семье случилось непоправимое – убили мою жену. На улице средь бела дня!

Желваки на щеках Блацковица заходили ходуном.

– Убийца, матерый рецидивист, должен был гнить в СтоунГейте до конца своих дней, но по каким-то обстоятельствам практически сразу же вышел на свободу! Что мне оставалось делать? Брать в руки револьвер? – Мэр вновь потянулся к воде, было заметно, что он сильно взволнован. – Коррупция, кругом коррупция, мой друг, как мне ни стыдно в этом признаваться! И если ее не искоренить, то вскоре комиссару Хорренсу незачем будет гоняться за преступниками и сажать их, потому что они все равно вскоре выйдут на свободу! В нашем городе, как и во всем постиндустриальном обществе, деньги решают все! А так быть не должно...

Мэр устало опустил глаза.

…Именно после этого телеинтервью лейтенант Марк Блэкон, никогдаранее не писавший стихов, набросал в своем дневнике такие строки:

"Здесь хаос – боль! Здесь искренность – циничность!

Два зла, судьбой сплетенные в одно!

И целый город, и любая личность

Под грузом этих зол идут на дно!"

…Итоговая пресс-конференция закончилась, но журналисты не собирались расходиться. Поодиночке или группами они пытались прорваться к мэру, но бдительная охрана была начеку.

Хорренс ушел проверить ситуацию перед мэрией, с балкона которой Антония Блацковиц и должен будет зачитать горожанам результаты голосования сенаторов, оставив босса под попечительство лейтенанта Блэкона.

– Расслабьтесь, Марк, охрана знает свое дело, да и я в последние часы службы готов ответить на любые вопросы…

Антония явно устал, но выглядел молодцом.

– Мы уже не живем в городе преступников. Великая депрессия осталась в далеком прошлом, ныне время расцвета этического начала в человеке, как это высокопарно ни звучит! – Он захватил правой рукой левый лацкан смокинга и напоминал профессора с университетской кафедры. – Конечно, преступления были, есть и будут! Но горстка отморозков – ничто по сравнению с великим множеством честных и порядочных людей Мракана! Еще раз извини за пафос, но я верю в будущее нашего города! А как вы, Марк?

– Господин мэр, я не умею говорить столь вдохновенно, как вы, но поверьте, что думаю я точно так же.

Полицейский слегка покраснел.

– Сегодняшний день – лишь старт вашей карьеры, лейтенант!

Блацковиц потрепал Марка по плечу...

Грот в поместье Вэйна

Полузакрытая дверь коридора, из которого пробивались блики неоновых светильников, слегка освещала мрак пещерного пространства, столь привычный Джону-Спауну. Огромный компьютер с дисплеем под стать ему. Здесь, на своем рабочем месте, он обычно и проводил свободное время.

Отсюда и уходил в тревожные ночи Мракана.

...Последняя разработка главы NEW TECHNOLOGIES Ричарда Стайлонда – костюм с ферроэлементами, устойчивый как к механическим, так и термическим воздействиям, блестел хромированной фурнитурой.

Одним из основных качеств этого прорезиненного доспеха был его сравнительно небольшой вес. И все же использование его требовало достаточной выносливости и физподготовки, что, впрочем, для тренированного борца не составляло большого труда.

– Надо же, мастер Джон, как давно я не наблюдал вас в подобной экипировке. И надо признаться, в ней вы выглядите даже поинтересней, чем во фраке!

Демон-защитник не обратил внимания на ироническое замечание дворецкого...

Центр Мракана

Уже на подступе к мэрии нельзя было протолкнуться среди людей, спешащих на главную площадь в надежде услышать выступление вновь избранного градоначальника. А те, кто по каким-либо причинам не смог прибыть сюда, следили за происходящим по экранам телевизоров…

Первый снег в североамериканских широтах выпадает ближе к декабрю, но в этом году впервые за последние двадцать с лишним лет зима пришла почти на месяц раньше. Впрочем, никакой снег не мог бы стать помехой для пришедших на Центральную площадь.

Этого дня ждали и мэр, и горожане.

…И только учащенное дыхание да испарина на лбу, которую он то и дело тайком вытирал, выдавали в Блацковице чрезвычайное волнение, ведь этот день должен был стать последним на его посту мэра.

Эмоции переполняли Антонию.

И дело совсем не в том, кто займет кресло градоначальника Мракана.

В том, что сенаторы проголосуют за его заместителя Брута Хайнера, Блацковиц не сомневался. А вот что он скажет в последнем выступлении горожанам?

...Восьмиэтажный особняк в классическом стиле – центральный офис “Энергетической корпорации Мракана” – располагался на главной площади города, как раз напротив здания мэрии. Стоять на крыше весьма высокого дома и вглядываться в толпу людей без бинокля – занятие отнюдь не простое.

И хотя средствами визуального наблюдения Джон был нашпигован по полной программе, но такого колоссального напряжения он не испытывал давно. Перековавший когда-то собственные страхи и фобии в оружие воина, Спаун-Джон получал от предвкушения битвы настоящий драйв.

“А снайперы расставлены грамотно…” – успел подумать он, прежде чем запищала закрепленная на поясе рация.

– Да, Фредерик, что ты хотел спросить?

– Я ожидал услышать выстрелы и взрывы, а у вас тишина, как в преисподней! Может быть, ожидания напрасны, сэр?

– Господин мэр, голосование только что закончилось, но… – пресс-секретарь прибывал в явном замешательстве.

– Что "но"?

– Господина Хайнера нигде нет!

– Так найдите его! – взревел Блацковиц. – Звоните, черт возьми!

– В том то и дело, господин мэр, Хайнер не берет трубку.

...А между тем снегопад усиливался. Из-за низко нависших беспросветных туч у собравшихся складывалось ощущение, что на дворе уже сумерки. Казалось, будто сама погода действует в сговоре с теми, кто намеревался устроить сегодня кровавую бойню, и ничто уже не сможет им помешать, но...

Но у Мракана есть демон-защитник!

...Прошло еще четверть часа.

Из толпы, уже начавшей волноваться и роптать, неслись нелицеприятные, а порой и вовсе оскорбительные возгласы в адрес городской власти.

“Ах, эти людишки, они ничуть не изменились… – с горечью подумал Джон. – Еще десять минут назад боготворили своих кумиров, а сейчас готовы разорвать их!”

Меж тем Хайнер все не отвечал. Блацковиц не находил себе места.

– Граждане уже устали ждать, это черт-те знает что! Где Хайнер? – почти истерил он.

Вскоре люди начали расходиться. Далеко не все были готовы часами ждать провозглашение нового градоначальника, тем более, снег не утихал, и мэр решился на отчаянный шаг: самостоятельно назвать имя преемника де-юре, а затем произнести прощальную речь.

Но в тот момент, когда он вышел на балкон мэрии, к ее подиуму подкатил эскорт из трех машин, возглавлял который лимузин, обслуживавший Брута Хайнера.

“Ну наконец-то…” – облегченно вздохнул Блацковиц.

Но каково же было его удивление, когда из роскошного лимузина вышел отнюдь не Хайнер, а какие-то неизвестные люди.

– Кто вы? Где Хайнер? – сорвался Блацковиц.

Из группы неизвестных вперед выступил человек с явно негражданской выправкой в новеньком армейском камуфляже.

– Тот, кого избрали вашим преемником продажные марионетки-сенаторы, почил в бозе! Он там, куда приглашает и вас! – металлически-скрипучий смех незнакомца словно парализовал Блацковица. Стоящий рядом с ним Хорренс при этих словах напрягся и незаметно пододвинулся к мэру…

– У нас, оказывается, выборы с последующей передачей власти? Так я выбираю надежную беретту и передаю вам от нее привет!

И незнакомец моментально выхватил из-за пояса пистолет.

“Все как в непервосортном детективе... – подумал Джон, оглядываясь на засевших в близлежащих зданиях снайперов. – Почему они не отсекают террористов?”

Все бы и произошло, как в вышеупомянутом детективе, если бы не… Хорренс. Чего-чего, а профессиональной хватки комиссару было не занимать. Мгновенно оценив ситуацию, он перекрыл радиус стрельбы скрипучеголосого и заслонил мэра своим телом.

Три глухих хлопка беретты с глушителем прозвучали в затихшей толпе, как раскаты грома среди зимы! Хотя грома зимой не бывает...

Тонкий, но надежный бронежилет спас Хорренса и на этот раз! А тут, хоть и с опозданием, заработали “верховые” снайперы.

Пули фонтанчиками взрывали снег у самых подошв пассажиров лимузина, не давая им сделать ни шага. Натасканные сотрудники спецслужб довершили начатое…

Скрученный террорист изрыгал потоки брани.

– Вам недолго осталось здесь заседать! Хаос ворвется в Мракан! Он доберется и до вас, и никому не будет пощады…

– Уведите его и допросите! Узнайте, что случилось с Хайнером!

Хорренс еще держался за бок, но уже пришел в себя и полностью владел ситуацией.

– И кстати, Блэкон, я хочу знать имя стрелявшего!

...Антония Блацковиц, до конца не оправившийся от пережитого, тронул комиссара за плечо.

– Спасибо, Джим, за мой второй день рождения!

– Не стоит благодарности, господин мэр! Будьте спокойны, мы во всем разберемся!

– Давайте-ка, комиссар, спустимся вниз к горожанам! – предложил повеселевший Блацковиц. – Надо хоть что-то объяснить им…

Хорренс пожал плечами.

Спаун, следивший со своего наблюдательного пункта на крыше восьмиэтажки за всеми перипетиями инцидента у мэрии, ввязываться в драку не стал. На большую провокацию это не походило, а разбрасываться по мелочам было не в его правилах. Он чуял нутром, что главное еще впереди!

...Толпа с плохо скрываемым страхом наблюдала, как полицейские “выкуривают” забаррикадировавшихся в двух оставшихся джипах боевиков.

Мэр Блацковиц уже мирно беседовал с небольшой группой горожан у центрального портала, когда на плац мэрии буквально влетели еще три автомобиля. Клаксоны, бешеный визг тормозов, перепуганные обыватели...

“Продолжение следует!” – усмехнулся Спаун.

Из авто выскочили с десяток похожих, как две капли воды, качков в серых тренировочных костюмах и вязаных масках. К ним тут же присоединились экипажи двух джипов.

Все это произошло столь стремительно, что Блацковиц даже не успел юркнуть за спасительную бронированную дверь своей резиденции. На этот раз террористы действовали более чем решительно.

– Ты мэр этого города? Не слышу ответа! – Маска на голове Гранзека ходила ходуном. Узи в его руке выписывал замысловатые фигуры перед лицом Блацковица.

– Ты довел Мракан до такой нищеты? А теперь хочешь потихонечку свалить? Не выйдет! Здесь, ублюдок, ты останешься навсегда! – это уже не сдержался Хокки, выхвативший из-за пазухи некую штуковину, внешне напоминающую пульт дистанционного управления.

– Здесь, как на обитаемом острове! И никакие мосты тебе не помогут!

"Ну, вот и второй акт "марлезонского балета", и, надеюсь, последний!"

Мститель интуитивно ощупал расположенные в поясе спаунранги.

...Те немногие, кому повезло выжить на Центральном мосту, как и жители прибрежных кварталов по обе стороны реки, ощутили не просто состояние паники, они почувствовали конец света.

Армагеддон! Ад!

Стонали раненые, истошно орали контуженные, там и здесь взрывались бензобаки горящих автомобилей, и лилась-лилась алая, как пурпур красных роз, кровушка…

Центральный мост – это монументальное изваяние из металла и камня – в мгновение ока превратилось в подобие искалеченного инвалида, в дьявольскую ловушку, по которой метались оставшиеся в живых! Опоры были серьезно повреждены, и с минуты на минуту исполин мог рухнуть…

Грохот от многочисленных взрывов на мосту на минуту заглушил истеричные вопли Хокки.

– Ну что, ублюдок, вот ты и на островке? Или еще не понял, что это – только начало? Если не подчинишься, мы разрушим весь город!

...Мэр молчал, потрясенный происходящим. До него дошел весь ужас того, что случилось! Рядом с ним стоял комиссар Хорренс, к виску которого один из громил приставил вороненое дуло беретты…

Хокки перевел дыхание.

– Мэр, если не хочешь беспредела, признай свое поражение! Где твои гребаные копы? – Отморозок продолжал заводить себя. – Ты себя-то защитить не можешь, а твое упрямство принесет только новые трупы! Сдавайся, Блацковиц!

…Антония прекрасно понимал, что террористы не станут с ним церемониться, стоит ему предпринять хоть что-то, похожее на неповиновение.

Но он все еще оставался мэром Мракана!

– Вы хотите, чтобы я встал на колени? Чтобы граждане Мракана подчинились вашим угрозам и превратились в скот? Недоумки, на что вы надеетесь? Да скорее все реки мира выйдут из берегов, чем Мракан подчинится таким, как вы! – это прозвучало, как гром среди ясного неба! Но Блацковиц продолжил: – А я – мэр Мракана – уж точно вам не подчинюсь, можете расстрелять меня!

И в этот момент стареющий, не очень здоровый Антония Блацковиц будто помолодел и выправился! И так звонко прозвучал его уже слегка хрипловатый голос, что все присутствующие на плаце мэрии, даже последний узколобый чиновник, почувствовали себя одним целым!

...Слова мэра “зацепили” не только его сторонников. Напавшие примолкли в явном замешательстве.

Первым оклемался Хокки.

– Твоя гордыня погубит не только тебя! Это не простой теракт, не устрашающая акция! Это настоящее восстание против глобального миропорядка!

Войдя в раж, террорист сорвал с лица маску.

– И что нам твой ублюдочный старческий пафос? Нас даже пушки не остановят! А вот для тебя девять граммов свинца будут совсем не лишними! – и приставил пистолет к виску Блацковица.

– Ну, Спаун, вот ты и дождался своего выхода! – Джон понял, что ситуация может вырваться из-под контроля...

Хокки почему-то тянул время, не нажимая на курок. Он, видимо, все еще надеялся, что мэр спасует, но Блацковиц был невозмутим.

– Ну, что ты медлишь, сволочь? Нервничаешь? Собрался стрелять – стреляй! И не строй из себя шута горохового!

Это окончательно добило Хокки, он инстинктивно передернул затвор узи.

– Ты еще шутишь, старый пес?

...И в этот момент комиссар Хорренс, стоявший за плечом мэра, ударил лбом в лоб конвоира и рванулся что есть силы на Хокки. Это был, скорее, жест отчаяния, чем продуманный поступок, жест отчаяния ценою в собственную жизнь!

Сразу несколько выстрелов отбросили комиссара на брусчатку площади. Хорренс схватился за бок и начал медленно оседать вниз, что-то наподобие кашля вырвалось из его груди. И своими пухлыми африканскими губами он стал хватать воздух, как рыба, выброшенная на берег…

– Ну что, нигер, тебя добить или сам подохнешь? – Хокки презрительно сплюнул.

И толпа, и многочисленная охрана, в том числе супернатасканные телохранители, все замерли. И даже мэр, которому никак нельзя было отказать в отваге, будто впал в ступор!

…Единственным, кого не коснулось всеобщее замешательство, был, конечно же, демон-защитник! Не понадеявшись на любимые спаунранги, он резко спланировал на своем плаще-дельтаплане с крыши и в мгновение ока пересек площадь!

Молниеносный хук отбросил Хокки на несколько метров, удар в лицо – довершил начатое! Террорист заорал от боли, не понимая, что произошло!

Теперь в ступор впали и другие террористы. Вместо того, чтобы броситься на выручку главарю, они в недоумении разглядывали неизвестного в черном плаще, явившегося откуда-то с неба!

Но промедление длилось совсем недолго! Нападавшие открыли огонь из всех стволов. Пули вонзались в мраморную лестницу, за которой укрылся демон-защитник. Медлить было нельзя, и тогда он воспользовался своим излюбленным оружием – спаунрангами!

Толпа не успела ахнуть, как шестеро террористов уже лежали на снегу, корчась от боли.

– Не может этого быть, Спаун... – только и смог вымолвить Блацковиц.

Хорренс же, скрипя зубами от боли и закрывая ладонью рану, прошептал в сторону мэра.

– Да нет… Видно, может! Никогда не наблюдал Спауна прежде, но много чего о нем слышал... – он попытался улыбнуться, но его мертвенно-бледная улыбка скорее напомнила гримасу боли.

– И все-таки это – фантастика! Провидение…

Но это был еще далеко не финал битвы! Из-за ближайшего здания выдвинулся человек огромного роста и соответствующего телосложения. У Спауна не оставалось сомнений – это Белов!

…Палач видел все, что происходило на площади. А самое главное, он снова увидел Спауна!

– Антон, пожалуйста, прости за то, что подвел тебя! Я не знал, что он вернется! – истерично вопил Хокки, разбив в кровь лоб о брусчатку мостовой.

– Я всех предупреждал, что цена ошибки равна цене жизни! Жаль, что ты так ничего и не понял! – Палач нагнулся и... свернул неудачнику шею. Подельники в страхе расступились, забыв о цели своего пребывания здесь. – Теперь мы в расчете, больше не подведешь...

Мутант повернулся к своему противнику, который вышел из-за колонны и встал перед Палачом в полный рост!

– Спаун – собственной персоной? Не ожидал, бродяга, что снова тебя увижу! Ты, как птица Феникс, каждый раз сгораешь и возрождаешься из пепла! Ха-ха-ха! – его громкий смех напоминал скрежет несмазанного механизма. – Что движет тобой, демон? Уж не патологическая ли любовь к этому гнилому городу? Какой, однако, дивный был сегодня снегопад...

Впрочем, это не произвело на Спауна никакого впечатления.

– Зря ты все никак не угомонишься. Тебя изгнали отсюда, по сути, предали! Разве эти люди заслуживают прощения? Разве защита предателей достойна героя?

Спаун не хотел отвечать, но последние слова Палача задели его за живое.

– Я вернулся сюда, как только узнал о террористах! И знаешь, Белов, сразу понял, кто стоит за всем этим! И, как видишь, не ошибся…

– Пока ты, Спаун, отсутствовал, я посетил многие части света, развлекался, как мог! Сколько семян, посеянных мной, уже взошли, и поверь мне, взошли так, что мало не покажется! Кстати, ты не забыл, как пахнут хаос и страх? – не унимался Палач.

– Ликвидация жалкого мэра – для меня ничто! Я хочу гораздо большего – поставить этот тщеславный город на колени!

Мутный взгляд из прорезей металлического шлема впился в мстителя.

– Ты на своей шкуре оценил благодарность мраканцев! Так давай забудем о старой вражде и покажем городу, чего он стоит! В конце концов, наши распри должны когда-нибудь закончиться, ведь мы уже столько раз убивали друг друга...

Демон-защитник выдержал паузу и перед тем, как перейти в атаку, крикнул так, чтобы его услышала вся площадь.

– Нет, Белов, ты ошибаешься! Мира у нас с тобой не будет!

Спаун первым атаковал монстра. Но что удар даже такого тренированного бойца для исполина-биомашины, привыкшего переносить и куда более мощные сотрясения? Тычок…

Белову хватило одного взмаха, чтобы Спаун отлетел, больно ударившись головой о камни. Люди в страхе расступились, некоторые бросились бежать, но все же большинство не покинуло арену боя.

Сработал инстинкт толпы еще с гладиаторских времен…

Спаун никогда еще не видел Белова таким разъяренным! Голову Палача прикрывал не картофельный мешок, как тогда в Москве, а глубокий шлем из непонятного металла.

– А ты постарел, демон! – в голосе Белова промелькнула, нет, не жалость, а, скорее, досада. Он уже заранее праздновал победу! – А вот мне старость неведома! Я никогда не умру! – И рванулся, чтобы окончательно добить противника!

...Но этой небольшой паузы оказалось достаточно, чтобы мститель успел восстановиться. Решение, как победить мутанта, пришло мгновенно! В этом Спауну должен был помочь гигантский рекламный щит, что красовался рядом со зданием мэрии. Герой направил свои удивительные спаунранги на растяжки, удерживающие щит в вертикальном положении. Плюс пара специальных взрывных устройств избирательного действия небольшой мощности, разработанные, конечно же, в отделе Ричарда Стайлонда…

Все это он с завидной меткостью направил к основанию рекламы. И с диким грохотом щит опрокинулся на спину Палача!

И как Белов ни пытался увернуться, многотонная махина накрыла его, а сдвинуть такую тяжесть было не по силам даже чрезмерно накаченному мутанту!

Он остался лежать посреди городской площади, и белый предрождественский снег падал на его расколовшийся шлем. И все это означало полное фиаско!

... Спаун не стал добивать побежденного гиганта, он просто спросилего:

–Ты в состоянии отвечать на вопросы?

Белов промолчал.

– Что ж, твое дело. Только не было еще такого и никогда не будет, чтобы мутанты имели власть над людьми! Не было и не будет! – он уже собрался уходить, но вернулся.

– Что в тебе осталось от прежнего Антона – человека, которым ты когда-то был? – демон-защитник, не отрываясь, смотрел в глаза мутанту.

В обратном взгляде он прочитал только ненависть!

…Меж тем невесть откуда взявшиеся копы и агенты в штатском обезоружили остальных террористов, практически не сопротивлявшихся. Улизнуть под шумок удалось лишь Гранзеку, который начал пятиться уже в самом начале поединка…

Гул в толпе нарастал.

– Это Спаун! Это наш защитник! Он вернулся! – неслось над площадью. Многочисленные журналисты осаждали ближайшие таксофоны. Не переставая, визжали мобильники. Спаун снова стал идолом города, его вечным героем!

…Придя в себя, Блацковиц первым делом попросил Марка Блэкона связать его со Спауном. Лейтенант не заставил себя ждать…

Дата добавления: 2015-07-12