Запятнанный рыцарь 2 страница

– И все равно, ты его наследница.

– Правда?

– Он оставил тебя править Солнечным Копьем, а сам заперся в Водных Садах, не так ли?

– Править? Нет. Он оставил своего кузена сира Манфрея кастеляном, старого слепого Рикассо сенешалем, его бейлифы собирают налоги для казначея - Элис Ледибрайт, его шерифы поддерживают порядок на улицах города теней, его судьи вершат правосудие, а мейстер Мильс разбирается со всей корреспонденцией, не требующей личного внимания принца. И над всеми ними он поставил Красного Змея. На мою долю остались празднования и шалости, и развлечение важных гостей. Оберин мог навестить Водные Сады дважды за неделю. Меня он звал всего дважды в год. Я вовсе не тот наследник, которого хочет видеть мой отец, и он отчетливо это показал. Наши законы против него, но я знаю, он предпочитает, чтобы ему наследовал мой брат.

– Твой брат? – Сир Арис приподнял ее голову за подбородок, чтобы лучше видеть ее глаза. – Ты имеешь в виду вовсе не Тристана, он еще мальчик.

– Нет, не Триса. Квентина. – Ее глаза – искренние и черные как грех, смотрели не мигая. – Я узнала правду когда мне было четырнадцать, когда однажды пришла к отцу в его покои, чтобы поцеловать на ночь, но его не было на месте. Позднее я узнала, что его позвала мать. Он оставил зажженной свечу. Когда я подошла чтобы ее задуть, я нашла рядом незаконченное письмо. Оно было адресовано моему брату Квентину в Айронвуд. Мой отец приказывал брату делать все, что требовали от него его мейстер и мастер над оружием, потому что: «придет день, и ты сядешь на мое место и будешь править всем Дорном, а правитель должен иметь сильные ум и тело». – По мягкой щеке Арианны потекла слеза. – Таковы были слова моего отца написанные его собственной рукой. Они выжгли в моей памяти след. Я проплакала всю ночь напролет, как и другие ночи.

Сир Арис еще не встречал Квентина Мартелла. Принц был на воспитании у лорда Айронвуда с малых лет, служа ему в качестве пажа, потом сквайра, и даже предпочел принять посвящение в рыцари от него, а не от Красного Змея. – «Если б я был отцом, я тоже хотел бы, чтобы моим наследником стал сын», – подумал он, но он не мог смириться с болью в ее голосе, и знал, что если скажет ей то, что думает, он потеряет ее навсегда. – Возможно ты не так его поняла, – попробовал возразить он. – Ты ведь была еще ребенком. Возможно, принц написал это только для того чтобы подбодрить твоего брата заниматься прилежнее.

– Ты так считаешь? Тогда скажи, где сейчас Квентин?

– Принц с войском лорда Айронвуда на Костяном перевале. – Осторожно ответил сир Арис. Это сказал ему престарелый кастелян Солнечного копья, когда он впервые прибыл в Дорн. Мейстер с шелковистой бородкой сказал то же самое.

Арианна фыркнула.

– Мой отец хочет, чтобы мы в это верили, но у меня есть друзья, которые утверждают обратное. Мой брат тайно пересек Узкое море, переодевшись простым купцом. Зачем?

– Откуда мне знать? Этому может быть сотня причин.

– Либо всего одна. Тебе известно, что Золотая Компания разорвала свой контракт с Миром.

– Наемники часто нарушают слово.

– Только не Золотая Компания. Наше слово столь же ценно, как золото. Это их девиз со времен Злого Клинка[2]. Мир на грани войны с Лисом и Тирошем. Зачем разрывать контракт, который предоставляет им отличную возможность заработать и поживиться грабежом?

– Возможно, Лис предложил цену выше. Или Тирош.

– Нет. – Отвергла она это предположение. – Я бы в это поверила, будь их отряд каким-нибудь сбродом. Большинство наемников с легкостью переметнутся к другому. Золотая же Компания - иное дело. Они - братство изгнанников и их потомки, сплоченные общей памятью о Злом Клинке. Они мечтают обрести дом, не меньше, чем золото. Лорд Айронвуд знает это не хуже меня. Его предок участвовал подряд в трех мятежах Черного пламени, сражаясь рядом со Злым Клинком. – Она взяла сира Ариса за руку, и сплела свои пальцы с его пальцами. – Ты когда-нибудь видел прежде герб дома Толанда из Призрачного Холма?

Он мгновение подумал.

– Дракон, кусающий собственный хвост?

– Дракон символизирует время. У него нет начала и конца, поэтому все рано или поздно случается снова. Андерс Айронвуд это перерожденный Кристон Коул. Он нашептывает моему брату, что после нашего отца править должен он, что негоже мужчине склоняться перед женщиной… и что Арианна особенно не подходит для управления государством, потому что она своенравная распутница. – Она резко отбросила назад волосы. – Поэтому обе твои принцессы оказались в сходных условиях, сир рыцарь… и они разделяют любовь одного рыцаря, который только сотрясает воздух словами, но не желает ради них сражаться.

– Я буду сражаться. – Сир Арис опустился на одно колено. – Мирцелла старшая, и лучше подходит для короны. Кто защитит ее права лучше, чем Королевская гвардия? Мой меч, моя жизнь, моя честь – принадлежат ей… и тебе, услада моего сердца. Клянусь, пока я в силах поднять меч, никто не посмеет посягнуть на твое первородное право. Я – твой. Чего ты желаешь?

– Всего. – Она наклонилась, чтобы поцеловать его в губы. – Всего, мой милый, моя любовь, моя истинная любовь отныне и навсегда. Но сначала…

– Проси, и тотчас получишь.

– Мирцелла…

Бриенна

Каменная стена, идущая через поле, была старой и осыпающейся, но от одного ее вида у Бриенны волосы встали дыбом.

«Это то самое место, где прятались лучники и откуда застрелили бедного Клеоса Фрея…»,– подумала она… но через полмили они проехали мимо точно такой же, и она уже не была столь уверена. Избитая дорога то извивалась, то сворачивала, а голые деревья теперь выглядели иначе, чем покрытые зеленой листвой. Она уже проехала то место, где сир Джейме выхватил меч из ножен своего кузена? А где же роща в которой они сражались? И ручей в котором они дрались и плескались, пока их не вытащили оттуда Бравые Ребята?

– Миледи? Сир? – Подрик все никак не мог разобраться, как же к ней обращаться. – Что именно вы ищете?

«Призраков».

– Стену, мимо которой я однажды проезжала. Но это не важно.

«В то время у сира Джейме еще были обе руки. Как я ненавидела его тогда, со всеми его ухмылками и колючками».

– Веди себя тише, Подрик. Здесь в лесу могут быть разбойники.

Мальчишка посмотрел на голые бурые деревья, мокрую опавшую листву, и грязную дорогу впереди.

– У меня есть меч. Я могу сражаться.

«Но недостаточно хорошо».

Бриенна не сомневалась отваге парня, только в его подготовке. Он мог быть сквайром, по крайней мере, по названию, но люди, которым он служил, плохо о нем заботились.

Она услышала историю его жизни и о начале его путешествия в Сумеречный дол. Он происходил от младшей ветви рода Пейнов, обедневшей ветви младшего сына. Его отец всю жизнь провел на службе у более богатых кузенов и успел обручить Подрика с дочерью торговца свечами перед тем, как ушел подавлять мятеж Грейджоя, где и погиб. Его мать оставила его в четыре года с одним из кузенов ради странствующего менестреля, который одарил ее другим ребенком. Подрик даже не помнил как она выглядела. Из всех, кого он знал, сир Седрик Пейн был больше всего похож на родителя, хотя исходя из того, что рассказывал парень, Бриенна поняла, что кузен Седрик обращался с Подриком скорее как со слугой, чем с сыном. Когда Бобровый Утес созвал знамена, рыцарь захватил его с собой, чтобы ухаживать за лошадью и чистить кольчугу. Потом сира Седрика зарубили в речных землях в одном из сражений под руководством лорда Тайвина.

Вдали от дома, одинокий, без денег, мальчишка пристал к толстому межевому рыцарю сиру Лоримеру Пузатому, служившему в отряде лорда Леффорда, отряженном для защиты обоза.

– Парни, охраняющие продукты, всегда едят до отвала, – любил повторять сир Лоример, пока его не поймали с салом, украденным из личных запасов лорда Тайвина. Тайвин Ланнистер решил его повесить, в назидание прочим воришкам. Подрику тоже перепало того сала, поэтому он мог разделить виселицу со своим наставником, но его спасло имя. Сир Киван Ланнистер принял над ним покровительство, и немного позже отправил парнишку служить сквайром своему племяннику Тириону.

Сир Седрик научил Подрика ухаживать за лошадью, проверять копыта, выковыривать из подков камни, а сир Лоример научил его воровать, но никто из них не удосужился научить его обращаться с мечом. Бес, по крайней мере, когда они прибыли ко двору в Красный замок, отправил его к мастеру над оружием. Но во время голодного бунта сир Арон Сантагар оказался среди убитых толпой, и на этом обучение Подрика прекратилось.

Бриенна вырезала из упавших веток два тренировочных меча, чтобы оценить его успехи. Мальчик медленно говорил, но это не относилось к его рукам, как с удовольствием отметила она. Несмотря на бесстрашие и внимательность, он был тощим, недокормленным и хилым. Если он выжил в битве на Черноводной, как он утверждал, то лишь потому, что никто не счел его достойным противником для поединка.

– Можешь звать себя сквайром, – заявила она ему. – Но я видела пажей вдвое младше тебя, которые могли бы отлупить тебя до крови. Если останешься со мной, будешь ложиться спать с мозолями на руках и весь в синяках, что едва сможешь заснуть. Тебе этого не вынести.

– Я справлюсь. – Настойчиво повторял паренек. – Я хочу. Мозоли и синяки. Я имел в виду, что не хочу, но буду. Сир, миледи.

Пока что он держал свое слово, а Бриенна свое. Но Подрик не жаловался. Всякий раз, когда он зарабатывал новую мозоль на правой руке, он считал необходимым с гордостью продемонстрировать ее Бриенне. Кроме того, он хорошо управлялся с лошадьми. – «Пока что он еще не сквайр», – напомнила она себе. – «Но и я не настоящий рыцарь, неважно, сколько раз он назвал меня ‘сир’». – Она бы с радостью избавилась от него, но ему некуда было идти. Кроме того, несмотря на то, что Подрик утверждал, что не знает, где может находиться Санса Старк, возможно он знает больше, чем сам понимает. Какие-нибудь случайные, полузабытые воспоминания могут послужить ключом к поискам Бриенны.

– Сир, миледи? – Указал Подрик. – Впереди телега.

Бриенна тоже ее заметила. Это была деревянная воловья телега с высокими бортами на двух колесах. В сторону Девичьего пруда ее тянули за оглобли мужчина и женщина. – «По внешнему виду – крестьяне».

– Езжай помедленнее, – приказала она парнишке. – Они могут решить, что мы разбойники. Больше помалкивай и веди себя вежливо.

– Хорошо, сир. Вести себя вежливо. Миледи. – Кажется, мальчику польстило, что его могут принять за разбойника.

Крестьяне настороженно ждали их приближения, но едва Бриенна ясно продемонстрировала, что не желает им зла, они позволили им ехать вместе.

– Раньше у нас был вол. – Объяснил ей старик, пробираясь через поросшие сорняками поля, лужи с жидкой грязью и сгоревшие и полусгнившие деревья. – Но его угнали волки. – Его лицо покраснело от натуги. – Они забрали с собой нашу дочь, но после битвы у Сумеречного дола она сама пришла домой. Вол не вернулся. Подозреваю, волки его съели.

Женщина в основном помалкивала. Она была моложе мужа лет на двадцать, но ни сказала ни слова, только зыркала на Бриенну так, словно увидела двухголового теленка. Дева из Тарта уже видела подобные взгляды. Леди Старк была к ней добра, но большинство женщин были жестоки как мужчины. Она не могла сказать, что для нее было хуже, симпатичные девицы с язвительными язычками и кривыми ухмылками, или дамы с холодными глазами, скрывающие свое отвращение под маской обходительности. А простолюдинки были хуже всех остальных.

– Когда я видела Девичий пруд в последний раз он весь лежал в руинах. – Заявила она. – Ворота были сломаны, а пол города сгорело от пожаров.

– Кое-что уже отстроили. Этот Тарли – жесткий человек, но он смелее лорда Мутона. В лесах по-прежнему есть разбойники, но уже не так много как прежде. Тарли изловил самых злобных и укоротил их своим зд’ровенным мечом. – Он повернул голову и сплюнул. – Вы встречали на дороге разбойников?

– Ни одного.

«Не в этот раз». – Чем дальше они уходили от Сумеречного дола, тем пустыннее становилась дорога. Единственные путешественники, которых они заметили, растворились в лесу до того, как они к ним приблизились, за исключением крупного бородатого септона, который брел на юг в сопровождении двух десятков последователей. Каждый постоялый двор, попадавшийся на пути, был покинут и разграблен, либо превращен в укрепленный пункт. Вчера они наткнулись на один из разъездов лорда Рэндилла, вооруженный копьями и луками. Всадники окружили их, и капитан принялся расспрашивать Бриенну, но потом он позволил им продолжать путь.

– Будь осторожна, женщина. В следующий раз тебе могут попасться не такие обходительные парни как мои ребята. Пес пересек Трезубец с шайкой из сотни разбойников. Говорят, они насилуют всех женщин подряд и ради развлечения отрезают им груди.

Бриенна решила, что ей необходимо предупредить об этом фермера и его жену. Старик кивнул, услышав рассказ, но когда она закончила, плюнул и сказал:

– Собаки, волки и львы, пусть все убираются к Иным. Эти разбойники побоятся приблизиться к Девичьему пруду. По крайней мере, пока там правит лорд Тарли.

Бриенна знала лорда Рэндилла Тарли по совместной службе в армии короля Ренли. Хотя он ей никогда не нравился, она не могла забыть о том, что кое-чем была ему обязана. – «Если боги будут ко мне благосклонны, мы успеем пересечь Девичий пруд до того, как он узнает, что я там была».

– Город вернется под управление лорда Мутона едва закончится война. – Сообщила она фермеру. – Ему вернули земли с королевским помилованием.

– Помилование? – Старик улыбнулся. – За что? За то, что просидел на заднице в проклятом замке? Да, он отправлял своих людей сражаться в Риверран, но сам ни разу не выехал за ворота. Львы грабили его город, а его лордство отсиживался в безопасности за стенами. Его брат нико’да бы так не поступил. Сир Майлс был отважным, пока этот Роберт его не убил.

«Еще призраки». – Подумала Бриенна.

– Я разыскиваю сестренку, красивую девушку три-на-десять лет. Может вы ее встречали?

– Я не видал девушек, ни красавиц, ни дурнушек.

«Никто не встречал». Но она не прекращала спрашивать.

– У Мутона дочка, девушка. – Продолжил старик. – До свадебной ночи, по крайней мере. Эти яйца на ее свадьбу. Ее и сына Тарли. Поварам нужны яйца для пирогов.

– Верно. – «Сын Тарли. Юный Дикон должен жениться». – Она попыталась вспомнить сколько ему лет, восемь или десять. Бриенну обручили в семь с мальчиком на три года ее старше, с младшим сыном лорда Карона. Это был красивый мальчик с родинкой над губой. Они встречались лишь однажды, по случаю их помолвки. Два года спустя он умер от той же болезни, что унесла лорда и леди Карон и их дочерей. Если б он остался жив, они были бы женаты уже через год после расцвета ее, и вся ее жизнь пошла бы по другому. Она не оказалась бы здесь, с мечом и в мужской кольчуге, разыскивая дитя погибшей женщины. Скорее всего сейчас она была бы в Ночной песне, баюкая одного собственного ребенка и вскармливая другого. Это была не первая подобная мысль. От них ей всегда становилось немного печально, но в тоже время и ощущалось облегчение.

Когда они выбрались из-за почерневших деревьев и увидели открывшийся перед ними Девичий пруд с широким водным простором позади него, солнце было полускрыто за группой облаков. Бриенна сразу увидела, что городские ворота были восстановлены и укреплены. На розовых городских стенах снова прогуливались арбалетчики. Над привратной башней колыхалось королевское знамя короля Томмена – сражающиеся черный олень и золотой лев на раздвоенном поле золотого и алых цветов. На других стягах можно было различить охотника Тарли, но красный лосось дома Мутонов виднелось только над замком на холме.

В проеме их встретила дюжина стражников, вооруженных алебардами. Судя по их значкам, они принадлежали к воинству лорда Тарли, хотя никто из них не был из его личных отрядов. Она увидела двух кентавров, молнию, голубого жука и зеленую стрелу, но ни у кого не было шагающего охотника Рогового Холма. У сержанта на груди был павлин, за его ярким хвостом сияло солнце. Когда фермеры втащили свою телегу внутрь, он присвистнул:

– Что это там у нас? Яйца? – Он подкинул одно, поймал и осклабился. – Мы их берем.

Старик завопил:

– Наши яйца для лорда Мутона. Для его свадебных пирогов и прочих блюд.

– Пусть твои курицы снесут еще. Я не пробовал яиц почти полгода. На вот, и не говори, что тебе не заплатили. – Он бросил к ногам старика несколько пенни.

Тут вмешалась фермерша:

– Этого мало. – Сказала она. – Слишком мало.

– А я говорю, достаточно. – Ответил сержант. – За яйца, да и за тебя в придачу. Забирайте ее, ребята. Она слишком молода для этого старикана. – Двое стражников оставили свои алебарды у стены и оттащили сопротивляющуюся женщину от телеги. Фермер с посеревшим лицом смотрел на происходящее, но даже не двинулся с места.

Бриенна толкнула свою кобылу вперед.

– Отпустите ее.

Ее голос заставил солдат всего на несколько мгновений заколебаться, этого оказалось достаточно, чтобы женщина вырвалась.

– Тебя это не касается. – Сказал один из них. – Помалкивай, женщина.

В ответ Бриенна вытащила меч.

– Так-так, – сказал сержант. – Обнажена сталь. Разбойничьим духом запахло. Знаешь, как лорд Тарли поступает с разбойниками? – В руках у него по-прежнему было яйцо. Он сжал руку, и сквозь его пальцы потек желток.

– Я знаю, как лорд Рэндил поступает с разбойниками. – Ответила Бриенна. – А еще я знаю, как он поступает с насильниками.

Она надеялась, что произнесенное имя их остановит, но сержант только вытер желток с пальцев и махнул своим людям, приказывая окружить всадников. Бриенна моментально оказалась в окружении стальных наконечников. – Что это ты там болтала, женщина? Как поступает лорд Тарли с…

– …насильниками. – Закончил сильный голос. – Он их кастрирует или отправляет на Стену. А иногда и то и другое. А ворью он отрезает пальцы. – Из караулки вышел вальяжный молодой человек, опоясанный мечом. Сюрко, надетое поверх кольчуги, некогда было белого цвета, и местами даже оставалось, под застиранными пятнами травы и крови. На его груди красовался герб: бурый олень, мертвый и свисающий, привязанным к шесту.

«Это он». – От его голоса у нее свело судорогой живот, а при виде лица показалось, будто в ее внутренности вонзился клинок. – Сир Хайл. – Выдавила она сдавленно.

– Лучше позволить ей пройти, парни. – Предупредил сир Хайл Хант. – Это Бриенна Красотка, Дева Тарта, которая зарубила короля Ренли и половину Радужной гвардии. Она также страшна в деле, как выглядит, и нет второй такой же уродины… возможно, кроме тебя, Горшок, но твоим отцом была бычья задница, поэтому тебе это простительно. А ее отец – Вечерняя звезда Тарта.

Стражники заржали, но алебарды немного разошлись в стороны.

– Нам нужно ее схватить, сир? – Спросил сержант. – За убийство Ренли?

– С какой стати? Ренли был мятежником. Как и все мы, последовавшие за ним, но теперь-то мы верноподданные ребята Томмена. – Рыцарь махнул фермеру у ворот. – Стюард его лордства будет рад увидеть эти яйца. Ты можешь найти его на рынке.

Старик прижал кулак ко лбу.

– Благодарю, м’лорд. Вы истинный рыцарь, это совершенно ясно. Идем, жена. – Они снова впряглись в телегу и потащились сквозь ворота.

Бриенна поехала следом в сопровождении Подрика. – «Истинный рыцарь», – Думала она, хмурясь. За стеной она натянула повод. Слева перед грязной улочкой были видны развалины конюшни. Напротив нее на балконе борделя стояли три полураздетые дамочки, перешептывающиеся друг с другом. Одна была очень похожа на одну солдатскую потаскушку, которая заявилась к Бриенне с вопросом, что у той в штанах – щель или член?

– Эта кляча самое отвратительное животное из тех, что я встречал. – Сказал сир Хайл, указав на лошадь Подрика. – Удивлен, что на ней верхом сидите не вы, миледи. Собираетесь поблагодарить меня за помощь?

Бриенна спешилась. Она была на голову выше сира Хайла. – Когда-нибудь я отблагодарю вас в бою, сир.

– Так же, как вы отблагодарили Рыжего Роннета? – улыбнулся Хант. У него был густой, низкий смех, хотя его лицо осталось непроницаемым. Симпатичное лицо, когда-то думала она, до того, как узнала его лучше. У него были карие глаза, густые каштановые волосы и небольшой шрам возле левого уха. На подбородке была ямочка, а нос был крючковатый, но смеялся он хорошо, и часто.

– А вам не следует присматривать за вашими воротами?

Его лицо перекосило.

– Мой кузен Алин снаружи, гоняется за разбойниками. Несомненно, он вернется с головой Пса, весь в лучах славы и злорадства. В то же время, благодаря вам, я могу улизнуть с поста. Надеюсь, вы польщены, моя красавица. А чего вы там высматриваете?

– Конюшню.

– Возле восточных ворот. Эта сгорела.

«Я сообразила».

– То, что вы наговорили тем парням… Я была с королем Ренли, когда он умер, но его убило чье-то колдовство, сир. Клянусь моим мечом. – Она положила руку на рукоять, готовая выхватить его, если Хант в лицо назовет ее лгуньей.

– Ладно, пусть так, и это рыцарь Цветов вырезал Радужную гвардию. В удачный день вам быть может и удалось победить сира Эммона. Он был неосторожен в бою и быстро уставал. Может еще Ройс? Хотя, нет. Сир Робар был в два раза лучший фехтовальщик, чем вы… с другой стороны, вы ведь не фехтовальщик, не так ли? Есть слово фехтовальщица? Интересно, что привело вас в Девичий пруд?

«Ищу свою сестру, девушку тринадцати лет», – едва не сказала она, но сиру Хайлу хорошо было известно, что у нее нет сестер.

– Ищу одного мужчину в месте, которое называется Вонючий Гусь.

– Я думал Бриенну Красотку не интересуют мужчины. – Его улыбка стала довольно гадкой. – Вонючий Гусь. Подходящее название… по крайней мере, вонючая часть. Это рядом с портом. Но сперва вы отправитесь со мной к лорду.

Бриенна не боялась сира Хайла, но он был одним из капитанов Рэндилла Тарли. Стоит ему свистнуть и ему на помощь явятся сотня людей. – Я что, арестована?

– За что, за Ренли? А кто он такой? Мы уже сменили короля, а некоторые даже дважды. Это никого не волнует, и никто об этом не вспомнит. Он легонько положил свою руку поверх ее. – Сюда, пожалуйста.

Она вывернулась.

– Я была бы вам благодарна, если бы вы не касались меня.

– Наконец-то благодарна. – Криво усмехнулся он

Когда она в последний раз навещала Девичий пруд, городок был разорен – мрачное место пустынных улиц и сгоревших домов. Теперь на улицах было полно детишек и свиней, а большая часть сгоревших домов была разобрана до основания. Часто на их месте были сделаны овощные грядки, стояли палатки торговцев или рыцарские шатры. Бриенна заметила несколько вновь построенных домов, на месте старого сгоревшего деревянного постоялого двора возвышался новый каменный, на городской септе появилась новая черепичная крыша. В холодном осеннем воздухе разносился стук молотков и визжание пил. По улицам люди носили бревна, и по грязной дороге проезжали фургоны с рабочими. У многих на груди красовался шагающий охотник. – Город отстраивают солдаты. – Удивилась она.

– Не сомневаюсь, они предпочли бы играть в кости, пить и трахаться, но лорд Рэндилл верит, что бездельники должны работать.

Она думала, что ее поведут в замок. Вместо этого Хант повел ее прямо в оживленный порт. Она была рада видеть, что в Девичий пруд вернулись торговцы. В порту рядом с десятком рыбацких суденышек стояли галера, галеас и большое двухмачтовое судно. Еще больше рыбацких лодок было видно на водной глади залива. – «Если Вонючий Гусь – пустышка, я сяду на корабль», – решила она. Чаячий город был совсем недалеко. Оттуда она легко могла добраться до Орлиного Гнезда.

Они застали лорда Тарли на рыбном рынке, где он вершил правосудие.

Около воды был выстроен помост, с вершины которого его лордство мог смотреть на подозреваемых. Слева от него была выстроена длинная виселица, на которой хватало места для двадцати человек. Четыре из них уже было занято. Один из повешенных выглядел относительно свежим, но остальные трое совершенно очевидно находились тут долго. Одна ворона отрывала куски плоти от разлагающегося трупа одного из них. Прочие разлетелись, испугавшись шумной толпы, собравшейся в надежде увидеть чье-нибудь повешение.

Помост с лордом Рэндиллом делил лорд Мутон. Бледный, мягкий, тучный мужчина в белом дублете с красными штанами. Его горностаевую накидку держала на плече заколка из красного золота в виде лосося. На Тарли была кольчуга поверх кожаной рубахи из вываренной кожи, и нагрудник из серой стали. Над его левым плечом возвышалась рукоять двуручного меча. Его имя было Губитель Сердец, и он был гордостью всего рода Тарли.

Когда они приблизились к помосту, здесь как раз заслушивали показания подростка в драном плаще и засаленном кафтане без рукавов.

– Я никогда не делал никому вреда, м’лорд. – Услышала его слова Бриенна. – Я всего лишь взял то, что бросили сбежавшие септоны. Если вы хотите за это отрубить у меня палец, то извольте.

– Обычно палец отрубается вору. – Твердым голосом ответил лорд Тарли. – Но тот, кто ворует из септы, ворует у богов. – Он повернулся к капитану своей стражи. – Семь пальцев. Оставь ему большие.

– Семь? – Вор побелел. Когда к нему подошли стражники, он попытался отбиться, но довольно вяло, словно он уже был покалечен. Глядя на него, Бриенна не могла отбросить мысли о сире Джейме, и о том, как он кричал, когда аракх Золло, сверкнув, обрушился вниз.

Следующим оказался пекарь, уличенный в подмешивании опилок в муку. Лорд Рэндилл присудил ему штраф в пятьдесят серебряных оленей. Когда пекарь поклялся, что у него нет таких денег, его лордство объявил, что за каждую недостающую монету он получит один удар плетей. За ним последовала шлюха с серым лицом, обвиненная в заражении сифилисом четверых солдат Тарли.

– Вымойте ей интимные места щелоком и бросьте в темницу. – Приказал Тарли. Когда брыкающуюся шлюху утащили прочь, его лордство заметил Бриенну на краю толпы, стоявшую между Подриком и сиром Хайлом. Он нахмурился, но даже и глазом не моргнул, что узнал.

Следующим был матрос с галеаса. Его обвинителем был лучник из гарнизона лорда Мутона с лососем на груди и с перевязанной рукой.

– Если позволите, милорд, этот ублюдок проткнул мне руку своим кинжалом. Он утверждает, что я жульничал при игре в кости.

Лорд Тарли отвел взгляд от Бриенны и сосредоточился на стоявшем перед ним человеке. – А ты жульничал?

– Нет, милорд. Никогда.

– За кражу, я отрежу палец. Если солжешь, я тебя повешу. Могу я попросить показать эти кости?

– Кости? – Лучник бросил взгляд на Мутона, но тот разглядывал рыбацкие лодки. Стрелок сглотнул. – Может я… те кости, они просто счастливые. Эт’правда, но я…

Услышанного Тарли было достаточно.

– Отрежьте ему палец. Пусть сам выберет на какой руке. А в другую забейте гвоздь. – Он встал. – Достаточно. Тащите остальных обратно в темницу. Я разберусь с ними завтра. – Он повернулся и подозвал к себе сира Хайла. Бриенна помрачнела.

– Милорд, – начала она, когда оказалась перед ним. Она снова ощущала себя восьмилетней девочкой.

– Миледи. Чем мы обязаны подобной… чести?

– Меня направили искать… искать… – Она смутилась.

– Как же ты найдешь того, кого ищешь, если не знаешь его имени? Ты убила лорда Ренли?

– Нет.

Тарли взвесил услышанное. – «Он судит меня так же, как судил до этого других».

– Нет. – Наконец произнес он. – Ты просто позволила ему умереть.

Он умер на ее руках, омыв ее своей живительной кровью. Бриенна моргнула. – Это было колдовство. Я бы никогда…

– Ты никогда? – Хлестнул его голос. – Верно. Ты никогда не должна была надевать кольчугу, и брать в руки меч. Ты никогда не должна была покидать отцовский дом. Это – война, а не осенний бал. Клянусь богами, мне следовало посадить тебя на корабль обратно в Тарт.

– Только сделайте это и ответите перед троном. – Ее голос прозвучал по-детски тонко, а ей бы хотелось, чтобы звучал бесстрашно. – Подрик. Найди в моей сумке пергамент. И принеси его лордству.

Тарли взял письмо и, поморщившись, его развернул. Его губы двигались в такт чтению. – Королевское дело. И что за дело?

«Если солжешь, я тебя повешу».

– С-са-анса Старк.

– Если бы девчонка Старк здесь была, я бы знал. Могу спорить, она сбежала обратно на север, в надежде найти убежище у одного из знаменосцев своего отца. Для нее одна надежда, что она выберет правильно.

– А может вместо этого она сбежала в Долину. – Услышала Бриенна собственный голос. – К сестре матери.

Лорд Рэндилл бросил на нее высокомерный взгляд. – Леди Лиза мертва. Какой-то певец столкнул ее с утеса. Теперь Гнездо в руках Мизинца… хотя, это не на долго. Лорды Долины не из тех, кто кланяется каким-то нахальным выскочкам, единственное достоинство которых – умение считать медяки. – Он отдал письмо ей обратно. – Иди куда хочешь, и делай что хочешь… но когда тебя изнасилуют, ко мне не приходи. Ты будешь справедливо наказана за собственную глупость. – Он посмотрел на сира Хайла. – А вы, сир, должны быть на воротах. Разве я не отдавал вам подобный приказ?

– Отдавали, милорд, – Ответил Хайл Хант, – но я подумал…

– Ты слишком много думаешь. – Лорд Тарли повернулся и ушел прочь.

«Лиза Тарли мертва». – Бриенна осталась стоять у виселицы, вертя пергамент в руках. Толпа постепенно растеклась, и вороны вернулись на свой пир. – «Певец столкнул ее с утеса». – Пожирают ли вороны и сестру Леди Кейтилин тоже?

Дата добавления: 2015-10-30