Уилфрид Гренфелл

В то время как большая часть миссионеров-медиков современности посвятили свою жизнь служению в тропическом климате, борясь против смертоносного воздействия лихорадки, проказы и других тропических напастей, Уилфрид Гренфелл (Wilfred Grenfell), один из наиболее знаменитых и почитаемых миссионеров-врачей, служил на североамериканском континенте вдоль замерзшего побережья Лабрадора. Хотя он являлся миссионером и был привлечен к служению в первую очередь как врач, Гренфелл мечтал попробовать себя во многих сферах миссионерской деятельности. Только одной медицины было недостаточно там, где люди повержены нищетой. Поэтому он старался облегчить их страдания путем улучшения жизни всего общества, дав повод некоторым людям обвинить его в том, что он отвлекся от своего миссионерского призвания. Его многосторонняя активность привела к конфликту с политикой миссионерского Совета и интересами других групп населения, и он часто оказывался в центре горячих споров и разногласий. И хотя его много критиковали, популярность этого человека лишь возрастала, когда он писал и говорил о нуждах Лабрадора.

Родившись около Честера, Англия, в 1865 г., Гренфелл мечтал о море. Но мечты его о морских путешествиях были прерваны, когда отец отправил мальчика в подготовительную школу, а затем в Лондон, в медицинскую школу. Гренфелл вырос в англиканской церкви, но религия для него оставалась понятием формальным, не имевшим большого значения. В 1885 г., закончив в Лондоне медицинское обучение, он однажды вечером возвращался домой после вызова к больному. Пробираясь сквозь собравшуюся на улице толпу, он вдруг понял, что люди повторяют словно бы бесконечную молитву, которую читал человек на возвышении. Когда Гренфелл повернулся, чтобы уйти оттуда, он услышал, что на сцене происходит какое-то волнение. Это был сам Мооди, приглашавший аудиторию вместе спеть "Пока наш брат заканчивает свою молитву". Гренфелла так поразила непосредственная манера поведения проповедника, что он остался до конца собрания. В тот вечер он услышал не только проповедь Мооди и песни Сэнки, но также свидетельства Ч. Т. и Дж. К. Стаддов, двух величайших крикетистов Англии. Гренфелл, сам крикетист, был глубоко тронут услышанным и в тот же вечер обратился к Христу.

После обращения Гренфелл узнал об одной миссионерской организации, которая вызвала у него живейший интерес. Это была Королевская национальная миссия для рыбаков глубоких морей. Миссии нужен был врач, желающий работать на борту корабля милосердия в Северном море, чтобы служить простым рыбакам как в духовном, так и в физическом плане. Гренфелл ухватился за эту возможность, и так началась его карьера профессионального врача-миссионера.

Первые годы работы Гренфелла были полны романтики приключений, о чем он мечтал еще в детстве, и стали плодотворными в духовном плане и с профессиональной точки зрения. Он нашел свое дело в жизни и не думал о служении в другом месте. Затем, в 1892 г., путешествия привели его в Северную Америку на суровые берега Лабрадора, и вдруг его взгляды переменились. Здесь, вдоль блеклых скалистых берегов, жили люди, боровшиеся со стихиями, без надежды на лучшее будущее в этом мире или после него, и никого, казалось, это не беспокоило. Гренфелла потрясли их физические и духовные нужды, и, несмотря на возражения со стороны его миссионерского Совета, он решил, что остаток жизни должен посвятить служению этим давно забытым всеми людям.

Гренфелл начал работу в Лабрадоре, служа на борту корабля милосердия, как и в Северном море, но вскоре понял, что самые нуждающиеся люди находятся в разбросанных деревнях на берегу, где целые семьи обходились без всякого медицинского обслуживания. Чтобы добираться до этих деревень, безрассудно смелый доктор научился управлять собственным судном на пару, пробираясь вдоль опасного берега, "рискуя так", по словам биографа, "что профессиональный моряк умер бы со страху". Он просто доверялся Богу, когда "вел судно между островками и жутким количеством подводных скал... через туман... и против сильного ветра и высокой волны..." Где бы он ни появлялся, повсюду жители с радостью приветствовали медицинскую помощь, но, несмотря на добрую волю населения, он быстро столкнулся с сильным противодействием.

Одним из представителей оппозиции была установленная англиканская церковь. "Церковь мертва, - писал Гренфелл. - Епископ не осмеливается выступить против нас, но он и не с нами; он сказал одному моему большому другу здесь, что наша проповедь Евангелия и обращенные люди тормозят работу церкви". Такое отношение к врачу сохранялось несмотря на то, что сама англиканская церковь мало беспокоилась о сильно нуждающихся семьях в отдаленных деревнях.

Другим источником оппозиции стали торговцы. Хотя они признавали, что Гренфелл проводил в Лабрадоре впечатляющую работу, строя медицинские центры и служа деревенским врачом, но в то же время упорно сопротивлялись его вмешательству в местную экономику. Гренфелл, в свою очередь, рассматривал торговцев как величайших врагов народа и был возмущен эксплуатацией беззащитных лабрадорских рыбаков, у которых не было выбора и которым приходилось соглашаться на самые грабительские цены при продаже своего улова. Хоть ему и не хватало деловой хватки, Гренфелл вскоре оказался глубоко вовлеченным в экономические дела, организовывая рыболовецкие кооперативы, транспортную доставку продукции на рынок, участвуя в импорте оленей, основывая заводы по обработке древесины и промышленное строительство коттеджей. Подобная деятельность вызвала бурю критики, и многие люди обвинили Гренфелла в том, что он приехал в Лабрадор не с религиозными целями, но для экономической выгоды.

Некоторые обвинения были совершенно необоснованными. На самом деле Гренфелл потерял большое количество денег в разнообразных попытках помочь людям Лабрадора, что привело к другому противоречию и критике - со стороны его собственного миссионерского Совета. Он был призван в качестве медицинского работника и проповедника, и то, что он отвлекался на экономические дела, казалось Совету весьма тревожным фактором. Гренфелла отозвали, с тем чтобы он представил отчет о своих действиях, но когда его попросили об этом, он резко ответил, "что это Совета не касается". Правила, казалось, тоже не имеют к нему никакого отношения. Он делал то, что считал нужным делать, информируя или не информируя об этом Совет.

Гренфелл стал руководителем миссии в 1890 г., отчасти это произошло из-за его независимого характера, но еще более важным была его растущая популярность, особенно в Америке, где слава о нем быстро распространялась. "Общества Гренфелла" возникали повсюду в Соединенных Штатах и Канаде, и деньги лились рекой не в кассу Королевской национальной миссии для рыбаков глубоких морей - миссии, к которой он принадлежал, - а в специальные проекты, организованные им лично, над которыми миссионерский Совет не имел никакого контроля. Взаимоотношения между Гренфеллом и Советом становились все напряженнее, и с течением времени

Гренфелл делался все более и более независимым, пока наконец полностью не отделился от Миссии для рыбаков глубоких морей.

Когда Гренфелл путешествовал по Америке, рассказывая о нуждах Лабрадора, он завораживал свою аудиторию не отполированными проповедями, а рассказами о приключениях высочайшего накала. "Следование за Христом, - говорил он своим слушателям, - позволило мне иметь больше приключений, чем любой другой образ жизни". Его жизнь была наполнена отважными изысканиями, и он настоятельно советовал своим последователям взять тот же курс: "Когда открыты оба пути, иди по самому рискованному".

Самое волнующее приключение, которое пережил Гренфелл, произошло в Пасхальное воскресенье 1908 г., когда он получил срочный вызов к серьезно заболевшему юноше в деревне за шестьдесят миль. Гренфелл приготовил собачью упряжку и отправился в деревню в отчаянной попытке успеть оказать помощь молодому человеку. Хотя он осознавал опасность весеннего таяния снегов, но, экономя время, решил рискнуть и пересечь покрытый льдом залив вместо того, чтобы проехать по берегу безопасным, но окружным путем. Лед трещал и ломался, и внезапно Гренфелл и собаки очутились в ледяной воде. Хотя он сумел выбраться на льдину вместе с тремя собаками, ему было не очень уютно на ледяном ветру, гнавшем льдины в открытое море. Он вел упорную борьбу за свою жизнь, и чтобы не замерзнуть насмерть в мокрой одежде, он убил трех своих собак и завернулся в их окровавленные шкуры.

На следующее утро почти умирающего Гренфелла подобрали люди, рисковавшие жизнью во имя спасения своего любимого доктора. В последующие годы эта история рассказывалась как пример смелости и выносливости чаще, чем какой-либо другой случай, связанный со знаменитым доктором, и многие молодые мужчины и женщины, вдохновленные его героизмом, ехали в Лабрадор служить вместе с ним.

То, что началось как христианское служение для Лабрадора, за годы превратилось, по мнению некоторых, в иного рода предприятие. Как многие миссионеры-медики до и после него, Гренфелл столкнулся с искушением посвятить всю свою энергию физическим нуждам людей с ослаблением внимания к их духовным нуждам, и через несколько лет его философия миссий, выраженная во многих его книгах, казалось, изменилась. В своей книге "Что жизнь значит для меня" ("What

Life Means to Me") Гренфелл писал: "Для меня теперь любое служение самому униженному из рода человеческого - это служение Христу... Я абсолютно верю в социализм Иисуса". Для него истинное христианство могло быть только активным: "Теория христианства не убедит язычников Конго в желательности религии", а убедит лишь "действующее братство". Гренфелл, по словам его биографа, "верил, что если человек служит другим, то он живет христианством". "Совершенным христианином" для него был "добрый самаритянин", и он приветствовал служение врачей и прочих миссионеров без особого интереса к их религиозным верованиям или же их преданности делу благовестия.

Гренфеллу было присуждено множество наград и оказаны разные почести за сорок лет его служения в Лабрадоре. В 1927 г. его возвели в рыцарское достоинство, а вскоре после этого Университет святого Андрея присудил ему титул Почетного доктора. Но для бедных деревень Лабрадора он был не меньше чем Святой - а может быть, и больше. Один восторженный его почитатель сказал: "Если бы сейчас в эту дверь вошел Уилфрид Гренфелл, я бы почувствовал себя так, словно сам Иисус Христос вошел в комнату". Хотя он умер в 1940 г., память о Уилфриде Гренфелле живет сегодня повсюду вдоль суровых берегов Лабрадора.

Дата добавления: 2015-07-11