Бриг становится на якорь в виду острова. - Наступает ночь.

Уже два с половиной года прошло с тех пор, как пассажиры

воздушного корабля были выброшены на остров Лиикольна, но до

сих пор они не могли установить связи со своими близкими.

Однажды журналист попытался вступить в сношения с обитаемым

миром, доверив птице записку, заключавшую тайну их

исчезновения, пса на этот шанс нельзя было серьезно

рассчитывать. Только Айртон, при известных уже читателям

обстоятельствах, присоединился к членам маленькой колонии.

И вот в этот день, 17 октября, другие люди показались в

виду острова на таком всегда пустынном море.

Сомнений больше не оставалось - это был корабль. Но

пройдет ли он мимо или пристанет к берегу? Через несколько

часов колонисты должны были узнать, что думать на этот счет.

Сайрес Смит и Харберт тотчас же позвали в большой зал

Граничного Дворца Гедеона Спилета, Пенкрофа и Наба и рассказали

им о том, что произошло.

Пенкроф схватил подзорную трубу и быстро оглядел горизонт.

Он нашел нужную точку, которая отразилась едва заметным пятном

на фотографическом снимке, и сказал не стишком довольным тоном:

- Тысяча чертей! Это действительно корабль.

- Он идет к нам? - спросил Гедеон Спилет.

- Пока еще нельзя ничего сказать,- ответил моряк. - Над

горизонтом возвышаются только его мачты, а корпуса совершенно

не видно.

- Что же нам делать? - спросил юноша.

- Ждать, - ответил Сайрес Смит.

В течение долгого времени колонисты молчали, переполненные

мыслями, волнениями, опасениями и надеждами, которые были

вызваны у них этим происшествием. Ничего более значительного не

случилось с ними со времени их прибытия на остров Линкольна.

Правда, колонисты не были в положении несчастных, потерпевших

крушение, которые живут на бесплодном острове, борясь за свое

жалкое существование с мачехой-природой и постоянно терзаясь

желанием увидеть населенные страны. Пенкроф и в особенности Наб

чувствовали себя все более счастливыми и богатыми и не без

сожаления покинули бы свой остров. Они вполне приспособились к

новой жизни среди своих владений, которые их разум сделал

культурными. Но этот корабль, во всяком случае, вез новости с

континента. Он вез людей, таких же, как они сами, и, как поймет

всякий, сердца колонистов затрепетали при виде корабля.

Время от времени Пенкроф брал трубу и становился у окна.

Он самым внимательным образом всматривался в судно, которое

находилось в двадцати милях к востоку.

Колонисты пока не имели возможности сигнализировать о

своем присутствии. Флага с корабля не заметили бы, выстрел не

был бы услышан, огня бы не увидали.

Между тем было очевидно, что остров, над которым

возвышалась гора Франклина, не мог остаться скрытым от взоров

часовых, сидевших на мачте корабля. Но зачем бы это судно

пристало к берегу? Не простая ли случайность занесла его в эту

часть Тихого океана, где карты не указывают никакой земли,

кроме маленького острова Табор, который стоит вдали от обычных

путей судов дальнего плавания, идущих к Полинезийским островам,

к Новой Зеландии, к берегам Америки?

На этот вопрос, который задавали себе все колонисты, дал

неожиданный ответ Харберт.

- Не "Дункан" ли это? - воскликнул он.

Читатель, конечно, не забыл, что "Дункан" была яхта

Гленарвана, который оставил Айртона на острове Табор и должен

был когда-нибудь вернуться туда за ним. А остров. Табор был не

слишком отдален от острова Линкольна, и- корабль,

направлявшийся к Табору, мог проплыть в виду острова Линкольна.

Их разделяло всего сто пятьдесят миль по параллели и семьдесят

пять миль по меридиану.

- Надо известить Айртона и немедленно вызвать его сюда, -

сказал Гедеон Спилет. - Он один может нам сказать, "Дункан" ли

это.

Все согласились с этим, и журналист, подойдя к

телеграфному аппарату, который связывал Гранитный Дворец с

коралем, послал такую телеграмму: "Приходите как можно скорей".

Несколько мгновений спустя зазвенел звонок.

Айртон отвечал: "Иду".

Колонисты продолжали наблюдать за кораблем.

- Если эго "Дункан",- сказал Харберт, - то Айртон без

труда его узнает, так как он некоторое время плавал на этом

судне.

- А если узнает, то здорово взволнуется,- прибавил

Пенкроф.

- Да, - сказал Сайрес Смит. - Но теперь Айртон достоин

снова ступить на борт "Дункана". Хорошо бы это была яхта

Гленарвана, ибо всякое другое судно показалось бы мне

подозрительным. Эта часть Тихого океана пользуется дурной

славой, и я всегда опасаюсь, что наш остров вздумают посетить

пираты.

- Мы бы тогда его защищали! - воскликнул Харберт.

- Конечно, мой мальчик, - улыбаясь, ответил инженер. - Но

лучше будет, если его не придется защищать.

- У меня явилась мысль, - сказал Гедеон Спилет. - Остров

Линкольна не известен мореплавателям, так как его нет на

картах. Не думаете ли вы, Сайрес, что если с корабля неожиданно

увидят эту незнакомую землю, ее скорее захотят посетить, чем от

нее удалиться?

- Разумеется,-сказал Пенкроф.

- Я тоже так полагаю,- согласился инженер.- Можно даже

утверждать, что капитан корабля обязан отметить, а значит, и

обследовать всякий материк или остров, не нанесенный еще на

карту, а остров Линкольна относится к таким островам.

- Предположим, что этот корабль пристанет к берегу или

бросит якорь в нескольких кабельтовых от нашего острова. Что мы

тогда будем делать?

На этот прямой вопрос сначала не последовало ответа. Но

после некоторого размышления Сайрес Смит проговорил по-обычному

спокойно:

- Вот что мы тогда сделаем, друзья мои: мы вступим в

сношения с этим кораблем и покинем на нем наш остров. Потом мы

вернемся сюда с теми, кто захочет за нами последовать, и

окончательно колонизируем остров Линкольна.

- Ура! - закричал Пенкроф.- Колонизация уже почти

окончена, все части острова имеют названия, на нем есть

естественная гавань, пресноводная бухта, дороги, телеграфная

линия, верфь и завод. Тогда останется только занести остров

Линкольна на карту.

- А вдруг его у нас отнимут в наше отсутствие? - сказал

Гедеон Спилет.

- Тысяча чертей! - вскричал моряк. - Я готов остаться

здесь один, чтобы сторожить остров, и, клянусь честью Пенкрофа,

украсть его у меня будет потруднее, чем выхватить часы из

кармана какого-нибудь зеваки!

В течение следующего часа невозможно было сказать,

направляется корабль к острову Линкольна или нет. Он

приближался к острову, но с какой быстротой? Этого Пенкроф не

мог определить. Так как дул норд-ост, то можно было

предположить, что корабль идет правым галсом. Ветер толкал его

к берегам острова, и при спокойном море капитан корабля мог без

страха приблизиться к нему, хотя глубины в этих местах и не

были отмечены на карте.

Часа в четыре, через час после вызова, Айртон подходил к

Гранитному Дворцу. Он вошел в большой зал и произнес:

- Я к вашим услугам.

Сайрес Смит, как обычно, протянул ему руку и сказал,

подводя его к окну:

- Айртон, мы попросили вас прийти сюда по важным причинам.

В виду острова появился корабль.

Айртон побледнел, и его глаза на мгновение затуманились.

Он высунулся из окна и осмотрел горизонт, но ничего не увидел.

- Возьмите эту подзорную трубу, Айртон, и посмотрите как

следует, - сказал Гедеон Спилет. - Возможно, что это "Дункан" и

что яхта пришла сюда, чтобы отвезти вас на родину.

- "Дункан"... - прошептал Айртон. - Так скоро? Последние

слова как будто невольно слетели с губ Айртона, и он опустил

голову на руки.

Неужели двенадцать лет одиночества на пустынном острове

казались ему недостаточным наказанием? Неужели кающийся

преступник еще не простил себя и не ждал прощения от других?

- Нет, нет,- сказал он,- это не может быть "Дункан"!

- Посмотрите, Айртон,- сказал инженер.- Нам важно заранее

знать, как обстоит дело.

Айртон взял трубу и навел ее на указанное место. Несколько

минут он наблюдал горизонт, не двигаясь, не произнося ни слова.

Наконец он сказал:

- Действительно, это корабль, но я не думаю, чтобы это был

"Дункан".

- А почему нет? - спросил Гедеон Спилет.

- Потому что "Дункан" - паровая яхта, а я не вижу никаких

следов дыма над судном или вблизи его.

- Может быть, "Дункан" плывет под парусами? - заметил

Пенкроф. - Ветер для него, кажется, попутный, а на таком

расстоянии от суши выгодно экономить уголь.

- Возможно, что вы и правы, мистер Пенкроф,- сказал

Айртон,- и на яхте погасили топки. Пусть судно подойдет к

берегу. Мы скоро узнаем, "Дункан" ли это.

Айртон, сказав это, отошел и сел в углу зала. Колонисты

еще долго разговаривали о незнакомом судне, но Айртон не

вмешивался в беседу.

Все были в таком настроении, что не могли продолжать

обычную работу. Гедеон Спилет и Пенкроф особенно нервничали и

беспокойно расхаживали взад и вперед. Харберта разбирало

любопытство. Только Наб сохранял свое обычное спокойствие. Что

касается инженера, то он был погружен в думы и скорее опасался,

чем желал прибытия этого корабля.

Между тем судно несколько приблизилось к острову. При

помощи подзорной трубы удалось разглядеть, что это был корабль

дальнего плавания, а не малайский "прао", на которых ходят

тихоокеанские пираты. Поэтому можно было думать, что дурные

предчувствия инженера не оправдаются и что присутствие этого

судна близ острова не грозит опасностью его обитателям.

Внимательно всмотревшись, Пенкроф заявил, что, судя по

оснастке, это судно действительно бриг и что оно идет наискось

к берегу, правым галсом.

Это подтвердил и Айртон.

Но, продолжая идти в таком направлении, корабль должен был

скоро скрыться за оконечностью мыса Когтя, так как он шел на

юго-запад, и, чтобы наблюдать за ним, пришлось бы подняться на

возвышенность бухты Вашингтона, близ гавани Воздушного Шара.

Это было досадно, так как около пяти часов, с наступлением

сумерек, всякое наблюдение делалось затруднительным.

- Что мы будем делать, когда наступит ночь? - спросил

Гедеон Спилет.- Следует ли нам зажигать огонь, чтобы указать,

что мы находимся на этом берегу?

Это был важный вопрос, и, несмотря на то, что у инженера

оставались некоторые опасения, он был разрешен положительно.

Ночью корабль мог скрыться, исчезнуть навсегда, а появится ли

после его исчезновения другое судно в водах острова Линкольна -

неизвестно. Кто мог предвидеть, что готовит колонистам будущее!

- Каково бы ни было это судно, - сказал журналист,- мы

должны дать знать, что остров обитаем. Если мы упустим такой

случай, то будем всю жизнь жалеть об этом.

Итак, было решено, что Наб с Пенкрофом отправятся в гавань

Воздушного Шара и, когда настанет ночь, разведут там большой

костер, который, несомненно, привлечет внимание экипажа брига.

Но в ту минуту, когда Наб и моряк собирались покинуть

Гранитный Дворец, корабль изменил направление и пошел прямо к

острову, держа курс на бухту Союза. Это был, по-видимому,

хороший ходок: он приближался очень быстро.

Наб и Пенкроф решили отложить свой уход. Айртону снова

подали подзорную трубу, чтобы он мог окончательно установить,

"Дункан" это или нет. Шотландская яхта тоже имела оснастку

брига. Вопрос, следовательно, заключался в том, видна ли труба

между мачтами замеченного корабля.

Судно находилось на расстоянии десяти миль, и на горизонте

было еще очень светло. Разрешить вопрос казалось легко, и

Айртон вскоре опустил трубу и сказал:

- Это не "Дункан". Это и не мог быть "Дункан". Пенкроф

снова поймал бриг в поле зрения трубы и определил его

водоизмещение в триста-четыреста тонн. Корабль имел

остроконечную форму и высокие мачты и, будучи прекрасно

оснащен, приспособлен, вероятно, для быстрого хода. Но к какой

национальности принадлежит он, было трудно определить.

- На его флагштоке развевается вымпел, но я не могу

различить цвета,- сказал моряк.

- Меньше чем через полчаса мы это узнаем, - проговорил

журналист. - Впрочем, совершенно очевидно, что капитан этого

судна намеревается пристать к берегу, и, значит, сегодня или,

во всяком случае, завтра мы с ним познакомимся.

- Все равно,- сказал Пенкроф.- Лучше знать заранее, с кем

будешь иметь дело. Мне бы очень хотелось различить цвета этого

корабля.

Говоря это, моряк не выпускал из рук подзорной трубы.

Начинало темнеть, и вместе с лучами солнца затихал морской

ветер. Вымпел корабля обвис и запутался в фалах, так что его

стало еще труднее разглядеть.

- Это не американский флаг...- время от времени говорил

Пенкроф, - не английский - тот с красным, и его легко было бы

различить... не французский, не немецкий, а также не белый,

русский, и не желтый, испанский... Мне кажется, что он

одноцветный... Подождите-ка! Какой флаг можно чаще всего

встретить в этих морях? Чилийский? Нет, он трехцветный.

Бразильский? Нет, он зеленый. Японский - черный с желтым. А

этот...

В это время ветер слегка развернул таинственный флаг.

Айртон схватил подзорную трубу, которую Пенкроф отложил в

сторону, приставил ее к глазу и глухим голосом прошептал:

- Флаг черный!

И действительно, на флагштоке брига развевался черный

флаг. Теперь можно было с полным основанием считать этот

корабль подозрительным.

Неужели опасения инженера были основательны и это был

пиратский корабль? Занимался ли он грабежом в южной части

Тихого океана? Что ему понадобилось у берегов острова

Линкольна? Считал ли он этот остров неизвестной, неведомой

землей, подходящей для устройства на ней склада награбленного

груза? Искал ли он у берегов острова удобную гавань на зимние

месяцы? Неужели владения колонистов должны были превратиться в

какой-то гнусный притон - столицу пиратов Тихого океана?

Все эти мысли невольно проносились в мозгу каждого. Черный

цвет флага имел недвусмысленное значение. Это был, несомненно,

флаг морских разбойников. Такой флаг должен был развеваться и

на "Дункане", если бы преступникам удался их злодейский план.

Колонисты не стали терять время на споры.

- Друзья мои, - сказал Сайрес Смит, - может быть, этот

корабль намерен только обследовать побережье острова. Может

быть, его команда не высадится на сушу. Это будет удачей. Как

бы то ни было, мы должны сделать все, чтобы скрыть, что мы

здесь находимся. Мельница на плато Дальнего Вида слишком

бросается в глаза - Айртон с Набом пойдут и снимут с нее

крылья. Прикроем густыми ветками окна Гранитного Дворца.

Погасите все огни. Ничто не должно выдавать присутствие

человека на этом острове.

- А наш корабль? - сказал Харберт.

- Он укрыт в гавани Воздушного Шара, и я бы хотел видеть,

как эти негодяи его найдут! - ответил Пенкроф.

Приказания инженера были немедленно исполнены. Наб и

Айртон поднялись на плато и приняли все меры к тому, чтобы

скрыть признаки жилья. Пока они были заняты этой работой,

товарищи их отправились в лес Якамара и принесли оттуда

множество веток и лиан, которые издали можно было принять за

естественную листву. Она должна была недурно прикрыть отверстия

в гранитной стене.

Оружие и боевые припасы были сложены под рукой, чтобы ими

можно было немедленно воспользоваться в случае неожиданного

нападения.

Когда все эти предосторожности были приняты, Сайрес Смит

сказал с волнением в голосе:

- Друзья мои, если эти негодяи пожелают захватить остров

Линкольна, мы будем его защищать, не правда ли?

- Да, Сайрес, - ответил журналист, - и если понадобится,

мы все умрем, защищая его.

Инженер протянул товарищам руку, и они с жаром пожали ее.

Только Айртон, сидевший в углу, не присоединился к колонистам.

Может быть, этот бывший преступник все еще считал себя

недостойным. Сайрес Смит понял, что происходит в душе Айртона,

и подошел к нему со словами:

- А вы, Айртон, как вы поступите?

- Я исполню свой долг, - ответил Айртон. И он встал у

окна, устремив взгляд на море. Было половина восьмого. Солнце

скрылось минут двадцать назад за Гранитным Дворцом, и западный

горизонт понемногу темнел. Между тем бриг продолжал идти гго

направлению к бухте Союза. Он уже был от нее не дальше чем в

восьми милях и проходил на траверсе плато Дальнего Вида, ибо,

сделав поворот против мыса Когтя, значительно уклонился к

северу, куда его тянуло приливом. Можно сказать, что на этом

расстоянии он уже вошел в бухту, так как прямая линия,

проведенная от мыса Когтя до мыса Челюстей, прошла бы к западу

от корабля, по его левому борту. Собирается ли бриг войти в

бухту? - был первый вопрос. Станет ли он на якорь, войдя туда?

- вот второй вопрос. Может быть, он только обследует берег и

снова уйдет в море, не высаживая команды? Меньше, чем через час

все это будет известно. Колонистам оставалось только ждать.

Сайрес Смит сильно встревожился, узнав, что подозрительное

судно идет под черным флагом. Не являлось ли это прямой угрозой

для того дела, которое он и его товарищи так хорошо вели до сих

пор? Пираты - а в том, что матросы этого судна именно пираты,

сомневаться было нельзя,- быть может, уже раньше посещали этот

остров и, приближаясь к нему, подняли свой флаг. Не

высаживались ли они прежде на острове? Это пролило бы свет на

некоторые обстоятельства, казавшиеся до сих пор загадочными. Не

было ли у них сообщников, которые скрывались в неисследованной

части острова и собирались установить с ними связь?

Сайрес Смит задавал себе мысленно все эти вопросы, но не

знал, что на них ответить. Но он ясно сознавал, что с приходом

брига положение колонистов становилось очень опасным. Тем не

менее инженер и его товарищи были твердо намерены сражаться до

последней крайности. Многочисленны ли эти пираты и лучше ли

вооружены, нежели колонисты, - вот что было очень важно знать.

Но каким способом до них добраться?

Наступила ночь. Молодой месяц, угасший с последними лучами

солнца, скрылся. На острове и на море царил глубокий мрак.

Тяжелые облака, скопившиеся на горизонте, не пропускали света

звезд. С наступлением сумерек ветер совершенно стих. Ни единый

листок не шелохнулся на деревьях, волны не шептались на берегу.

Корабль был совершенно невидим; все огни на нем были затемнены,

и если он еще находился в виду острова, то нельзя было даже

сказать, в каком именно месте.

- Э, кто знает! - сказал Пенкроф.- Может быть, этот

проклятый корабль уйдет ночью, и завтра на заре мы его уже не

увидим.

Словно в ответ на слова моряка, над морем блеснула яркая

вспышка, и раздался пушечный выстрел.

Корабль был все еще тут и имел на борту артиллерию.

Между вспышкой и выстрелом прошло шесть секунд.

Следовательно, бриг находился в миле с четвертью от

берега.

Одновременно послышался шум цепей, со скрипом спускавшихся

через клюзы.

Корабль бросил якорь неподалеку от Гранитного Дворца.

Дата добавления: 2015-07-14