Где же во всем этом нарушение законов?

Мы не будем более останавливаться на „славной" деятельности этого «высокого» парламента. Достаточно лишь констатировать, что он ни разу не отступил от „почвы права" даже тогда, когда его третировали как каналью...

- 138 -

На основании этих фактических данных мы заключаем, что тактика германской буржуазии времен революции была законна, и что сама буржуазия была нереволюционна т. е. не нарушала юридически не отмененного еще права.

Скажем еще несколько слов о тактике русской буржуазии, Государственной Думы. Первая государственная Дума пыталась прибегнуть к революционной тактике слова, но не действия. И поэтому-то она была побеждена в борьбе с самодержавием.

Первая Государственная Дума потребовала амнистии для всех борцов революции. Шаг революционный и незаконный. Царь и его правительство ответило на это презрительным молчанием. Что предприняла Дума? Ничего, ибо она (большинство ее) исходила из принципа ненарушимости существующих основных законов.

Кадетское большинство в первой Думе было против образования местных комитетов для решения поземельного вопроса не только из боязни поднять Ахерон, но также из боязни ссориться с правительством из-за нарушения основных законов. Это же послужило причиной отказа от обращения к народу с изложением взгляда думы на аграрный вопрос.

Чем ответила Дума на разгром ее? Выборгским воззванием с призывом отказа от платежа налогов и дачи рекрутов. Но она не взяла на себя организации этого отказа, этого пассивного сопротивления, и разъехалась, подчинившись насилию.

Вторая Государственная Дума ни разу не оставила «почвы права» даже на словах. Никаких разговоров даже о пассивном сопротивлении.

Тактика первой и второй Думы была законна, т. е. нереволюционна.

Почему русские с.д. меньшевики не считаются революционными? Потому что они при третьей Государс. Думе признают исключительно Думскую работу и отказываются от всяких нелегальных методов борьбы.

Почему Германская социал-демократия нереволюционна? Потому что совокупность средств ее борьбы законны.

- 139 -

Мы можем теперь дать ответ на поставленный в начале вопрос: какие средства борьбы революционны? Если будем решать вопрос применительно к России, где отсутствуют т. наз. права человека и гражданина, где царит произвол кучки дворян и царя Николая, где действует не буржуазный правовой порядок, а „исконное византийское начало" - самодержавие, - для России, повторяем мы, получится следующее: революционны все перечисленные выше методы за исключением избирательной кампании, думской борьбы и организации в профессиональные союзы.

Применительно к какой-либо конституционной стране наше определение даст другие результаты: частичные экономические стачки, поскольку они сопровождаются насильственным „снятием" с работ, будут средством революционной борьбы.

Вооруженные демонстрации, террор политический, аграрный и фабричный, партизанская борьба, всеобщая забастовка, политическая и экономическая и т. д. - все это принадлежит к числу революционных методов во всех странах - самодержавных, конституционно-монархических и республиканских.

И весь спор между партиями должен касаться лишь вопроса о том, какие методы незаконной борьбы могут в какой-либо исторический момент способствовать созданию тех социально-психических предпосылок, о которых мы говорили выше, и которые являются sine qua non вооруженного восстания…

ГЛАВА VII.

Современное революционно-социалистическое движение выдвинуло один очень важный вопрос, правильное разрешение которого должно оказать громадное влияние на развитие и успешный исход борьбы труда с капиталом и буржуазно-полицейским государством. Это вопрос о тех принципах, на которых должна быть построена социалистическая организация, ставящая своей целью поддерживать и развивать трудовое мировоззрение и революционное настроение народа, увлекать его на борьбу с капиталом и властью. Это вопрос о формах рабочей организации, способствующих проявлению

- 140 -

максимума самодеятельности организованных масс, признающих путь революционной борьбы, применение которой до и в момент широкого массового движения делает возможным превращение его в движение социально-революционное и тем самым дает почву для социально-экономического и политического переворота. Это вопрос о форме тех ячеек, которые во время революции могли бы явиться инициаторами захвата промышленных заведений и земли для передачи их в общенародное достояние. Наконец, это также вопрос и о тех формах организации, которые допускают и направляют средствами, развивающими самодеятельность, кампанию против эксплуатации и произвола на почве борьбы за немедленное улучшение положения рабочего класса совместно со всеми представителями народа.

Социалистическая партия есть союз лиц одинаковых убеждений, выраженных и научно обоснованных в программе, сквозь призму которой и рассматривается многообразная жизнь рабочего народа. Партия есть союз лиц, ставящих своей целью завоевание политической власти. И вполне понятно, что поэтому довольно часто от ее взора ускользают многие факты повседневной жизни. Она (партия) не охватывает всей ее шири, не выражает всех ее требований, не организовывает борьбы за все ее интересы.

Для социально-революционного переворота необходима наличность немалых классовых групп производителей. А так как партия, как политическая организация, не может быть превращена в организацию экономическую, то она может лишь способствовать перевороту, но не быть руководителем экономической реорганизации общества в революционный период.

Экономический переворот возможен исключительно революционным путем. Партия же, для замены современного общества обществом социалистическим, стремится захватить власть путем парламентской борьбы, т. е. путем нереволюционным, путем разряжающим атмосферу недовольства и ненависти к буржуазному строю, угашающим революционную энергию, социалистический энтузиазм и самодеятельность рабочего класса. Правда, допустимо существование и внепарламентской социалистической партии. Но если она

- 141 -

построена по принципу централизма, то, как и партия первого рода, способствует лишь атрофированию воли в организованных ею массах, отнимает у них всякую возможность проявления инициативы и энергии, влияя таким образом на постепенный упадок революционного закала партии. С другой стороны, возможность ее пополнения членами разных настроений и воли, вследствие непрерывного роста партийных организаций при подчинении низов верхам, является также причиной превращения революционной и социалистической партии в партию социал-реформаторскую и оппортунистическую. Мы не говорим о русских социалистических партиях, отрицательные стороны централизма которых в значительной степени компенсируются, с одной стороны, невыносимыми экономическими и политическими условиями жизни трудового народа, с другой, нелегальным характером их существования.

Если же партия базирует на принципах автономии, федерализма и демократии, то она, правда, сохраняет революционный свой характер; но, как организация политическая, а не классово-экономическая, все же не может быть организацией переворота. Лишь организация, связанная в целом и в ее отдельных группах с внутренней и внешней жизнью производственных организмов, удовлетворяет этому требованию.

Вот на основании чего мы категорически высказываемся против организации трудовых масс исключительно на основе подбора членов по общности взглядов и мнений - мы против партии.

Но, быть может, отрицательные стороны партийной организации могут быть устранены объединением рабочего класса в профессиональные союзы? Мы различаем союзы двоякого рода. Сущность одних заключается единственно в защите труда от чрезмерного гнета капитала и в борьбе за улучшения условий труда в пределах современного строя. Другие к этой задаче присоединяют еще одну - борьбу за полное уничтожение эксплуатации.

Какая же из этих организаций рабочего класса удовлетворяет поставленным нами требованиям? Ясно, что профессиональные союзы первого рода, выставляя своей программой борьбу за ближайшие интересы, имеют возможность

- 142 -

сорганизовать большинство рабочего класса. Для этого рода движения не опасно, что по своему составу - этот вид организации представляет собою смесь групп однородных экономически, но разнородных по своим социально-политическим взглядам. Это не влияет на крепость союза. Борьба за ближайшие нужды не могут вызвать принципиальных конфликтов, ибо, и опыт это подтверждает, различие взглядов сглаживается в непосредственной и одинаково для всех необходимой борьбе и теряет свою остроту. Но именно поэтому профессиональные союзы и не могут быть органами социально-революционного переворота, ибо основным условием экономического освобождения является наличность боевых классово-экономических групп, готовых во всякое время применить тактику социальной революции. Тактика же союзов первого типа вырабатывается в процессе повседневной жизненной практики, властно требующей сохранения сил и прежде всего успеха. А эти условия являются теми факторами, которые с железной необходимостью заставляют профессиональное движение нуждаться революционных средств, идущих часто вразрез с первым требованием и не могущих всегда считаться со вторым.

Помимо всего этого, организация рабочего класса исключительно на почве борьбы за ближайшие материальные интересы не может поднять его на ту высоту самоотвержения и энтузиазма, революционно-социалистической самодеятельности и инициативы, которая требуется от борцов за полное освобождение народа. Лишь тогда, когда эти расчеты одухотворены мотивами высшего порядка, рабочий народ является тем энергичным и идеальным борцом, которому удивляются даже и враги его.

Но в таком случае: не удовлетворяют ли нашим требованиям проф. союзы второго разряда? И на этот вопрос приходится ответить также отрицательно.

Имея все положительные стороны первых, они фактом признания своей конечной целью „экспроприацию экспроприаторов", приобретают одну черту, которая неизбежно приводит их или к отказу от своей конечной цели, или к „партийности", но не в смысле формы организации и тактики, а в смысле необходимости программы для объединения лиц однородных убеждений. Дело в том, что и те, и другие

-143 -

проф. союзы составляются из лиц разных социально-политических взглядов. Но что безразлично для первых, то смертельно опасно для вторых, ибо осуществление „конечной цели" тесно связано с принципами тактики и оценкой общественно-экономических и психологических предпосылок переворота. А при различии мнений не только не может быть общих и революционных действий, как методов до повстанческого периода, но, наоборот, должно родиться или столкновение, постепенно превращающееся в непримиримый антагонизм частей союза, ведущий к полному его распаду, или действия хотя и общие, но нереволюционные. В организациях беспартийных синтезировать борьбу за „ближайшие цели" и борьбу за освобождение труда в социально-революционное движение масс невозможно, утопично. Это утопия романского синдикализма, поддерживаемая в России партией социалистов-революционеров.

Основываясь на всем вышесказанном мы изложим принципы, которые лягут в основу максималистической организации.

1. Организация социалистов-революционеров-максималистов должна быть однородной и экономически, и социально-политически. Признавая в тоже время коммунальный метод революции, необходимо класть в основу организации принцип территориальности. И таким образом ячейкой организации будет служить автономная заводская организация, вербующая своих членов на основе признания ими своей ближайшей целью полного уничтожения эксплуатации человека человеком и установления планомерной организации труда и всего производства. Находясь в центре рабочей массы этого производственного организма, плоть от плоти и кровь от крови этих представителей труда, заводская организации, как классово-экономическая ячейка, удовлетворяет нашему требованию участия в повседневной борьбе. Но чтобы быть ячейкой переворота необходимо признание ею и революционных методов борьбы, как единственного средства для достижения цели. Перенеся этим требованием вопрос из плоскости организации в плоскость тактики, мы тем самым достигаем синтеза разных видов движения труда и движения максималистического в социально-революционное движение народных масс. Ибо мы признаем ту точку зрения, что экономи-

-144 -

ческая реорганизация общества возможна при наличности проникнутого трудовой психикой народа и организованного, энергичного, инициативного трудового меньшинства, но все же количественно довольно значительного. Первое налицо, второе возможно и при самодержавном режиме, что доказала хотя бы нелегальная с-д-ская партия преддумского периода, партия с-р., особенно же революционные союзы наиболее активных городов России, охвативших широкие рабочие массы. Выходцы из народа, связанные с ним тысячами нитей, наиболее сознательные его представители и наиболее ему преданные, члены заводских организаций, а следовательно, и заводская организация, как целое, имеет возможность сеять в низах народных свет социалистического учения, доказывать необходимость борьбы за свободу и равенство, показывать на деле, как надо бороться, укрепляя таким образом идею революционной борьбы, закаляя народную волю и организовывая революционно-стихийное настроение. Подобная общественно-экономическая и идейная связь революционного меньшинства с трудовым большинством и делает возможным тот синтез, о котором было говорено выше.

2. Возможность достижения поставленных нами задач всецело зависит от того, насколько форма максималистической организации допускает проявление инициативы ее членов. Резко отвергая принцип централизации, мы выдвигаем вместо него принципы автономии, федерализма и демократизма, преследующих одну и ту же цель - развитие самодеятельности рабочего класса. Только они делают возможным приобретение навыка и уверенности в ведении рабочего дела собственными силами; только они создают почву для проявления энергии и закаляют дух борцов; только организация, признающая эти принципы, воспитывает революционеров, а не рабов, не пешек, послушных голосу „верхов"; только такая организация имеет будущность, только она может сыграть крупнейшую роль в деле экономического освобождения народа.

3. Стоя на точке зрения социально-революционной школы научного социализма, по которому идеологические мотивы, развитие которых связано с психологическим, а посредственно, значит и со всем социальным развитием всего человечества, так же реальны, как и мотивы экономические, -

- 145 -

мы тем самым признаем необходимость и важность объединения революционно социалистической интеллигенции в организацию, в основу которой должен быть положен тот же принцип - социально политической однородности.

4. Взаимоотношение этих двух частей - классовой и внеклассовой - единого максималистического организма, мы выводим из следующих наших взглядов. Мы не считаем интеллигенцию классом ни в экономическом, ни в социологическом смысле. И следовательно не существует классового стремления ее захватить власть в свои руки и поработить вновь трудовой люд. Существует столько классов, сколько интеллигенций. Рабочий класс имеет свою интеллигенцию, отдельные представители которой отрываются от нее и уходят в „стан ликующих". Из среды этих последних отдельные личности также уходят в стан будущих победителей, куда приносят все свои силы, все свои знания. И в этом случае действует не расчет, не классовый интерес, а „понятие социального развития, состоящего в приближении к идеалу свободного и разумного общежития, гарантирующего общее благосостояние, свободу, и гармоническое развитие личности". И если революционно-социалистическая интеллигенция проявляет очень много отрицательных сторон, вредно отражающихся на рабочем движении, то причина не в интеллигенции, как таковой, а в тех условиях, которые их порождают. Причина в отсутствии в настоящее время тех идеальных форм рабочей организации, которые делали бы излишним выборы всякого рода исполнительных органов, представительство в рабочие учреждения, передоверяющие часть рабочей власти, часть функций в другие руки. Пока будут эти условия, а они всегда будут, совершенно безразлично, кто заведует делами рабочих организаций - рабочая ли интеллигенция или революционно-социалистическая, ибо отрицательные стороны этой формы рабочевластия одинаково проявятся. Смягчить их возможно лишь путем разных коррективов, некоторым образом парализующих дефекты представительства - путем автономии, федерализма и демократизма. Для тех же, кто корень зла видит в интеллигенции, как таковой, - возможен лишь один выход: полный разрыв с ней, полная изоляция от нее рабочего класса.

- 146 -

В противном случае все рецепты, сводящие роль интеллигенции к роли исполнительной, обслуживающей чужие интересы - одно доброе пожелание. Как ни ограничивать их влияние, все же оно проявится и фактически будет господствующим. Ибо дело не в том, имеет ли тот или иной интеллигент те же права, что и член рабочей организации, а в том, поскольку рабочая масса прислушивается к этому голосу и считается с ним. И если личность - будь то интеллигент-пролетарий или интеллигент внеклассовый - настолько высоко одарена, настолько способна, что пользуется обаянием на окружающих, и может их увлекать своим словом и делом, то не имеют никакого значения всякого рода ограничения формального характера. Личность же посредственная влияния иметь не будет и всякого рода рогатки тем паче не нужны. Вот почему для нас совершенно безразлично, как решить этот вопрос, в полном ли согласии со взглядами так называемого революционного синдикализма или социально-революционной школы научного социализма. Пусть всякая заводская организация решает его согласно своим взглядам на интеллигенцию. Этот пункт не может и не должен вносить раскол в построенные по нашему плану организации.

Каково бы ни было решение этого вопроса, но ясно, что участие одних в организациях других должно вызываться какой-либо необходимостью, то есть участие допустимо лишь для вполне определенной работы. Ибо, в противном случае, при решении вопроса в смысле слияния обеих местных групп, она считается уже не классово-экономической, - а как таковая непригодной для экономического переворота современного общества. Ведь весь смысл отдельного существования местных организаций и заключается в необходимости переворотных ячеек, каковыми являются чисто рабочие заводские организации.

5. Переворотные организации деревни устраиваются на основании тех же принципов. Ячейкой переворота служит братство трудовых крестьян (среднее крестьянство и пролетаризированное). Помимо этой организации могут существовать, как и в городе, внеклассовые группы.

6. Существование организаций, ставящих своей целью социальную революцию, применяющих революционные мето-

-147 -

ды борьбы вплоть до вооруженного восстания в условиях буржуазно-полицейского режима, некоторым образом осложняется. Ни буржуазная демократия, ни самодержавная бюрократия не могут допустить подобных методов. И если рабочий класс, не считаясь с существующими правовыми нормами, будет подготовлять час „экспроприации", то, как те, так и другие, поспешат ему напомнить об этом репрессиями и грубой полицейской силой, поспешат превратить рабочие организации в груду развалин. Рабочий класс, сознающий, что лишь революция путь к освобождению, не может не принять вызова, не может на удары сверху, не отвечать ударами снизу. И соответственно этой новой задаче в этих условиях изменяется и форма организации, - она становится нелегальной и должна включить в свои методы борьбы метод террористический. Но в таком случае, в силу конспиративных условий, приходится также ограничивать доступ в организации и признать еще один принцип при подборе членов - принцип качества, а не количества.

Все эти принципы (за исключением одного - выделения революционно-социалистической интеллигенции в отдельную организацию) в их общих чертах были намечены разными практиками и писателями-максималистами и послужили темой горячих дебатов на первой конференции соц.-рев.-мак-в в октябре 1906 года. Резко критикуя партийную и профессиональную организацию рабочего класса, все члены конференции признавали в то же время необходимость самостоятельной организации максималистов на принципе лишь социально-политической однородности, не предрешая этим вопроса о массовой организации рабочего класса, необходимость которой признавалась всеми. Считая вопрос этот недостаточно выясненным в литературе максималистов, среди которых были и революционные синдикалисты, и антисиндикалисты, первая конференция оставила вопрос о массовой организации рабочего класса, открытым[51], требующим самой широкой дискуссии.

- 148 -

Автономия и демократизм - таковы были последние организационные принципы, установленные первой конференцией с-р. м-ов в 1906 году[52]. Но сказать лишь это, значит сказать не все, ибо остается еще открытым вопрос о принципах, на основе которых должна создаваться местная организация-ячейка обще-максималистического организма.

В организационном уставе, выработанном этой конференцией есть пункт, по которому все дела организации решаются общим собранием ее членов. Этим самым был признан принцип неотчуждаемости прав личности, т. е. этим самым конференция высказалась против выборов во всякого рода рабочие учреждения-комитеты, рабочие советы, рабочие центры и т. д. Этот принцип есть принцип демократизма в чистом его виде, принцип истинного народовластия, который мы должны применять при построении революционно-социалистической организации и в современных условиях, и при построении будущего общества.

Основным условием существования будущего общества является автономия личности, поскольку она не посягает на автономию других личностей, их групп и общества в целом. Решение вопроса о том, посягает ли или нет та или иная личность на другую, на группу личностей и на общество, вопроса касающегося двух заинтересованных сторон, должно быть предоставлено этим двум сторонам. Это основной принцип не только социалистической справедливости, но и „справедливости" современного буржуазно-капиталистического общества. Это кроме того необходимое условие сохранения равновесия между принципом демократизма (народовластия) и принципом автономии личности, живущей не вне общества, не для себя лишь, а в нем и для него. Личность в обществе, общество в личности - таков принцип будущего нашего социалистического строя. Но мы должны твердо помнить его при построении нашей максималистской организации в современных буржуазно-полицейских условиях, организации нелегальной и конспиративной.

-149 -

Местная организация автономна и федеративно связана с другими местными организациями, каждая из которых выделяет из своей среды, по принципу вольного подбора, все необходимые для успешности работы органы - агитаторские, пропагандистские, литературные, боевые, террористические, технические и другие. Должны ли эти органы быть автономны, федерироваться лишь с другими, им подобными, для координации своих действий, и не быть ответственными даже перед организациями, их выделившими, или они являются частью всей объединенной организации, а следовательно перед ней ответственной, от нее получающей санкции на то или другое и внутренне самостоятельные лишь в исполнении того или другого.

Защитники первого типа организации, будучи последовательными, должны выступить защитниками и автономии не только специальных групп, состоящих из 2-3 человек, но и автономии „групп-единиц", о существований которых практика дает нам сведения. Но это автономия грубо понятая, вульгаризированная, крепко пахнущая демагогией. Защитники этого типа организации полагают, что он развивает самодеятельность рабочих. Но, вникнув глубже в такую постройку, мы видим, что самодеятельность развивается не рабочих, а исключительно определенных групп, исполняющих те или другие функции. Масса же организации остается оторванной от этих „специалистов" и - предоставляется своим собственным силам. Вырвав из ее рядов самое лучшее, цвет организации, эти защитники оставляют остальных без тех, кто своим словом и делом мог бы выработать из них социалистов и революционеров. Такая оторванность способствует появлению особой кастовой психологии среди тех, кто по своему лишь желанию, пониманию и расчетам делает то, что необходимо для всего рабочего класса. Благодаря такой самостоятельности создается аристократия, с своей лишь точки зрения, могущей не совпасть с точкой зрения всей организации и, особенно, всего рабочего класса, вершащая судьбы рабочих. Этот тип организации приводит к полному попранию принципа демократизма, к организационному подчинению всех (целого) группе (части) и даже одной личности. Группа, личность,

- 150 -

действуя для рабочих, должны не только сообразоваться с их мнением, но и получить от них санкцию на то или иное действие. При социалистическом обществе получение такой санкции легко. При полицейском режиме невозможно.

Не надо, в таком случае, совсем никакой санкции! - заключают „ярые" автономисты.

Нет, - заявляем мы! - из двух зол надо выбирать меньшее. Если нельзя апеллировать ко всем, то, по крайней мере, к части. Но следует ли из отрицания подобной автономии признание возможности демократического принципа в современных условиях? Признав принцип строгого качества при создании максималистских организаций, создали ли мы тем самым условие для возможности применения этой апелляции и при самодержавно-буржуазном строе? Нет, обязаны мы ответить, этот принцип не может гарантировать организацию от вражеских нападений при ее количественном росте, который может быть огромен. И тогда и с конспиративной, и -с практической сторон невозможно применение принципа демократизма в его чистом виде. Что возможно для малой количественно организации, то практически недоступно для количественно большой и все растущей, впитывающей в себя все живые соки рабочего класса.

Дата добавления: 2015-12-08