Часть пять. Завтра

Время летит ястребом. Зорким хищным взглядом высматривая, что можно схватить с такой далекой земли-реальности. И вытащить добычу из его когтей могут лишь немногие счастливые безумцы.

Аня была счастлива, это уж точно. Безумна? Нет.
Точно нет. Она просто принимала все происходящее как данность, и не хотела думать о завтрашнем дне.
Четыре великолепных дня на крыше, вечерние разговоры с ребятами, игра на гитаре, полутрепетное внимание флейте Саши, чуть заумным рассказам Вихрастого.
Все это было хорошо, а значит пришла пора конца.

- В общем, вот так. Я бы не сказал, что самый умный в классе был, но когда сказал, что читаю сейчас Ницше, на меня посмотрели, как на идиота…

Аня и Андрей, а точнее сейчас, естественно, Ая и Вихрастый, стояли в очереди в супермаркете, и Андрей рассказывал ей о себе. Девушка поправляла непослушную прядь и, задумчиво улыбаясь, смотрела на парня.

- Знаешь, я не люблю зеленые яблоки, - внезапно сказала она.
- А? – парень, сбившись, растерянно посмотрел на неё, но быстро оправился, - нет проблем, сейчас поменяем!

Он достал пару яблок из корзинки, и хитро подмигнув девушке, положил их в морозильник с рыбой. Ая покачала головой, но скорее из принципа, чем в укоризненном жесте.

Таким уж был Вихрастый, порой невероятно серьезным и в тоже время невероятно смешным.
Она, повинуясь внезапно нахлынувшему чувству нежности, пригладила его вихор. Он, впрочем, никак особо не отреагировал на её движение – лишь дернул головой и продолжил свой рассказ.

Он давно стал своим.
Несколько бесконечных дней назад.

Когда они вернулись на крышу, спустя полчаса, нагруженные пакетами со съестным, уже был вечер.
В покупках, так незаметно, прошло несколько часов.
Но оно того стоило.

Картина, которую застали ребята, удивила их. Карлсон сидел рядом с незнакомым взрослым мужчиной в рабочем комбинезоне, и пил кофе. Заметив Аю, он улыбнулся ей, и вновь повернул голову к мужчине, продолжая оживленный разговор.

Впрочем, узнав мужчину, Аня непроизвольно добавила к своему удивлению страх. Нет, конечно, появление Алексея Никитича было предсказано, хотя это немного неуместное слово, её отцом, но за эти 4 дня она уже успела забыть все, что было До.
Или, если хотите, по ту сторону.

- Здравствуйте… - протянула Аня, смущенно оправляя невидимую юбку на пыльных джинсах

- Ух ты, какие люди – разнесся бас мужчины по крыше. Он широко заулыбался и протянул девушке большую мозолистую ладонь, - не думал я, что дочка такого скромняги будет такой хулиганкой!

Вместе с назойливым «а не сдаст ли?» ушел страх, а за ним выветрилась и наглая буковка «н». Ая, улыбнувшись мужчине, вложила свою ладошку в его.

Ребята весело разобрали пакеты, оформили небольшой ужин, и пригласили Алексея Никтича к импровизированному столу. Он вежливо отказался, лишь придирчиво выбрав себе яблоко.

- В общем так, ребятки, - заговорил он внезапно, когда довольная сытая Ая лежала на горячей крыше, подставив лицо солнцу, - завтра я приеду с бригадой ставить дверь.

Девушка резко вскочила, при этом каким-то образом умудрившись поцарапаться. Посасывая раненый палец, она растеряно смотрела на посерьезневшего вмиг мужчину.

- И естественно, вас здесь не должно быть.

Что-то холодное хлынуло из сердца Аи, быстрой волной окутывая все тело. Она перевела взгляд на Карлсона, но тот, казалось, был ничуть не расстроен.

- Да, Алексей Никитич, мы как раз собираемся уходить завтра с утра.

Что?
Да, милая, ты не ослышалась. Мы уходим завтра с утра. Через каких-то чертовых 10 с лишним часов твоя маленькая жизнь оборвется и начнется обыденность и банальность существования.
Хотя это только ты так думаешь.

- Вот и ладненько, - мужчина легко поднялся за ноги, снял воображаемую шляпу, и, шутливо поклонившись ребятам, ушел.

Вихрастый воспринял все как данность. Спокойно улыбнулся Ае, и о чем-то заговорил с Карслоном.
Девушка сидела неестественно прямо, чувствуя, как недоумение медленно расползается по её телу.

Как? Это все?
Даже нет, неужели это ВСЕ?

Она поймала оценивающий взгляд Саши, и жалко улыбнулась ему.
Ну же, подойди ко мне. Обними. И объясни, наконец, что происходит.

Нет. Парень ловко вскочил на ноги, и нырнул в палатку за своим рюкзаком.

- Ребят… - не выдержала Ая, - вы действительно завтра уходите?

- Да. Завтра будет уже неделя, как мы здесь.

Закон облаков…
Девушка вскинула голову к небу, душа накатившие слезы на подходе.
Затухающее Солнце ласково поцеловало её нежные скулы. Облака невозмутимой громадой продолжали плыть на юг.

- Может, попоем, а? – предприняла она ещё одну попытку, - Я за гитарой могу сбегать.

- Ая, давай вечером. Мы как раз соберемся. Приходи через часа два, хорошо?

Девушка дернулась от его слов, как от пощечины и, бросив злой взгляд на парня, ушла.

Такое назойливое слово «завтра». Девушка лежала пластом на кровати, обняв подушку, и, смотря на белоснежный потолок, продолжала его повторять.

Четкие слова и сроки всегда однозначны. Никакой двусмысленности, никаких лишних эмоций.
Цифры никогда не бывают лицемерными. Но почему-то, хотелось плакать.

Плакать не о чем не думая. Думать о ни о чем. Отсутствие мыслей или присутствие отсутствия.
Хороший вопрос.
Очень удобный и спасительный – спрятаться, убежать за псевдоважные рассуждения, лишь бы не думать о завтра.

Мимо комнаты пару раз прошла мама – девушка на миг закрывала глаза, притворяясь спящей.
В конце концов, миг растянулся в несколько часов. Когда она открыла глаза, был уже глубокий вечер. Лениво зевая, она кинула взгляд на часы и в бешенстве прикусила губу – в 11 часов её явно никто никуда не отпустит.

- Мам?

- Да, Ань?

- Можно я схожу, погуляю? – осторожно спросила девушка.

- Время видела?

- Ну, пожалуйста… - протянула Аня.

- Можешь выйти подышать воздухом на 15 минут. Но не больше, иначе накажу – строго сказала мама, не отрываясь от просмотра телевизора.

И снова конкретные цифры, так больно режущие ухо тиком часов.
Тик-так..
Так-тик..
Хэй, детка, осталось уже 14 минут 30, нет, уже 25, секунд!

Парни сидели рядом друг с другом на парапете, и смотрели, как на небо выползают звезды.
Ая осторожно присела рядом сними:
- Привет ребята, я ненадолго… - шепотом сказала она.
Саша молча обнял её.

Порой молчание лучше всех слов. Порой одно прикосновение лучше всех слов.
Да и вообще, на свете так много вещей лучше слов.

Звонок телефона рывком втянул её по другую сторону крыши.

- Мне пора… - протянула она, сбросив.

Парни поднялись. Вихрастый, подойдя к ней, внезапно крепко обнял её. Из-за его плеча, она не отрываясь, смотрела в задумчивые грустные глаза Карлсона.

Андрей, осторожно отошел в сторону. Саша одним легким шагом оказался рядом. Его губы совсем рядом с её дрожащей щекой.

- Спасибо за все, милая…

Она стояла неподвижно, лишь до боли сжав кулаки.

- Тебе пора, - спокойно сказал о ней, - мама будет ругаться.

По её лицу пробежала гримаса боли, но она так и не разомкнула губ.

- Давай же, Ая, - легонько подтолкнул её Карлсон.

Ощутив горячее желание дать ему пощечину, она вздрогнула – слишком силен был контраст между холодом в кончиках пальцев и яростным теплом возле сердца.

Она так и не смогла ничего сказать, уйдя на негнущихся ногах, и до последнего чувствуя странный взгляд Саши на своей спине.

Но что-то в груди, как тогда, неделю назад, подсказывало ей.
Это ещё не конец.

Эпилог

Бывают моменты, когда не хочешь просыпаться. Не потому что ты в глубокой депрессии и хочешь умереть, или потому что лег в 4 ночи и не можешь не спать.
Просто бывает время, когда не хочешь разрушать гармонию мира.
Абсолютная тишина в комнате, залитой серебряным светом и шум дождя за окном. Яростного ливня, бьющегося в окно, словно кричащего – впусти меня.
И ты закрываешь глаза. Ты пытаешься не дышать и снова заснуть.

Не получится, Аня.
Будильник, поставленный на 6 утра, настойчиво звенит вновь. Впрочем, девушка ему очень благодарна – наваждение исчезло.
Остались лишь раскаты грома в рассветной мгле за окном и еле слышный храп отца в соседней комнате.

Аромат сна мигом выветрился из комнаты, когда Аня, прыгая босиком по ледяному линолеуму, открыла форточку.

Довольно взвывший ветер ухмылкой дождя потянулся к обнаженным рукам девушки, но та уже в спешке одевалась.

Перламутровый оттенок ночи предательски прорывался из глубин тела в зевке, но все сознание Ани было подчинено лишь одной мысли.

Только бы успеть. Только бы они не ушли.

Уже стоя в прихожей и обуваясь, она бросила тоскливый взгляд на невозмутимо-желтый чайник на подоконнике. Впрочем, сумев перебороть себя, девушка шагнула за дверь.

За спиной осторожно щелкнул замок, и острым ножом в грудь вошло жуткое ощущение дежа вю.
Точно так же как и неделю назад, она шагала в неизвестность.
Балансируя на грани Между.

На крыше царил хаос. Ветер в бешенстве бился о кованые листы железа, упорно пытаясь сломать спутниковую тарелку, жалобно стонала пыль, прибитая дождем.

Сквозь завесу дождя пробивались лишь две фигуры, быстро собирающие палатку.
Ая помедлила перед последним шагом.
Нет, брезгливость или страх перед перспективой промокнуть насквозь, она не испытывала.

Скорее острое ощущение того, что она будет здесь лишней.
Иногда тело действует раньше, чем приходит команда сверху. Хорошо это, плохо, кто знает?
Так или иначе, но отрезвляюще-ледяные капли забарабанили по ладоням девушки.

Дождь мигом окутал её всю, промочив до капли. Джинсы приобрели темно-фиолетовый оттенок, неприятно прилипнув к ногам.
И, тем не менее, впервые за сегодняшнее утро она почувствовала внезапную уверенность.
Ая подняла лицо к небу, и, чувствуя, как тушь грустно перебирается на её щеки, улыбнулась ему.

Осторожно сделав пару шагов, она подошла к суетящимся парням. Вихрастый заметил её первым, и выпрямился. Затем его примеру последовал и Карлсон.
Дождь сумрачной пеленой закрывал его лицо.
Но она не стала шагать дальше, хотя и очень хотелось увидеть его эмоции.
Просто есть вещи, которые лучше не знать.

- Ты все-таки решила нас проводить! – что-что, а эмоции Андрея чувствовались в каждом его слове. Немного растерянная радость с привкусом грусти.

- Нет, знаешь, просто не спалось,- дождь, словно почувствовав её нежелание говорить громко, стих. - Привет, Саш.

- Мы же вроде попрощались вчера, Ая, - устало ответил ей парень.

Дождь вымывал из неё весь негатив – вспыхнувший где-то внутри гнев затихла так же внезапно, как и появился.

Девушка не понимала того, что происходит. Возможно, потому что ещё плохо знала Карлсона, а возможно и потому что он и сам не знал себя до конца.

- У тебя своя жизнь, и я не имею права на неё влиять, - Саша осторожно подошел к ней и внимательно посмотрел ей в глаза, - пусть опостылевше-обыденная, но все равно, она только твоя.

- Да, я не смогу пойти с вами, Саша, но я и не прошу уговаривать себя! Я хочу НОРМАЛЬНО попрощаться, чтобы знать, что эта неделя хоть что-то значила для тебя!

Они стояли лицом к лицу, Вихрастый чуть сбоку и позади. Она плакала, но дождь заботливо прятал её слезы за своими.

- Понимаешь, есть моменты, когда ничего нельзя изменить. Ты не уйдешь с нами, мы не останемся здесь, - продолжал Саша устало. Девушка с немым укором смотрела в его неожиданно почерневшие глаза, - какой стороной не поверни бесконечность, она все равно ей и останется. Таков закон Солнца.

- Но вам все равно придется уйти с крыши, рано или поздно! Когда начнется учеба, зима, в конце концов! Зачем уходить вот так, молча? – Ая не выдержав, сорвалась на крик.

- Это лишь исключения… - в ответ тоскливо протянул Карлсон.

Дождь нахлынул ещё сильней, крыша внезапно испустила тяжелый металлический выдох.
Ая вздрогнула и поежилась от холода – ветер, наконец, забрался под куртку.

Андрей быстро шагнул к ней, и взял её за руку. Девушка почувствовала, как жар его ладони опалил её кожу, и это отвлекло её.

Но удивлению места не было, лишь что-то осторожно и тягуче потянуло за нить внутри.

- Ты не прав, Саша. Называя себя свободным, ты загоняешь сам себя в рамки! – Ая заворожено посмотрела на лицо Вихрастого, до крови прикусившего губу, она ещё никогда не слышала столько чувства в его голосе. Ладонь Андрея крепко, почти до боли сжимала её руку, но девушка словно не чувствовала этого. – Ты же сам говорил, что ищешь свободу, ну так пошли уже, наконец, к черту все эти законы и правила! Сыном Неба не стать, выполняя его законы и живя на крыше, для этого надо по-настоящему ЛЮБИТЬ его!

Парень не отвечал, лишь, ссутулившись, хмуро смотрел на Вихрастого.

- Я искал одиночества, а нашел дружбу, и знаешь, Карлсон, я счастлив – с вызовом подняв подбородок, закончил Андрей.

Да, мой милый друг, а пора бы и тебе стать счастливым.

Дождь шел без остановки, небо, все так же равнодушно улыбаясь, следило за ребятами. Солнце, в мучительном поиске искало свет во внезапно потухших глазах Карлсона.

Дождь – это исповедь. Он смоет с тебя все лишнее, освободит от груза ненужных воспоминаний и эмоций, оставив лишь искры чистых эмоций на белоснежном снегу.
Дождь не дает ответов. Он лишь задает вопросы, мучительными холодными пальцами пробираясь в самую глубь души.
Дождь заставляет быть честным с самим собой.

Дождь – это я.
Я – это дождь.

Дата добавления: 2015-12-08