СПАСЕНИЕ ЖИВОТНЫХ
Дорчестер [1]
Боб нашел собаку в куче мусора.
После Дня благодарения в округе было тихо и пьяно. Отработав в баре «Кузен Марв», он иногда прогуливался по улицам. Крупный, с мешковатой фигуройи «растительностью» по всему телу в самых неожиданных местах, еще с подросткового возраста. В 20 лет Боб пытался бороться с ней, храня небольшие ножницы в кармане пальто и бреясь дважды в день. Он также боролся со своим весом, но в течение этих долгих лет борьбы так и не нашлось девушки, которая оправдала бы всех стараний, проявив хоть какой-то интерес к нему. Поэтому через некоторое время он сдался. Боб жил один, в доме, в котором вырос, и когда казалось, что тот поглощает его со всеми своими запахами и воспоминаниями и темными кушетками, попытки, которые Боб предпринимал, чтобы избежать этого – через церковные общины, пикники на свежем воздухеи сплошь чудовищный микс неудачных свиданий в службах знакомств- только делали рану глубже, заставляя его восстанавливаться неделями, проклиная себя за надежду.
Поэтому он совершал эти прогулки, и, если ему везло, иногда забывал, что люди могут жить как-то иначе. В ту ночь он остановился на тротуаре, ощущая темные краски неба над головой и холод в пальцах, и закрыл глаза навстречу вечеру.
Он привык к этому. Он привык к этому. И это было хорошо.
Вы можете дружить с чем-то, пока не вступаете с этим в борьбу.
Стоя с закрытыми глазами, Боб вдруг услышал жалобное поскуливание, сопровождавшееся отдаленным царапаньем и звонким, металлическим стуком. Он открыл глаза. В пяти метрах, ниже по тротуару, чуть освещенный желтым светом фонаря, стоял большой металлический бак с тяжелой, слегка подрагивающей крышкой и днищем, царапающим асфальт. Он подошел ближе, и снова услышал этот жалобный плач, звук существа, которому не хватало дыхания для следующего вздоха, и он сорвал крышку.
Чтобы добраться до него, Бобу пришлось вытащить из бака тостер и пять толстых справочников «Желтые страницы», самый старый из которых был за 2000 год. Пес - либо очень маленький, либо еще щенок - был на самом дне, и чесал макушку своей головы, когда свет ослепил его. Он жалобно и шумно выдохнул, и его тело будто стало еще меньше от этого. Глаза сомкнулись в узкие щели.Он былнастолько тощим, что можно было разглядеть все ребра сквозь кожу. Боб увидел корку засохшей крови на ухе. Ошейника не было. Коричневый, с белой мордой и лапами, которые казались слишком большими для его тела.
Пес резко всхлипнул, когда Боб перегнулся через стенку бака, протянул руку, уцепился пальцами за холку, и вытащил его из его же собственных экскрементов. Боб не слишком разбирался в породах собак, но этот определенно был никто иной, как боксер. И совершенно точно - щенок, огромные карие глаза которого широко открылись и уставились на Боба, как только он поднял его перед собой.
Где-то неподалеку - Боб был уверен - двое занимались любовью. Мужчина и женщина. Сплелись вместе между тенями, под тусклым светом улицы. Он чувствовал, что эти двое - там, голые и счастливые. А Боб стоял здесь, на холоде, с чуть живой собакой, уставившейся на него. Ледяной тротуар блестел как мраморный пол, а ветер был темным, серым и с моросью.
- Что это у тебя там?
Боб оглянулся и посмотрел по сторонам.
- Я здесь, наверху. А ты - в моем мусорном баке.
На крыльце трехэтажки стояла девушка. Она зажгла свет и встала босыми ногами на лестницу, дрожа от ветра. Порывшись в кармане балахона, она достала пачку сигарет и наблюдала за ним, прикуривая одну.
- Я нашел собаку, - Боб показал ей пса.
- Кого?
- Собаку. Щенка. Мне кажется, это боксер.
Она закашлялась от дыма:
- Кто может выкинуть щенка в мусорный бак, верно? - спросил он, – У него здесь кровь.
Боб сделал шаг в сторону лестницы, и она отпрянула.
- Кого ты знаешь из тех, кого могу знать я? - городская девочка. Не собиралась так просто довериться незнакомцу.
- Я не знаю, - сказал Боб, - как насчет Фрэнси Хеджес?
Она отрицательно помотала головой.
- Ты знаешь Салливанов?
Легче не стало. Только не в этом городе. Здесь можно потрясти дерево и Саливанны посыпятся с него пачками.
- Я знаю кучу Салливанов.
Это ни к чему их не привело, щенок смотрел на Боба, мотая головой еще сильнее девушки.
- Эй, - сказала она. - Ты живешь в этом приходе?
- В следующем. Святой Терезы.
- Ходишь в церковь?
- Большинство воскресений.
- Так ты знаешь отца Пита?
- Пита Ригана, - сказал он, - конечно.
Она достала мобильный телефон.
- Как тебя зовут?
- Боб, - сказал он, - Боб Саджиновски.
Боб ждал, когда она, прижав телефон к одному уху и заткнув пальцем другое, шагнет на свет. Он уставился на щенка, а щенок уставился на него как бы спрашивая: «Как я здесь оказался?». Боб коснулся его носа указательным пальцем. Щенок моргнул своими огромными глазами. На мгновение, Боб забыл обо всем на свете.
- Надя, - представилась девушка и встала на свет, - давай его сюда, Боб. Пит передает тебе привет.
Они вымыли его в раковине Нади, высушили и принесли на кухонный стол.
Надя была миниатюрной. Бугристая красная нить шрама вокруг ее горла была похожа на улыбку пьяного циркового клоуна. У нее было крошечное круглое лицо, испещренное оспинами, и маленькие, словно кулончики-сердечки, глаза. Круглые плечи плавно переходили в руки. А локти были острыми. Стрижка «боб», желтые волосы, завивающиеся на кончиках по бокам.
- Это не боксер, - она мельком взглянула на Боба, прежде чем вернуть щенка обратно на кухонный стол, - это американский стаффордширский терьер[2].
Боб знал, что он должен что-то понять из ее тона, но не знал, что именно, и поэтому продолжал хранить молчание.
Она снова взглянула на него, так как тишина затянулась:
- Питбуль.
- Это питбуль?
Она кивнула и снова взглянула на рану на голове щенка.
- Кто-то бил его, - сказала она Бобу, - наверное, избил до беспамятства, и решив, что щенок умер, выбросил его.
- Зачем? – спросил Боб.
Она посмотрела на него, ее круглые глаза стали еще круглее:
- Просто так, - она пожала плечами и продолжила рассматривать собаку, - я как-то работала в Службе спасения животных. Ты знаешь место на Шоумут[3]? В качестве ветеринара. Прежде, чем решила, что это не мое. Они очень сложные, собаки этой породы...
- Что?
- Очень сложны в адаптации, - сказала она. – Для них очень непросто найти дом.
- Я ничего не знаю о собаках. У меня никогда не было собаки. Я живу один. Я просто проходил мимо мусорного бака.
Боб понял, что страдает от отчаянной потребности рассказать о себе и своей жизни.
- Я просто не… - снаружи темной улицы гулял ветер, слышалось дребезжание. Дождь или льдинки града ударялись о стекла окон.
Надя подняла заднюю левую лапу щенка - остальные три были коричневыми, а эта была белая с персиковым пятнышком. Потом отпустила ее, словно боялась чем-то заразиться, и вернулась к ране на его голове, пристальнее рассматривая правое ухо – без кончика, чего Боб не заметил сразу.
- Что же, - сказала она, - он будет жить. Тебе понадобится коробка для него, еда и другие необходимые принадлежности.
- Нет, - сказал Боб. - Вы не понимаете.
Она подняла голову и посмотрела на него так, что стало ясно, что она все прекрасно понимает.
- Я не могу. Я просто нашел его. Я собираюсь вернуть его.
- Вернуть тому, кто избил его? И бросил умирать?
- Нет-нет, может быть, в специальную организацию.
- Вроде службы Спасения животных, - сказала она, - после этого, они дадут владельцу семь дней на то, чтобы забрать его. Они будут…
- …Человеку, который избил его? Он получит второй шанс?
Надя нахмурилась и кивнула.
- Если прежний хозяин его не заберет, - она приподняла ухо щенка, заглядывая в него, - то, скорее всего, этот маленький парнишка будет выставлен на «усыновление». Но это сложно. Найти дом для питбуля. Чаще всего…- она посмотрела на Боба - чаще всего, их убивают.
Боб почувствовал волну грусти, идущую от нее, и ему сразу же стало стыдно. Он не знал, каким именно образом, но он причинил боль. Он сделал печальным кого-то в этом мире. Из-за него эта девушка грустит.
- Я... – начал он, - просто...
Она подняла на него глаза:
- Что?
Боб посмотрел на щенка. Взгляд у того был подавленным после побоев и долгого дня в мусорном баке. Но он больше не дрожал.
- Вы можете взять его, - сказал Боб. – Как Вы только что сказали, Вы работали там… Вы…
Она покачала головой:
- Я живу с отцом, который вернется домой из Фоксвуда в воскресенье ночью. Что будет, если он обнаружит в доме собаку - животное, на которое у него аллергия? – она подняла вверх большой палец руки, - Щенок вернется обратно в мусорный бак.
- Вы можете дать мне время до утра воскресенья? - Боб не понял, как эти слова слетели с его губ – он не заметил, как обдумал их или хотя бы сформулировал в своей голове, прежде чем произнести.
Девушка внимательно посмотрела на него.
- Ты ведь говоришь это не просто ради того, чтобы сказать, да? Потому что я - дерьмо, а ты нет. И если ты не заберешь его к полудню воскресенья, я выставлю его за дверь.
- Тогда до воскресенья, - Боб произнес эти слова с уверенностью, которой на самом деле не чувствовал, - Решено. До воскресенья.
- Да? - она улыбнулась совершенно очаровательной улыбкой, и Боб увидел, что это лицо, со шрамиками от оспы, было таким же чарующим, как и ее улыбка. Стоило только захотеть увидеть. Она дотронулась до носа щенка своим указательным пальцем.
- Да, - Боб почувствовал себя слегка сумасшедшим. Внезапно он ощутил легкость, сравнимую с просветлением, - да.
В «Кузене Марве», где он обычно работал с 12 до 22, со среды по воскресенье, он все рассказал Марву. Многие еще со школы, по привычке, называли Марва «Кузеном Марвом», хотя никто не мог вспомнить, откуда взялось это прозвище. Но на самом деле кузеном Марв приходился только Бобу. По материнской линии.
Кузен Марв возглавлял банду в конце 80-х и начале 90-х годов. Она состояла главным образом из парней, которые давали людям в долг под проценты, а затем «выбивали» свои деньги, однако Марв никогда не воротил нос от любых оплачиваемых предложений, потому что, в глубине души, он считал, что те, кто не смогут вовремя «соскочить», будут первыми, кто потерпит крах, когда ветер переменится. «Прямо как динозавры – говорил он Бобу, - когда пришли пещерные люди и изобрели свои стрелы».
Банда Марва даже близко не была самой жестокой, или самой хитрой, или самой удачливой из тех, что «работали» в окрестностях, но некоторое время они были одними из лучших. Другие группировки были им подконтрольны, хотя и, за редким исключением, они никогда не относились к тем, кто решал вопросы насилием. Вскоре было принято вынужденное решение «отойти от серьезных дел» в пользу более жестоких банд.
Доходы Марва, получаемые от работы бара, были «общаком». В «новом» мире – отдельные группировки чеченских, итальянских и ирландских крепких парней - не хотели попасться с большим количеством своего «товара» или «налички» в случае, если «федералы» заведут на них дело. Поэтому, они держали деньги подальше от своих офисов и домов, пуская их в оборот. Примерно каждые две-три недели, деньги, собранные в «Кузене Марве», распределялись между остальными заведениями. Ты охранял «общак» в течение ночи, самое долгое – двух ночей, прежде чем являлся водитель какого-нибудь пивного грузовика с новым паролем, и вывозил все под видом пустых пивных бочек. Остальные свои деньги Марв зарабатывал в конторе по приему краденного, в одной из самых популярных в городе. Но заниматься перекупкой награбленного в их мире (или хранением «общака» в баре, если уж на то пошло) было все равно что работать клерком на почте в обычном мире – если ты продолжаешь занимать этим после тридцати, вряд ли ты когда-нибудь будешь заниматься чем-то еще. Для Боба эта работа стала отдушиной - ему нравилось быть барменом; и он ненавидел тот единственный раз, когда им пришлось быть жесткими. А Марв… Марв все еще ждал свой «золотой поезд», который прибудет по «золотым путям», чтобы увести его от всего этого. Чаще всего он только притворялся счастливым. Но Боб знал - то, что преследовало Maрва –то же преследовало и Боба – все эти дерьмовые вещи, которые ты сделал, чтобы вырваться вперед. Все эти вещи, которые напоминали о себе всякий раз, когда ты терпел очередную неудачу. Успешный человек может скрыть свое прошлое; неудачник остается в этом прошлом.
В то утро Марв выглядел угрюмо и прискорбно, поджигая одну сигарету, пока предыдущая еще тлела, поэтому Боб пытался взбодрить его, рассказывая о своем приключении с собакой. Однако Марв не выглядел заинтересованным, и Боб, поймав себя на том, что в который раз повторяет: "Ты должен был быть там!», в конце концов заткнулся.
- Ходят слухи, что мы получим деньги от Супер Кубка,[4] - произнес Марв.
- Да ладно?!
Если это была правда, то это была невероятная удача. Они работали за комиссионные – полпроцента от денег, которые хранились у них. Деньги от Супер Кубка? Это как полпроцента от Exxon[5].
Шрам Нади мелькнул в памяти Боба, его краснота, его толстая, похожая на веревку, текстура.
- Думаешь, они отправят каких-то особых ребят охранять эти деньги?
Марв закатил глаза:
- Зачем? Можно подумать, люди выстраиваются в очередь, чтобы обокрасть этих наркоманов-чечнянцев.
- Чеченцев, - сказал Боб.
- Но они из Чечни
Боб пожал плечами:
- Ты же не называешь людей из Ирландии - ирландийцами.
Марв нахмурился:
- Без разницы. Неважно. Это значит, что вся та тяжелая работа, которую мы проделали, она окупилась. Как Тойота шла к успеху, заводя друзей и влияя на людей.
Боб молчал. Если все же держать деньги от Супер Кубка выпадет им, то только потому, что кто-то понимает, что они не так важны для «федералов», и не находятся под наблюдением. Но в фантазиях Марва, его банда (где каждый уже разбежался кто-куда - по нормальным работам, тюрьмам, или, в худшем случае, в Коннектикут[6]) может вернуть былые дни славы, хотя длились те дни совсем недолго. Марву не приходило в голову, что в один прекрасный день они могут забрать все, что у него есть – контору по скупке краденного, деньги, которые хранятся в сейфе задней комнаты… Черт возьми, возможно и бар, и вероятно, только потому, что они просто устанут от него, от того, что он ходит вокруг и смотрит на них просящим взглядом, полным надежд. Он настолько часто говорил о "людях, которых он знал", о мечтах, которые у него были, что Боб изо всех сил не поддавался искушению достать девятимиллиметровую пушку, которую они держали под барной стойкой, чтобы вышибить себе мозги. Не по-настоящему, конечно, но порой он был близок к этому. Черт, Марв умел вывести из себя.
Какой-то парень просунул голову в дверной проем бара - чуть старше двадцати лет, со светлыми волосами, светлой бородкой и серебряным гвоздиком в ухе. Он был одет, как и большинство молодежи теперь - дерьмово: рваные джинсы, грязная футболка с выцветшей толстовкой под мятым шерстяным пальто. Он не переступил через порог, просто просунул голову, и холодный день просочился с улицы вслед за ним.
- Вам помочь? - спросил Боб.
Парень покачал головой, продолжая вглядываться в сумрак бара, словно в магический хрустальный шар.
- Не могли бы Вы закрыть за собой дверь? – сказал Марв, не оборачиваясь, - снаружи холодно.
- Вы продаете «Zima»[7]? - взгляд парня скользил по бару, вверх и вниз, слева направо.
Теперь Марв посмотрел на него:
- Кому бы, бл*дь, мы ее продавали, по-твоему – Мойше[8]?!
Парень примирительно поднял руку:
- Виноват.
Он ушел, дверь закрылась и стало теплее.
Марв сказал:
- Ты знаешь этого малого?
Боб покачал головой:
- Может быть, встречал в округе, но не могу вспомнить.
- Он чертов псих. Живет в соседнем приходе, может быть поэтому ты его не знаешь. Ты «старой школы», Боб – того, кто не ходил с тобой в одну церковно-приходскую школу, все равно, что не существует.
Тут Боб не мог поспорить. Когда он был ребенком, твой приход был твоей страной. Все, что тебе было нужно и необходимо знать – было здесь. Теперь, когда епархии закрыли половину приходов, чтобы заплатить за преступления священников, обманувших детей, Боб не мог закрыть глаза на тот факт, что дни приходской власти постепенно сошли на нет. Он был тем определенным типом парня, того определенного поколения, того «недопоколения» людей, большая часть из которых разъехались, стали старше, поседели, страдали от сигаретного кашля - они приходили в больницу проверить здоровье, но никогда не возвращались туда за результатами анализов.
- Этот парень, - Марв изогнул брови, - говорят, днем раньше он убил Ричи Уилана.
- Говорят?
- Да.
- Ну, тогда...
Они немного посидели в тишине. За окном пронзительный ветер гонял снежную пыль. Дорожные знаки и оконные стекла гремели, и Боб подумал о том, что зима потеряла всякий смысл в день, когда он в последний раз катался на санках. Никакого смысла не было в зиме - только сумрак и серость. Он вгляделся в неосвещенные участки бара. Тени превратились в больничные койки, над которыми склонились осиротевшие старые скорбящие вдовы, пустые коляски. Ветер завыл сильнее.
- Этот щенок, - сказал Боб, - у него лапы размером с его голову. Три коричневые, но одна белая с маленьким персиковым пятнышком. И…
- Он готовит? - спросил Марв, - Убирает в доме? Я хочу сказать - это, бл*дь всего лишь собака.
- Да, но это было…- Боб опустил руки. Он не знал, как объяснить, - ты знаешь это чувство, которое ощущаешь однажды в по-настоящему великий день? Как, как, когда ты принимаешь какое-то важное и нужное решение в своей жизни, или когда тебе готовят самый вкусный стейк в твоей жизни, или, или ты просто чувствуешь себя хорошо? Просто... - Боб заметил, что снова размахивает руками, -... хорошо.
Марв натянуто улыбнулся, кивнул ему и вернулся к своим бумагам.
В воскресенье утром Надя вынесла щенка к машине Боба, когда он остановился перед ее домом, и протянула его через окно.
Он посмотрел на щенка, сидящего на его сиденье и им вдруг овладел страх. Что он ест? Когда он ест? Как и что делать? Сколько времени это займет? У него было несколько дней, чтобы обдумать эти вопросы, почему они пришли в голову только сейчас?
Он ударил по тормозам и включил заднюю скорость. Надя, сделав шаг на ступень, обернулась. Боб опустил окно, нагнулся через сиденье, пока не встретился с ней глазами.
- Я не знаю, что делать, - сказал он, - Я вообще ничего не знаю.
В зоомагазине Надя выбрала несколько жевательных игрушек, сказав Бобу, что они необходимы, если он хочет сохранить свою мебель. «Обувь, - сказала она, - с этого момента держи свои ботинки на самой высокой полке». Они купили витамины - для собаки! - и пакет корма для щенков, который она посоветовала, заявив, что лучше придерживаться именно этой марки корма. «Попытавшись изменить собачий рацион, - предупредила она - ты получишь лужи жидкого собачьего дерьма по всему полу».
Они приобрели просторную клетку, чтобы держать в ней щенка, пока Боб будет на работе, взяли бутылку с водой для этой клетки и книгу по дрессировке собак, написанную монахами, которые выглядели на обложке суровыми, с этими фальшивыми широкими монашескими улыбками. Когда кассир «пробил» все эти покупки и Боб потянулся за бумажником, на мгновение он почувствовал волну дрожи, проходящую через все его тело. К горлу подступил жар, а голова будто закипела. Он передал кредитку кассиру и дрожь ушла, жар отступил от горла, а мысли прояснились. Только когда это чувство внезапно покинуло его, он понял, что это было за чувство: на секунду, может быть, на долю секунды, такую короткую, что он не успел понять, почему именно, но он почувствовал себя счастливы.
- Что ж, спасибо, - сказала она, когда он остановился перед ее домом.
- Что? Нет, спасибо тебе! Пожалуйста. Правда… Это... Спасибо.
Она сказала:
- Этот малыш - он хороший парень. Он заставит тебя гордиться им, Боб.
Он посмотрел на щенка, который спал на ее коленях, немного похрапывая.
- Это все, чем они занимаются? Постоянно спят?
- Да, спят они довольно много. Потом носятся, как психи по двадцать минут. Затем опять спят. И гадят. Боб, друг, ты должен помнить, что они гадят как сумасшедшие. На это не нужно злиться. Они не специально. Читай книгу по дрессировке собак. Они достаточно быстро приучаются не гадить в доме, просто для этого нужно время.
- Насколько быстро?
- Два месяца, - она склонила голову набок, - может быть, три. Будь терпелив, Боб.
- Быть терпеливым, - повторил он.
- И ты тоже, - сказала она щенку, подняв его со своих коленей. Он проснулся, нюхая воздух и пофыркивая. Он не хотел чтобы она уходила, - вы оба – заботьтесь друг о друге.
Она вышла из машины, махнула Бобу рукой, пока поднималась по лестнице, а затем зашла в дом.
Щенок сидел на задних лапах, уставившись в окно, словно ждал, что Надя сейчас вдруг опять появится. Он оглянулся через плечо на Боба. И Боб смог почувствовать его покинутость и одиночество. Он смог почувствовать того, кто принадлежит ему. Он был уверен, что они еще натворят дел, он и эта брошенная собака.
- Как тебя зовут? - спросил он щенка, - как мы будем тебя называть?
Щенок отвернулся, как будто хотел сказать: «Верни эту девушку обратно».
Первое, что он сделал, оказавшись в доме - нагадил в столовой.
Боб даже приблизительно не знал, что в первую очередь ему следует делать в этом случае. Щенок стал обнюхивать ковер, скользя по нему носом, а потом смущенно посмотрел на Боба. "Что?" – спросил у него Боб. И собака отскочила в угол ковра.
Боб бросился вперед, надеясь остановить его, а щенок стал удирать от Боба, оставляя капли на деревянном полу, торопясь на кухню.
"Нет, нет, все в порядке" - сказал Боб. Хотя, это было не так. Большинство вещей в доме принадлежало его матери, и ничего особо не менялось с тех пор, как она приобрела все это в 50-х. А это были какашки. Экскременты. В доме его матери. На ее ковре, на ее полу.
За ту секунду, которая потребовалась ему, чтобы достичь кухни, щенок оставил лужицу на линолеуме. Боб чуть было не поскользнулся на ней. Щенок сидел около холодильника, испуганно глядя на него, весь напрягшись в ожидании удара и стараясь не трястись.
И это остановило Боба. Это остановило его, хоть он и понимал, что чем больше собачьего дерьма на ковре он вытерпит, тем сложнее будет отучить его.
Боб встал на четвереньки. Он внезапно почувствовал, как к нему возвращается то чувство, которое он ощутил во время их первой встречи, когда он вытащил его из мусорного бака - то, что как он предполагал, ушло вместе с Надей. Связь. Он подозревал, что может быть, они были объединены чем-то большим, чем просто случаем.
Он сказал: "Эй". Почти шепотом. "Эй, все в порядке". Очень-очень медленно он протянул руку, и щенок еще сильнее вжался в холодильник. Но Боб продолжал тянуться к нему, и осторожно положил ладонь на мордочку животного. Успокаивающе что-то промычал и улыбнулся. "Все в порядке" – повторял он снова и снова.
Он назвал его Кассий[9], потому что перепутал его с боксером и потому, что ему нравилось звучание имени. Оно заставляло задуматься о римских легионах и чести.
Надя называла его Кэш. Иногда она приходила после работы, и они вдвоем с Бобом выводили щенка на прогулку. Он знал, что Надя была немного «не в себе», совсем немного, - собака была найдена очень близко к ее дому, и отсутствие ее удивления или интереса по этому поводу не осталось незамеченным для Боба. Но был ли хоть кто-то, хоть где-то на этой планете, кто не был бы «немного не в себе»? А чаще всего даже больше, чем «немного». Надя была рядом, чтобы помогать с собакой и Боб, который не знал особенно много дружбы в своей жизни, брал то, что ему позволяли получить.
Они учили Кассия командам «сидеть», «лежать», «дай лапу» и «перевернись». Боб прочитал всю книгу по дрессировке собак и следовал ее указаниям. Щенку сделали прививку от бешенства, проверили повреждение хрящика в ухе. Ветеринар сказал, что это просто ушиб, просто гангрена и беспокоиться не о чем. Он быстро рос.
Недели шли без особенных происшествий со стороны Кассия, но Боб думал, что это просто удача, а затем, в воскресенье Супер Кубка, Кассий справил все «свои дела» на заднем дворе. Боб выпустил его, а затем рванул через весь дом, чтобы позвонить Наде. Он был так горд, он почувствовал себя Наставником, вроде Магистра Йоды, и чуть не перепутал звук дверного звонка с чем-то другим. «Чайник», - подумал он, все еще протягивая руку к телефону.
Парень на пороге был худым. Он не был тощим заморышем. Он был довольно крепкий, жилистый. Как будто все, что сгорало внутри него - сжигало весь жир. Его бледно-голубые глаза были почти серыми. Его серебряные волосы были коротко обрезаны и плотно прилегали к черепу, как и козлиная бородка, цеплявшаяся за губы и подбородок. В одну секунду Боб узнал в нем того парня, который заглядывал в бар пять-шесть недель назад, и спрашивал, продается ли у них Zima.
Парень улыбнулся и протянул руку:
- Мистер Саджиновски?
Боб ответил рукопожатием:
- Слушаю Вас
- Боб Саджиновски? - мужчина сжал большую руку Боба своей маленькой, и в этом рукопожатии было много силы.
- Да
- Я Эрик Дидс, Боб, - парень отпустил его руку - полагаю, у тебя мой пес.
На кухне, Эрик Дидс сказал:
- Эй, вот же он! Мой парень! Каким большим стал! Размерчик что надо!
Кассий быстро подбежал к нему и даже взобрался на его колени, когда Эрик без приглашения сел за кухонный стол Боба и дважды похлопал себя по бедру. Боб не мог точно объяснить, как вышло, что Эрик Дидс ведет себя в его доме так, как считает нужным; он просто был одним из тех людей, кто способен на это, как полицейские – если он хотел что-то сделать, то он просто делал это.
- Боб, - произнес Эрик Дидс, - я собираюсь забрать его.
Кассий сидел у него на коленях, Дидс гладил его живот. Боб почувствовал укол ревности. Хотя он не мог не заметить, что постоянная боязливая дрожь, почти как у паралитика, пробегала по шерстке щенка. Эрик Дидс почесывал подбородок Кассия. Собака держала уши и хвост прижатыми к телу. Он выглядел пристыженным, глаза его смотрели вниз.
- Хм..., - Боб протянул руки и, взяв Кассия с колен Эрика, положил его на свое колено и почесал ему за ухом, - Кэш мой.
То, как Боб забрал щенка - прямо у него из рук, без всякого предупреждения - заставило Эрика взглянуть на него, как бы спрашивая: «Что, черт возьми, ты делаешь?» Его лоб нахмурился, а в его глазах появилось удивительное выражение, как если бы оно никогда не могло оказаться на его лице. В этот момент он смотрел жестоким взглядом парня, который обижен на этот мир, где все против него.
- Кэш? - переспросил он.
Боб кивнул, Кассий обернулся и лизнул его запястье:
- Сокращенно от Кассия. Это его имя. А как ты называл его?
- В основном, просто Пес. Иногда Хаунд[10].
Эрик Дидс оглядел кухню, взглянул вверх на старые флуоресцентные лампы на потолке. Черт возьми, перед тем как отца Боба хватил удар, тот был одержим облицовкой панелей на кухне, в гостиной, столовой, старик бы и в туалете панели облицевал, если б знал как.
Боб сказал:
- Ты бил его.
Эрик полез в карман рубашки. Он вытащил сигарету и засунул ее в рот. Он зажег ее, тряхнул спичкой, и бросил ее на кухонный стол Боба.
- Здесь не курят.
Эрик обдал Боба сигаретным дымом и продолжал курить.
- Я бил его?
- Да.
- Ну, и что с того? - Эрик стряхнул пепел на пол, - я забираю собаку, Боб.
Боб стоял, вытянувшись во весь свой рост. Он крепко держал Кассия, который слегка морщился в его руках. Случись что, решил Боб, - он просто обрушит все свои 190 см роста и 132 кг веса на Эрика Дидса, в котором вряд ли больше 70 кг. Не сейчас, когда они просто стоят, но если Эрик потянется, чтобы отобрать Кассия, вот тогда - да...
Эрик Дидс выпустил струю дыма в потолок:
- Я видел тебя в ту ночь. Я был, знаешь ли, не в настроении. Я вернулся, чтобы выяснить, подохла эта собака или нет, и увидел, как ты вытаскиваешь его из мусора.
- Я действительно считаю, что Вам лучше уйти, - Боб вытащил из кармана телефон, - я вызываю 911.
Эрик кивнул:
- Я был в тюрьме, Боб, и в психиатрических лечебницах был. Я до хрена где побывал. И оказаться там снова – для меня сущие пустяки, хотя сомневаюсь, что кто-то заведет дело и будет преследовать меня за то, что я «уделал» собаку. А потом, рано или поздно, ты уйдешь на работу или приляжешь вздремнуть…
- Да что с тобой не так?!
Эрик развел руками:
- Да, все, в основном. Все со мной не так. А еще ты забрал мою собаку.
- Ты пытался убить его.
- Не-а, - Эрик покачал головой, словно сам верил в это.
- Вы не можете держать собаку у себя.
- Мне нужна собака.
- Нет.
- Я люблю эту собаку.
- Нет.
- Десять тысяч.
- Что?
Эрик кивнул:
- Мне нужно десять тысяч. Сегодня вечером. Это его цена.
У Боба вырвался нервный смешок:
- У кого может быть десять тысяч долларов?
- Ты можешь найти их.
- Да как это возмож…
- Этот сейф в офисе Кузена Марва. Ты охраняешь «общак» в своем баре, Боб. Ты не думал о том, что полрайона в курсе? Вот тебе идея, где можно достать денег для меня.
Боб покачал головой:
- Это невозможно. Те деньги, которые мы получаем в течение дня, проходят через бар. Да, они хранятся в офисном сейфе, но он защищен замком с…
- …с таймером, я знаю, - Эрик повернулся на кушетке, - он выключается в 2 часа ночи на случай, если они в последнюю минуту решат, что им нужна крупная выплата для какой-нибудь херни, неважно для какой. И у тебя есть девяносто секунд, чтобы открыть и закрыть его, в противном случае запускаются два беззвучных сигнала тревоги, которые попадают в полицейский участок или службу безопасности. Только представь.
Эрик потушил сигарету:
- Я не жадный, Боб. Мне нужна только часть денег. Мне не нужно все, что есть в сейфе, только десять штук. Ты даешь мне десять тысяч – и я исчезаю.
- Это смешно.
- Да, это смешно.
- Вы не можете просто ворваться в чью-то жизнь и…
- ЭТО - жизнь: кто-то вроде меня, приходит сюда, когда ты не смотришь.
Боб поставил Кассия на пол, предварительно убедившись, что он не собирается обойти стол. Но он зря волновался - Кассий не сдвинулся ни на сантиметр и сидел, словно зацементированный, глядя на Боба.
- Ты прокручиваешь в голове все возможные варианты, но это - для нормальных людей в нормальных условиях, - произнес Дидс, - мои десять штук нужны мне сегодня. Если ты не достанешь их для меня, я заберу твою собаку. У меня есть документы на него. У тебя их нет, потому что и не может быть. Потом, я буду забывать кормить его некоторое время. Однажды, когда он окончательно ослабнет, я ударю его по башке камнем или еще чем. Посмотри мне прямо в глаза, Боб, и скажи, вру я, или нет…
Когда он ушел, Боб спустился в свой подвал. Он избегал его, по возможности, хотя полы в нем были белыми, белыми настолько, насколько он мог сделать их таковыми - белее, чем когда-либо...
Он открыл шкаф над старым умывальником, который его отец часто использовал после своих манипуляций с облицовкой панелей, и взял с полки желто-коричневую банку из-под кофе «Chock full o'Nuts». В ней было пятнадцать тысяч. Десятку Боб положил в карман, а пять - обратно в банку. Он снова посмотрел на белый пол, на черный бак у стены, на лампы на потолке.
Поднявшись, он уделил Кассию немало своего времени, почесывая его живот, бока и ушки. Он был уверен, что такое существо, запросто может стоить десяти тысяч долларов.
Битый час в баре, с 23.00 до полуночи, Боб смотрел сквозь толпу и видел Эрика, сидящего за шатким столом. Супер Кубок уже час как закончился, но пьяные в стельку посетители не расходились. Эрик потянулся через стол, Боб проследил за его рукой и увидел, что он схватил другую руку. Руку Нади. Надя смотрела на Эрика с непроницаемым выражением лица. Была ли она испугана? Или что-то еще?
Наполняя ведро льдом, Боб чувствовал, словно эти куски льда он вгоняет лопатой в свою собственную грудь, пропихивая их в свой желудок, к самому основанию позвоночника. В конце концов, что он знал о Наде? Он знал, что нашел умирающую собаку в мусорном контейнере рядом с ее домом. Он знал, что только после знакомства с ней - Эрик Дидс появился в его жизни. Он знал, что ее вторым именем, как вариант, может быть «Лживая Недомолвка».
Когда ему было 28, Боб пришел в спальню к своей матери, чтобы разбудить ее на воскресную мессу. Он потряс ее, но она не взяла его за руку, как делала это обычно. Он повернул ее к себе - ее губы были плотно сжаты, как и ее глаза, а кожа была мертвенно-серой. Вечером, после «Мэтлок»[11] и десятичасовых новостей, она ушла спать и проснулась от того, что кулак Божий сжимал ее сердце. Наверное, ей не хватило воздуха в легких, чтобы крикнуть. Она была одна в темноте, комкая простыни, сжимая кулаки, закрыв глаза – и через все это шло стращное осознание того, что всему, даже тебе, приходит конец. И прямо сейчас.
Стоя около нее в то утро, представляя последний стук ее сердца, последнее желание, которое формировало ее сознание, Боб чувствовал потерю, которую никогда не чувствовал до этого и не ждал, что почувствует ее вновь.
До сегодняшнего вечера. До этого момента. До того, как увидел это непроницаемое выражение лица Нади.
К 1:50 толпа разошлась, остались только Эрик, Надя и старая, бедная алкоголичка по имени Милли, которая должна была добраться до ночлежки на Перл-стрит к 1:55.
Эрик, который последний час глушил спиртное – стопку за стопкой, отошел от стола и вытащил из-за него Надю. Он усадил ее на стул и Боб, наконец, смог разглядеть ее лицо как следует, увидел что-то, чего все еще не мог до конца понять, но это определенно не было волнение или самодовольство, или улыбка победителя. Может быть, что-то хуже, чем все это-отчаяние.
Эрик улыбнулся ему, обнажив все свои зубы и медленно заговорил сквозь них:
- Когда эта старуха свалит?
- Через пару минут.
- Где Maрв?
- Я не позвал его.
- Почему нет?
- Кто-то должен взять на себя вину за все это. Я решил, что пусть лучше этим человеком стану я.
- Как благородно.
- Откуда ты знаешь ее? – Боб кивнул в сторону Нади.
Эрик посмотрел на Надю, сгорбившуюся на стуле рядом с ним. Он наклонился к барной стойке:
- Мы выросли в одном квартале.
- Это из-за него у тебя этот шрам? - Надя уставилась на него, - не так ли?
- Она сама сделала это с собой, - сказал Эрик Дидс.
- Это ты сделала? – спросил Боб.
Надя посмотрела на барную стойку:
- Я была под наркотой.
- Боб, - сказал Эрик, - если ты вздумаешь на*бать меня – хоть в чем-то - не имеет значения, как много времени это займет, но я вернусь за ней. И если у тебя есть какие-то мысли, вроде «Эрик-не-придет-сюда-больше» - я не говорю, конкретно о тебе, может они возникнут у Марва, - так вот, если у вас возникнут какие-то идеи в этом духе, Боб, мой партнер который помог мне с Ричи Уэленом, он «позаботится» и о вас обоих.
Старая Милли оставила свои обычные чаевые и сползла со своего стула.
- Да, я пойду, - проскрежетала она Бобу голосом, который только на 10% состоял из голосовых связок и на 90% - из сигарет Вирджиния Слимс Ультра-легкие 100.
- Будьте аккуратнее, Милли.
Она отмахнулась:
- Да, да, да…, - и толкнула дверь.
Боб закрыл за ней дверь и вернулся на свое место. Протирая тряпкой стойку бара, он задел локоть Эрика, извинился и продолжил.
- Кто твой партнер? - спросил Боб.
- Будет слишком опасно знать, кто он, Боб.
- Но он помог тебе убить Ричи Уэлена?
- Это слухи, Боб, - ответил Эрик.
- Больше, чем слухи, - Боб вытер стойку перед Надей, увидел красные следы на запястьях, где Эрик дернул их. Он хотел бы знать, не было ли других следов, которых он не мог видеть.
- Ну, тогда это больше, чем слухи, Боб. Итак, вот и все.
- Что «вот и все»?
- Вот и все – нахмурился Эрик, - который час, Боб?
Боб выложил десять тысяч долларов на барную стойку:
- Тебе не обязательно постоянно называть меня по имени.
- Посмотрим, что я могу с этим сделать, Боб, - Эрик пересчитал деньги, - что это?
- Это десять тысяч, которые ты хотел за Кэша.
Эрик поджал губы:
- И все равно, давай-ка глянем в сейфе.
- Ты уверен? - спросил Боб, - я счастлив купить его у тебя за десять тысяч.
- За сколько ты будешь счастлив купить у меня Надю?
- О.
- Да – «О».
Боб задумался на секунду, а затем налил себе рюмку водки, которую обычно выпивал, когда рабочий день заканчивался. Он кивнул Эрику Дидсу, а затем выпил.
- Знаешь, у Марва были проблемы c наркотой 10 лет назад?
- Я не знал этого, Боб.
Боб пожал плечами, и налил каждому по стопке водки.
- Да, Maрв слишком любил кокс, но тот не отвечал ему взаимностью.
Эрик выпил стопку, которая предназначалась для Нади.
- Уже совсем скоро 2 часа, Боб.
- Тогда он был больше, чем просто ростовщик. Я хочу сказать, он немного занимался скупкой краденного, но в основном он был ростовщиком. И вот появился один парень. Он занял у Марва до х** денег. Действительно безнадежный случай. Бедолага никогда бы не смог выплатить все, что занял.
Эрик выпил свою стопку:
- 1:57, Боб.
- Но вот какая штука вышла. Этот парень «поднял» денег в Mohegan[12]. Поднял 22 штуки. И это было чуть больше того, что он задолжал Марву.
- И он не заплатил Maрву, так что вы с Maрвом жестко разделались с ним, это я должен знать?
- Нет, нет. Он заплатил Марву. Заплатил ему каждый цент. Чего этот парень не знал, так это того, что Марв скрывал от всех, что у него проблемы с доходами. Возможно, из-за кокаиновой зависимости. И деньги того парня были манной небесной до тех пор, пока никто не знал, что это были «деньги-того-парня». Понимаешь, о чем я?
- Боб, осталась одна *банная минута до двух, - пот выступил на верхней губе Эрика.
- Ты понимаешь, о чем я? - повторил Боб, - понял, о чем эта история?
Эрик посмотрел на дверь, чтобы убедиться, что она заперта.
- Хорошо, да. Этот парень, его надо было убрать.
- Он должен был быть убит.
Быстрый взгляд из стороны в сторону:
- Хорошо, убит.
Боб почувствовал недоуменный взгляд Нади на себе, она чуть приподняла голову.
- В таком случае, он не смог бы сказать, что он расплатился с Maрвом и никто другой тоже не смог бы. Maрв использовал деньги, чтобы «залатать» все дыры, он замел все следы, будто ничего и не было. Так вот, что мы сделали.
- Ты сделал... - Эрик почти не участвовал в диалоге, но в его сознание закралось некоторое беспокойство, его голова повернулась от часов к Бобу.
- …Убил его в своем подвале, - сказал Боб. – Знаешь, как его звали?
- Откуда мне знать, Боб.
- Конечно, ты знаешь. Его звали Ричи Уэлен.
Боб засунул руку под бар и достал оттуда девятимиллиметровый ствол. Он не позаботился о том, чтобы снять его с предохранителя, поэтому, когда он нажал на спусковой крючок, ничего не произошло. Эрик дернул головой и оттолкнулся от барной стойки, но Боб отключил предохранитель и выстрелил Эрику чуть ниже горла. Звук выстрела прозвучал словно грохот обрушившейся металлической крыши. Надя закричала. Это не был долгий крик, скорее вскрик от шока. Эрик с шумом упал назад со стула, и к тому времени, как Боб обошел стойку бара, был уже почти мертв. Потолочный вентилятор бросал тонкие тени на его лицо. Его щеки раздувались, как если бы он пытался ровно дышать и в то же время целовать кого-то.
- Прости. Но вы, ребята… - сказал Боб, - …Вы выходите из дома, одетые так, словно вы все еще в своей гостиной. Вы говорите ужасные вещи о женщинах. Вы избиваете беспомощных собак. Я устал от тебя, чувак.
Эрик уставился на него. Поморщился, словно от изжоги. Он выглядел разозленным. Разочарованным. Это выражение застыло на его лице, будто пришитое, а затем его больше не стало в этом теле. Просто ушел. Просто, бл*дь, умер.
Боб затащил его в морозильник.
Когда он вернулся, толкая перед собой швабру и ведро, Надя по-прежнему сидела на стуле. Ее рот был удивленно приоткрыт, и она не могла оторвать глаз от того места на полу, где была кровь, но в остальном она выглядела совершенно нормально.
- Он бы просто продолжал приходить, - сказал Боб. – Когда ты позволяешь кому-то отобрать что-то у тебя, они не чувствуют благодарности, они просто начинают думать, что ты должен им еще больше.
Он засунул швабру в ведро, слегка выжал тряпку, и стал вытирать кровавое пятно.
- Звучит невероятно, да? Но так они себя чувствуют. Считают, что у них есть такое право. И после этого ты уже никогда не сможешь изменить их сознание.
Она сказала:
- Он... Ты просто, бл*дь застрелил его. Ты просто... Ну, ты понимаешь…
Боб водил шваброй по пятну.
- Он бил мою собаку.
После переговоров с итальянцами и Миком, чеченцы позаботились о теле. Бобу сказали, что его деньги не проканают в нескольких ресторанах в ближайшие пару месяцев, и они дали ему четыре билета на игру Сэлтикс[13]. Не на самые лучшие места, но довольно хорошие.
Боб не упомянул Надю. Просто сказал, что Эрик появился под конец вечера, размахивал пистолетом, сказал, что ему нужен сейф. Боб позволил ему разглагольствовать, размахивая пушкой, а при первой возможности выстрелил в него. Вот и все. Конец Эрика, конец рассказа.
Надя пришла к нему через несколько дней. Боб открыл дверь. Она стояла там, на его крыльце, ярким зимним днем, который делал все ярче и четче. Она подняла перед собой мешок собачьего лакомства.
- Арахисовое масло, - ее улыбка была яркой, а глаза чуть влажными, - с добавлением патоки.
Боб распахнул дверь шире и шагнул назад, позволяя ей войти.
- Я хочу верить, - сказала Надя, - что это приглашение. Но даже если это значит, что, не успею я моргнуть, ты убьешь меня …
- Я? Что? Нет, - сказал Боб, - о, нет.
-…То это ничего. Потому что я просто не могу больше проходить через все это в одиночку. Ни дня.
- Я тоже, - он закрыл глаза, - я тоже.
Они долго молчали. Он открыл глаза и посмотрел на потолок своей спальни.
- Почему?
- Хм?
- Это. Ты. Почему ты со мной?
Она провела рукой по его груди, отчего по его телу прошла дрожь. За всю свою жизнь он никогда не ждал, что почувствует прикосновение вроде этого, к своей коже.
- Потому что ты нравишься мне. Потому что ты хорошо относишься к Кассию.
- И потому, что ты боишься меня?
- Я не знаю. Может быть. Но больше по другой причине.
Он не мог сказать наверняка, лжет она или нет. Кто может точно определить это? Правда. Каждый день вы сталкиваетесь с людьми и половина из них, если не больше, может лгать вам. Почему? А почему бы и нет?
Мы не можем сказать, кто искренен, а кто - нет. Если бы мы могли, детекторы лжи никогда бы не были изобретены. Найдутся те, кто скажут, глядя тебе в глаза: «я говорю правду». Они скажут: «я обещаю». Они скажут: «я люблю тебя».
И что ты собираешься им ответить? Попросишь доказать?
- Он нуждается в прогулке.
- А…?
- Кассий. Он не гулял целый день.
- Я возьму поводок.
В парке февральское небо нависло над ними, словно брезент. Несколько дней было тепло. Лед на реке был разломан, но его маленькие кусочки еще цеплялись за темные берега.
Боб не знал, во что он верит. Кассий шел перед ними, немного натянув поводок - такой гордый, такой довольный - в нем уже невозможно было узнать тот дрожащий комок меха, который Боб вытащил из мусорного бака каких-то 2,5 месяца назад.
Два с половиной месяца! Ох! Как мгновенно все может вдруг измениться. Ты просыпаешься однажды утром - в совершенно новом мире. Он поворачивается к Солнцу, потягивается и зевает. Он поворачивается к ночи. Еще несколько часов – и Он снова поворачивается к Солнцу. Новый мир. Каждый день.
Когда они дошли до центра парка, Боб отпустил Кассия с поводка и достал из кармана пальто теннисный мяч. Кассий встал на задние лапы и затем, громко фыркнув, стал рыть землю. Боб бросил мяч и собака побежала за ним.
Он вдруг представил, что произойдет, если мяч неудачно отскочит на дорогу. Визг шин, стук металла о собаку. Или что произойдет, если Кассий, вдруг почувствовав свободу, просто убежит.
Но что бы ты мог сделать?
Ты не смог бы проконтролировать всего.
[1] Дорчестер (Dorchester) – США, штат Массачусетс, пригород Бостона. Автор рассказа - Деннис Лихэйн, родился и вырос в нем, а позже сделал его местом действия своих произведений.
[2] Американский стаффордширский терьер (питбуль, амстафф) – порода собак, выведенная в США. У собак этой породы нет врождённой недоверчивости по отношению к людям, характерной для собак служебных пород. При должном внимании со стороны владельцев они отлично дрессируются, с успехом выступая на соревнованиях. Американские стаффордширы дружелюбны к людям. Главная особенность характера этих собак — стремление во всём угодить владельцу, поэтому в плохих руках представители этой породы могут быть излишне драчливыми. Жажда стычек у амстаффа в крови. Сам амстафф вряд ли будет провоцировать ссору, но сразиться с соперником всегда будет рад.
[3] Шоумут (Shawmut) – станция метро Красной ветки на Дэйтон Стрит в Дорчестере.
[4] Супер Кубок (англ. Super Bowl) – в американском футболе название финальной игры за звание чемпиона Национальной футбольной лиги США. Игра и сопутствующее ей празднование на протяжении многих лет Super Bowl Sunday (воскресенье Супер Кубка) де-факто стали национальным праздником в США.
[5] Exxon Mobil Corporation – американская компания, крупнейшая частная нефтяная компания в мире, одна из крупнейших корпораций в мире по размеру рыночной капитализации ($417,2 млрд. в январе 2013 г.)
[6] Коннектикут (англ. Connecticut) – штат на северо-востоке США, граничащий со штатом Массачусетс.
[7] «Zima» - слегка газированный, алкогольный напиток (что-то вроде алкогольных коктейлей в бутылках). В его раскрутке намеренно допускали возможность малого содержания алкоголя и невозможность идентифицировать алкоголь в крови и т.п. Из-за этого специфического свойства, был популярен среди подростков. Был произведен и выпускался в США; остановили производство в 2008 г.
[8] Мойша Митчелл (Moesha Mitchell) – главная героиня американского ситкома (на экранах с 1996-2001 г.) – типичная девочка-подросток, решающая по ходу сериала свои подростковые проблемы, узнавая мир со своей семьей и друзьями. В данном случае проводится параллель с напитком Zima и его популярностью среди подростков.
[9] Кассий (лат. Cassius) – мужское имя латинского происхождения.
[10] Hound – с англ. «охотник», «гончая».
[11] «Мэтлок» (англ. Matlock) – длительный американский драматический сериал.
[12] Mohegan Sun – казино в Коннектикуте
[13] «Бостон Селтикс» (англ. Boston Celtics) – американский профессиональный баскетбольный клуб, располагающийся в Бостоне, штат Массачусетс.
Дата добавления: 2015-10-23; просмотров: 56 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| МУЖСКИЕ, РОССИЙСКИЕ ПЕСНИ | | | Часть вторая: невидимые стены |