Восход полной луны.

Сказание

О

Создании

Окинавского

Каратэ

Пролог

Эта история, была навеяна невероятно тайными обстоятельствами и начертанная на ошмётках рисовой туалетной бумаги, во время свершения акта священного действа, вызванного принятием двух сильнейших в мире галлюциногенов – слегка кислого молока и солёных огурцов....

Второй летний месяц,

года 2-го, века XXI-го,

восход полной луны...

... Жили, да были в сказочной стране Окинава бедные, замученные японцами-интервентами, крестьяне. Топоры, ножи, да что говорить, вообще всё колющее, режущее, ударное, ударно-дробящее и отвлекающее-заманивающее оружие, как впрочем, и все те предметы, которые хотя бы немного походили на оружие: плётки, сковороды, спицы для вязания кимоно и косы окинавских женщин изымалось, и тут же, на глазах всей деревни, закапывалось. Вот и приходилось им беднягам рубить дрова сюто учами, отбивать снопы сена мавасями, да воспитывать своё подрастающее поколение точным словом, да звонким уракеном. Кстати говоря, именно от той безысходности и пошла традиция – тамэсивари. Да, да, именно «тА-а-мЭсИ-и-ивА-а-арИ», кричал не достаточно образованный ещё в ту пору Окинавский крестьянин, отшибая себе руку или ногу об очередное упрямое полено. От этой же безысходности и родилась столь любимая современными последователями, этого самобытного и весьма оригинального действа местных крестьян – макивара. А какой она казалась таинственной и не понятной, на первый, не вооружённый ещё взгляд беспечно зашедшего в ближайшую деревню самурая, когда местная кавайко в компании с юным кавайцем, подбегая к японскому воину и по очереди лупцуя его по всему телу, кричали «и я», «и йя», «и я тоже».

Ну да мы отвлеклись. Так вот, была у гадких завоевателей той стародавней эпохи, редкая по своей жестокости, и ничем не оправданная ритуальная практика – падать всем своим… прямо скажем немалым весом, на бедных жителей сказочной страны Окинава. Возроптали жители той страны. Решили они отстоять своё право ходить спокойно и не подвергаться беспорядочным падениям со стороны своих поработителей. Стали они придумывать устрашающие танцы и давать им устрашающие названиями. «Дам в каку» (Ганкаку в современном ошибочном произношении) «Какой дан?» (соответственно Коку йондан). Зажмут, бывало, они негодяя в углу рисового коттеджа и пугают его сильно «бассай дай», «отдай, отдай бассай». Бывали случаи, даже до выделения адреналина доходило. Так-то. А он, как известно коричневого цвета. Плевать было окинавцам на страхи своих поработителей. А если всю правду писать, то плевались окинавцы частенько в мечи чужаков – катаны. Знали ведь, что брезгливы не в меру самураи. Таким вот образом, и пришла в Японию практика субури. Правда, в рассказах самураев сумевших вырваться из этого ада на родину, слюна заменялась кровью.

Но вернёмся к рассказу. Жизнь крестьян была тяжёлой. Тренировки тяжелы. Не с кем было даже приёмы «зажимания» в паре отработать. Ведь вместе с оружием у крестьян отбирали и напарников, а в самые жестокие времена и напарниц. Вот и устраивали они «бой с тенью», а некоторые, особо мистические воины, последователи и посвящённые ученики легендарного первого танцора, бились ещё и с тенью противника. Страшно. К слову сказать, на Руси, в стародавние времена, своих пьяниц, да дебоширов тоже разоружали. Правда, те же, перепоров медовухи, называли свои практики Перуновым ломанием, а не танцем. Трезвые русичи, называли это действо белой горячкой.

Ну да мы снова отвлеклись. Так вот, идею запугивать своих вражин танцами, окинавцам подбросили падкие на приколы, китайцы. Видимо родилась в их извращённых геном гения умах, гипотеза: совместить индивидуальные, групповые тренировки и танцы. А своеобразную исследовательскую лабораторию они решили сделать… да да, именно на Окинаве. На ничего не подозревающих местных жителях.

К слову сказать, весёлые китайцы, тоже очень хитро применяли свои танцы – тао лу. Вызовут, к примеру, какого-нибудь мастера китайской наружности на лэйтай. Поклонится он своему противнику, а затем первым движением любого известного ему тао, ну допустим всем известным комплексом «Бешенный зелёный носорог, охотящийся за хорьком», заканчивает бой. Иными словами, напрочь, вырубает незнакомца. А затем, следующими 107 хореаграфичными движениями этого тао, повествует о своей блестящей победе, над только что поверженным, огромным и жутким на вид противником, к концу демонстрации умноженному на три, а то и четыре субъекта. Одновременно издеваясь над ним и тут же прося прощения. Техникой хорька, издеваясь, а техникой бешенного зелёного носорога соответственно прося прощения.

Случайно подглядевший этот ужас, русский паломник, считая, что получил, ну никак не меньше энергетического посвящения в стиль Фундук цюань, начинает, сам того не подозревая глумиться, т.е обучать жителей вверенной ему территории. То, прося у них прощения (техникой бешеного носорога), то, издеваясь над ними (техникой депрессивного хорька). По прошествии совсем небольшого промежутка времени, приезжает к неожиданно открытому старому русскому ученику уже хорошо знакомый нам мастер, китайской наружности. И наш русский пилигрим, без задней, и что характерно, без передней мысли, совершает ритуальное подношение своему, внутренне обескураженному, а внешне непоколебимо спокойному Сифу в виде денег. И, конечно же, просьба – поучить ещё! Но вот оказия. Китаец то, не дурак. Китаец-то понимает, что его просят потанцевать, причём не просто, а за деньги. Гордость Сифу может пострадать от танцев за деньги. Но, совсем немного колебнувшись, перестроив своё отношение к этой проблеме, наш новоиспечённый маэстро соглашается на эту… на это мероприятие.

Это и есть реальная причина, лежащая глубоко в подсознании всех китайцев-кунфуистов и ежи с ними остальных представителей ногопашных видов боя, - если и обучать непосвящённых в эту тайну, то с явной неохотой. Но деньги..., деньги чаще всего побеждают гордость.

А уже в наши дни, прорубив всё хитросплетение этой замысловатой ситуации, многоопытные потомки тех жертв эксперимента, направляют всех своих не особо прославленных танцоров вон, по странам не входящим в состав Окинавы. А впрочем, как и все корейцы, китайцы, и наученные горьким опытом японцы. Своё же исконно боевое, то, которое воинское, искусство, за редким исключением, сами стали забывать. Вера в свои слова, знаете ли, очень сильная вещь.

Ну что потанцуем?

Эпилог

Дата добавления: 2015-07-12