День второй. Мокрый скит.

Утро было холодное. По звону колокольчика лагерь просыпался и, поеживаясь, выбирался из палаток. Костер уже догорел – ночные дежурные легли спать с рассветом часа три назад. Ольдерскаут разрешил им поспать до сворачивания бивака.

- На завтрак – скорый суп из пакетов,- объявил ольдерскаут.- Умывайтесь, прихорашивайтесь, выход через полтора часа.

Однако намеченный план был поломан уже через десяток минут. Разведчик Ромка Чижов сообщил:

- За вторым кривулем – люди у костра. Я к ним не подходил.

- Ну и зря,- заметил Дима Грибов.- А вдруг у них проблемы? Ты давай-ка вернись, да узнай, кто они и что у них.

Шустрый Ромка вернулся уже через пять минут. Посмеиваясь, доложил:

- Туристы. На плоту перевернулись! И все вещички потопили. Сами остались почти голые.

- Не смешно,- обрезал его ольдерскаут и с двумя ребятами направился к потерпевшим бедствие.

Туристы в самом деле были в полупляжной форме одежды. На берегу были разложены выловленные из воды вещи.

- Терпим бедствие?- подойдя, поинтересовался Виктор Михайлович.

- Потерпели,- ответил за всех высокий парень в очках, не утративший чувства юмора.- Спасите наши желудки, если можете. По корочке хлеба, Христа ради.

Оказывается, в этом месте реки плот наткнулся на бревно-топляк, плохо закрепленные рюкзаки пошли на дно.

- Поделимся,- кивнул головой Виктор Михайлович и приказал одному из росскаутов:- Неси пару буханок хлеба и две банки тушенки. И еще, веди двоих спасателей.

- Спасателей?- удивились туристы.

- Старшие скауты у нас еще и спасатели.

- То-то мы глядим, у вас на груди то ли галстуки, то ли ленты.

Спасатели явились в лице Халтурина и Губенко.

- Ты зачем ночных дежурных разбудил?- выговорил Виктор Михайлович посыльному.

- Я просто командиру о происшествии доложил,- виновато ответил тот,- а он сам вызвался идти.

У Халтурина в руках была веревка с самодельной проволочной «кошкой». Он ловко закинул ее в место плотокрушения, указанное туристами. Со второй попытки был подцеплен один из потонувших рюкзаков. На вылавливание двух других ушло гораздо больше времени. Но вот полусчастливые рекоплаватели обрели свои личные пожитки и пообещали написать о спасителях в газету.

Вернувшись в лагерь, Виктор Михайлович увидел, что палатки до сих пор не разобраны и тем более не просушены, а из одной из них доносился храп!

- Что ж,- грозно-шутливо проговорил ольдерскаут,- с засонями мы поступаем следующим образом…

Расстегнул палатку храпунов и по одному за ноги выволок их наружу. А затем повыдергивал колышки у входа всех неразобранных палаток отведя на окончательную разборку пять минут.

- Привыкайте к порядку, господа росскауты!

Перед выходом из лагеря ольдерскаут собрал скаутский круг.

- Наша задача на сегодня – пройти вдове большее расстояние, чем вчера. И остановиться на ночлег в районе так называемого Мокрого скита.

- И там будем копать?- поинтересовалась Таня Заболотнова.

- Будем. Но еще мы должны установить указатели к месту нахождения скита и оборудовать там место отдыха. Люди должны знать, где проживали их предки и почитать духовные святыни.

- Вот для чего двуручная пила…- раздумчиво проговорил Ленчик Малинов.- Дом отдыха будем строить.

Над ним посмеялись.

- И еще,- выдал последнюю информацию ольдерскаут,- на скиту нас будет ожидать мой друг Максим. Он художник. Готовит цикл картин религиозного содержания. Он пойдет с нами до конца. Прошу слушаться его приказов, как моих. Турист он бывалый.

- Ну, Виктор Михайлович,- подивился Саша Большов,- у вас все расписано по часикам!

- Это у вас по часикам,- усмехнулся ольдерскаут,- а у меня по минутам. Вот и давайте их попусту не терять. Вперед, друзья!

По ходу движения цепочки Виктор Михайлович перемещался в разные места ее, затевая разговоры то с одной группой росскаутов, то с другой. За разговорами путь кажется короче. А еще он следил, чтобы в цепочке не возникало конфликтов. Стоило ему услышать, как Ленчик Малинов обозвал кого-то «замухрышкой», как цепочка была остановлена, и Ленчику было вынесено строгое предупреждение.

- Напоминаю: мат и драки в братстве недопустимы. За них может сразу последовать исключение!

- А что, Виктор Михайлович,- поинтересовался Жека Волгин, когда цепочка двинулась дальше,- вы сами совсем-совсем не ругаетесь?

- Совсем-совсем.

- Но так не бывает!- удивился Жека.- Иной раз человека хочется убить, а не то что…

- Бывает, Женя, бывает. Ты про староверов немало уже знаешь, у тебя самого в роду они есть. Вот и у меня тоже. А староверы, как известно, не курят, вина почти не пьют и матом не ругаются.

- Так вы старовер, что ли?

- Не старовер, но воспитание-то оттуда идет. Писатель Михаил Пришвин о старообрядческом быте как говорил? Что это упущенное счастие русского народа.

- Так вот почему вас тянет по скитам…

- Не только поэтому. Благодаря именно старообрядчеству, раскольникам, бежавшим сюда из центральной России, и стала эта местность заселяться русскими людьми. А свои корни надо знать всем. И тебе в том числе.

Путь до Мокрого скита занял около пяти часов. Как ни хотелось иным признаться в своей усталости, но росскаутская тайна запрещала делать это. По прибытии на место лагерь сооружать не стали. Просто установили палатки и выкопали яму для мусора. А здесь уже стояла оранжевая палатка Максима – друга Виктора Михайловича. Хозяин палатки появился минут через десять, неся через плечо этюдник.

- Я тут старое кладбище рисовал,- сообщил он.

Перекусив, юные археологи принялись за раскопки на месте скита. Усилия их были, однако, малопродуктивны. Удалось найти лишь обломки глиняной посуды да осколки цветного стекла непонятного предназначения. Но такое можно обнаружить практически в любом месте, где когда-то жили люди.

- А вы рассчитывали найти библиотеку рукописных книг или клад золотых монет?- усмехнулся Виктор Михайлович.- Немецкий археолог Генрих Шлиман искал свою Трою всю жизнь, а вы собираетесь совершить научную сенсацию в одночасье.

И все-таки удача улыбнулась упрямому Антону Губенко. Когда все уже вымыли руки и разошлись по палаткам в ожидании вечернего скаутского круга, он в потемках уже, по металлическому бряку понял, что в земле что-то есть. Это что-то было медной монетой.

- Е-есть! – разбудил тишину истошным воплем Губенко.

Лагерь, как ошпаренный, повыскакивал из палаток. При свете фонарика Виктор Михайлович с Максимом начали осматривать находку.

- Не перл, но уже кое-что,- отметил Виктор Михайлович.- Цифры плохо читаются, но что это век восемнадцатый, сомнений нет.

- Форма крыльев у гербового орла характерна для первой его половины,- уточнил Максим.

- Молодец, Губенко,- похвалил Виктор Михайлович.- Пятьдесят лучей тебе за находку.

Будь у Губенко крылья, он расправил бы их сейчас как орел на найденной монете.

Дата добавления: 2015-07-11