Прозвучал выстрел.

Неожиданно завибрировал мобильный.

На связи был комиссар Хорренс. По его голосу Эсмонд понял, что тот все еще не может прийти в себя…

– Господин комиссар, я сейчас нахожусь в квартире убийцы. Открылись новые обстоятельства, и у меня на руках свидетельства еще одного преступления маньяка! – он облизал пересохшие губы. – Вы наверняка помните весьма загадочную смерть сержанта Форестера? Дело так и осталось в “висяках”… – Перед глазами Фернока стоял живой Рейни. – Он когда-то работал под моим началом, да и вы должны были знать его тоже... – Новая волна воспоминаний захлестнула экс-копа!

– Похоже, гаденыш серийно убивает копов, у него тут целый фотоальбом! – В этот момент он напоминал стаффордширскую ищейку, взявшую верный след. – Комиссар, срочно подайте в розыск Оливера Истмена, хотя... Не надо, не подавайте! Сам его возьму!

Но именно сегодня отставной лейтенант допустил непростительный прокол. Оставленный без присмотра незнакомец, казавшийся настолько перепуганным, что не может двинуться с места, воспользовался эмоциональным состоянием Фернока и тихо выскользнул из квартиры...

Сбежавшим оказался сосед и приятель Истмена – Бэсфорд Мэйн, человек без определенного рода занятий, кормивший свою семью случайными заработками. Квартира самого Мэйна располагалась двумя этажами выше.

Именно там и находился в момент посещения Фернока осторожный Оливер Истмен, на период отсутствия семьи Мэйна предложивший приятелю поменяться квартирами…

– Ты уверен, что это был коп? – Истмен схватил приятеля за грудки, когда запыхавшийся Мэйн влетел к нему и детально поведал о неожиданном появлении Фернока.

– О чем ты говоришь, Оливер? По хватке – стопроцентный коп! Я уж нагляделся на таких за свою жизнь. – Он взял стоявшую на столе бутылку с джином и сделал несколько больших глотков. – И потом, эти твои фотографии на кухне...

– Так ты говоришь, он заинтересовался моим “фотоальбомом”?

– Да что ты! Он так на них запал, что, с одной стороны, я конечно, успел свалить, а с другой – он все понял!

Мэйн снова потянулся за бутылкой, но получил ощутимый шлепок по руке.

– А почему ты решил, что он коп? – Истмен сам отхлебнул изрядную дозу джина.

– Жетон-то он не предъявил, но все написано на его физиономии! Знаешь, такой убьет, недорого возьмет!

Мэйн с силой вырвал зелье из рук Истмена.

– Да дай ты бутылку! Я, можно сказать, чудом ушел…

Оливер о чем-то думал, закатив глаза.

– Тебе надо куда-то срочно смыться, здесь оставаться опасно! Он меня вычислит в три секунды и явится сюда... А на фига мне это надо? – Мэйн таки осознал всю степень опасности, прежде всего для себя. Наконец Истмен, видимо, на что-то решился. Он перевел взгляд на Бэсфорда и громко заорал.

– Таким слюнтяям, как ты, в этом городе не выжить! Вали-ка вслед за своей семейкой! Этот город создан лишь для экстремалов вроде меня!

Уже далеко не трезвый Истмен начал заводить себя. Остатки джина исчезли в его глотке. Бэсфорд Мэйн совсем пригорюнился, но вовремя вспомнил о банке пива в холодильнике.

– А куда мне уезжать? Здесь у меня дом, какая-никакая работа. Сара с детьми вернется... – Пиво пришлось как нельзя кстати. – А вот что ты хочешь от жизни? Самому со своими проблемами до гробовой доски не развязаться, а еще других учит...

Мэйну было обидно слышать упреки от соседа-приятеля.

– Теперь у тебя одна дорога, Олли! И ты знаешь, куда! И не надо марать меня своей грязью… Я не хочу быть пособником убийцы! – он с хрустом сжал пустую банку.

Этим своим высказыванием Мэйн сильно удручил Истмена, все еще надеявшегося на его помощь. Он схватил Бэсфорда за руку.

– Ну, вспомни, Бэсси, я ведь не раз выручал тебя! И чем ты мне отплатил? Я и сегодня дам, деньги у меня с собой! Ну, так что, поможешь?

Это заманчивое предложение, а еще более не сулящий ничего хорошего свинцовый взгляд соседа поневоле заставили Мэйна призадуматься.

Но уже через час Бэсфорд Мэйн сидел в своей квартире, заполненной операми комиссара Хорренса. Хитрый Истмен успел заблаговременно ретироваться!

К Мэйну нагрянули сразу же после того, как Фернок передал Хорренсу данные о местожительстве сообщника. Перед тем, как надеть наручники, его привели в чувство, поскольку он не ожидал такой скорой развязки. При этом были соблюдены все полицейские “церемонии”. Фернок подготовил для перепуганного Мэйна особый вид допроса – поучительный!

– Так, дружище, как будут развиваться события в дальнейшем? Только тебе решать, выживешь ты или нет! Даже находясь в таком дерьме, ты по-прежнему являешься хозяином своей судьбы! Так что… будем сливать соседушку-засранца или ради дружбы с ним заберемся по самое никуда в дерьмо? Что выбираешь? – издевательски спросил Фернок.

Мэйн размышлял недолго. Точнее, он сразу же решил сдать Истмена.

– Я выбираю… жизнь, мистер! И все расскажу, но поверьте, я знаю не так уж много! – Горе-сообщник закатил глаза. – Оливер не делился со мной планами! Так, иногда сболтнет что-нибудь, или какой-нибудь туманный намек...

Но остановить Фернока было непросто.

– А что же ты тогда знаешь?

– Я? – Мэйн почти дрожал от страха, но даже в этом своем животном страхе выглядел дурашливо. – Да особо ничего я о нем не знаю, вот разве только номер его левого сотового...

– Левого, говоришь? Так это, дружок, именно то, что доктор прописал! А ты волновался, засранец, все отлично!

– Что отличного-то? – нижняя челюсть Мэйна отвисла, как у испуганного пуделя.

– Да не вертись ты под ногами, шавка! – Ферноку горе-сосед был уже совсем не интересен, хотя...

Ничего не подозревающий Истмен пришел на условленное место встречи, когда Мэйн уже терся там. Он прекрасно понимал, что только деньгами, и при том немалыми, можно заставить себе помогать вконец перепуганного соседа.

– Давай-ка обсудим, Бэсфорд, что ты можешь сделать для меня! – он воровато оглянулся. – В свою квартиру я не вернусь, там уже, наверняка, засада… Одна надежда на тебя! Ты будешь сообщать мне об их действиях? Согласен, друг? – последние слова Истмена прозвучали непривычно нежно.

– Я вынужден отказать, Оливер... Нет!

– Отказать? – в голос Истмена вернулся привычный жесткий тон. – Как отказать, сволочь?

– Прости, друг, мне, честно, жаль…

– Что? – Преступник рванул из кармана куртки беретту…

Развязка наступила мгновенно! Дважды выстрелив в соседа, Истмен бросился бежать…

Но ничего хорошего из этого не вышло! Невесть откуда взявшиеся полицейские быстро скрутили убийцу…

– Наш добровольный помощничек умер такой неблагодарной смертью! От этого мы его, увы и ах, не уберегли! – даже в такой печальный момент Фернок не мог не съязвить.

А пока развивались вышеописанные события, Спаун отлавливал последнюю шваль, имеющую завязки с доктором Кэлвином.

“Детей крадут и сдают на органы, над стариками проводят опыты!” – маленькие железные молоточки колотили ему по вискам!

Высоченный детина в потертом клетчатом полупальто рухнул на колени, как подрубленный, получив внезапно профессиональную подсечку. Рухнул и выпустил из рук отчаянно вырывающуюся белокурую девочку лет пяти-семи. Ребенок с криками побежал вниз по лестнице.

– Что тебе от меня надо? Ты не человек! Убирайся! – что есть мочи вопил детина, застигнутый Темноком как раз в момент похищения.

И теперь ничего не понимающий, перепуганный и одновременно взбешенный, он стоял на коленях перед мстителем. Действие происходило на втором этаже заброшенного дома, расположенного невдалеке от храма маронитов.

– Зачем крадешь детей, мразь? Говори, иначе демоны придут к тебе во сны! – навис над ним Спаун.

– Я не для себя, клянусь! Я не педофил и не извращенец! Я не маньяк! У меня заказ! – истерил преступник.

– Что за заказ? – Спаун сделал еще один шаг.

– Шериф… он занимается органами! Он подписал меня, чтобы я за бабки приводил к нему детей! Клянусь, я это не от хорошей жизни! Мне срочно нужны деньги! – последнюю фразу он почти провизжал.

– А зачем Шерифу дети? – Спаун занес над дылдой резиновый кулак. – Отвечай, а не то…

– Я все скажу, только не бейте! – Хозяин клетчатого полупальто попытался заглянуть в глаза своему обидчику. – Шериф вывозит их куда-то за город, и там их оперируют…

Он словно испугался своих слов.

– А что будет со мной?

– Я не буду тебя убивать! Сдохнешь ты – появится другой... – Спаун воткнул голову злодея в грязное стекло межэтажного окна и исчез во тьме!

Полуоглушенного и как-то разом сникшего Оливера Истмена привезли не в полицейский участок, а в некий дом с холодными и сырыми комнатами. Именно здесь Фернок и присоединившийся к нему комиссар Хорренс решили допросить задержанного. Здесь же должен был состояться и негласный суд над убийцей полицейских!

– Как тебе это место? Хотя вопрос, конечно, неуместный! Разве не по фигу, где сдохнешь? – Фернок начал без прелюдий. Он оглядел грязные углы огромной безжизненной комнаты, со стен которой свисали такие же грязные обои. – Я пообещал комиссару, что сука, убившая трех добросовестных копов, будет найдена! А обещания свои я всегда выполняю!

Истмен смотрел на него невидящими глазами.

– А вот за твою дилетантскую попытку убить меня я не дам тебе умереть быстро и без боли! Даже не надейся... – Фернок говорил медленно и обстоятельно, как университетский профессор. – Будет много мучений, криков и визгов! Ты сам пока не вник, во что вляпался! Ниче, поймешь в процессе…

Спаун методично, одного за другим отлавливал исполнителей Кэлвина. Только, в отличие от Фернока, его месть не переходила грань Закона – не требовала большой крови! Хотя кто знал, какие ураганы бушевали в душе ночного стража?

Спаун жаждал наказания, но не опускался до убийств! Спаун сдерживал себя...

Оливер Истмен с отбитыми почками и переломанными ребрами, с раздробленными пальцами и лицом, напоминавшим переспелую сливу, все еще мог говорить, но его никто не слушал. Он из последних сил, полушепотом умолял своего истязателя о быстрой смерти…

– Я поработал на славу! Но последний аккорд этого реквиема принадлежит вам, комиссар! – Фернок передал Хорренсу магнум и театрально закрыл пальцами уши.

Но Хорренс неожиданно для него попросил его выйти…

– Тебе есть, что сказать мне? – устало спросил он у избитого.

– Да! И знаешь, что я скажу? Суки вы все! Это не я преступник, а вы! Вы убийцы и мрази, продажные и беспринципные! – вместе со сгустками крови Истмен выплюнул несколько выбитых зубов. – Что, собрался меня наказать? Да ты не меня наказываешь, а себя! Понял? Себя ты наказываешь…

– Зачем ты убил этих людей? Что они тебе сделали? – комиссар все так же бесстрастно перебивал его.

– Ты и сам должен знать, что! Но тебе плевать!

Хорренс закрыл глаза.

– Сдохни! – прошептал он и нажал на курок.

Спустя минуту Джеймс вышел, считая, что исполнил свой долг. А Оливер Истмен… остался сидеть на полу. Живой!

Что заставило Хорренса помиловать преступника, ведь он потерял не просто сослуживца, а близкого друга, почти сына? Трудно сказать. Видимо, месть в его душе уже свершилась! И смерть этого ничтожества ничего не решала. Ответ на это можно узнать только в небесной канцелярии…

– Я не стал его убивать! – отрезал комиссар, выйдя из комнаты. – Пойдемте, Фернок, напьемся, что ли...

Странно, но Фернока признание Хорренса не удивило.

– Не убили? Я ожидал этого... А насчет напиться, так это я всегда поддержу!

– Нет, Эсмонд, не пытайтесь меня обмануть! Предупреждаю, не трогайте его, ясно? – Хорренс оторвал фильтр у сигареты и жадно затянулся. – Убей мы его, он бы оказался прав насчет нас! Лучше оставить ему жизнь! Пусть доживет ее в Стоун-Гейте… Марк был для меня, может быть, самым близким… И все мы виноваты в его смерти!

Ферноку почудилось, что комиссар постарел еще лет на десять!

– Да не трону я его, так уж и быть… – проворчал он. – Прощение? Я разучился прощать, и заново научиться уже не сумею, слишком поздно! Поэтому и остается только напиться! – неуклюже отшутился Фернок.

Доктор Кэлвин всю ночь просидел в своем кабинете. У его ног валялись две пустые бутылки из-под виски. Домой идти он не решался. Животный страх, почти ужас, удерживал врача в "цитадели"! Зловещие картины предстоящего возмездия, одна живописней другой, возникали в воспаленном сознании. Сколько бы это продолжалось, если б в кабинет главврача неожиданно не “просочился”… Эсмонд Фернок!

Именно этой-то “неожиданности” больше всего и боялся преступный эскулап…

– Здравствуйте, доктор! Что-то вы не больно рады нашей встрече!

Фернок же, наоборот, прямо-таки лучился улыбкой.

– С д-д-добрым утром, Эсмон-н-нд, а к чему столь ранний виз-з-зит? У вас что-т-т-то произош-ш-шло? – Кэлвин даже стал заикаться.

– Да, доктор, произошло! Я – больной! – продолжал скалиться Фернок.

– Т-т-то есть?

– Мне необходимо серьезное лечение! Когда я нервничаю, то у меня сильно возрастает тяга к насилию! Мне хочется убить кого-нибудь, и вот я пришел к вам!

Казалось, от всеобъемлющей радости Фернок сейчас взорвется.

– Вы хот-т-тите пройт-т-ти курс леч-ч-чения у нашего психиат-т-тра? – осторожно спросил Кэлвин.

– Нет, док! Я пришел пройти лечение у самого себя! А для этого мне надо совсем немного, ну, только самую малость…

– И что именно вам надо? – немного осмелел Кэлвин.

– Убить вас! – Фернок посмотрел на доктора взглядом истинного шизофреника…

Ближе к утру ночная уборщица заметила, как из кабинета главврача вышел подозрительного вида мужчина в черных очках. Еще через час женщина пошла мыть кабинет, но, открыв дверь, застыла, как вкопанная…

Посредине просторного кабинета раскачивалось повешенное на люстре тело доктора Кэлвина! Из глубокого надреза на животе торчали кишки. По ним стекала кровь, образовавшая на палевом персидском ковре небольшую красную лужицу. Визитная карточка убийцы – два ботиночных шнурка, на которых был повешен доктор.

Уборщица с криком выбежала в коридор…

Никто так и не узнал истинных обстоятельств смерти доктора Кэлвина. Может быть, оно и к лучшему...

Правосудие не всегда требует огласки!

Особенно, когда за дело берется Эсмонд Фернок – жестокий, но по своему справедливый…

ЧАСТЬ 3 – ВОИНСТВЕННАЯ НЕЗНАКОМКА.

«Спаун не может убить Хэлвана, потому что боится перейти черту и стать таким же как он.

А Хэлван не хочет убивать Спауна, потому что с ним ему очень весело и ржачно!

Они друг друга дополняют!

Они будут сражаться до тех пор, пока кто-нибудь из них не решится на убийство другого...

А до тех пор веселье будет продолжаться!»

– Радость нечаянных встреч, первые застенчивые прогулки под луной, застолье в недорогом ресторане… Отчаяние тел, призванных сплестись в порыве страсти… А мне все это и на хрен не надо! Я как ветер свободен!

Джек Хэлван стоял перед Марией в стоптанных тапках.

– И весь пансионат с замиранием сердца наблюдает, как прекрасна их любовь! И он в экстазе порвал ей дырку! Дерьмо в сортире...

За прошедшие десять лет он ничуть не постарел. Нисколько. Лицо осталось таким же гладким, лишенным морщин. Псих погладил черные волосы мисс Блэксонт. В моменты его прикосновений девушка гадала: желает ли маньяк провести с ней ночь, или во время таких важных дел отключает полностью свои сексуальные фантазии? В любом случае ей было неприятно почти животное поведение Джека. Оно вызывало у нее едва сдерживаемое отвращение…

– Мне не нравится, когда меня трогают. Разве я тебя не предупреждала? – Мария в очередной раз фыркнула, выказав свое недовольство.

– Меня? Говорила, предупреждала, да только я не слышал. Ладно, оставим обнимашки на десерт! Сейчас не до них, сейчас надо кое-что обсудить...

– Что обсудить?

– Дела! Дела столь важные, что я забываю об ощущениях своего трущегося полового органа… А шо? Думаешь, я б другую себе не нашел? Да запросто! Ты мне нужна для делового партнерства, Машка! Мир наполнен бабами, как воздухом! Если припрет, то и шлюшку можно снять за недорого! Не вопрос для такого джентльмена, как я… – его манеру общаться – “a la поток сознания” – мог выдержать не каждый.

– На всякий штырь сыщется своя дырка! Кстати, о дырках... Ты уже сблизилась с Джоном? Мне надо, чтобы он всерьез увлекся тобой!

Мария так и не смогла привыкнуть к способности Джека неожиданно менять тему разговора.

– Как же некстати появление этого резинового героя в столь неподходящее для резины время! Теперь будет куда сложнее... – Хэлван на мгновение задумался. – Но ты должна мне помочь, крошка!

– Должна-предолжна! – Джек погрозил Марии пальчиком. – Так ты сблизилась с ним или еще нет? Трах-то хоть был у вас? Или Джон предпочел воздержаться?

– Ты заставляешь меня краснеть! Я еще с ним даже не знакомилась...

– Еще нет? Прискорбно! А когда ты его трахнешь? Время идет, часы тикают...

– Не переживай так, я скоро найду повод, чтобы познакомиться с Джоном Вэйном… – Марию в очередной раз передернуло от прикосновения Джека. – Только прошу, впредь не трогай меня, у тебя руки грязные… Ты бы хоть иногда их мыл!

– А какая разница, мыл или не мыл? Все равно ведь не дашь... Ну, как скажешь! Не стану тебя трогать, да и гондоны у меня только с банановой начинкой… – мрачно пошутил Джек.

Мария ушла, а он, захихикав, сел на пол и принялся кому-то названивать...

Вы все осмотрели? Там точно нет больше живых? Мне не нужны пленные! Мне нужны трупы, мисс Блэксонт, я хочу разжечь вселенскую войну! Да здравствует мировой террор! – вопил, как сумасшедший, на деревенском пепелище Палач – террорист устрашающей внешности, по национальности русский, настоящее имя – Антон Белов.

Дата добавления: 2015-07-12