Неприсоединение

Поскольку чувство идентичности (тождественности) не исходит больше ни из обусловленного эгом ума, чувств или тела, состояние самореализации часто трактуется как непривязывание, неприсоединение. К сожалению, настоящее значение неприсоединения часто истолковывалось не верно, что отражалось на материальных обладаниях или как что-то, что доставляло удовольствие, с тем намерением, чтобы человек не был больше привязан к внешнему миру. Однако это лишь создает картину или настроение отрыва и, в конце концов, приводит к самым нелепым формам лицемерия. Неприсоединение не имеет ничего общего с попыткой избежать действия или удовольствия. Это способность действовать и получать наслаждение в свободе, вне зависимости от процесса ради чувства идентичности. Об этом, например, сказано в Бхагавад-Гите:
"Не воздерживаясь от действия, человек получает свободу от действия;
А простым самоотречением он достигает наивысшего совершенства.
Даже на минуту человек не может быть в бездействии,
Так как все неизбежно движется силами Природы.
Тот, кто устраняется от действий,
но раздумывает об их удовольствии для своего сердца,
Тот обманывает себя, и может быть назван лишь лицемером". (III,4-6)

Привязанность возникает, когда чувство идентичности извлекается из ощущения и действия. Если, например, человек частично вызовет чувство тождественности к своей машине, то считается, что он привязан к ней, и если бы его машину пришлось бы забрать, его идентичность страдала бы. Непривязывание возникает тогда, когда идентичность исходит из чистого "Я". Это не значит, что самореализованный человек перестал бы беспокоиться из-за внешнего мира или стал бы нечувствительным к его подъемам и спадам, но, основываясь на "Я", его идентичность или чувство личного существования становится устойчивым к изменениям во внешнем мире.

Именно в этом смысле Махариши говорит об отсутствии страдания. Самореализованный человек все же может нести большие эмоциональные потери - его эмоции будут, скорее всего, значительно богаче, чем у обыкновенного человека, не будучи зависимым от ощущений из-за своей идентичности. Он, как неизменное "Я", не может быть более уязвим к внешним изменениям и, следовательно, находится выше самой возможности страдания. Любые потери переносятся с достоинством и стойкостью, без необходимости подогревать оскорбленное эго.

Страдание, заключает Махариши, рождается из-за неверного отождествления с переживанием. Это никоим образом не означает, что страдание нереально. Для человека, чье сознание не проходит выше поверхностных уровней бытия, страдание очень реально, и любое упоминание о нем не кажется смешным. Но для самореализованного человека есть дополнительное присутствие того уровня жизни, который лежит выше удовольствия и боли. На этом уровне нет страдания. Однако самореализованный человек не будет безразличен к страданиям других. Он выше личного страдания, это так, но, имея прочную основу, он будет более чувствителен к положению других и более способен помочь им. Махариши замечает: "Счастливый человек смог бы лучше видеть несчастье других, чем несчастливый человек. Несчастливый занят переживанием, у него нет времени замечать переживания других. В несчастном, обездоленном уме не пробудить страдания. Но сострадание и доброта присутствуют в человеке, который счастлив и спокоен". Оглядываясь в историю, мы обнаруживаем, что многие величайшие мистики посвятили свои жизни облегчению страданий других - ведь это одно из общепризнанных качеств святого - он должен отдать себя полностью на благо человечества.

Иногда утверждается, что если это эго (иллюзорное "я"), которое в корне всех страданий, то эго должно умереть. Если это будет означать, что ложное отождествление с эго должно прекратиться, то тогда оно с оговорками, допустимо; но если это будет означать, что индивидуальное эго должно быть разрушено, как полагают некоторые буддисты, то тогда это, конечно, неприемлемо. (Я говорю "современные" буддисты, так как, возможно, оригинальное учение Будды значительно ближе к учению Махариши в этом смысле. Сидни Спенсер, например, утверждает, что Будда толковал чистое "Я", лишенные признаков, очень близко к тому, как это излагается в Упанишадах.)

Те, кто присоединились к этой более поздней интерпретации, учат, что страдание вовлекает "Я": "Я хочу этого", "У меня этого нет" и т.д. и, следовательно, "Я" должно продолжаться. Но это отрицание изменения "Я", а не подтверждение неизменности "Я", и таким образом, - это путь саморазрушения, а не открытия себя; подход, который может привести лишь к самообману.

Пока человек не установит идентичность с чистым "Я", некая попытка освободиться от иллюзорной идентичности проявится лишь в создании нового чувства идентичности и замену одной иллюзии с другой.

Дата добавления: 2015-07-11