Глава 9. Роман резко очнулся

Роман резко очнулся. До рассвета оставалось несколько минут. Он едва спал в эту ночь и теперь не мог понять, что же его разбудило. Может, сон. Он провел рукой по волосам и уставился в потолок. Рядом с ним, свернувшись калачиком, правда, отвернувшись от него, спала Кэролайн.

Она была здесь. Он вспомнил, что сказал перед сном: все, возможно, будет иначе.

Роман не знал, с чего вдруг это пришло ему на ум. Для него все закончится хорошо, а что будет с Кэролайн, не должно его волновать.

Лишь на мгновение, когда он держал ее в своих руках, доверчивую, грустную, ему захотелось, чтобы это длилось вечно. Он хотел бы вечно защищать Кэролайн.

Бред.

Как он может ощущать нежность к женщине, которая причинила ему столько боли? Он отдал ей свое сердце, просил выйти замуж за него, а она рассмеялась в ответ. Наверняка ей было жаль его, ведь он недостоин быть вместе с Салливан.

Но когда Роман был внутри нее, чувствуя ее восторг, даря ей наслаждение, он не задумывался над этим. Словно заколдованный, он лишь хотел дарить и дарить ей удовольствие: чтобы Кэролайн улыбнулась и повторяла, как он хорош; чтобы вновь пришла за ласками к нему.

Так жаждать женщину – опасно. Роман никогда не совершал подобной ошибки, но что-то заставляло его снова и снова биться о ту же стену в надежде на другой финал. Наверное, какой-то ген упорства и бессмысленности, доставшийся ему от отца.

От этой мысли Роман содрогнулся. Он ничем не похож на отца. Ничем.

Однако же он здесь, с женщиной, которая однажды уже разбила ему сердце, и все шло совсем не так, как он представлял. Роман не чувствовал контроля над ситуацией, которого так ждал. Он вообще не чувствовал себя победителем.

Роман представил Кэролайн вместе с Джоном, представил, как они занимались любовью, и от этого внутри все закипало. Он едва мог взглянуть на их ребенка. Удивительно, но наличие ребенка ранило сильнее всего.

Но с этим надо смириться, потому что мальчик никуда не исчезнет.

Роман встал, собираясь немного поработать, прежде чем они отправятся в «Салливан». Он вел дела во многих странах, и сейчас где-то была уже середина дня. Конечно, он не контролировал все сам, а просто получал отчеты от менеджеров.

Роману также надо было составить план насчет компании «Салливан». Он купил их долг, но совсем не был уверен в том, что они успеют его погасить. Когда фирма обанкротится, ему нужны будут игроки на местах, чтобы вернуть вложения.

– Сколько сейчас времени? – вдруг спросила Кэролайн сиплым ото сна голосом.

– Почти шесть.

Она коснулась его шеи. Роману показалось, словно его обожгли раскаленным железом.

– Мы уже должны вставать?

Он повернулся к ней:

– Ты можешь поспать, солнышко. Время еще есть.

– Я говорила не про сон… – ответила она, и Роман тут же напрягся.

Его желание почти доставляло ему боль.

– А о чем же?

Ее рука скользнула по его торсу, обвила за талию и наткнулась на его возбужденную плоть.

– Как раз об этом.

Вскоре Роман вновь оказался внутри Кэролайн, впиваясь в ее тело с каждым движением. Ее пальцы сжимали его спину. Он не знал, где кончается его тело и начинается ее. И как он жил без нее все эти пять лет.

После того как они с Романом сблизились, все изменилось.

Кэролайн подавила зевок. Они сидели в кабинете главного управляющего «Салливан» в Лос-Анджелесе. Ей стоило прислушаться к тому, о чем говорили, но она не могла перестать думать о Романе и о том удовольствии, которое он доставлял ей. Никто никогда не сможет сделать для нее подобное.

Роман сидел с другой стороны стола, периодически заглядывая в компьютер и задавая вопросы. Кэролайн должна бы злиться из-за того, что он притащил ее сюда, но Роман был прав: ей стоило чаще появляться в магазинах и знать, что происходит. У этого супермаркета дела шли восхитительно, частично из-за расположения, частично из-за программы поддержки и тренировки работников. Это была команда ценных сотрудников, и результат был налицо. Довольные продавцы отвечали нуждам покупателей, а те были рады потратить свои деньги. Они могли сделать это где угодно, но шли в «Салливан», потому что здесь их встречали должным уровнем обслуживания.

Кэролайн сделала себе пометку просмотреть корпоративные семинары для работников. Она подняла взгляд и увидела, что Роман тоже смотрит на нее, словно напоминая, что между ними произошло.

Ей очень хотелось это повторить.

После утреннего блаженства Кэролайн ушла к себе принимать душ и одеваться, пока Блейк и Райан не проснулись. За завтраком Блейк никак не выдал своих подозрений, а возможно, ему было все равно, но Кэролайн чувствовала себя немного неловко.

Она надеялась, что Роман позавтракает с ними, но он, поздоровавшись, налил себе кофе и ушел в кабинет. Появился он, лишь когда надо было уезжать.

На этот раз в супермаркет они поехали на лимузине.

Менеджер закончил свой доклад, и в комнате воцарилась тишина. Кэролайн осознала, что настала ее очередь говорить.

– Спасибо, мистер Гарсиа. Я ценю то, что вы уделили нам время. Этот магазин – образец для всей сети «Салливан», так что я возьму несколько ваших идей на вооружение.

Кэролайн пожала всем руки и поблагодарила за хорошую работу, а затем вдвоем с Романом они вновь обошли все отделы супермаркета, прежде чем вернуться домой.

Внутри все сжималось от волнения, предвкушения, отчаянного желания, которое вызывал в ней Роман. Одна ночь не уменьшила боли, и, хотя Кэролайн не сильно надеялась, ей хотелось чувствовать себя чуть более спокойной.

– Думаю, все прошло хорошо, – произнесла она.

Ей надо было что-то говорить, иначе она бы взорвалась от переполнявших ее эмоций.

Роман повернулся к ней. До этого он смотрел в окно, погруженный в мысли, но сейчас как будто очнулся. К горлу подступил комок. Когда-нибудь Кэролайн скажет ему правду. Когда-нибудь она решится на это. Но ей нужно будет приготовиться к провалу. Кэролайн содрогнулась. Это пугало ее больше всего.

– Это всего один магазин, – произнес он.

Она поигрывала тонким ремешком, который украшал ее тунику.

– Я знаю.

Роман вздохнул:

– Не хочу внушать тебе надежды, ангел мой. У «Салливан» по-прежнему проблемы.

Что ж, одна ночь вряд ли заставит Романа сжалиться над ней. Он все так же владеет ее долгами, а Кэролайн надо их выплатить, чтобы не обанкротиться. Кроме того, она хотела победить в его же собственной игре.

– Я в курсе, Роман, но я вдохновлена. Мы выплатим деньги, я гарантирую, – уверенно произнесла Кэролайн.

– Не будем говорить о бизнесе, – слишком страстно прервал он ее.

Она приблизилась к нему и прижалась щекой к его груди. Роман обнял ее.

– Мы провели все утро и половину дня, говоря о делах, – словно объясняя, начал он.

Кэролайн коснулась мягкой ткани его костюма, вдыхая ванильно-пряный запах, такой яркий, приятный…

– Может, не все утро…

– Конечно, я слегка преувеличил, – рассмеялся Роман.

Он приподнял ее лицо и поцеловал нежно, как будто они были уже давно вместе. Но даже в этой нежности проскальзывала нотка жадного желания.

Наверное, он тоже это почувствовал, потому что сразу прервал поцелуй.

– У нас впереди целая ночь. Хочу, чтобы она была долгой и приятной.

– Я тоже этого жду…

Роман посмотрел ей в глаза:

– Правда? Вчера ты была не так уверена в необходимости продолжать.

Кэролайн пожала плечами:

– Не скажу, что меня это не смущает, Роман, но я должна двигаться дальше, как ты и сказал.

На мгновение в его глазах промелькнула неуверенность.

– Мне жаль, что ты потеряла мужа. Тебе пришлось нелегко.

Кэролайн прикрыла глаза, чтобы не выдать своего смущения и вины.

– Да, Джон был хорошим человеком. Хорошим другом.

– Я помню его. Мы были едва знакомы, но он мне понравился.

– Мы не очень подходили друг другу, – удивляясь сама себе, ответила Кэролайн, – но мы попытались.

– Ради ребенка.

Кэролайн кивнула. Вина бурлила внутри нее, не давая дышать.

– Мои родители тоже пытались, но все обернулось катастрофой, – произнес он.

Кэролайн взяла Романа за руку и сжала ее:

– Мне жаль.

Роман пожал плечами:

– Мой отец был алкоголиком. Сомневаюсь, что у вас с Джоном были такие проблемы.

Снова в Кэролайн проснулась обида за маленького мальчика, которым был Роман раньше. Он никогда прежде не делился воспоминаниями о детстве, и сейчас она была рада услышать о его прошлом.

Роман снова отвернулся и заговорил:

– Для него дети были жутким грузом и способом третировать мать. Всем нам было бы лучше, если бы она оставила его, но она этого не сделала.

– Они все еще вместе?

– В каком-то смысле да. – Он вновь повернулся к Кэролайн. – Они оба уже умерли.

– Мне так жаль, Роман.

– Это жизнь. Ничего с ней не поделаешь.

Кэролайн вспомнила о своих родителях в большом доме в Саутгемптоне, об отце, который постепенно забывает всех, кого знал, и ей захотелось плакать. Мать стоически выносила все, но и ей было тяжело. Ее неугасимая улыбка, раньше такая искренняя, сейчас почти не появлялась. Словно ей хотелось плакать, но она не могла, словно ей хотелось быть счастливой несмотря ни на что.

– Жизнь может быть невероятно жестокой иногда. Даже если ты думаешь, что у тебя есть все, она всегда может нанести решающий удар, – произнес Роман.

– Да, к сожалению, это правда.

До конца поездки они не произнесли ни слова. Они проехали через частный въезд в гостиницу, чтобы избежать толпы папарацци, за что Кэролайн была благодарна Роману. Вряд ли она выдержала бы такой напор, когда все ее мысли и чувства были написаны на лице.

Интересно, кого бы увидели репортеры? Смущенную женщину? Женщину, которая так и не смогла пережить первую любовь? Виноватую женщину, не знающую, как открыть секрет?

Когда они вошли в бунгало, Кэролайн услышала плеск воды и радостные крики Райана. Роман остановился посреди комнаты, сжав кулаки, и Кэролайн стало не по себе.

В это время мальчик вылезал из бассейна, а Блейк следил за ним, сидя на бортике.

– Хочешь посмотреть, чем они занимаются? – обратилась она к Роману.

Он взглянул на Кэролайн и нахмурился:

– Нет, у меня много дел. А ты иди.

Кэролайн вздохнула. Ей придется как-то преодолеть нежелание Романа быть рядом с сыном. Ему было тяжело с детьми, но он должен привыкнуть к Райану, а потом она расскажет правду.

Кэролайн открыла дверь, и сын тут же ее увидел.

– Мама, смотри, как я умею!

– Не бегать, – скомандовал Блейк.

Мальчик быстрыми шажками направился к маленькой вышке.

– Смотри, мама!

Сердце Кэролайн наполнилось любовью при виде маленького человечка, с серьезным видом ныряющего в воду, будто он выступал на Олимпийских играх. На нем были нарукавники, так что волноваться не стоило, да и Блейк был рядом, готовый броситься в воду, если понадобится помощь.

– Великолепно! – крикнула Кэролайн, когда мальчик вынырнул и поплыл к ней. – Ты будешь отличным пловцом. Я очень горжусь тобой!

Райан улыбнулся:

– Я могу доплыть обратно тоже! Дядя Блейк научил.

– Он сам. – Блейк пожал плечами. – Я тут ни при чем. – Он повернулся к Райану. – Почему бы тебе не вылезти из воды, а? Мама дома, и скоро мы будем обедать.

Кэролайн ожидала, что Райан примется спорить, потому что не любил, когда его отрывают от интересного занятия, но он поплыл к бортику еще быстрее.

– А мы можем поесть пиццу? Пожалуйста! – воскликнул он.

– Думаю, да, – ответила Кэролайн.

Блейк вытащил его из воды и взял полотенце.

– Я сделаю. – Она взяла у него полотенце и замотала в него сына.

Райан не прекращая что-то говорил. Потом он резко замолчал, и Кэролайн поняла, что Роман вышел к ним. Сначала она растрогалась, но затем заметила, как хмуро тот смотрит на мальчика.

У Кэролайн сбилось дыхание.

– О чем ты говорил, милый? – переспросила она Райана.

Он начал снова, тихо, поглядывая на Романа, который стоял не шевелясь.

– Так, мы закончили. – Кэролайн обняла сына. – Почему бы тебе не пойти одеться, чтобы мы могли пообедать?

– Хорошо! – Он рванул к двери, слегка притормозив, когда Блейк окликнул его.

Наконец они вместе вошли в бунгало.

Роман по-прежнему стоял во дворе, глядя на нее. Кэролайн вздрогнула от испуга. Его горячий, тяжелый взгляд был наполнен каким-то более сильным чувством, нежели желание. Роман был мрачен. Вскоре должна была разразиться гроза.

Роман закрыл за собой дверь, отрезая Кэролайн путь к отходу. Ее сердце бешено колотилось. Она пыталась успокоиться, чтобы не упасть в обморок. Она должна выдержать.

– Скажи мне, – медленно начал Роман, – что того, о чем я думаю, не может быть.

– Я не знаю, о чем ты думаешь, Роман.

Он приблизился, руки были сжаты в кулаки. Кэролайн чувствовала, что Роман едва контролирует себя. Как он сейчас отличался от того человека, с которым она ехала в машине несколько минут назад. Ей хотелось кричать, рыдать и чем-нибудь швыряться.

– У меня есть два брата, – жестко начал Роман, – Дмитрий и Николай. В детстве мы ходили плавать в парк в Москве. Это был ритуал, наше убежище. – Он вздрогнул, словно эти воспоминания были слишком интимными, чтобы ими делиться. – Теперь же я готов поклясться, что видел одного из своих братьев. Что-то в этом ребенке… его движения, выражение лица…

– Это не «этот ребенок», Роман, – прервала его Кэролайн. – Его зовут Райан.

– Это твой ребенок от Джона Уэллса, – твердо произнес Роман, ожидая, что она согласится.

Комок в горле не давал ей вздохнуть. Пути назад не было. Сейчас Кэролайн уже не может отрицать правду. До этого момента она даже не представляла, как скажет обо всем Роману. Последствия будут иметь значение не только для них двоих.

– Джон был гомосексуалистом, – тихо произнесла Кэролайн.

Романа словно ударили. Он побледнел, и лишь на скулах горели два красных пятна. Он долго молчал, но когда заговорил, его голос был холоднее льда.

– Что именно ты имеешь в виду, Кэролайн? Скажи это четко и ясно, чтобы не было недопонимания.

Кэролайн втянула воздух. Она выстоит. Даже сейчас, когда ей хочется утонуть.

– Ты уже знаешь.

– Я хочу, чтобы ты сказала это. – Его лицо напряглось. – Говори, – приказал он.

Кэролайн дернулась. Она не сдастся. Это не в ее правилах.

– Когда мы с Джоном поженились, я уже была беременна. Райан – твой сын, а не Джона.

Дата добавления: 2015-07-11