Изучение народной драмы.

Народные драматические действа исследованы довольно многосторонне. Интерес к ним проявляли фольклористы, этнографы, искусствоведы, театроведы. В научной литературе есть и работы, содержащие общую характеристику различных форм драмы, например книга В. Н. Всеволодского-Гернгросса [5]. Н. Н. Белецкая выяснила основные принципы народной драматургии [7]. Обстоятельно освещена связь драматических форм с календарными и семейными обрядами в книге В. И. Чичерова «Зимний период русского земледельческого календаря XVI—XIX веков» (1957) и в книге В. Я. Проппа «Русские аграрные праздники» (1963). Эта связь рассмотрена и в статьях сборника «Народный театр» (1974). Процесс развития драматических форм показал В. Е. Гусев в статье «От обряда к народному театру» (1974). Роль скоморохов в народной драме освещена в старой книге А. С. Фаминцына «Скоморохи на Руси» (1889) и книге А. А. Белкина «Русские скоморохи» (1975).
Следует упомянуть также статью Р. М. Волкова «Народная драма «Царь Максимильян» (1912), статью Н. Н. Виноградова «Великорусский вертеп» и книгу П. Г. Богатырева «Чешский кукольный и русский театр» (1923).
В названных работах обстоятельно проанализированы собранные материалы, поставлен и освещен большой круг важных вопросов: специфика народных драматических форм, условность и реалистичность, место традиции и импровизации, своеобразие структуры действ, их стилевые особенности, характер диалога и монолога, отношение слова и действия, приемы трагического, сатиры и комического, оформление представлений, история народной драмы, взаимоотношение народного и профессионального театра. В ряде работ представлено современное состояние народной драмы.
В 1976 г. вышла книга Н. И. Савушкиной «Русский народный театр», в которой рассмотрены виды драматических действ, характер их исполнения. Книга учитывает новые работы советских фольклористов и весьма полно охватывает известные материалы, в которых содержатся сведения о русском народном театре и драме.
Все это дает довольно полное и целостное представление о народном драматическом и театральном искуссстве.
Основные формы народных действ. В быту русского народа издревле важное место занимали праздники. Им придавалось большое значение. И в глубокой древности, и в более позднее время праздники включали в себя гулянья, песни, пляски, хороводы, игры. Так как хозяйственная деятельность народа составляет существенную сторону его жизни, а основным занятием русских людей издавна было земледелие, связанное со сменой времен года, то в праздниках немалое место занимали обряды, в которых соединялись словесный текст и действия, имевшие магическое значение; целью их было вызвать урожай и приплод скота, обеспечить благополучие и здоровье людей.
Одной из самых древних форм народных действ и составных частей праздников были игры. Они возникли как средство обучения молодежи и передачи ей жизненного опыта старших, как форма упражнений в предстоящей деятельности, в трудовых процессах, подражание которым обычно составляло их содержание. Известны военные, охотничьи, земледельческие игры древних народов. Вероятно, такие игры были и у славянских народов, в том числе у русского. Часть старых игр приспособилась к новому времени и сохранилась в русском народном быту. «Повесть временных лет» осуждала игры («игрища», «плясание», «бесовские песни»). Эти игры были связаны с обрядами, более всего с календарными. Такие обряды, как колядование, встреча и проводы Масленицы, встреча весны, русалии, похороны Костромы и многие другие, представляли собой не только совокупность действий магического характера, но игры-забавы, которые с отмиранием обрядов занимали все больше места. Шутки, остроумие, песни, бытовые сценки вытесняли культовые моменты обрядов.
Подобный процесс переживали и семейно-бытовые обряды, прежде всего свадьба. Она совершалась как драма с определенным распределением ролей (невеста, жених, подруги невесты, родители невесты, сваты, тысяцкий, дружка и проч.). Недаром в народе говорят «играть свадьбу». Ранее строго сохранялся распорядок обряда с выделением определенных его этапов, разыгрывавшихся действующими лицами. Свадьба содержала в себе целый ряд драматических моментов, приближающих ее к драматическому представлению, кстати сказать, со зрителями — родными и односельчанами.
Обрядовые действа существовали одновременно с необрядовыми и взаимно влияли одни на другие. Кроме того, магические действия, собственно, не имеют театрального аспекта: их цель — невыразительная, воздействие не на слушателей или зрителей, а на силы природы. Обряд и обрядовые игры все более совмещали в себе магические цели и цели собственно игры, забавы и развлечений. В них все чаще входили сценки комического содержания.
Важной особенностью обряда и игры было ряженье, когда исполняющие обряд, а особенно игру, рядились медведем, конем, журавлем, козой. Ряженья включали в себя небольшой словесный юкст, представляющий разговор вожака с животными. На ярмарках обычно водили медведей, обученных представлять, как баба на коромыслах воду несет, как девушки румянятся, как солдаты маршируют с ружьями на плечах, как поп к заутрене идет. Разыгрывалась и сцена просватывания девушки за барчонка-дурачка (медведя).
Семейно-бытовые обряды нередко содержали комические пародийные сцены свадьбы и похорон, в которых высмеивались церковные обряды. Все это обычно выливалось в веселые представления. Кострома болела, к ней приходил фельдшер, лечил ее, однако она все-таки умирала, и тогда следовали шуточные ее похороны.
От обрядов и игр путь лежал к собственно драматическим представлениям, для формирования которых особенное значение имели народные хороводные игры, а также бытовые сценки, разыгрываемые бродячими певцами, музыкантами и актерами — скоморохами.
Постепенно происходил процесс формирования народной драмы и театра. Процесс был сложный. Большое значение имели такие трудовые игры, как посев льна, хороводные сцены, в которых иоспроизводились разные трудовые процессы, например сцена, в которой мать обучала дочь умению ткать.
В. Н. Всеволодский-Гернгросс различает обряд, игру и драму. Это различие помогает получить конкретное представление о процессе формирования народной драмы, о тех элементах, из которых она складывалась. Он пишет: «Для обряда характерно магическое содержание, вследствие чего его зрелищно-действенные формы приобретали символическое, аллегорическое значение, становились все более и более схематическими и условными. Игра выполняла в основном развлекательные функции и воспроизводила действительность натуралистически, в ее внешних проявлениях. Драма (драматическое игрище) отличалась от обряда отсутствием магических черт, а от игры — отсутствием чистой развлекательности и с другой стороны, наличием углубленной характеристики эмоциональных образов. Это последнее стало ее спецификой» [5, 22].
Хороводы и игры, развитие которых вело к образованию драмы, эволюционировали так, что в хороводах усиливался игровой момент, а в играх — словесно-драматические элементы, в результате чего возникали сценки. Из двух типов хороводов — круговых и линейных —особое значение имели первые, в которых стоящие в кругу изображали то, о чем пелось в песнях. В 1864 г. в десятом номере журнала «Современник» была опубликована сцена «Баня», кторая представляла собой пародию на рекрутский набор, (цена сопровождалась репликами по адресу начальства, доктора, пх произвола и взяточничества.
Но особенно популярны были антибарские.-сцены, например ш pa «в барина». В ней барин решал судьбу крепостных, которые просили разрешения на женитьбу. В сцене действовали и казачок, И кучер. Обедневший барин посылал казачка к лавочнику попросить у него в долг продукты. Казачок возвращался и говорил, что лавочник отказал да еще обругал барина.
Другая игра —«Водить барина»—изображала «барский суд». Барин судил крепостных, которые жаловались то на воров, то на неверных жен, то на соседей. Барин определял для каждого виновного наказание, и оно тут же приводилось в исполнение.
Игра «Барин и староста» представляла барина глупым и несообразительным; староста его открыто обманывал. Игра «Афонька малый и барин голый» (в некоторых вариантах Афонька имеет определение «новый») использует известный сказочный сюжет «хорошо да худо». Он же иногда используется и в сцене барина и старосты. Плутоватый слуга дурачит барина. На вопрос о том, все ли хорошо в деревне, он отвечает: хорошо да худо. Оказывается, там конь издох, барыня умерла и дом сгорел.

Дата добавления: 2015-11-28