Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Восточный Иран

Читайте также:
  1. Ближневосточный конфликт: истоки и современное состояние.
  2. Восточный (азиатский) путь возникновения государства
  3. Восточный Туркестан
  4. Восточный Туркестан в составе империи Цин
  5. Восточный Юргорден
  6. ГЛАВА 8. Восточный Лондон

 

Сначала речь шла о западной половине империи — о Малой Азии, Сирии, Египте, Месопотамии. Их внутренняя заинтересованность в сохранении персидского владычества была столь незначительна, что Александра иной раз воспринимали здесь как освободителя. Но далее речь шла уже о коренных землях — Персии и Мидии. И тут для персов была поставлена на карту не империя, а собственная свобода. И тем не менее они проявили слабость. Они устали не столько от борьбы, сколько от власти, от владения и владычества, от упоения своей значительностью.

Итак, теперь предстояло освоить восточную часть державы — Восточный Иран и Бактрию с Согдианой. Как там примут завоевателя?

Александр ожидал увидеть бесконечные просторы и горы, вздымающиеся до небес. С «Крыши мира» растекались во все стороны реки, несущие под лучами южного солнца свои мутные талые воды. Они дарили жизнь долинам, лугам и даже пустыням, пока в конце концов не иссякали в мертвых песках. Вечный снег и обжигающая жара, потоки воды и алчущие степи, возделанная земля и пустыни, изобилие и вечная нужда. Всегда здесь вставало неколебимое «да — нет», жестокое «или — или». Неудивительно, что столь непохожи друг на друга были здесь и люди: собственники плодородной земли противостояли нападавшим на них кочевникам, верующие — еретикам, «правдоискатели» — «обманщикам». В метафизике мы тоже видим отражение земного: свет и тьма, добро и зло, ангелы и бесы, боги и демоны, Ахурамазда и Ариман.

Этому внутренне напряженному и не расположенному ни к какой духовной экспансии, упорно коснеющему в противоречиях и на круге своем бытию соответствовала отрешенность всех этих стран от высокой культуры Востока. Пустыни отделяли Восточный Иран от западного и южного побережий, не говоря уже о Европе и об остальной Азии. От Индии он был отделен сверх того высокими горами.

Часы мировой истории остановились здесь в незапамятные времена. Здесь всегда были рыцари в своих замках, крестьяне в огороженных селениях, разбойники в степях и всегда те же самые сады и поля, стада, превосходные кони и верблюды, а еще охота, пиры, справедливость и благочестие. Но кроме этого не было ничего. На западе эта исконная жизнь распалась, а на востоке она все еще находилась в своем изначальном положении. Из четкого рисунка жизни, из внутренней ясности здесь смогло вырасти лучшее, что мог предложить Иран, — благородная проповедь Заратуштры. Именно она объединяла большую часть всадников, когда дело шло о защите родины.

Персы и мидийцы под влиянием более развитых культур месопотамских соседей утратили свое лицо. Чужих нравов они не усвоили и, утратив исконные обычаи, остались опустошенными. Яд власти, тяготы владычества над другими народами сумели разрушить их характер; традиционная схема мировых империй ввергла их в водоворот синкретизма, привела к потере старой опоры, не дав взамен новой.

Восточный Иран, по существу, не был этим затронут. Кир, правда, когда-то явившись сюда, потребовал поддержки и обещал взамен свою верность. Но он был таким же иранцем, как они. Он защищал их от нападения северных кочевников, улаживал стычки между соседями, а в остальном оставлял их такими, какими они были. Он заманивал к себе на службу славой и добычей, к тому же можно было, находясь в безопасности, немало узнать о мире, который начинался за пустыней. Персидское владычество приносило, пожалуй, обогащение, но никоим образом не требовало отказа от укоренившихся обычаев.

Иное дело сейчас. С запада надвигалось нечто, не имеющее имени, некий пожирающий огонь, похожий на все выжигающий степной пожар. С македонскими молодцами, на худой конец, еще можно было сговориться. От них пахло лошадьми, они были падки до вина и женщин, а на охоте и в метании копья столь же проворны, как их собственные богатыри. Но вот возглавлявший их человек был страшен. Даже неизвестно, кто он — бог или волшебник. И эти надменные, всезнающие греки с их россказнями, глупыми вопросами и порочной изнеженностью! Они несли с собой непостижимое, поймали в свои сети македонского царя с его людьми, поймали и весь мир, может, и у иранцев они похитят души и веру?

Без сомнения, такие мысли тяготили восточноиранских укротителей коней. Речь шла сейчас не только о политической свободе, но о самой культуре Ирана, которая под напором эллинской цивилизации оказывалась под ударом. Более всех сопротивлялась нововведениям знать Согдианы, Бактрии и Арии, чей уклад и образ жизни попадали под удар в первую очередь. Эти районы были заселены подлинными иранцами в этническом, а не в географическом смысле слова. Однако и те, кто решился бороться, должны были признать свои ограниченные возможности.

Все хорошо знали, что главная опасность исходит не от вражеской конницы и пехоты, а от личности царя. Полководцу надо было противопоставить полководца. Дарий проявил неспособность, бог оставил его. Теперь вся надежда была на Бесса и его сатрапов. Восточноиранские племена видели в них своих вождей. За ними, пожалуй, пойдут, покуда они будут иметь успех, но что произойдет, если и они не справятся?

Знать Восточного Ирана рассчитывала на, как мы говорим теперь, народную войну. Последняя должна была отличаться от битв огромных армий, проигранных Дарием. Сила народной войны заключена в широте действий, жестокости и спонтанности ее предприятий, слабость — в опасности раздробления сил и во всяческих разногласиях между отрядами. Война не превратится в затянувшуюся обоюдную резню лишь при условии, если ее бойцы будут борцами за свободу.

Александр, кажется, предвидел угрозу такой войны, во всяком случае всеми средствами старался избежать ее. Впоследствии мы увидим, что народная война все-таки разгорелась, что в лице Сатибарзана и Спитамена явились борцы за свободу и как Александру в конце концов удалось одержать победу и в этой новой для него войне.

 


Дата добавления: 2015-12-07; просмотров: 77 | Нарушение авторских прав



mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.006 сек.)