Бэгмен и Крауч

Гарри высвободился от Рона и поднялся на ноги. Вкруг того места, где они приземлились, простиралось пустынное болото. Над болотом поднимался туман. Рядом стояли два мрачных, усталых колдуна. Один из них держал в руке большие золотые часы, второй — толстый пергаментный свиток и перо. Оба были замаскированы под маглов, правда, очень неискусно; человек с часами надел к твидовому костюму болотные сапоги, а его коллега облачился в пончо поверх шотландской юбки.

— Доброе утро, Бейзил, — поздоровался мистер Уизли. Он подобрал с земли башмак и протянул колдуну в пончо, а тот швырнул его в стоящий рядом большой ящик с использованными порткеями. Среди них Гарри заметил старую газету, пустую банку из-под какого-то напитка и дырявый футбольный мяч.

— Приветствую, Артур, — устало ответил Бейзил. — Не на дежурство, нет? А жаль… Мы тут уже всю ночь… Вы бы лучше проходили поскорей, а то в 5:15 прибывает огромная команда из Чернолесья. Подождите, я найду ваш лагерь… Уизли… Уизли… — он просмотрел пергаментный список. — Приблизительно четверть мили отсюда, самое первое поле. Сторожа зовут мистер Робертс. Диггори… второе поле… спросите мистера Пейна.

— Спасибо, Бейзил, — поблагодарил мистер Уизли и поманил ребят за собой.

Они пошли по пустынному болоту, из-за тумана мало что различая вокруг. Примерно через двадцать минут перед ними вдруг как будто выплыл небольшой каменный домик. Дальше, за воротами, Гарри смутно различил сотни и сотни палаток, поднимающихся по ровному склону бескрайнего поля к прорисованному на горизонте чёрному силуэту леса. Они попрощались с Диггори и подошли к двери домика.

На пороге стоял человек и смотрел вдаль на палатки. С первого же взгляда Гарри стало ясно, что здесь это один из немногих настоящих маглов. Услышав шаги, магл повернулся и взглянул на прибывших.

— Доброе утро! — бодро сказал мистер Уизли.

— Доброе утро, — ответил магл.

— Это вы мистер Робертс?

— Я самый, — ответил мистер Робертс, — а вы кто?

— Уизли. Пару дней назад я заказывал место на две палатки.

— Ага, — мистер Робертс проверил список, висевший на двери. — Ваше место вон там, возле леса. Только на одну ночь?

— Совершенно верно, — подтвердил мистер Уизли.

— Наверно, заплатите сразу? — спросил мистер Робертс.

— А! Да… конечно… — проговорил мистер Уизли. Он отошёл на некоторое расстояние от домика и поманил к себе Гарри. — Помоги, — попросил он, доставая из кармана сложенную пачку магловских денег и начиная отсчитывать бумажки. — Это вот… сколько?… десять? Ах да, вот же маленькая цифирка… так значит, это пять?

— Это двадцать, — вполголоса поправил Гарри, с неудобством ощущая, что мистер Робертс старается уловить каждое слово.

— Да-да, точно… Ну, я не знаю, такие крохотные бумажки…

— Вы иностранец? — осведомился сторож, когда мистер Уизли вручил ему правильные банкноты. — Вы здесь не первый, кто не сразу разобрался с деньгами, — добавил он, дотошно изучая мистера Уизли. — Всего десять минут назад двое вообще хотели заплатить золотыми монетами, громадными, величиной со ступицу колеса.

— Да что вы? — нервно ахнул мистер Уизли.

Мистер Робертс пошарил в консервной банке, намереваясь дать сдачу.

— Никогда тут не бывало столько народу, — вдруг сказал он, снова обводя взглядом покрытое туманом поле. — Сотни предварительных заказов. Люди появляются как из воздуха…

— Неужели? — мистер Уизли протянул ладонь за сдачей, но мистер Робертс не отдал её.

— Ага, — протянул он задумчиво. — Со всего света. Куча иностранцев. И не просто иностранцев. Они все чудные, понимаете? Видали, мужик разгуливал в юбке и в пончо?

— А нельзя? — озабоченно спросил мистер Уизли.

— Ну, у них тут вроде как бы… ну, я не знаю… вроде слёта, что ли, — определил мистер Робертс. — Они все друг друга знают. Ну, как на большой вечеринке.

В это время недалеко от двери домика в воздухе материализовался колдун в брюках гольф.

— Обливиэйт! — резко выпалил он, ткнув палочкой в направлении мистера Робертса.

Взгляд магла мгновенно расфокусировался, озабоченно нахмуренный лоб разгладился, и по лицу разлилось бессмысленно-беспечное выражение. Гарри сразу же распознал симптомы: так выглядит человек с только что модифицированной памятью.

— Возьмите карту лагеря, — безмятежно предложил сторож. — И сдачу.

— Большое спасибо, — поблагодарил мистер Уизли.

Колдун в брюках гольф проводил их до ворот. Вид у него был изнурённый; на давно небритом подбородке синела отросшая щетина, под глазами пролегли тёмно-багровые тени. Отойдя на приличное расстояние от мистера Робертса, он пробормотал, обращаясь к мистеру Уизли:

— Мне с ним столько хлопот! Без десятка заклятий забвения на день не может жить спокойно! А от Людо Бэгмена никакой помощи! Расхаживает вокруг и во весь голос рассуждает о Квоффлах и Нападалах, как будто и не знает о противомагловской безопасности! Святое небо, как я буду счастлив, когда всё это закончится! Ну, увидимся, Артур.

И он дезаппарировал.

— А разве мистер Бэгмен не глава департамента по колдовским играм и спорту? — удивлённо вскинула брови Джинни. — Ему следовало бы соблюдать осторожность и не разговаривать про Нападал при маглах, разве не так?

— Следовало бы, — улыбнулся мистер Уизли, пропуская ребят в ворота, — но Людо всегда… м-м-м… манкировал мерами предосторожности. Хотя… трудно было бы найти большего энтузиаста на должность главы спортивного департамента. Знаете, он сам играл в Квиддич за сборную Англии. После него у «Обормутских ос» больше не было такого Отбивалы.

Они пробирались в тумане меж длинных палаточных рядов. Большинство палаток выглядели вполне обыкновенно; владельцы явно приложили все усилия, чтобы придать им максимальное маглоподобие. Конечно, не обошлось без ошибок: кое-где имелись трубы, или дверные звонки, или флюгеры. Тут и там попадались палатки очевидно волшебные. Нечего и удивляться, что у мистера Робертса возникли подозрения. Посреди поля, например, стояло экстравагантное сооружение из полосатого шёлка, более всего похожее на дворец; у входа прогуливалось несколько настоящих павлинов. Немного дальше возвышалась трёхэтажная палатка с башенками; а совсем недалеко от неё — палатка с садом, кормушкой для птиц, солнечными часами и фонтаном.

— Мы не меняемся, — улыбнулся мистер Уизли, — не можем не бахвалиться друг перед другом, когда собираемся вместе. А, смотрите-ка, вот и наше место.

Они достигли самой опушки леса на вершине склона и увидели пустую площадку с маленькой вбитой в землю табличкой: «Уизли».

— Лучше и придумать трудно! — обрадовался мистер Уизли. — Стадион прямо за лесом, мы совсем близко. — Он сбросил рюкзак со спины. — Да, кстати, — добавил он в некотором возбуждении, — колдовать, строго говоря, запрещено: мы на магловской территории, и нас так много. Поэтому палатки будем ставить руками! Наверное, это не сложно… Маглы же справляются… Гарри, как ты думаешь, с чего надо начинать?

Гарри ни разу в жизни не ходил в поход; Дёрсли никогда не брали его с собой на отдых, предпочитая оставлять с миссис Фигг, пожилой соседкой. Тем не менее, они с Гермионой сообразили, как следует расположить шесты и колышки, и, хотя мистер Уизли больше мешал, чем помогал — он вошёл в такой раж, когда дело дошло до киянки — им в конце концов удалось воздвигнуть обе стареньких палатки, каждая из которых была рассчитана на два человека.

Все дружно отступили, чтобы полюбоваться результатами своего труда. Никто и ни за что бы не догадался, что эти палатки принадлежат не маглам, подумал Гарри, проблема лишь в том, что, как только прибудут Билл, Чарли и Перси, то нас станет десять человек. Гермиона, судя по всему, подумала о том же; когда мистер Уизли опустился на четвереньки и залез в одну из палаток, она бросила на Гарри недоумевающий взгляд.

— Нам, конечно, будет тесновато, — прокричал он, — но, думаю, как-нибудь уместимся. Зайдите, посмотрите.

Гарри пригнулся, занырнул в палатку — и рот его раскрылся от изумления. Он очутился в старомодной трёхкомнатой квартирке с ванной и кухней. Поразительно, но обстановка там была точно такая же, как у миссис Фигг; на разномастных креслах лежали вышитые тамбуром салфеточки, и сильно пахло кошками.

— Это же ненадолго, — сказал мистер Уизли, вытирая лысину носовым платком и присматриваясь к четырём койкам в спальне. — Я одолжил эту палатку у Перкинса с моей работы. Он, бедняга, больше уже не выезжает, у него люмбаго.

Он взял в руки пыльный чайник и заглянул внутрь.

— Надо принести воды…

— Тут на карте, которую дал этот магл, обозначен кран, — сообщил Рон, вслед за Гарри залезший в палатку, но нисколько не удивившийся несообразию пропорций. — С другой стороны поля.

— Тогда почему бы вам с Гарри и Гермионой не сходить за водой, — мистер Уизли выдал чайник и пару кастрюль, — а все остальные наберут хвороста для костра.

— У нас же есть печка, — недоумевающе произнёс Рон, — почему бы нам просто не…

— Рон, а как же защита от маглов! — воскликнул мистер Уизли, потрясённый непониманием. — Когда настоящие маглы выезжают на природу, они готовят снаружи на кострах, я сам видел!

Быстро заскочив в палатку девочек, которая была чуть меньше размерами и не пахла кошками, Гарри, Рон и Гермиона с чайником и кастрюлями отправились через весь лагерь.

Теперь, когда солнце встало и туман рассеялся, ребята ясно видели простирающийся во всех направлениях огромный палаточный город. Они медленно шли по рядам и жадно глазели вокруг. До Гарри только сейчас стало доходить, как много должно быть в мире ведьм и колдунов; он почему-то никогда раньше не думал о том, что они есть и в других странах.

Палаточный город просыпался. Первыми поднимались семьи с маленькими детьми; Гарри ещё не видел колдунов и ведьмочек столь нежного возраста. У огромной палатки в форме пирамиды на корточках сидел крошечный мальчик лет двух и самозабвенно тыкал волшебной палочкой в ползавшего по травинке слизняка, который медленно распухал до размеров салями. Когда ребята поравнялись с ним, из палатки выскочила мать малыша.

— Сколько можно, Кевин! Не смей — трогать — папину — палочку!.. Ой!

Она наступила на слизняка, и тот взорвался. Её ругань долго и далеко разносилась в неподвижном воздухе, смешиваясь с криками Кевина:

— Ты сьямая сизяка! Ты сьямая сизяка!

Немного дальше им встретились две маленькие ведьмочки чуть старше Кевина, катавшиеся на игрушечных мётлах. Мётлы поднимались совсем невысоко, так, что девочки кончиками пальцев ног касались росистой травы. Это развлечение заметил колдун — представитель министерства; в спешке просвистев мимо Гарри, Рона и Гермионы, он пробормотал себе под нос:

— Средь бела дня! Родители там, небось, валяются….

Повсюду, из палаток появлялись колдуны и ведьмы и приступали к приготовлению завтрака. Некоторые, воровато оглянувшись, скоренько наколдовывали огонь с помощью волшебных палочек; другие честно, хотя и с сомнением на лицах, твёрдо уверенные, что подобная глупость ни за что не сработает, чиркали спичками. Трое колдунов-африканцев в длинных белых одеяниях, погруженные в пресерьёзнейшую беседу, на ярко-малиновом костре жарили нечто похожее на кролика, а рядом, сидя под сверкающим блёстками транспарантом, натянутым между тентами, с надписью: «Институт салемских ведьм», счастливо сплетничала небольшая компания американок среднего возраста. Из палаток, мимо которых проходили ребята, до Гарри доносились обрывки фраз на незнакомых языках, и, хотя он не понимал ни слова, тон разговоров явно был радостный.

— Ой!.. У меня с глазами что-то не так или всё и вправду позеленело? — вдруг спросил Рон.

С глазами всё было в порядке. Просто ребята подошли к палаткам, густо увитым трилистником. Эти палатки походили на странные, выросшие из-под земли холмики. Тут и там за открытыми пологами виднелись широко улыбающиеся лица. Вдруг сзади кто-то окликнул:

— Гарри! Рон! Гермиона!

Это был Шеймус Финниган, одноклассник-гриффиндорец. Он сидел перед оплетённой трилистником палаткой рядом с желтоволосой женщиной, очевидно, своей мамой, и лучшим другом Дином Томасом, тоже гриффиндорцем.

— Нравятся наши украшения? — расплываясь в улыбке, поинтересовался Шеймус, когда Гарри, Рон и Гермиона подошли поздороваться. — Министерские не слишком довольны.

— Вот ещё! С чего это нам нельзя показать собственные цвета? — воскликнула миссис Финниган. — Лучше бы посмотрели, что вывесили у себя над палатками болгары! Вы, конечно, будете болеть за Ирландию? — с некоторой подозрительностью спросила она у Гарри, Рона и Гермионы.

Ребята заверили её, что и в самом деле будут болеть за Ирландию и пошли дальше, и тогда Рон заметил:

— Попробовали бы мы сказать что-нибудь другое в таком окружении!

— Интересно, а что болгары вывесили у себя над палатками? — заинтересовалась Гермиона.

— Пошли посмотрим, — предложил Гарри, показав на большое скопище палаток выше по полю, над которыми развевался красно-зелёно-белый болгарский флаг.

Эти палатки не были украшены растительностью, зато на каждой без исключения висел плакат с изображением угрюмого густобрового лица. Изображение, разумеется, было движущимся, но оно ничего не делало, только моргало и хмурилось.

— Крам, — тихо выговорил Рон.

— Что? — не поняла Гермиона.

— Крам! — воскликнул Рон. — Виктор Крам, Ищейка болгарской команды!

— Какой он мрачный, — Гермиона обвела глазами внушительное собрание моргающих и хмурящихся Крамов.

— Мрачный? — Рон высоко-высоко вскинул брови. — Какая разница, какой он на вид? Он потрясающий! А ведь он очень молодой. Ему всего восемнадцать или вроде того. Он гений, вот подожди, вечером увидишь!

Возле крана в конце поля уже выстроилась небольшая очередь. Гарри, Рон и Гермиона присоединились к ней, встав за двумя жарко спорившими мужчинами. Один из них был очень старый колдун в длинной цветастой ночной рубашке. Второй, очевидно, являлся представителем министерства; он держал в руке полосатые брюки и чуть не плакал от отчаяния.

— Просто надень их и всё, будь другом, Арчи, ты не можешь разгуливать вот так, магл на воротах уже заподозрил неладное…

— Я купил это в магловском магазине, — упрямо твердил старик. — Маглы это носят.

— Маглянки это носят, Арчи, а не маглы. Маглы носят вот это, — объяснил представитель министерства и потряс полосатыми брюками.

— Нет уж, спасибо, это я не надену, — с негодованием заявил престарелый Арчи. — Задница должна проветриваться.

На этом месте разговора Гермиону одолел такой жуткий хохот, что она выпала из очереди и вернулась на место лишь тогда, когда Арчи уже набрал воды и удалился.

Назад ребята шли медленнее, потому что нести воду было тяжёло. Отовсюду возникали знакомые лица: ученики «Хогвартса» и их родные. Оливер Вуд, только что закончивший школу, потащил Гарри к своей палатке, познакомиться с родителями, и в восторге рассказал, что его зачислили в резервную команду «Малолетстон Юнайтед». Потом их отловил Эрни МакМиллан, четвероклассник из «Хаффлпаффа», а немного погодя они увидели Чоу Чэнг, очень красивую девочку, Ищейку «Равенкло». Она заулыбалась и помахала Гарри, который, замахав в ответ, сильно облился. И, скорее для того, чтобы Рон перестал скалиться, чем по какой-либо другой причине, Гарри поспешно показал на большую группу незнакомых подростков.

— Как ты думаешь, кто это такие? — спросил он. — Они ведь не из «Хогвартса»?

— Наверно, из какой-нибудь иностранной школы, — ответил Рон, — но я только знаю, что эти школы есть, а сам ни разу не встречал никого, кто бы в них учился. Билл переписывался с кем-то из Бразилии… давным-давно… он тогда ещё хотел поехать учиться по обмену, но у родителей не было на это денег. Кстати, когда Билл написал, что не приедет, этот бразильский друг жутко разобиделся и прислал заговорённую шляпу. У Билла от неё уши засохли и все сморщились.

Гарри посмеялся, но никак не выказал своего изумления по поводу существования других колдовских школ. Теперь, когда кругом всё кишело представителями самых разных национальностей, он понял, насколько было глупо не отдавать себе отчёта в том, что «Хогвартс» никак не может быть единственной колдовской школой. Он покосился на Гермиону, нисколько не удивленную. Вне всякого сомнения, она читала о других колдовских школах в какой-нибудь книжке.

— Вас сто лет не было, — сказал Фред, когда ребята наконец вернулись к палаткам Уизли.

— Встретили кой-кого, — объяснил Рон, опуская кастрюлю. — А вы ещё даже костёр не развели?

— Папа играет со спичками, — повёл бровями Фред.

Мистер Уизли действительно не достиг никаких успехов в деле разведения огня, но не потому, что не старался. Земля вокруг него была усеяна поломанными спичками, но вид мистер Уизли имел такой, словно к нему наконец-то пришло настоящее счастье.

— Ой! — у него неожиданно получилось зажечь спичку, и он тут же уронил её от удивления.

— Дайте мне, мистер Уизли, — ласково сказала Гермиона, забрала коробок и стала показывать, как надо зажигать спички.

Наконец, им удалось развести огонь, но прошёл целый час, прежде чем костёр разгорелся настолько, чтобы на нём можно было готовить. Впрочем, пока они ждали, им было на что посмотреть. Как выяснилось, их палатки располагались возле главной тропинки к стадиону, и мимо то и дело пробегали представители министерства, радушно приветствуя на ходу мистера Уизли. Мистер Уизли вкратце рассказывал, кто есть кто, в основном для Гарри и Гермионы — его собственные дети были более чем подробно осведомлены обо всех министерских делах.

— Это Катберт Мокритц, начальник отдела по связям с гоблинами… а вот Гилберт Темниль, он работает в комитете экспериментальной магии, эти рожки у него уже довольно давно… Здорово, Арни… Арнольд Муротворс — амнезиатор, член бригады по размагичиванию в чрезвычайных ситуациях, ну, вы знаете… А это Кешифр и Дода… они Неописуемые…

— Они кто?

— Работают в отделе тайн, сверхсекретный отдел, понятия не имею, чем он занимается…

Огонь в конце концов разогрелся, и, стоило поставить вариться яйца и сосиски, как из леса вышли Билл, Чарли и Перси.

— Только-только приаппарировали, пап, — во всеуслышанье объявил Перси. — А, обед! Прекрасно!

Они уже наполовину уничтожили сосиски и яйца, когда мистер Уизли вдруг вскочил на ноги, размахивая руками и улыбаясь. Он приветствовал приближавшегося вальяжной походкой человека.

— Ага! — вскричал мистер Уизли. — Персона дня! Людо!

Людо Бэгмен представлял собой одну из самых заметных личностей, когда-либо встречавшихся Гарри, даже если учесть старика Арчи в ночной рубашке. Людо был одет в длинную Квиддичную форму в широкую чёрно-жёлтую полоску. На груди красовалось огромное размазанное изображение осы. Он имел вид человека мощного телосложения, переставшего за собой следить; мантия туго обтягивала большой живот, которого, надо полагать, не было в те времена, когда Людо играл за сборную Англии. Нос когда-то был сломан (наверное, Нападалой, подумал Гарри), но круглые голубые глаза, короткие светлые волосы и здоровый цвет лица создавали образ очень крупного, даже переросшего, но всё-таки школьника.

— Э-гей! — радостно завопил Бэгмен. Он шагал как на пружинках, и вообще явно пребывал в состоянии эйфории.

— Артур, старина! — пропыхтел он, подходя к костру. — Какой день, а? Какой день! Ну скажи, разве может быть более идеальная погода? Ночь будет безоблачной… и подготовлено всё безупречно… мне и делать-то нечего!

За его спиной промчался отряд измочаленных министерских колдунов, показывавших на бегу на разведённый где-то вдалеке очевидно волшебный огонь, высоко и обильно искривший фиолетовым.

Перси поспешил к Людо с вытянутой вперёд рукой. Видимо, он, хоть и не одобрял того, как Бэгмен руководит своим департаментом, тем не менее желал произвести хорошее впечатление.

— Да, кстати, — сказал мистер Уизли, улыбаясь, — это мой сын, Перси, он работает в министерстве — а это Фред — нет, это Джордж, извини — вот это Фред — Билл, Чарли, Рон — моя дочь, Джинни — и друзья Рона, Гермиона Грейнджер и Гарри Поттер.

Услышав имя Гарри, Бэгмен кинул на него едва заметный повторный взгляд, после чего его глаза совершили более чем предсказуемый взлёт к шраму.

— Дети, — продолжал мистер Уизли, — а это — Людо Бэгмен, вы знаете, кто он такой, и это благодаря ему нам удалось получить такие хорошие места…

Бэгмен засиял, но в то же время замахал рукой — мол, пустяки.

— Хочешь поставить на матч, Артур? — с воодушевлением предложил он, позвенев изрядным количеством монет в карманах чёрно-жёлтой мантии. — Мы уже заключили пари с Родди Понтнером — он считает, что Болгария первой забьёт гол — я даже предложил ему невыгодные для себя условия, учитывая, что я давно не видел такой сильной тройки нападения, как у ирландцев — а малышка Агата Тиммс поставила половину акций своей фермы, где она разводит угрей, на то, что матч продлится неделю.

— О… что ж, давай, — пробормотал мистер Уизли. — Галлеон на то, что Ирландия выиграет?

— Галлеон? — В голосе Людо Бэгмена прозвучало лёгкое разочарование, но он предпочёл не высказывать своего мнения. — Чудненько, чудненько… Кто-нибудь ещё?

— Им ещё рано играть в азартные игры, — поспешно вмешался мистер Уизли, — Молли будет недово…

— Мы ставим тридцать семь галлеонов, пятнадцать сиклей и три нута, — объявил Фред. Они с Джорджем быстро подоставали деньги, — что Ирландия выиграет — но Снитч поймает Виктор Крам. Да, и мы ещё добавим фальшивую палочку.

— Зачем мистеру Бэгмену такая глупость… — зашипел Перси. Но мистер Бэгмен вовсе не считал, что фальшивая палочка — такая уж глупость; напротив, его мальчишеское лицо засияло от восторга, когда он принял палочку из рук Фреда, а уж когда она громко пискнула и превратилась в резинового цыплёнка, Бэгмен разразился радостным хохотом.

— Здорово! Давно не видел более убедительной подделки! Я дам вам за неё пять галлеонов.

Перси застыл в возмущении.

— Мальчики, — очень тихо проговорил мистер Уизли, — мне бы не хотелось, чтобы вы делали ставки… это же все ваши сбережения… мама будет…

— Артур, ну не будь ты занудой! — загрохотал Людо Бэгмен, оживлённо звеня карманами. — Они уже вполне взрослые и отлично знают, чего хотят! Значит, вы утверждаете, что Ирландия выиграет, а Крам поймает Снитч? Ни в каком разе, мальчики, ни в каком разе…. Вам я тоже предложу невыгодные для меня условия… и мы добавим сюда пять галлеонов за эту забавную палочку, верно?…

Людо Бэгмен молниеносно выудил откуда-то записную книжку и нацарапал в ней имена близнецов. Мистер Уизли беспомощно взирал на эту сцену.

— Ура! — воскликнул Джордж, получив от Бэгмена обрывок пергамента и спрятав его в нагрудном кармане.

Бэгмен, очень довольный, снова повернулся к мистеру Уизли.

— Слушайте, а вы мне чайку не заварите? Я, кстати, ищу Барти Крауча. Мой болгарский коллега доставляет мне жуткие неприятности — ни черта не понимаю из того, что он говорит. А Барти может мне помочь. Он, по-моему, знает сто пятьдесят языков.

— Мистер Крауч? — вмешался Перси, внезапно оставив позу глубочайшего неодобрения. Его буквально затрясло от восторга. — Он их знает более двухсот! Он говорит по-русалочьи и по-троллиному, и на важнокадабре….

— По-троллиному может разговаривать кто угодно, — отмахнулся Фред, — нужно только тыкать пальцем и утробно рычать.

Перси одарил Фреда особенно яростным взглядом и свирепо потыкал поленья, чтобы чайник снова закипел.

— Людо, а от Берты Джоркинс что-нибудь слышно? — спросил мистер Уизли у Бэгмена, вальяжно развалившегося на траве у костра.

— Ни шиша, — успокоительно обронил Бэгмен. — Но она обязательно объявится. Бедняжка Берта… память как дырявый котёл плюс полный географический идиотизм. Зуб даю, она потерялась. Потом вдруг объявится на работе в октябре, считая, что на дворе всё ещё июль.

— А тебе не кажется, что пора посылать на поиски? — осторожно спросил мистер Уизли, в то время как Перси протянул Бэгмену чай.

— Вот и Барти Крауч без конца твердит то же самое, — невинно распахнул глаза Бэгмен, — но нам, честно, просто некого сейчас послать! Ой, смотрите-ка! Вспомни его и он появится! Барти!

К костру аппарировал колдун, по внешности настолько отличавшийся от валявшегося на траве в старой Квиддичной форме Людо Бэгмена, насколько это вообще возможно. Барти Крауч, пожилой чопорный человек, держался очень прямо и был одет в безупречного покроя и идеальной чистоты костюм с галстуком. Пробор в коротких седых волосах был противоестественно прям, а усы щёточкой подстрижены ровно, точно по линейке. Ботинки сияли. Гарри сразу понял, почему Перси боготворит этого человека. Перси всегда был ярым сторонником чёткого следования правилам, а мистер Крауч столь дотошно выполнил указания по части магловской одежды, что легко сошёл бы за банковского управляющего; Гарри даже усомнился: а смог бы дядя Вернон распознать истинную сущность Крауча?

— Падай на травку, Барти, — весело предложил Людо, похлопав по земле рядом с собой.

— Нет, спасибо, Людо, — ответил Крауч, и в его тоне прозвучал нетерпеливый укор. — Я всюду тебя разыскиваю. Болгары просят ещё двенадцать мест в Высшей Ложе.

— Ах, так вот им чего надо! — воскликнул Бэгмен. — А я-то решил, что мужик захотел «винца местного». Такой жуткий акцент!

— Мистер Крауч! — еле слышно произнёс Перси. Он согнулся в полупоклоне так, что стал похож на горбуна. — Не хотите чашечку чая?

— О, — мистер Крауч будто бы слегка удивился, заметив Перси. — Да… спасибо, Уизерби.

Фред с Джорджем тихо хрюкнули в чашки. Перси, с сильно порозовевшими ушами, занялся чайником.

— Кстати, я и с тобой, Артур, тоже хотел поговорить, — мистер Крауч перевёл острый взгляд на мистера Уизли. — Али Башир вышел на тропу войны. Он хочет перемолвится с тобой парой слов по поводу вашего эмбарго на ковры-самолёты.

Мистер Уизли тяжело вздохнул.

— Я посылал ему по этому поводу сову ещё на прошлой неделе. Я ли ему не говорил сто, может, тысячу раз: ковры, как магловский артефакт, внесены в реестр запрещённых к зачаровыванию объектов. Но разве он будет слушать?

— Сомневаюсь, — бросил мистер Крауч, принимая из рук Перси чашку. — Он жаждет экспортировать их сюда.

— Ну, они никогда не заменят мётел здесь у нас, в Англии, правда ведь? — вставил Бэгмен.

— Али считает, что для них есть ниша на рынке семейных средств передвижения, — пояснил мистер Крауч. — У моего деда, помнится, был эксминстерский ковёр на двенадцать персон — но, разумеется, тогда ковры ещё не были запрещены.

Он сказал это так, что ни у кого из присутствующих не осталось ни малейшего сомнения: все его предки строго следовали букве закона.

— Стало быть, у тебя дел по горло, Барти? — беспечно осведомился Бэгмен.

— Хватает, — сухо ответил мистер Крауч. — Организовать движение порткеев на пяти континентах — это не пустяки, Людо.

— Полагаю, вы оба будете счастливы, когда чемпионат закончится? — спросил мистер Уизли.

Людо Бэгмена шокировал такой вопрос.

— Счастливы? Да я не помню, когда получал столько удовольствия!.. Тем не менее, нам есть чего ещё ждать от жизни, а, Барти? Многое ещё предстоит организовывать, а?

Мистер Крауч высоко поднял брови.

— Мы же договорились не делать заявлений, пока все детали…

— Подумаешь, детали! — Бэгмен отмахнулся от этого слова, как от стаи мошкары. — Они уже все проработаны, разве нет? Ставлю что угодно, наши детишки всё равно скоро всё узнают. Я имею в виду, это же будет в «Хогвартсе»…

— Людо, нас ждут болгары, — напомнил мистер Крауч, резко обрывая Бэгмена. — Спасибо за чай, Уизерби.

Он ткнул в руки Перси чашку, из которой даже не отпил, и подождал, пока встанет Людо; Бэгмен грузно поднялся на ноги, одновременно заглатывая остатки чая. Денежки у него в карманах весело позвякивали.

— Увидимся! — выкрикнул он. — Мы будем сидеть вместе в Высшей Ложе — я за комментатора! — Он помахал, Барти Крауч вежливо кивнул, и оба дезаппарировали.

— А что будет в «Хогвартсе», пап? — незамедлительно поинтересовался Фред. — О чём это они?

— Очень скоро вы всё узнаете, — улыбнулся мистер Уизли.

— Это секретная информация, не подлежащая разглашению вплоть до специального решения министерства, — важно объявил Перси. — Мистер Крауч абсолютно прав, что не раскрывает её.

— Заткнитесь, Уизерби, — любезно сказал Фред.

К концу дня всеобщее радостное возбуждение поднялось над лагерем физически ощутимым облаком. К моменту наступления сумерек стало казаться, что даже сам по-летнему тёплый воздух дрожит от предвкушения, и, когда тьма, как занавес, опустилась над многотысячной толпой, последние попытки соблюдать предосторожность были оставлены: министерство смирилось с неизбежным и перестало бороться с учащавшимися с каждой минутой откровенными проявлениями волшебства.

Через каждые несколько футов в воздухе возникали фигуры только что аппарировавших торговцев с лотками и тележками самого необычного товара. Они продавали светящиеся розетки — зелёные за Ирландию и красные за Болгарию — которые выкрикивали имена игроков; остроконечные зелёные шляпы, увитые танцующим трилистником; болгарские шарфы, украшенные по-настоящему рычавшими львами; флаги обеих стран, при размахивании исполнявшие национальные гимны… Тут были и миниатюрные модели «Файрболта», которые летали по-настоящему, и фигурки знаменитых игроков, которые расхаживали по ладони, восхваляя сами себя.

— Я всё лето копил на это деньги, — поведал Рон Гарри, когда они вместе с Гермионой подошли к продавцу сувениров. Рон купил себе шляпу с танцующим трилистником и большую зелёную розетку, но он купил также и маленького Крама, болгарскую Ищейку. Миниатюрный Крам разгуливал по ладони Рона и свирепо хмурился на зелёную розетку.

— Ух ты, смотрите! — крикнул Гарри и побежал к тележке, доверху набитой медными биноклями. Они, правда, все были в каких-то чудных кнопочках и циферблатах.

— Купите омниокуляр, — с энтузиазмом предложил продавец. — Смотрите, тут есть повтор… замедление… и, если нужно, он может проигрывать детальный разбор момента. Всего десять галлеонов за пару, если возьмёте три.

— Ну вот, зачем я только купил это, — Рон сделал жест в направлении шляпы и бросил страстный взгляд на омниокуляр.

— Три пары, — твёрдо сказал Гарри продавцу.

— Ты что… не надо, — Рон покраснел. Он всегда болезненно воспринимал то обстоятельство, что Гарри, унаследовавший от родителей небольшое состояние, гораздо богаче его.

— Зато на Рождество я тебе ничего не подарю, — успокоил Гарри, всучив ему и Гермионе по омниокуляру. — Ещё лет десять, учти.

— Идёт, — ухмыльнулся Рон.

— О-о-о, спасибо, Гарри, — воскликнула Гермиона, — а я тогда куплю программки…

Значительно облегчив кошельки, они отправились назад к палаткам. Билл, Чарли и Джинни тоже надели зелёные розетки, а мистер Уизли размахивал ирландским флагом. Фред с Джорджем остались без сувениров — все их деньги ушли к Бэгмену.

И тут откуда-то из-за леса раздался глубокий, гулкий удар гонга, от которого мгновенно ожили красные и зелёные фонарики. Они зажглись среди деревьев, освещая путь к стадиону.

— Пора! — воскликнул мистер Уизли. Он оживился так же, как и дети. — Пошли скорей!

Дата добавления: 2015-07-11