Часов 16 минут

Уильям Верн зевнул и, вяло потянувшись, откинулся на спинку кресла, чувствуя, как трещат суставы после почти часовой неподвижности. На подсознательном уровне он понимал, что все его движения фиксирует камера видеонаблюдения, но особого значения это не имело. Служебная инструкция не запрещала ему время от времени потягиваться. Кроме того, вся его работа настолько уже превратилась в рутину, что он сомневался, что за ним вообще кто-либо наблюдает. А даже если и так, то они смотрели на броневик, а не на него.

Снова наклонившись вперед, он окинул взглядом приборную панель. Как всегда, все лампочки светились зеленым. Состояние хранилища — в норме, коридор — в норме, система финансового контроля — в норме. В норме, в норме, в норме. Порой ему даже хотелось, чтобы что-нибудь пошло не так. Хоть какая-то перемена.

Прошло пять месяцев с тех пор, как Верна переманили с его должности программиста в «Пало Альто». Предложение выглядело слишком заманчивым, чтобы от него отказаться. Ему не только предлагали место в Утопии и не только в отделе новых технологий, но к тому же работа была связана с некими секретными вопросами безопасности, что весьма его заинтриговало. Ему пришлось заполнить массу всевозможных документов и подписок о неразглашении, пройти основательную проверку. К его удивлению, выяснилось, что в парке ему придется заниматься тем же, чем он занимался в «Пало Альто». Разработка систем и их обслуживание выглядели точно так же — и в парке развлечений, и в небольшой начинающей компании. Да, здесь было больше денег, больше интересных игрушек, но куда меньше простора для творчества.

Что же касается части его работы, касавшейся «вопросов безопасности», то она заключалась в наблюдении за приборной панелью, вдыхании выхлопных газов и созерцании тыльной части бронеавтомобиля в течение семи минут раз в неделю.

Послышался негромкий писк, затем гудение — кто-то за дверью диспетчерской хранилища привел в действие сканер сетчатки. Щелкнул замок на тяжелой двери, и вошел Том Притчард, представитель отдела финансового контроля.

Верн без особого интереса посмотрел на него.

— Как у нас дела?

— Все заперто — надежнее, чем пояс целомудрия твоей сестры, — сказал Притчард, закрывая дверь. Он только что вернулся с обязательного обхода. На те несколько минут, когда совершалась передача денег, часть сектора «С» вокруг хранилища и ведущий к нему коридор были полностью отрезаны от остального Подземелья.

— Хорошо. Заканчиваем.

Из коридора слышался настойчивый предупреждающий сигнал бронеавтомобиля, проехавшего триста футов задним ходом в их сторону. Он нажал кнопку, включая мощные вентиляторы, которые должны были отправить выхлопные газы обратно в пустыню.

— Где наша нянька? — спросил Притчард, подходя к окну.

Хотя для передачи денег требовались лишь двое — специалист в диспетчерской и представитель финансового отдела, — обычно при этой операции присутствовал как минимум один сотрудник службы безопасности.

— Похоже, сегодня мы предоставлены самим себе, — ответил Верн. — Вероятно, они все опять у того чертова автомата.

Неделю назад один из охранников выиграл восемь тысяч в казино в Дощатых Тротуарах. Деньги конфисковали, и парень получил выговор за игру в рабочее время, но среди молодых сотрудников эта история вызвала немалый ажиотаж.

— Возможно, они на месте той катастрофы в Каллисто. Кто знает, что там произошло.

— Хочешь сказать — если там вообще что-то случилось. Это уже третья история о несчастном случае, которую я слышал за сегодня. Интересно, кто их придумывает?

Конечно, даже если бы это было правдой, они бы об этом не услышали еще много дней, сидя здесь в этом проклятом трюме. Верн как-то читал рассказ Джозефа Конрада про двоих англичан, работавших в каком-то далеком поселении в Африке. В конце концов они не смогли больше этого вынести и убили друг друга. По крайней мере, так ему запомнилось, однако всегда казалось чересчур надуманным. Но возможно, он ошибался.

— Не знаю, мне показалось, что все случилось на самом деле. Я слышал, что кто-то погиб.

— Кто знает? Погибших могла быть и сотня.

— Хватит тебе. Я даже слышал разговоры о террористах.

— Тебе все время мерещатся террористы, — сказал Верн, насмешливо глядя на него. — Знаешь, похоже, ты занимаешься не своим делом. Тебе бы стоило работать вместе с проектировщиками аттракционов и инженерами-дизайнерами. В любом случае, — продолжал он уже спокойнее, — если бы что-то такое случилось на самом деле, Его Светлость отменил бы рейс.

«Его Светлостью» большинство сотрудников системного отдела именовали Фреда Барксдейла, который был известен как трудолюбивый и талантливый руководитель. Но вместе с тем он слишком строго придерживался протокола. Барксдейл спроектировал систему управления финансами и всегда лично контролировал еженедельную передачу денег из автоматизированного хранилища Утопии в бронеавтомобиль. Когда Верн только начинал здесь работать, ему подробно рассказывали о здешней командной иерархии. Если бы действительно произошло нечто из ряда вон выходящее, Барксдейл бы сообщил им, что отправка отменяется. Но подобного ни разу не случилось, и Его Светлость никогда не отменял рейс. Он звонил им по многим другим поводам — к примеру, ругая за медленную или небрежную процедуру передачи, — но никогда по поводу отмены.

В динамике на приборной панели послышался треск и раздался голос водителя броневика:

— Утопия Центр, говорит Девять-Эхо-Браво. Хранилище в пределах видимости.

Верн наклонился к микрофону.

— Утопия Центр, подтверждаю. К передаче готовы.

Он посмотрел на часы — четыре часа восемнадцать минут пополудни. Точно вовремя. По крайней мере, сегодня Барксдейл останется доволен.

Встав, Верн подошел к стоящему у окна Притчарду. Вдоль плавного изгиба коридора медленно приближался задним ходом автомобиль с золотой надписью «Американский бронированный транспорт» на бортах. Верн без особого интереса посмотрел на него. В диспетчерской уже начинало вонять выхлопными газами, несмотря на вентиляторы. И запах этот оставался еще минут на двадцать после отъезда броневика. «Интересно, — подумал он, — обладает ли дизельный выхлоп канцерогенными свойствами? Возможно, стоит потребовать доплаты за вредность».

Автомобиль поравнялся с диспетчерской и остановился, взвизгнув тормозами. Как обычно, он немного постоял, затем водитель отпер замок, и распахнулась тяжелая дверь со стороны пассажира. Из нее спрыгнул человек с дробовиком в одной руке и с папкой в другой. Он повернулся к окну и помахал им.

Верн нажал кнопку, и открылась небольшая дверца, ведущая в коридор. Распахнув ее, он спустился на десять ступеней вниз в проход с высоким потолком. Скрежет дизеля здесь раздавался громче, и он сразу же пожалел, что его нельзя выключить. Но по правилам этого не полагалось.

Охранник шел ему навстречу, жуя резинку. Это был мужчина лет тридцати с небольшим, улыбающийся, загорелый, с короткими желтыми усиками.

— Как дела? — спросил он.

Его техасский акцент вполне соответствовал манере держать себя.

— Нормально, — ответил Верн.

Инкассатор улыбнулся и кивнул, продолжая жевать резинку.

— Что-то я вас не припоминаю, — сказал Верн.

— Само собой, — продолжая улыбаться, ответил тот. — Я Эрл Кроу, маршрутный инспектор. Иногда я сам участвую в рейсах, проверяю, что все работает как надо, а клиенты довольны. А вы, черт возьми, самый крупный наш партнер.

Он подал ему папку. Верн взял ее, продолжая смотреть на инспектора.

— Джонни на самом деле тоже здесь, — продолжал Кроу. — Снаружи. Вчера ребята основательно погуляли, и он крепко напился. Так что пришлось отправить его в машине сопровождения, а не в броневике. Сорок миль по пыльной дороге любого протрезвят.

При этих словах Верн наконец усмехнулся, достал из кармана ручку, бросил взгляд на бланк и, не читая, поставил подпись.

— Вы довольны качеством нашей работы? — спросил Кроу, забирая у Верна папку. — Какие-нибудь жалобы или пожелания, которые я мог бы передать руководству?

Верна, привыкшего лишь получать приказы, его вопрос приятно удивил.

— В общем-то, нет, — ответил он. — Ничего такого.

— Рад слышать. Впрочем, если сочтете, что мы что-то могли бы улучшить, — сообщите.

— Обязательно, — сказал Верн, стараясь придать голосу начальственный тон. — Если вы готовы, я открываю камеру.

Он шагнул назад в диспетчерскую, поспешно отгородившись дверью от шума и выхлопных газов. Щелкнул замок, и красный огонек на панели вновь сменился зеленым. Он повернулся к Притчарду, наблюдавшему за их разговором через окно, и они кивнули друг другу — общение с командой броневика завершилось.

— Открываю камеру, — повторил Притчард, набирая несколько команд.

Подойдя к другой клавиатуре в дальнем конце приборной панели, Верн ввел отдельный код доступа.

Послышалось гудение механизмов, и за стеной диспетчерской начала бесшумно поворачиваться дверь хранилища. Притчард и Верн подошли к другому окну, меньшего размера. Верну казалось, что эта часть его работы никогда ему не наскучит.

С того момента, когда деньги оказывались в распоряжении финансовой системы Утопии, независимо от того, откуда они были получены — из казино в Газовом Свете, от продавца хот-догов в Дощатых Тротуарах или торговца вуалями в Камелоте, — к ним больше не прикасалась рука человека. Все делали машины: пересылали деньги в пункты сбора, сканировали, сортировали, пересчитывали, упаковывали и в конечном счете доставляли в хранилище. Людей же держали в стороне от возможного искушения. Тяжелая дверь сдвинулась в сторону, перекрыв ведущий в глубь Утопии коридор и открыв камеру за ней, и остановилась, глухо ударившись о стену.

Верн посмотрел в окошко. Обычно хранилище отгораживала от человеческих глаз огромная полукруглая дверь. Но как только они оба ввели соответствующие команды, дверь повернулась на девяносто градусов, превратив коридор в закрытый туннель. Дневной свет теперь находился по одну ее сторону, а гигантские суммы наличных — по другую. Посередине стоял бронеавтомобиль.

Кроу шагнул в камеру, держа в левой руке два пустых брезентовых мешка. Секунд через двадцать он появился снова, неся перекинутые через плечо тяжелые сумки. Машины упаковывали деньги в завернутые в коричневую бумагу пачки, ровно по восемьдесят купюр в каждой — как в свое время объясняли Верну, идеальный размер для обработки и транспортировки с помощью автоматизированной системы.

Кроу отправился за очередным грузом. Он двигался быстро, демонстрируя немалый опыт в подобной работе.

«Довольно-таки загорелый для инспектора, — рассеянно подумал Верн. — Наверняка много играет в гольф. А может, вообще из ковбоев, судя по его акценту». Хотя Верн не мог видеть водителя сквозь бронированное стекло, он знал, что тот внимательно наблюдает за Кроу, постоянно поддерживая с ним визуальный контакт и радиосвязь.

Инкассатор вернулся с новой порцией денег, скрылся внутри машины, а затем появился снова, все так же держа дробовик под мышкой правой руки. Верн без особого интереса взглянул на оружие — новое, аккуратное, чистое. Персоналу Утопии никогда не приходилось иметь дело с деньгами или оружием. Для этого нанимали профессионалов извне, а сами герметически запирались на время всего процесса. Страховые компании наверняка были очень довольны.

Кроу показался в очередной раз. Даже с его скоростью на то, чтобы перенести сто миллионов долларов, требовалось несколько минут. Зевнув, Верн отвернулся от окна, тяжело опустился в кресло перед приборной панелью и снова с удовольствием потянулся.

Эрл Кроу шагнул в броневик, нырнул в заднее отделение и сбросил с плеча тяжелые мешки. Ждавший его шофер перевернул их, рассыпав по полу десятки одинаковых, завернутых в бумагу пачек. Процедура была не вполне стандартной — водитель должен был оставаться за рулем, наблюдая за погрузкой и бдительно следя за потенциальными грабителями или налетчиками, — но в этом закрытом безлюдном коридоре их никто не мог видеть.

Кроу снова забросил пустые сумки за плечо и повернулся к сообщнику, который укладывал коричневые пачки в боковые отделения машины.

— Ну как, понравилось снова водить броневик? — спросил он.

Водитель кивнул, не прекращая своего занятия.

— Еще бы, черт возьми. И впервые можно оставить себе то, что везешь.

Негромко усмехнувшись, Кроу спрыгнул с подножки и вновь направился к хранилищу.

Дата добавления: 2015-11-26