Глава 34. Древние египтяне не приносили людей в жертву

Тело?

Древние египтяне не приносили людей в жертву. И все-таки меня привязали к статуе шакала по центру образованного Братством полукруга, как какое-то подношение.

Я сумела принять сидячее положение с прижатой к пьедесталу спиной, заломленными назад руками и запястьями, привязанными к чему-то гибкому, но крепкому по другую сторону. Я на пробу дернулась пару раз, и это что-то дернулось в ответ с очень раздраженным мычанием.

О! Так вот где Тейлор. Хорошо, что его не отдали льву на закуску, но все-таки я бы предпочла его здесь не видеть.

А Карсон... Карсон по-прежнему на меня не смотрел. Так и стоял, весь подобравшись и стиснув зубы. Должен же он придумать способ хоть как-нибудь мне намекнуть о своем замысле!

Внезапно рядом появилась Айви. Я подпрыгнула, натянув веревки, и чуть не забыла, что нельзя говорить с ней вслух.

– Я так сожалею, что не осталась присмотреть за тобой, – виновато произнесла она, но тут же вернулась к деловому тону: – Мне показалось важным провести разведку.

«Уходи! – приказала я. – Тут же Шакал под боком! Совсем свихнулась?»

– Я уйду. Но сначала поделюсь с тобой тем, что выяснила. – Тетушка взглянула на семейство Магуайр позади алтаря. Все замерло, но лишь в сравнении со скоростью, с которой Айви тараторила мне в экстрасенсорном измерении. – Юноша на тебя не посмотрит, потому что не хочет, чтобы тебя использовали против него. У него есть план. Это катастрофически дурацкий план, но мне никак его не остановить.

«Откуда ты знаешь?» – спросила я, все еще за нее опасаясь. Впрочем, меня терзало нехорошее предчувствие, что плохо придется нам всем.

– Я с ним говорила. – И не успела я сформулировать вопрос, как тетя задала встречный: – Хочешь сказать, он не умеет говорить с мертвыми, как ты?

«Нет. Но он может позаимствовать эту способность».

До настоящего времени у него получалось, лишь когда мы касались друг друга или нас разделяло небольшое расстояние. Но на Карсоне печать Шакала, а это в корне меняло игру. Мое дурное предчувствие подсказывало, что стажер не только способность общаться с мертвыми у меня позаимствовал.

«Он хочет отправить Черного Шакала обратно за Завесу».

– Он думает, что у него получится, да.

И это еще не все. Я знала, что имел в виду Магуайр, когда говорил про подношение Шакалу тела. Он имел в виду не жертву, а носителя. Если Магуйар решил, что сможет подчинить себе всю эту власть, он ее примет. И вряд ли Карсон расстроится, если вместе с Шакалом отправит в загробную жизнь и своего папашу.

У нас заканчивалось как экстрасенсорное, так и обычное время. Я чувствовала, как мечется Шакал в путах, которыми я привязала его к основанию здания. Дальше этой комнаты он уйти не мог.

«Иди, – поторопила я Айви. Жаль, не могла силой отослать ее прочь. – Он приближается».

Тетушка ушла, мимолетом задев меня и не тратя время на слова. Исчезла, на самом деле исчезла, и оказалась в безопасности.

Время для меня вновь стало течь как обычно, и я посмотрела на алтарь. На шее Магуайра билась жилка. Он стоял в своем костюме, будто тот был парадным облачением. И я ощутила что-то еще, некий приглушенный экстрасенсорный гул. Прямо как в кабинете Магуайра. Где бы ни содержалась душа матери Карсона прежде, сейчас она находилась здесь. В месте, где мафиози собирался возродить пожирающего духов монстра!

До чего же наглый болван!

Вряд ли Карсон тоже мог это почувствовать. У меня ушло почти восемнадцать лет, чтобы научиться пользоваться своим даром. С чего стажер взял, будто сходу сумеет его подчинить?

Ответ прост: Карсон – сын наглого болвана.

Воздух замерцал, и внутри образованного братьями полукруга материализовался Черный Шакал. Он принял личину шакалоголового бога, но сквозь эту иллюзию я видела тень Оостерхауса. Красивого, молодого, подтянутого... и с обнаженным торсом, как Юл Бриннер в роли Рамзеса.

Он упер руки в бока и с презрительной усмешкой принялся изучать окружающую обстановку. Когда я очнулась, гробница показалась мне реальной, но за настоящими артефактами высились черные выставочные стены, а факелами оказались всего-то карманные и электрические фонари. Не более чем декорация для явления самопровозглашенного полубога.

– Добро пожаловать, мой повелитель, – заговорил Магуайр с алтаря, как если б сидел за столом в конференц-зале. – Как видите, мы готовы продолжить ритуал.

Шакал окинул мафиози неодобрительным взглядом:

– Ты нашел книгу?

– Я ее и не терял, – невозмутимо и важно ответил Магуайр. – Всегда знал, где она находится. – Он по-отечески положил ладони на плечи Карсона и Алексис. – Книга была у моего сына, моя дочь ее перевела, а вместе они привели вам мисс Гуднайт.

Наконец-то Карсон осторожно глянул на меня, будто проверяя, поверила ли я в его сотрудничество с Алексис. Я верила в обратное, но все еще злилась из-за всего остального. Что отдал Шакалу желаемое на блюдечке. Не меня, а власть призывать Завесу.

Шакал наконец-то обратил на меня внимание, и воздух затрещал между нами, когда столкнулись противоположные экстрасенсорные силы. Он подошел к месту, где меня привязали, и возвысился надо мной со сверкающими подведенными углем глазами. Смотреть на него было больно, словно создавшая его изувеченная магия выжгла ответную магию в моей душе.

Шакал злобно скользил по мне взглядом:

– Ты ее привел, но не сломал. Как ты убедишь девчонку сыграть свою роль?

– Если она тебя не освободит, агент Тейлор позорно погибнет как соучастник плана похищения моей дочери, – спокойно пояснил Магуайр.

Тейлор напрягся и принялся вырываться из связывающих нас веревок. Более того, я почувствовала, какой ужас пробудила в нем угроза – ужас не смерти, но бесчестья. Хотя наверняка и просто умирать он тоже не хотел.

Я умудрилась вывернуть руку так, чтобы переплести несколько пальцев с пальцами Тейлора, пока Магуайр продолжал:

– Однако, если она подчинится правилам ритуала, ее друг всего лишь погибнет при исполнении служебных обязанностей.

Ого! Он даже притворяться не стал, что не собирается нас убивать. Тейлор сжал мою ладонь, но спокойнее от этого не стало. Мне оставалось или пожертвовать им и его честным именем, или позволить ему и каждой душе в этом мире исчезнуть без следа.

Магуайр стоял, расправив плечи, и полностью верил в успех. Он видел фараоном себя, а Оостерхауса – всего лишь пешкой. Стоявшая рядом Алексис светилась той же убежденностью, и в определенном смысле Карсон под маской послушания тоже не сомневался, что обернет ситуацию в свою пользу.

Как же они все жутко заблуждались.

– Мне нравится ход твоих мыслей, Магуайр, – снисходительно одобрил Шакал. – Проблема в твоих расчетах. Знаю, подобный тебе человек понимает значение... как это сейчас называется? Шока и трепета.

С космической скоростью он погрузил призрачную ладонь в мою грудную клетку. Ледяной холод обдал ребра, обжигая, ударяя и сжимая мое сердце. Полубог повернул руку, и я закричала. Я в жизни не чувствовала такой ослепительной боли, но еще хуже был тот миг, когда он схватил связующие нас с Айви нити и с их помощью заставил меня призвать ее тень из воздуха.

– Здравствуйте, профессор Гуднайт, – поприветствовал ублюдок.

И поднял бедняжку над землей за горло, а она вцепилась в удерживающую ее крепкую загорелую руку.

– Оостерхаус, – сумела презрительно прохрипеть тетя Айви, словно они были враждующими профессорами, а не духами, один из которых выбивает загробную жизнь из другого. – Мне стоило догадаться. У тех, кто так сильно любит звук своего голоса, в сердце нет места человечности.

– Я так рад, что тут оказались именно вы, – огрызнулся Шакал. – Женщин – и Гуднайтов – нужно ставить на место.

Он сжал ее горло крепче, и Айви закричала. Я тоже, вырываясь из пут так, что чуть суставы не повыскакивали. Но никак не могла остановить Шакала, когда он скомкал в кулаке дух тети, будто бумагу.

Тень ее скорежилась, но крик только стал в разы громче. Он эхом отскакивал от стен комнаты, сотрясал их, пока они не начали видоизменяться. Выставленные на показ древние панели расползались по стене, как пролитая вода, из гробницы исчезли занавески и штукатурка, а их место заняли камень, грязь и пыльный воздух. Свет электрических ламп потеплел и превратился в чадящий огонь и танцующий отблеск факелов.

А крик все не утихал. Воздух мерцал вокруг руки Шакала, и каждая клетка моего тела дрожала в ответ. Он использовал нашу с тетей связь, чтобы заставить меня открыть Завесу. И та при появлении не тихо гудела. Она визжала, когда Шакал вытаскивал душу Айви из загробной жизни, словно фокусник, достающий из кармана бесконечно длинный шарф.

Ее душу!

– Хватит! – пронзительно закричала я через кляп во рту. – Я все сделаю! Только перестань...

«Перестань, иначе ничего не останется». Последнюю фразу я прорыдала, не в силах договорить. Слезы слепили глаза, и я сморгнула их, потому что не хотела оказаться незрячей перед этим монстром.

Крик, Завеса и все следы моей тети исчезли. Шакал разжал кулак с язвительной, торжествующей улыбкой. Затем взмахнул рукой, и кляп осыпался горькой пылью на моем языке.

Наклонившись, ублюдок прошипел мне на ухо:

– Теперь веришь, что я бог? Признай это, или я уничтожу всех мертвых ведьм в твоей надоедливой семейке. Не думаю, что даже ты осознаешь, как они близко, воображают, будто смогут тебя защитить. Но они не смогут. Не от меня.

Шакал принял мое сломленное рыдание за ответ и встал, переполненный гордостью и злобой. Я его недооценила. И недооценила силу его ярости от того, что посадила урода на цепь, как собаку.

А он загнал меня на дерево, словно кошку. Теперь мне нужно удержать равновесие при штормовом ветре, пока не найду возможности спуститься.

Во рту скопилось достаточно слюны, чтобы заговорить, а во мне – достаточно отваги, чтобы выпалить:

– Я проведу ритуал. Только держи свои лапы подальше от моей семьи.

Я посмотрела в сторону алтаря, где ждали Алексис и Магуайр. Маска Карсона треснула, обнажив побледневшее лицо и измученный взгляд.

Я бы не отказалась от чего-нибудь повесомее краткого содержания «Книги Мертвых», ибо сейчас могла опираться только на информацию тети Айви и пытаться говорить убедительно. Последний шаг, по ее словам, состоял в том, чтобы отцепить «ка» фараона от места его упокоения и привязать к носителю. Все еще оставался клочок нити, привязывающей «ка» Оостерхауса к статуе, но он едва ли что значил в сравнении с куда более значимым связыванием, над которым я трудилась до этого, а теперь должна распустить.

– Выбери себе носителя, – провозгласила я, надеясь произвести впечатление знающего человека. – Чтобы освободить Шакала, я должна привязать его к кому-нибудь еще, иначе он испарится.

Карсон взглянул на отца, ожидая, что тот выступит вперед. Но первой заговорила Алексис.

– Это буду я, – заявила она. Она сказала мне, что жаждет власти и династии. Что такого стерва вычитала в книге, если решила, будто сможет управлять силами Шакала?

Ее предложение потрясло Карсона: он смотрел на сестру так, словно еще одна иллюзия разбилась вдребезги. Но у него не было времени сориентироваться и осознать полную картину ее обмана, потому что Магуайр сделал следующий ошеломляющий ход.

– Я предлагаю своего сына, – выдал он и положил одну руку Карсону на плечо, а вторую распростер в театральном жесте пожертвования. – В знак моей веры в наше соглашение.

– Что?! – взвизгнула Алексис, тогда как на лице Карсона не осталось ни малейших проблесков эмоций. – Я была преданна тебе все это время!

– Да, – ответил Магуайр непримиримым тоном, ничуть в ней не сомневаясь и ничуть не беспокоясь о ее чувствах. – И знаю, что ты не предашь своего брата: твои знания и его врожденные таланты даруют нам невиданный доселе успех.

Династия. Магуайр тоже к ней стремился.

– Что происходит? – выговорил сквозь кляп Тейлор, пока мафиозную принцессу накрывала все возрастающая истерика. Шакалу это нравилось, он наслаждался представлением, как будто вся ночь в его распоряжении.

– Неприятности, – прошептала я в ответ. – И станет еще хуже, если я не пойму, что со всем этим делать. У Карсона был план, но Магуайр сейчас все перевернул с ног на голову.

– Боже, да они стоят друг друга.

– Заткнись, Тейлор. Ты себе даже не представляешь.

Я неотрывно наблюдала за Карсоном, спрятавшим внутреннее напряжение за невозмутимым внешним видом.

– Если сможешь освободиться, – пробормотала я Тейлору, – уноси ноги.

Он рассмеялся – по-настоящему рассмеялся:

– Ты меня вообще знаешь?

Ладно. Мы оба не из тех, кто убегает от проблем.

Я пыталась усмотреть в Карсоне признаки готовности к действию. И по той же причине наблюдала за Шакалом. А надо было приглядывать за Алексис.

Не следовало забывать, что она тоже должна носить метку Шакала.

Внезапно воздух прорезала призрачная энергия, и Магуайр взмыл в воздух. Движением руки Алексис впечатала его в каменную стену, с которой посыпался дождь из камешков и пыли. Крепкое, как дуб, тело упало на пол, послышался треск ломающихся костей, и больше Магуайр не пошевелился.

Все остальные тоже застыли и потрясенно наблюдали, как Алексис осторожно пересекла созданные ею руины, наклонилась над отцом и сунула руку в его пиджак. А когда выпрямилась, то сжимала в ладони маленький стеклянный пузырек. Внутри я разглядела слабое пламя женской души.

Шакал разразился хохотом. Рядом в смятении зашевелилось Братство, не зная, на чью сторону встать в этом мятеже.

Алексис ни на кого не обращала внимания. С вызывающей дрожь расторопностью она схватила один из музейных инструментов, положила на алтарь хрупкий пузырек, занесла над ним древний молоток и приказала:

– Покорись мне, Карсон. Или я скормлю Шакалу твою мамочку.

– Нет, Алексис. – Ярость стажера наконец прорвалась наружу, хоть он и пытался сдержаться, стискивая кулаки. – Отпусти ее, и тогда я покорюсь.

Я отвела от них взгляд и посмотрела на Шакала, жадно следившего за развитием событий. Если Алексис освободит душу, он все равно ее заберет.

– Прекратите вы оба! – закричала я. В моей семье рано учишься разруливать жуткие ссоры между родственниками. – Никто ничего не получит, пока я не освобожу Шакала. Так что заткнитесь и отпустите меня.

– Развяжите ее, – приказала Алексис членам Братства. – Но хорошенько держите ее приятеля.

Невзирая на растерянность, миньоны не рискнули игнорировать приказы. Они распустили связывающие нас с Тейлором веревки и подняли обоих на ноги.

– А теперь, – сказала Алексис, все еще держа молоток над пузырьком, – освободи Шакала из пут и закончи ритуал.

Я потерла запястья, разгоняя по рукам кровь, и нашла глазами Карсона. Наконец-то – наконец-то! – он посмотрел на меня в ответ. Бросив едва уловимый взгляд на Алексис, он кивнул мне, мол, давай, все образуется.

Как, во имя гигантского золотого ключа Святого Петра, все образуется?

– Достаточно проволочек, – вновь вернул внимание собравшихся к себе Шакал. Как Алексис не понимала, что он позволил ей закатить эту истерику? Его образ светился мощью. Как она собиралась управлять им, когда они окажутся связанными?

– Колдуй, ведьма, – обратился ко мне Шакал, и я не стала его поправлять. – Играй свою роль, и я сохраню всем вам жизнь, которую вы посвятите служению мне.

Ноги подкашивались, но я держалась.

– Ладно. Давайте начнем. Покажи мне свое тату.

– Зачем? – подозрительно спросила Алексис.

«Затем, чтобы ты опустила молоток и отвалила от матери Карсона». Вслух же я сказала:

– Чтобы сосредоточиться на том месте, где вас с Шакалом однажды уже связали. Я не хочу, чтобы что-нибудь пошло не так.

Она раздраженно выдохнула, но закатала рукав, выставляя напоказ аккуратные чернильные завитушки на руке, прямо под локтем.

– Не облажайся, – предупредила Алексис. – Или оба твои парня пожалеют, что появились на свет.

Наверное, еще возможно все исправить. Я не смогу отослать Шакала за Завесу, пока не отвяжу его от здания. Но если все очень, очень хорошо рассчитаю...

– Хватит медлить, – разозлился Шакал. Затем обратился к Братству: – Вдохновите ее как-нибудь.

Изданный Тейлором стон, когда кулак одного из братьев пришелся ему по почке, вдохновил меня лучше всего. С Шакалом по правую сторону и древним алтарем со стоявшими за ним Магуайрами – по левую, я закрыла глаза, сосредоточилась и позволила экстрасенсорному гулу здания проникнуть в мое тело сквозь камни.

Мелодия оказалась настолько фальшивой, что сердце болело. Некогда идеально отлаженный оркестр теней и духов, призрачных отголосков и постоянных призраков сейчас напоминал нестройную какофонию в исполнении какой-нибудь гаражной группы.

Украденная магия Шакала осквернила эту музыку, а его попытки освободиться только больше ей навредили, запутывая удерживающие его нити. Я проникла сквозь узлы, развязывая их один за другим, и пыталась не прислушиваться к предупреждениям теней.

Когда остался последний узел, я отдала им приказ: «По моему сигналу передайте Карсону, чтоб вызывал Завесу».

Затем чуть-чуть приоткрыла глаза – проверить, получит ли стажер сообщение. Я очень надеялась, что позаимствованная у меня способность все еще действует. Наши взгляды на короткое мгновение встретились. Ура! Шанс есть.

«Пора». Завеса мгновенно возникла. Я порвала последний узел и из всех распущенных нитей здания соорудила стрелу, которую от всей души и со всей силой послала в портал навстречу вечности.

Шакал взревел, образ его пошел трещинами и исказился, его понесло к Завесе, но тут он налетел на статую черного шакала, которая некогда покоилась с его костями. Я забыла о том единственном узле, что затянула сама смерть.

Я мысленно его разорвала, но момент был упущен, и Шакал успел сориентироваться. Ему удалось взять под контроль траекторию своего пути, и он врезался в Карсона, заставив того упасть на колени.

Стажер с криком схватился за плечо, задрожав так, будто в него угодила настоящая стрела. Грудь его тяжело вздымалась, пока он дышал, превозмогая боль или давление, а затем… затих.

– Карсон? – окликнула я, когда он так и не пошевелился.

– Ага, – тяжело выдавил он, – я здесь.

– А Шакал? – прошептала я, почти опасаясь узнать правду.

Стажер снял рубашку через голову. На спине, повыше лопатки, была татуировка шакала. В отличие от скупого силуэта у Джонсона и девчоночьих завитушек у Алексис, этот рисунок имел свою особенность: он будто двигался, обнажая зубы в волчьем насмешливом оскале.

Не «будто». В свете факелов глаза нарисованного шакала светились торжеством.

– И он тоже здесь, – наконец ответил Карсон.

Дата добавления: 2015-07-11