Споры вокруг Ибн ‘Араби

Имя Ибн ‘Араби по-прежнему связано со спорами вокруг него из-за тех, кто серьёзно критиковал его за приписываемую ему работу под названием «Фусус аль-Хикам» («Геммы Мудрости»). Конкретно критику вызывают неверные интерпретации того, что позже – уже после смерти Ибн ‘Араби – назовут доктриной «единства бытия», или «вахдат аль-вуджуд». Под ней, опираясь на ложные редакции «Фусус аль-Хикам», будут понимать идею имманентного присутствия Аллаха во всём сотворённом мире, монизм, панентеизм или пантеизм.

Однако приписывание этого текста в его нынешнем виде Ибн ‘Араби является, несомненно, грубейшей ошибкой и соучастием во лжи на Шейх аль-Акбара, поскольку «Фусус аль-Хикам» противоречит некоторым основополагающим принципам Ислама, которые Ибн ‘Араби излагал в своих подлинных работах. Среди них: окончательность Пророчества, превосходство пророков над остальными людьми, отмена любых вероисповеданий, кроме Ислама, вечность наказания в Аду и его обитатели, попадание в Пекло всех, кто отверг Пророка Мухаммада, мир ему и молитва, проклятие Фирауна и т.д.

Приведём пару цитат из книг автора, которые опровергают приписываемые ему заблуждения. В 62-й главе «Футухат аль-Маккийя» Ибн ‘Араби говорит: «Это явное доказательство того, что мир не является Аллахом, так как в противном случае Аллах не был бы Творцом». И следует помнить, что «Футухат аль-Маккийя» – это последняя по хронологии книга Ибн ‘Араби, законченная за три года до его смерти. Поэтому она служит перепроверкой любых необычных или спорных высказываний Ибн ‘Араби, найденных в ранних книгах (как его собственных, так и подделок).

Далее, Ибн ‘Араби в своей книге «Аль-Акыда ас-Сугра» пишет: «Аллах превыше того, чтобы воплощаться в кого-либо, или чтобы кто-либо воплощался в Него». А в книге «Аль-Акыда аль-Вуста» он пишет: «Знай, что Аллах Един, и Он превыше того, чтобы воплощаться во что-либо или воссоединятся с чем-либо».

В 8-й главе «Футухат аль-Маккийя» шейх пишет: «Знай, что ни одно из созданий не имеет качеств Аллаха, так как это невозможно». Там же в главе «Аль-Асрар» он пишет: «Никакой познавший (‘ариф), несмотря на ту близость к Аллаху, которую он достиг, не имеет права сказать: «Я – Аллах». Никто из истинных ‘арифов не скажет этого, все они говорят: «Поистине, я – ничтожный раб Аллаха». Там же, в 109-й главе «Футухат аль-Маккийя» он пишет: «Извечный не может воплотиться во временное». И тем самым однозначно отвергается любой намёк на пантеизм, ложно приписываемый Шейх аль-Акбару.

Что касается Фурауна, то Ибн ‘Араби говорит там же: «Фирауну навечно предписан Ад». Также приписанными шейху Ибн ‘Араби считаются утверждения относительно того, что обитатели Ада наслаждаются Адом и что, если их вывести из Ада, они станут испытывать мучения. В частности, на русском языке известны книги салафитского учёного ‘Умара Сулеймана аль-Ашкара из Иордании. В одной из них он некритически повторяет это заблуждение относительно ‘акыды Ибн ‘Араби, попутно называя его «имамом пантеистов».

Но сказал имам ‘Абдульваххаб аш-Ша’арани (ум. 973 г.х.): «Если подобное обнаружится в какой-либо из его книг, то это ему приписано. Я прочёл его книгу «Футухат аль-Маккийя» целиком и нашёл её наполненной речами о наказании обитателей Ада» (см. ‘Абдульваххаб аш-Ша’арани, «Аль-Кибрийят аль-Ахмар», стр. 276).

И тут мы напомним о том, что в отличие от того же шейха Ибн Теймийи, на которого любят ссылаться современные противники Ибн ‘Араби, последнему не было присуще мнение о том, что Ад конечен и рано или поздно он опустеет от грешников и кафиров. Попытке оправдать это заблуждение Ибн Теймийи, за которое он подвергся такфиру со стороны суннитских учёных, посвящён раздел в книге д-ра аль-Ашкара «Аль-Джаннату уа ан-Нар».

В целом, относительно «Фусус аль-Хикам» представляется верным подход ханафитского факиха, имама Ибн ‘Абидина (ум. 1307 г.), который пишет в своих примечаниях к изречениям автора книги «Ад-Дурру аль-Мухтар», что когда его спросили о «Фусус аль-Хикам» Ибн ‘Араби, он ответил: «Необходимо проявлять осторожность, потому что если будет доказано, что это сочинение вымышлено и не принадлежит перу Ибн ‘Араби, то ложность его ясна, если нет, то не всякий способен понять его цель, и есть опасение, что читатель может оказаться среди отрицающих или неверно поймёт текст» (см. Ибн ‘Абидин, «Радд аль-Мухтар ‘аля Дурру аль-Мухтар», т. III, стр. 303).

Тем не менее, на аутентичную, авторскую версию «Фусус аль-Хикам» Ибн ‘Араби были составлены комментарии (шарх) и разъяснения (байан) достопочтенных учёных Уммы. Среди них:

1). Шейх Садруддин аль-Кунави – первый и наиболее авторитетный интерпретатор Ибн ‘Араби, автор двухтомного комментария «Китаб аль-Фукук»;

2). Шейх ‘Афифуддин ат-Тилимсани;

3). Шейх Му’айидуддин аль-Джанди – ученик шейха аль-Кунави, представитель второго поколения комментаторов Ибн ‘Араби и автор разъяснения «Нафхат ар-Рух уа Тухфат аль-Футух»;

4). Шейх Са’даддин аль-Фаргани (ум. 700 г.х.) – автор комментария на «Фусус аль-Хикам», который вдохновил Фахруддина аль-Ираки на написание книги «Ляма’ат»;

5). Шейх Камалиддин аз-Замалькани (ум. 727 г.х.);

6). Шейх Мухаммад Шарафуддин Дауд аль-Кайсари (ум. 751 г.х.) – автор двухтомного комментария «Шарх Фусус аль-Хикам»;

7). Шейх Камалиддин аль-Кашани;

8). Шейх Саййид ‘Али аль-Хамадани (ум. 766 г.х.);

8). Шейх Хваджа Мухаммад Парса (ум. 822 г.х.) – близкий друг самого Шаха Бахауддина Накшбанда, милость Аллаха на нём;

9). Шейх ‘Абдуррахман аль-Джами (ум. 898 г.х.) – автор комментария «Накд ан-Нусус фи Шарх Накш аль-Фусус»;

10). Шейх Исма’ил аль-Анкарави (ум. 1042 г.х.);

11). Шейх ‘Абдульгани ан-Набулуси – автор комментария «Шарх Джауахир ан-Нусус»;

12). Шейх ‘Абдурраззак аль-Кашани (ум. 730 г.х.) – ученик шейха аль-Джанди и автор комментария «Шарх Фусус аль-Хикам»;

13). Шейх ‘Абдуллах аль-Боснави (ум. 1054 г.х.) – автор обширного комментария «Шарх Фусус аль-Хикам. Таджаллийят ‘Ара’ис ан-Нусус фи Манассат Хикам аль-Фусус».

И другие.

Комментируя причины сомнений (шубухат), сеемых вокруг имени Ибн ‘Араби, шейх Абу Тахир аль-Мазани сказал: «Все цитаты Ибн ‘Араби, противоречащие основам Ислама, привнесены в его книги. Это доказывает его биография. Более того, он сам сказал: «Кто хоть на миг оставил Шари’ат – тот погиб» (цитируется по книге шейха Йусуфа Хаттара Мухаммада «Аль-Маусу’ат аль-Йасуфийя»).

Шейх Ибн ‘Имад аль-Ханбали цитирует имама аль-Манави, который сказал, что люди разошлись в отношении Ибн ‘Араби. Одна группа посчитала его еретиком (зиндык) и отказала ему в достоверности (сика). Другая группа считаёт его приближенным к Аллаху (вали) и главой избранных (аль-асфийя), и эта последняя группа верит в его близость к Аллаху (вилаят) и запрещает читать его книги.

В ответ на нападки Бурхануддина Ибрагима ибн ‘Умара аль-Бика’и (ум. 885 г.х.), озаглавленные «Танбих аль-Габи иля Такфир Ибн ‘Араби уа Тахзир аль-‘Ибад мин Ахль аль-‘Имад» («Предупреждение недорослям касательно признания Ибн ‘Араби неверующим и предостережение служителям Аллаха против упрямцев») шейх Саййид ‘Али ибн Маймун аль-Магриби (ум. 917 г.х.) издал фетву под названием «Танбих аль-Габи фи Танзих Ибн ‘Араби» («Обращение внимания глупцов на оправдания Ибн ‘Араби»).

Тем, кто сегодня ссылается на слова аль-Бика’и, уже при жизни заклеймённого ‘алимами Сунны «отцом фитны», следует иметь в виду один немаловажный момент. Вот как пишет о том имам аль-Хайтами (ум. 974 г.х.): «Аль-Бика’и пошёл на крайние меры в своём отрицании [Ибн ‘Араби] и писал книги на эту тему, и все они чётко и чрезмерно фанатичны в отклонениях от Прямого Пути. Но затем он [аль-Бика’и] горько поплатился за это в полном объеме и даже более того – несколько раз был пойман с поличным и осуждён как неверный (кафир). В отношении него было вынесено постановлении о том, что его кровь должна быть пролита и его вот-вот предадут смерти. Но он вовремя испросил помощи и защиты некоторых влиятельных людей, которые спасли его. И он был понужден к покаянию (тауба) в местечке Салихийя, Египет, и возобновлению своего Ислама» (см. Ибн Хаджар аль-Хайтами, «Аль-Фатауа аль-Хадисийя», стр. 331).

Если кто-то сомневается в словах благородного имама аль-Хайтами о том, что сам аль-Бика’и покаянно признал свой куфр, то пусть обратится к книгам шейха ас-Сахнави «Ад-Дау’ аль-Лями’» и популярного среди ваххабитов зайдитского (шиитского) автора аш-Шаукяни «Аль-Бадр ат-Тали». В этих работах описана история позора и бесславия аль-Бика’и. В любом случае, те, кто продолжат и дальше ссылаться на этого человека, ссылаются фактически на вероотступника (муртад)!

Имам Джалаладдин ас-Суюти (ум. 911 г.х.) издал большую фетву под аналогичным названием Танбих аль-Габи фи Танзих Ибн ‘Араби», и в ней он постановил: «Учёные прошлых эпох и нашего времени разошлись во мнениях относительно Ибн ‘Араби. Одна группа сочла его другом Аллаха (вали) – и они правы – такие, как шейх Ибн ‘Ата’иллах аль-Искандари и шейх ‘Афифуддин аль-Йафи’и. Другие сочли его еретиком – и это немалая доля правоведов – в то время, как другие выразили сомнения относительного него; и среди них имам аз-Захаби в книге «Аль-Мизан». Два отличающихся друг от друга вердикта пришло от шейха ‘Иззаддина ибн ‘Абдуссалама; в одном содержится выпад против него, а в другом он [Ибн ‘Араби] описывается как духовный Полюс (аль-Кутб).

То, что примирило оба суждения мы обнаруживаем в книге шейха Таджуддина ибн ‘Ата’иллаха «Лата’иф аль-Минан фи Манакыб Аби-ль-‘Аббас аль-Мурси уа Шайхыхи Аби-ль-Хасан аш-Шазили». Там сказано, что шейх ‘Иззаддин поначалу следовал модному поветрию среди юристов выносить поспешные суждения о суфиях. Но как-то раз шейх Абу аль-Хасан аш-Шазили отправился в паломничество, и, возвращаясь оттуда, навестил шейха ‘Иззаддина. Прежде чем войти в его дом, он передал ему приветствие от Пророка, мир ему и молитва. После этого случая шейх ‘Иззаддин начал вести себя смиренно и стал сидеть на собраниях аш-Шазили[3].

Наш шейх, Шейх аль-Ислам, последний из оставшихся муджтахидов – Шарафуддин аль-Мунави ответил на вопрос об Ибн ‘Араби, что безопасным является молчание. И именно такая позиция подобает всякому истинному богобоязненному человеку, который опасается за себя. Что до меня, то решающее слово касательно Ибн ‘Араби, то, по моему мнению, таково: здесь нужен подход, не удовлетворяющий ни его современных почитателей, ни его противников. Это убежденность в святости (вилаят) автора и запрет на чтение его книг[4].

Что бы ни передавалось или не приписывалось [суфийским] шейхам, да будет милостив к ним Аллах, если это не противоречит внешнему знанию, предполагает несколько вариантов.

Во-первых, мы воздерживаемся от приписывания им чего-либо, пока оно не определено как достоверно [исходящее от них].

Во-вторых, после того, как установлена аутентичность их авторства, должен быть понят фигуральный смысл. А если его не видно, то надлежит сказать: «Вероятно, здесь имеется иносказательное значение, доступное людям сокровенного знания (‘ильм аль-батын) и познавшим (‘арифун) Всемогущего Аллаха.

И, в-третьих, возможно, это могло прийти к ним в состоянии упоения и отвлечённости. А за духовное опьянение (если оно достигается средствами, разрешенными Шари’атом) не спрашивается, и в этом состоянии [человек] не несёт ответственности.

Иметь плохое мнение о них после всего, что было сказано, – знак лишённости успеха. И мы просим защиты Аллаха от неудач и страшного приговора, а также от всякого зла![5]»

Аналогичным образом рассудил шейх Мулла ‘Али аль-Кари (ум. 1014 г.х.) в одной из своих фетв относительно Ибн ‘Араби и его работ: «Наиболее безопасный курс в религии по вопросу о фигуре Ибн ‘Араби – это молчание, ибо учёные разошлись во мнениях на его счёт[6]».

Также у шейха Ибн Хаджара аль-Макки спросили: «Что вы скажете про Ибн ‘Араби? Был ли он на истинном пути? Правильно ли то, что его посчитали неверным? Сказал ли кто-нибудь, что он был на истинном пути? Разъясните нам его положение, поистине, о нем много говорят, и мы не знаем, что правда, а что нет».

И Ибн Хаджар ответил: «Шейх Мухийиддин ибн аль-‘Араби, да смилуется над ним Аллах и будет им доволен, – это имам, который вобрал в себя знания и деяния, по единогласному мнению тех, кто считается с ним. И как же иначе, если поистине, некоторые люди, отрицавшие его, отмечали в его жизнеописании, что он достиг уровня муджтахида. Поэтому то, что он мусульманин, очевидно. Также очевидны его знания и соответствующие им деяния, его аскетизм, богобоязненность и уровень муджтахида, которого не достигали другие великие шейхи тариката.

Поскольку это известно и признано всеми, то, в основном, мы считаем, что на том он и покинул этот мир. Следовательно, нельзя считать его недостойным только из-за опрометчивости и предположений, у которых нет крепкой основы, наоборот нужно иметь в виду, что он был мусульманином, познавшим Аллаха (‘ариф би Ллях) и обладающим большими знаниями. А что касается его книг, поистине, в них есть то, с чем можно поспорить, если понимать буквально. Учёные из числа наших шейхов и тех, кто был до них, говорят, что эти спорные моменты имеют не буквальный смысл, а иносказательным, согласно терминологии суфиев.

Один из наших шейхов сказал: «Притом, что я убежден в его глубоком познании и великой чистоте, если бы мы встретились с ним, я бы упрекнул его, сказав: «Ты написал в своих книгах такие вещи, которые стали причиной заблуждения большинства людей, не знающих твой тарикат и терминологию, потому что у многих людей понимание ограничено лишь буквальным смыслом, а буквальный смысл этих слов есть куфр. В них запутались люди и не поняли, что они написаны в соответствии с твоей терминологией. О, если бы ты убрал из своих книг эти слова!»

Каждый, кто желает сохранить свою религию, обязан не принимать во внимание эти сомнительные слова и не думать плохо, независимо от того, скажем мы, что у этих слов есть скрытый правильный смысл, или нет. Также обязательно, чтобы убеждение относительно Ибн ‘Араби не противоречило тому, что известно о нем, как об аскете (захид) и о том, кто с удивительной усердностью поклонялся Аллаху (‘абид). Поистине, у него проявлялись чудесные способности (карамат), которые подтверждают сказанное. К его караматам относится то, что передал автор книги «Аль-Камус»:

«Поистине, он [Ибн ‘Араби], завершив книгу «Футухат аль-Маккийя», положил её на крышу Каабы в еще не собранном виде, т.е. это были отдельные листы. Книга лежала там год, и ветер не унес ни один лист оттуда, и не попал на нее дождь, хотя дожди и ветры были частыми. То, что целый год она была защищена от ветра и дождя – это явный карамат, который указывает на искренность автора при написании этой книги, на то, что он чист от того, что ему приписывают. И его веру ни в коей мере не делают ущербной его слова, которые не поддаются объяснению, но и не означают заблуждение, как, например, слова о том, что Фираун был мусульманином, потому что такое убеждение не куфр, а всего лишь ошибка в иджтихаде. А эта ошибка не бросает на него тень, потому что слова каждого ученого могут быть приняты и отвергнуты, кроме тех, кто убережён от ошибок (т.е. пророков). Поистине, Всевышний Аллах лучше знает истину, и к Нему мы будем возвращены» (см. Ибн Хаджар, «Аль-Фатауа аль-Хадисийя», стр. 619-621).

Дата добавления: 2015-07-11