Глава 5. Масоны-просветители

Итак, масоны. Чтобы понять, что они собой представляют, достаточно подержать в руках книгу, написанную кем-нибудь из них. Энергетика всех от масонов исходящих книг однотипна и вызывает при её активизации два локуса возбуждения: задний – в центральной затылочной части головы, и передний – в низу межбровья. Эта пара локусов, как мы знаем, соответствует Звёздному Дракону, и проявляется она в масонах от их сообщённости в пирамидами. Энергетика масонского духа это энергетика египетских пирамид.

У большинства масонских авторов более активен затылочный локус и при приобщении к их книгам он возбуждается первым, а затем следует более слабое возбуждение в межбровьи. Это норма для энергетики пирамид.

Но бывает и наоборот, когда более активен передний локус. Это последнее соотношение энергетик наблюдается в двух случаях: 1) в авторе «ярится дракон» и он склонен к пребыванию в возмущённых состояниях психики и самоизведению во гневе, в качестве примера такого «дышащего гневом праведным» масона можно привести Карла Маркса, или – 2) у автора пробуждены духовидческие способности и он способен к созерцанию духовного мира Урана (или, по меньшей мере, пытается делать какие-то усилия в этом направлении), в качестве примера такого духовидца можно привести масона Френсиса Бекона*. В обоих случаях передний локус при этом становится немного шире, расширяясь вверх, что, по всей видимости, свидетельствует о совместности действия со Звёздным Драконом земной драконьей субстанции.

Но в любом случае, если речь идёт о европейцах, то образование в них такой вот характерной пары локусов без участия пирамид в этом деле редко когда обходится, и, как правило, активизируется в них эта энергетика по масонской линии.

Афишируемые масонством идеи на первый взгляд кажутся привлекательными: более глубокое познание мира, совершенствование его на основаниях свободы, равенства и братства, правдивость, прямота, и так далее. Но всё это поверхность, ширма, за которой прячутся совершенно иные цели, иные устремления. Познание мира оказывается познанием его с точки зрения дьявола, совершенствование его – видоизменением мира в его же дьяволовых интересах, свобода – жёсткой привязанностью к масонской ложе, а свобода в отношении мира – свободой творить свои неприглядные и разрушающие мир дела. Идеи равенства и братства – это вообще для «быдла» и для того, чтобы весь мир по этому «быдлу» уравнять, а самих себя, масонов, вознести над этим обыдленным уровнем как «избранных». Прямота и правдивость – «да, конечно, но вы же понимаете, что в интересах дела следует уметь быть разными и не демонстрировать профанам своих истинных целей». И так далее. Когда человек попадает к масонам, там тянется на много лет рассчитанная система последовательных посвящений, которые якобы должны приблизить его к просветлению и превращению его в нечто высшее и лучшее, но на самом деле всё рассчитано на постепенное закабаление психики и свихивание мозгов на угодный дьяволу лад. Человек обычно и сам не замечает, как это всё с ним происходит. Естественно, что он должен быть при этом прямым и правдивым, то есть искренне в эту дьявольщину устремляться, и только при этом условии свихивание мозгов происходит успешно. Но это правдивость перед дьяволом, а не перед миром.

Как исторически вся эта дьявольщина образовалась?

Масонский дух это дух египетских мистерий, и дух этот жёстко привязан к египетским пирамидам. В древнее время египетские мистерии были массовыми, более того, даже обязательными для всех добропорядочных жителей Египта – и на основании этого даже существует точка зрения, что их нельзя считать мистериями, потому что, где есть мистерии, там должны быть и мисты, то есть посвящённые, а какие посвящённые могут быть там, где священные действа предназначены для всего народа. И хотя можно возразить, что там были разные уровни посвящения, но для нас здесь это не главное – главное для нас то, что, благодаря своей распространённости среди египтян дух этих мистерий хорошо зафиксировался в культуре и однозначно обозначил своё первоначальное происхождение. Все древнеегипетские документы, соответствующие периоду Древнего Царства (по крайней мере, те из них, которые мне удалось просмотреть), содержат в себе этот дух, возбуждают при сообщении с ними характерную для этого духа энергетику, документы же Среднего Царства значительно слабей отражают его в себе, а зачастую не содержат его вообще, и это естественно, потому что в тот период египтяне отошли от прежних религиозных традиций и предали их забвению, а документы Нового Царства, предзакатного периода древнеегипетской истории, вновь проникнуты этим духом, и это тоже естественно, потому что то было время увлечения стариной и реставрации прежних традиций.

С закатом Египта дух этот уходит куда-то за кулисы исторической сцены, проявляясь лишь отдельными спонтанными случаями, а потом вновь заявляет о себе в форме движения масонов.

Кстати, те отдельные спонтанные случаи тоже хороши: так, представителем именно этого дьявольского духа был выходец из Северной Африки Аврелий Августин, ставший одним из основных теоретиков христианства и получивший за это статус «блаженного». Всякой красочной ахинеи наблажил сей Августин достаточно для того, чтобы в значительной мере выхолостить христианский дух, по крайней мере, для тех христиан, которые за этим блаженным следовали.

Кроме перешедшей к масонам духовной силы, представленной египетскими мистериями и формируемой энергией египетских пирамид, в природе существуют, по меньшей мере, ещё три отдельных от масонства силы, которые подобны масонской по возбуждаемым ими энергетическим локусам (но не по качеству энергетики), и могут быть поэтому ошибочно спутаны с масонско-пирамидной силой, но силы эти имеют совсем другое происхождение и связаны с Древней Грецией. Силы эти представлены духом культа Аполлона, духом элевсинских мистерий и духом орфических мистерий.

Наиболее подобен духу египетских мистерий дух мистерий элевсинских, практиковавшихся древними греками в храме города Элевсин. Некоторые историки даже утверждают о заимствовании греками в этом плане многого от египтян, но как бы там ни было, а сила там действовала совсем другая, не имевшая с пирамидами ничего общего. Сила эта была связана с Зевсом. И хотя сам Зевс и Звёздный Дракон друг друга, пожалуй, стоят, но всё же это силы разные и откровенно соперничающие. При некотором опыте взаимодействия с источниками, являющимися проводниками этих сил, их можно научиться безошибочно отличать друг от друга.

Затылочный локус духа элевсиков расположен несколько выше затылочного локуса духа масонов, кроме того, масонский локус шире, захватывает больше площади в центральной части затылка, расположенный же над ним элевсинский локус распространяется узким каналом вглубь головы и затем расширяется по мере приобщения к элевсинскому духу. Передний же локус, наоборот, у элевсиков более широкий, занимает большую площадь, распространяющуюся от межбровья до центральной части лба, при этом расположен он поверхностно и вглубь не распространяется, а у масонов этот локус расположен именно в нижней части лба (и даже чуть ниже), возбуждается глубже и по мере возбуждения приобретает вид распространяющегося вглубь головы канала.

Кроме того, по самому качеству энергетики элевсинский и масонский дух отчётливо различаются: элевсинский дух явно более положителен, чем масонский. Хотя, после приобщения к элевсинскому духу от него через некоторое время тоже хочется избавиться – более положителен он именно по качеству ощущаемой энергии, но не по вызываемым им последствиям. Это вполне объяснимо: Зевс в своё время старался подстроиться под существовавшие в Природе положительные силы, подмять их и использовать в своих интересах, драконья же субстанция пирамид в значительно большей степени утверждалась Природе вопреки, доходя до прямого с ней противостояния.

Дух культа Аполлона отличается от масонского духа в наибольшей степени. Культ Аполлона имел прадавнее происхождение, и изначально был связан с силами явно положительными. Затылочный локус этого духа находится заметно ниже масонского, в самом основании затылка и отчасти переходит на шею. После возбуждения этого локуса проникновение его энергии вглубь головы происходит очень постепенно, мягко и незаметно. Передний локус духа культа Аполлона расположен в верхней части лба и при его возбуждении ощущается как дополнительное пространство, расширяющее энергетическое поле человека. Силы, представленные этим культом, с силой Зевса не связаны.

Орфические мистерии в своё время были созданы Зевсом и его командой с целью заменить собой культ Аполлона и вытеснить его из греческой культуры. Мистерии эти практиковались сектой орфиков, которая смешала воедино культ Аполлона с созданным Зевсовой командой культом Диониса и подвела под это смешение идейную базу из произвольным образом толкуемых мифологических сюжетов. Затылочный локус духа орфиков возбуждается несколько выше аналогичного локуса духа культа Аполлона и занимает промежуточное расположение между ним и затылочным локусом масонов. Имеет он при этом более глубокое расположение, обладает агрессивной энергией, которая после возбуждения этого локуса активно распространяется вглубь и вверх головы. Передний локус несколько более положителен по качеству ощущаемой энергии и располагается в центре лба (это расположение совпадает с расположением локуса Че, но энергия его силе Че никоим образом не соответствует), энергия эта также активно проникающая вглубь головы.

Секта орфиков не получила среди греков широкого распространения. Дошедшие до нас древнегреческие тексты свидетельствуют о том, что большинство их авторов было связано с элевсинскими мистериями, некоторые, в первую очередь, наиболее древние, такие, например, как Гесиод и Архилох, были связаны с культом Аполлона (хотя Зевса уже хвалили), многие практиковали одновременно и культ Аполлона, и элефсинские мистерии, и только некоторые из них были явными орфиками. Этот орфический дух прослеживается с рубежа V-IV веков до н.э. и в IV-III веках в значительной мере ещё смешан с духом культа Аполлона, а как самостоятельный дух проявляется уже в II-I веках до н.э.

А вот среди римлян секта орфиков получила широкое распространение и превратилась в основное духовное движение, к которому стремились приобщиться чуть ли не все культурные римляне – подавляющее большинство произведений авторов римской эпохи проникнуты энергетикой орфического духа. Хотя, например, такие величины, как Цицерон и Юлий Цезарь, к орфикам явно не принадлежали – и, быть может, потому величинами и стали.

Из сказанного следует, что римская культура была, в первую очередь, культурой Зевса (хотя само имя Зевса римляне не употребляли и называли его Юпитером). И культура эта, под стать Зевсу, была агрессивной, захватнической и циничной. При этом ещё и красочнословной. И дающей простор для вольготного взыгра любой бесовщины.

Египетские пирамиды являются одним из элей Сириуса и энергетика там типичная для этой звёздной системы и её элей. Типично и расположение локусов возбуждения в человеке этой энергетики, но такое расположение локусов не является единственным вариантом их расположения и это даже не самый распространённый их вариант. В большинстве случаев задний локус энергетики Сириуса возбуждается не по центру затылка, а в нижней его части, где-то посередине между центром затылка и шеей, передний локус, быть может, несколько явней смещён к переносице, но фактически остаётся таким же. Для изначальных, ещё допотопных элей Сириуса характерна энергетика именно с такими локусами возбуждения.

В России есть один такой эль с энергетикой, обладающей более низкими локусами возбуждения, чем пирамидные, одна такая геопатогенная зона с типичной дьявольской энергетикой Звёздного Дракона, имеющая для русской цивилизации значение вряд ли меньшее, чем египетские пирамиды для цивилизации западной. В этой геопатогенной зоне расположена Троице-Сергиевская лавра в городе Сергиев Посад Московской области. Эта лавра находится на месте пустыни, в которой некогда жил известный православный святой Сергий Радонежский. Лично мне трудно сказать что-либо о нём самом, но место для молитвенных трудов он выбрал явно неподходящее (да и вряд ли сам он вышел за пределы той изощрённой дьявольщины, в которую его изначально завлекли драконьи силы этого места – при всей его благонамеренности и проявлявшихся там необычных феноменах). Факт есть факт – вся эта местность проникнута энергетикой Звёздного Дракона, самой дьявольской, самой изощрённо коварной энергетикой на нашей планете. И относясь к этому месту как к святому, наши православные христиане ставят себя в положение тех же масонов, которые оказались очарованы, в буквальном смысле очарованы энергетикой египетских пирамид. Увы, для нас нашлось своё очарованье. И очарованье это является на практике большой бедой для русского духа, или для российского духа, по меньшей мере.

Но вернёмся к масонам. Впервые масоны появились в Англии в конце пятнадцатого века. Правда, назывались они тогда не масонами, а Оксфордским кружком английских гуманистов. Возглавлял этот кружок Джон Колет. Входило в этот кружок несколько культурных деятелей, в том числе Томас Мор и Эразм Роттердамский, по энергетике произведений которых можно судить, что их авторы были приобщены к духу египетских мистерий, причём приобщены активно, как принимавшие личное участие в посвящениях и мистериальных церемониалах.

Очевидно, что сами по себе все эти культурные деятели не могли создать реальной оккультной организации, тут нужна была другая закваска, и этот кружок гуманистов был лишь внешним проявлением кем-то созданной такой организации, в которую входили и многие другие заинтересованные лица. Кто был этот реставратор древнеегипетской традиции в далёкой Британии? Имя его вроде бы неизвестно, но известно, например, что Томас Мор, будучи ещё студентом Оксфордского колледжа (когда он, собственно, и примкнул к данному кружку), познакомился с неким старым греческим философом и ясновидцем, который оказал на него сильное влияние. Очевидно, что от этого неведомого «грека», быть может даже не одного, а «со товарищи», дело и пошло. Но что это был за грек такой египетского разлива, и как вообще появился здесь греческий след?

Дело в том, что в 1453 году турки захватили Константинополь, что вызвало бегство оттуда массы учёных греков и переселение их преимущественно в Италию. А в Италии в это время была эпоха Возрождения, и свободная мысль там бурлила вовсю. Но свободная мысль эта была поглощена изучением собственного национального наследия периода Римской империи, перед культурой которой тогдашние итальянцы благоговели. А тут появились греки и открыли им неведомый доселе (верней, основательно забытый) мир древнегреческой мысли. Пошло это дело на ура, и в большой моде оказались и греки, и греческий язык, и древнегреческая культура. А из Италии эта мода распространилась по всей Европе, и многие передовые люди того времени потянулись в Италию, чтобы изучить там греческий язык и поучиться у самих греков. Англичанин У.Гросин, ставший позже членом нововозникшего Оксфордского кружка, был едва не первым из англичан, поехавшим «по греки». Известно, что изучал он греческий язык у некоего греческого изгнанника по имени Ханкондилас, а по возвращении в Англию был первым, кто преподавал у себя на родине греческий язык.

Для того чтобы обнаружить ту греческую среду, от которой мог потянуться этот египетский след, в своё время я просмотрел тексты очень многих греческих авторов Византийского времени – но не обнаружил ни в одном из них духа египетских мистерий. Ранние византийцы были преимущественно орфики, поздние – христиане и самые разные ещё, но ни один из них не был связан с египетскими пирамидами. Просмотрел я также много итальянских авторов эпохи Возрождения, и тоже не нашёл там духа пирамид. Большинство из них были орфики, и, хотя я думаю, что орфические мистерии к тому времени уже не практиковались, но орфический дух проявлялся во многих из них явно, активно – скорей всего, это было связано с приобщением их к духу текстов Древнего Рима, к которым они относились буквально как к священным писаниям. Ну, и конечно, это было связано с активностью самого Зевса, который, используя возможность приобщения к их психике по каналам энергетики текстов, активно эти каналы использовал.

У меня не было возможности познакомиться с текстами абсолютно всех писавших в то время авторов, и каких-то малоизвестных авторов я, безусловно, пропустил, и допустимо предположить, что среди них-то и можно было бы обнаружить искомый след, но вряд ли…. Естественней предположить, что какие-то египтяне просто выдали себя за греков – и, вероятно, тот же учитель Гросина Ханкондилас уже был из их числа и даже является реальным основателем масонства (к мнению о чём я по дополнительной духовного плана информации и склоняюсь) – но, как бы там ни было с конкретными личностями, а у египетских магов был свой интерес к тогдашней уже более прогрессивной Европе, и вряд ли этот интерес должен был проявиться пассивно и опосредованно, через каких-то там греков. А вот подстроиться под греков и появиться под видом легенды о греках это уже другое дело, тем более что лукавыми все эти легенды так несложно изобретаются.

Поэтому, насколько я понимаю, греческий след в основании масонства объясняется манерой лукавых запутывать следы и выдавать себя за кого угодно: явившимся в Англию египтянам для привлечения внимания было выгодней, с их точки зрения, выдать себя за бывших в моде греков, а самим остаться в тумане неузнаваемости.

И был целый ряд причин, по которым они в преддверии Смутного Времени появились именно в Англии, в том числе причин, связанных с особенностями национального характера британцев.

Спекулируя идеями гуманизма, эти чёрные маги обосновались в Британии, и с удивительной быстротой первые ласточки их «гуманизма» разлетелись по всей Европе: немец С.Брант (1457-1521), написавший едкую поэму «Корабль дураков», уже является масоном, француз Ф.Рабле (1494-1553), написавший массу едкой пошлятины, тоже масон, и, очевидно, не первый из них на французской земле, также и сам Эразм (1469-1536), не отставший в сарказме от прочих в «Похвальном слове глупости», тоже является не англичанином, а нидерландцем, и, как уже выше было отмечено, масоном. И все они вошли в историю как «великие гуманисты» - особый титул, присваивавшийся масонами собственной специфически пишущей братии.

Безусловно, не следует видеть во всех приобщавшихся к масонству писавших авторах чёрных магов или коварных негодяев, желавших морочить людям головы. Большинство из них искренне видело в масонстве положительную силу, потому что масонство за таковую себя выдавало, и именно поэтому они к масонству и приобщались, но людей талантливых и светлых глубоко в тайны масонской деятельности не посвящали, а просто использовали их таланты в своих коварных интересах, а их самих как ширму и как приманку.

Интересы же масонства заключались, ни много, ни мало, в установлении власти над миром и преобразовании мира в собственных масонских интересах и на угодный дьяволу лад. Для этого им нужна была реальная власть, и они делали всё для подрыва власти существовавшей и замене её на тайную власть масонскую. Они представляли опасность для общества и хорошо это понимали, поэтому стремились всячески маскироваться и рядиться в чужие одежды. Так «гуманисты» шестнадцатого века превратились в «масонов» семнадцатого и последующих веков.

Само слово масон в переводе с английского означает каменщик. Масоны, то есть каменщики, были в Англии, как и прочие профессии, отдельным цехом – так тогда называли профессиональные союзы, объединявшие людей по их профессиональной принадлежности. Ремесленные цеха, как исстари велось, были сплочёнными организациями, обладавшими своими традициями, своими ритуалами, своими праздниками, и так далее. К началу семнадцатого века многое из цеховой жизни английского общества уже распалось и отошло в прошлое, но кое-где обычаи старины ещё держались крепко. В частности, они держались и у каменщиков, а особенно у так называемых свободных каменщиков (по-английски фри масонов, а на более поздний французский манер франкмасонов), которые специализировались на отделочных работах и считали себя элитой данной профессии (ещё бы – «работа с мрамором это вам, господа, не кирпичи ложить»). Вот это их зазнайство, приведшее их к еще большей обособленности и пышности в ритуалах, и сыграло с ними злую шутку. Потому что тогдашние «гуманисты» в поисках под кого бы замаскироваться, остановили свой выбор именно на них вместе с их обособленностью и замысловатыми ритуалами. И начались игры в каменщиков. Старались быть ближе и к ним самим, и перенимали их обряды, проводя их уже и без них – в общем, нашли под кого рядиться. «А что же вы, господа, у этих каменщиков делаете, не имея с ними ничего общего?». «Ну, как.... Знаете ли, любовь к старым добрым английским традициям, да и вообще – отвлечься, отдохнуть, сменить обстановку. Да вы бы знали, какие они пирушки устраивают!» – вот и весь ответ. Если бы этим «гуманистам» было выгодно рядиться под ассенизаторов, то они вырядились бы ассенизаторами. И сегодня бы мы клеймили ассенизаторов, а так…. Не повезло каменщикам.

И не повезло Англии, в которой новоиспеченные «масоны», названные для отличения их от обычных масонов-каменщиков масонами спекулятивного толка, вызвали смуту, гражданскую войну, казнь короля, и в которой они установили собственное правление, приведшее к сдвигу общественного сознания англичан в сторону лицемерия и нравственной нечистоплотности.

В истории отразилось то обстоятельство, что с самого начала своей деятельности в качестве именно масонов английские «гуманисты» явно поддерживали протестантское течение, хотя к тому времени в Англии уже была образована своя национальная христианская концессия, получившая название англиканской церкви и упразднившая основные недостатки тогдашнего католицизма. Но нет же, возникло массовое религиозное движение пуритан, которых было хлебом не корми, а дай побороться за чистоту идей именно кальвинизма. Это был искусственно раздутый масонами пожар религиозного раздрая с целью дестабилизации обстановки в стране и установления в ней собственной масонской власти. И вовсе не экономические причины, как пытался позже внушить всем масон Карл Маркс, а именно этот религиозный разброд вкупе с другой подрывной деятельностью масонов привели к гражданской войне в 1648 году. И не всеобщее недовольство народа монархией, а именно старания масонов привели к казни английского короля Карла I в 1649 году. Англия была первой страной, в которой масоны установили собственную власть, упразднив монархию и заменив христианскую религию её карикатурой.

Возникшая после казни Карла I республика просуществовала несколько лет под диктатурой масона Кромвеля и жёстким контролем со стороны остального масонства. Вся эта лукавая братия быстро смекнула, что у них получается что-то не то с их республикой, и они поспешили возвести на трон нового короля, но уже на совершенно других условиях. Хотя условие, собственно говоря, было одно - вновь посаженный монарх должен быть их марионеткой, но преподнесено это было в ворохе красочных словес, должных демонстрировать радение о том, «как нам обустроить» Британию.

Чем же не устроила масонов английская республика? Наиболее влиятельные из них принадлежали к числу многочисленной новой знати, и с введением республиканского равенства они неминуемо должны были потерять все свои титулы и привилегии. И более того, при чисто республиканском правлении в тогдашних условиях просматривалась угроза отмены частной собственности, а это уже ни в какие ворота не лезло. В их понимании, конечно. Поэтому лозунг «Долой монархию!» быстро сменился лозунгами «Долой республику!» и «Да здравствует король!».

Это позже более искренние французы и совсем уж искренние русские попали во власть стихии своих революций, у склонных же к лицемерию англичан был минимум стихии и максимум расчёта. Подлого расчёта масонствующих авантюристов-прохиндеев, спекулировавших какими угодно идеями ради собственных выгод.

Основная идея, устроившая тех масонов, заключалась в «балансе властей», при которой король – это хорошо, но в роли свадебного генерала, должного подчиняться пляшущему под дуду масонов парламенту. Красочная обёртка, в которую была завёрнута эта удобная масонам система правления, выглядела как «главенство закона», которому должны подчиняться все, не исключая короля. «Да здравствует власть закона!» – о, на эту тему было столько патетики, столько возвышенного гражданского пафоса «радеющих о благе народа патриотов». Никто не может так красочно громыхать словами, как это делает дьявол. Слова его ничего не стоят и ему их не жалко.

Интересно замечание одного из представителей тогдашней знати лорда Галифакса о том, что порой «требуется больше знаний для объяснения законов и их толкования, чем для их издания, и складывается впечатление, будто юристы дали клятву не выдавать каких-то секретов своей деятельности». Этот лорд был безусловно прав: большинство юристов по специфике своей деятельности тяготели к тому, чтобы ставить себя над обществом, и в ощущении своего особого положения, как никто другой, испытывали чувство профессиональной обособленности и солидарности, а при свойственных их профессии лукавстве и цинизме где им было обрести опору для самоутверждения во всём этом, как не в тайных договорах масонской среды. И юристов среди масонов было более, чем кого бы то ни было. И именно в среде этих «избранных» отрабатывались секреты того, как вертеть законом во все стороны так, чтобы и комар носа не подточил. Впрочем, главный секрет их юридической деятельности на Руси был давно известен и сформулирован в поговорке: «Закон что дышло, куда повернул, туда и вышло». Но для Англии того времени это было, очевидно, большим секретом, и вооружённые этим «великим таинством» тогдашние авантюристы всячески внушали всему обществу, что «закон превыше всего». Не король, ответственный перед Богом и собственной совестью за состояние дел во вверенном ему обществе, а именно безликий закон. За которым прячутся его «скромные слуги».

Впрочем, скромность их заключалась только в их незаметности, самомнения же при этом в них было – куда тому королю. Один из наиболее активных масонов того времени лорд Болингброк утверждал, что лорды ответственны за свою деятельность «перед Богом, перед своей совестью, перед судом общественной славы и – более ни перед кем». Позвольте, но это ведь именно то, что Природой отпущено королю. А для чего же тогда нужен он? «Но ты, обезьяна хренова, посадили тебя на трон, сиди и не забывайся» – быть может, в несколько более изящных аристократических выражениях, но суть… а чтобы суть совсем уж оказалась непонятной, говорить, говорить, говорить и утопить всё в красочном словоблудии о свободах, правах, всеобщем благе, и т.д., и т.п. А если этого мало, то и самого короля можно поучить, как быть «королём-патриотом». О чём этот самый лорд даже написал целое сочинение.

И вот весь этот отвязанный безответственный блуд всевозможных словес и составил сущность так называемой эпохи Просвещения. Началась эта эпоха в Англии после казни Карла I и изменения государственного строя как поиски идейных оснований для сохранения власти воцарившихся тайных дьявольских сил, потом перекинулась на Францию, где предуготовила свержение монархии и столетием позже вызвала совершенно дикую революцию и тоже казнь короля, а потом охватила чуть ли не весь «цивилизованный мир». И вся эта дьявольская материя нас просвещала, просвещала, просвещала. И просветила таки. Превратив нас всех в «гордящихся возможностью демократического выбора свободных и достойных» баранов, которыми всякие прохиндеи крутят, как им только хочется, и на которых нет никакой управы. Потому как «власть закона».

И кто же нас конкретно таким вот образом просвещал? Их были сотни, если не тысячи, «вдохновенных культурных деятелей» всех мастей, друг с другом споривших, друг другу противоречивших и, казалось бы, отображавших чуть ли не весь спектр человеческой культуры, но шедших при этом почему-то всё в одном «гуманистическом» направлении и делавших одно общее «общечеловеческое» дело. И кого при этом не возьми, всё масоны, масоны, масоны. Чтобы в этом убедиться, достаточно, обладая собственной чувствительностью к духовной материи, взять в руки книгу кого-либо из этих просветителей.

Вот только некоторые самые известные из них. Английские просветители того времени философы Джон Локк и Давид Юм и писатели Даниэль Дефо и Джонатан Свифт – эти последние вошли в историю своими относительно нейтральными художественными произведениями, но в своё время были более заняты злободневной публицистикой, чем художественным творчеством. Французские просветители Монтескье, Ламетри, весь так называемый «кружок энциклопедистов» во главе с Дидро и Д′Аламбером, сценарист Бомарше и, безусловно, столп просветительства Вольтер. Из известных писателей той эпохи Мольер и Руссо чуть ли не единственные, кто выпадает из этого ряда. Продолжать можно было бы и дальше вплоть до масонов Маркса и Энгельса (у последнего, кстати, довольно светлая личная энергетика, и по энергетике его текстов видно, что в масонство он влит по наивности и далеко в нём не продвинулся), но суть здесь не в подробном перечислении – уже нескольких перечисленных достаточно, чтобы определиться в том, откуда у нашей милой интеллигенции такой явный сдвиг в психике и что это они из себя такие гуманные-прегуманные при том, что ничего, кроме явного зла, из их странного гуманизма не получается. Тем самым духом они околпачены. Масонским. Подчеркну, не столько идеями (и даже не обязательно идеями), сколько самим духом, который действует на них по причине того, что у них дома стоят на полках дышащие этим духом масонские книги.

У кого из них в доме нет «Робинзона Крузо», который был написан Даниэлем Дефо? Но мало кому придёт в голову, что приобщаются они тем самым не к необитаемому острову, а к острову, который был на то время центром вселенских страстей, из напряжения сил Зла в которых произошла вся современная лукавая масонская демократия. А у кого в доме нет «Путешествий Гулливера», написанных Джонатаном Свифтом? А кто по случаю не рад был приобрести книги Шекспира? А кто из них не читал Вольтера (хранящегося потом, разумеется, в домашней библиотеке)? «Ну что вы, Вольтера, которым увлекалась сама Екатерина Великая – конечно, читали!» – один из немногих весьма странных для этих людей моментов, когда они почему-то царский род не хулят, а по нему равняются. А потом, после приобщения к писаниям таких вот просветителей, все становятся этакими гуманно-просвещёнными, но всё человеческое вокруг почему-то ничтожится и мы получаем колбасный рай в аду опустошённых душ.

Весьма примечательно высказывание о Вольтере Максима Горького. Как-то он патетически восклицает, обращаясь к Франции: «Твой сын Вольтер, человек с лицом дьявола, всю жизнь, как титан, боролся с пошлостью. Крепок был яд его мудрого смеха!» – и попадает в самую точку. Вот такой масонский «мудрый смех» – почему-то непременно с ядом, с крепким ядом. И такой вот «великий гуманист» – почему-то непременно с лицом дьявола. И такая вот, добавим, борьба дьявола с пошлостью, из которой пошлость монархии есть наипошлейшая из возможных. А братание наидостойнейшего человека с наиподлейшим из опустившихся скотов есть «величайший акт гуманизма». А если не в прямом смысле братание, то, по меньшей мере, уравнивание. А то ведь иначе каким образом «кто был ничем, тот станет всем»? И – «да здравствует демократия!»

Дата добавления: 2015-07-12