Глава девятая. Аннаиг чувствовал а себя еще очень слабой – сказывалось сильнейшее отравление

Аннаиг чувствовал а себя еще очень слабой – сказывалось сильнейшее отравление. Но тем не менее она настояла на том, чтобы отправиться ночевать в собственную комнату, и слуги Тоэла не посмели перечить ее желанию. Слир так и не вернулась, за что девушка была ей весьма и весьма благодарна.

Той ночью она написала коротенькое послание для Светло-Глаза на том же тайном языке, который знали только она и аргонианин.

«Глаз! Я рада, что ты жив. У меня есть то, что нам нужно. Я готова уходить. Когда и где мы встретимся? Целую».

На следующий день, рано утром, еще пошатываясь от усталости, с бледным лицом и дрожащими руками, она отправилась в кладовую. Скроу уже ждал ее там, на этот раз – женщина.

– Что ты принесла? – спросила Аннаиг.

– Побеги тенду, – прохрипела скроу. – Спинки острозубок. Желуди пыльника…

Рабочие кладовой ненадолго задержались около них, с любопытством заглядывая в корзину, а потом разошлись по своим делам. Очевидно, подумали, что если один из поваров явился выполнять их работу, то не стоит вмешиваться.

Удостоверившись, что никто за ними не следит, девушка сунула скроу записку.

– В следующий раз мне нужен перламутр, – громко сказала она и добавила вполголоса: – Ты меня поняла?

– Да, госпожа, – ответила женщина.

– Вот и хорошо. – Аннаиг повернулась, чтобы покинуть площадку.

Она отправилась на кухню, чтобы приготовить блюдо для лорда Иррела – в этот день он прислал только один заказ, – а потом вернулась к чанам для винных деревьев. Без всяких колебаний она составила снадобье для полета и разлила его в восемь пузырьков: четыре рассовала по карманам, а остальные припрятала по разным сундукам. При этом она не чувствовала страха, будто действовала во сне или словно недавнее отравление сделало ее неуязвимой.

С того дня Аннаиг стала на кухне не такой заметной, как раньше. Тоэл вообще не разговаривал с нею, Слир держалась отчужденно, и лишь изредка девушка ловила на себе взгляды серокожей, как ни странно, презрительные.

Но разве это имело какое-нибудь значение? Следующую ночь она снова проспала в уединении, а наутро получила ответ от Светло-Глаза.

«Сегодня в полночь. Встретимся около складов».

Что-то ударило его в пятки. Колени Аттребуса подломились, и он рухнул ничком, уткнувшись лицом в густое покрывало желтых полевых цветов, смердящих хуже хорька. Он и Сул лежали на склоне холма, густо заросшего разнотравьем. Кое-где торчали деревья со скрученными стволами и кронами, напоминавшими шляпки грибов.

Они находились на скалистом острове, торчавшем посреди бурного моря, а в низком небе сияла нефритовая луна. Поверхность острова была засыпана дробленым камнем и пеплом, а вода вокруг кипела под холодным серым небом. Ветер нес мелкую водяную пыль.

Сул огляделся по сторонам, поковырял сапогом невысокие кучки земли. Похоже было, этот переход его не удивил.

– Мы снова в ловушке? – спросил Аттребус.

– Нет, – проскрипел данмер. – Мы прибыли на место. Добро пожаловать в город Вивек.

И плюнул в пепел.

– А я-то думал, мы все еще в Обливионе.

– Не слишком уютно, правда?

– Я… – Принц с удивлением озирался.

Остров застыл посреди залива, почти круглого по форме; по внешней кромке его обрамляли горы, более высокие, чем остров, за исключением одного места, где открывался проход в море или широкое озеро. Картина напомнила Аттребусу виденный однажды при поездке в Хаммерфелл вулканический кратер.

Слева возвышались буроватые скалы.

– Разве ты не видишь, сколь прекрасен этот город? – глухо проговорил Сул, указывая пальцем через залив. – Разве ты не видишь каналы и гондольеров? Роскошные кварталы, каждый из которых сам по себе не уступает иному городу? А здесь… Да-да, именно здесь – Великий собор, дворец, Министерство Правды. Все для тебя, чтобы ты мог, восхитившись, задаться вопросом о смысле бытия.

Аттребус понурился и смущенно проговорил:

– Сул, мне очень жаль. Я не хотел обидеть тебя. Скорблю вместе с тобой о несчастье, постигшем твою родину.

– Ты не обязан скорбеть над этим местом, – резко бросил Сул, и в его обычно равнодушном голосе клокотала ярость. – Но кое-кто еще пожалеет о случившемся.

– Надеюсь, ты не собираешься отправить меня обратно, во владения Гирцина? – усмехнулся принц, желая смягчить напряжение.

Как ни удивительно, его уловка сработала.

– Это будет нелегко. – На губах данмера промелькнула улыбка.

– Ну, лишь чуть-чуть тяжелее, чем попасть сюда, я думаю.

– Но мы справились.

– Мне жаль Лесспу… – начал было Аттребус и замолчал, понимая, что не хочет говорить об этом.

Совсем недавно он держал ее за талию, ощущал дыхание, слышал дикую, первобытную радость в боевом кличе женщины-кошки. И теперь представил ее, изломанную и холодную, с пустыми глазами, глядящими в никуда…

– Мы погибли бы, если бы не она, – ответил Сул. – Каджиты задержали погоню ненадолго, но и этой малости нам хватило. Конечно, мы могли бы умереть рядом с ними. Но как же тогда Умбриэль, Аннаиг, Империя твоего отца? Ты – принц, Аттребус. Люди иногда умирают ради своих повелителей. Привыкай к этому.

– Это не ее война.

– А она полагала, что ее. Ты заставил каджитов в это поверить.

– И ты думаешь, это меня утешило?

Благодушие данмера исчезло так же быстро, как и появилось.

– А почему это каждый должен тебя утешать? Почему любое событие должно быть тебе в радость? Правитель живет не ради того, чтобы ему было лучше и веселее. Он совершает те поступки, что должен совершить!

Принц дернулся, как от пощечины, но, помолчав мгновение, кивнул.

– Как мы разыщем меч? – спросил он, широким жестом обводя округу. – Я подразумеваю, во всем этом хаосе…

Сул какое-то время сердито смотрел на него, а потом отвел взгляд.

– Я служил Азуре, – негромко произнес он. – И поскольку не избрал другого повелителя, то предполагаю, что служу ей до сих пор. Много лет я блуждал по Обливиону, пока не обрел пристанище в ее владениях. Там я медленно сходил с ума. Для принцессы-дейдра она весьма добра, в особенности к тем, кто сумел заинтересовать ее. Она знала, что я жажду мести, и посылала мне видения, чтобы помочь ее осуществить. Я оказывал ей некоторые услуги во владениях других дейдра, выполнял поручения, а за это она обещала отпустить меня и вдобавок дать навыки тайного знания. Но после обманула, решив оставить при себе, будто любимую игрушку.

– И ты сбежал от нее так же, как и от Вайла?

– Да. Но хотя я больше не в ее власти, Азура продолжает посылать мне видения. Иногда в помощь, иногда в насмешку. Не могу сказать, чтобы они принесли мне много пользы, но… У нее нет ни малейшей любви к нашему врагу, и поэтому по большей части я доверяю ей.

– И она показала тебе, где находится меч?

– Да.

Аттребус нахмурился.

– Ты уже бывал здесь, когда покинул Обливион. Почему же не нашел меч?

– Мою землю завоевали аргониане, – пояснил Сул. – Ящеры обычно здесь не живут, но у них есть какой-то ритуал, связанный с этим кратером, который они называют заливом Разрушения. Я оказался здесь в самый разгар ритуала. Они гнались за мной долго, очень долго, успокоились и отстали лишь в предгорьях Валуса. После этого я какое-то время… откладывал возвращение. Нелегко смотреть на все это.

– Я понимаю, – кивнул Аттребус.

– Нет, не понимаешь, – покачал головой данмер. – Подожди меня здесь. Я должен кое-что сделать. Один.

– Но даже если ты и найдешь меч, как мы пересечем кипящую воду?

– Не волнуйся о воде. Помни, я здесь уже бывал. Займи себя чем-нибудь. Следи, не приближается ли Умбриэль. А я найду меч.

Принц следил за Сулом, пока тот не пересек остров и не скрылся за обломками скал. Потом перевел взгляд на юг, откуда ожидал прибытия Умбриэля, но увидел лишь низкие облака. Поэтому Аттребус уселся на землю и раскрыл дорожный мешок в поисках какой-нибудь еды.

Он как раз жевал кусок зачерствевшего хлеба, когда Щебетун мягко заворковал. Вытащив механическую птицу, принц обрадованно уставился на лицо Аннаиг. Девушка хмурилась, ее лицо покрывала нездоровая бледность. Она широко распахнула глаза и… расплакалась.

– Ты там?! – сквозь слезы проговорила девушка.

– Да, я здесь, – попытался успокоить ее Аттребус. – С тобой все в порядке?

– Я не плакала до сих пор, – всхлипывая, отвечала она. – Не плакала ни разу с тех пор, как все это началось, держала в себе… Но… – Она замолчала, не в силах говорить сквозь неудержимые рыдания.

Принц подался вперед, стремясь успокоить ее, но, конечно же, не смог дотянуться. Сердце его сжалось. Наблюдать такое страдание и быть не в силах помочь…

– Все будет хорошо, – соврал он, хотя никакой уверенности не ощущал. – Все будет просто замечательно!

Аннаиг кивнула, но продолжала плакать, и еще долго ее голос прерывался горькими всхлипываниями.

– Извини… – наконец проговорила она, все еще хлюпая носом.

– Забудь, – отмахнулся Аттребус. – Представляю, что ты перенесла.

– Я пыталась быть храброй, – ответила девушка. – Чтобы наблюдать и запоминать все, способное помочь тебе победить остров. Но сейчас я должна убираться прочь. Я думала, будто со мной все в порядке, пока не увидела тебя. Думала, что больше не боюсь. Но я…

– Кто бы не боялся? – успокаивал ее принц. – А ты уже можешь летать?

– Да. Я изготовила новое снадобье и нашла Светло-Глаза, а он обнаружил место, откуда можно выбраться на поверхность острова. Мне кажется, я не могу ждать, пока ты придешь к нам. Сегодня же ночью мы улетим.

– Но это же здорово! – воскликнул он. – Я сейчас в Морровинде. Думаю, вы спуститесь прямо к нам.

– Вы стоите на пути острова?

– Мой спутник так думает.

– Вы не можете там оставаться! Я же говорила, что остров делает с живыми существами!

– Не волнуйся о нас! Когда вы покинете Умбриэль, я постараюсь вас разыскать. А ты мне расскажешь, как научилась летать. Хорошо?

Аннаиг кивнула.

– А я думал, ты погибла, – вздохнул принц. – Я все время пытался с тобой связаться.

– Просто я потеряла медальон. Но потом нашла.

– Значит, ты покинешь остров сегодня ночью?

– Ну, я попытаюсь. – Она вытерла глаза.

– Ты сейчас одна?

– Да, сейчас одна. Если кто-то появится, мне придется спрятать медальон.

– Хорошо. Я пойму, когда ты должна будешь уходить. А пока расскажи мне обо всем, что с тобой произошло. Расскажи, как ты жила.

Он сидел и слушал ее негромкий мелодичный голос, понимая, как много пропустил. Пропустил ее.

Сул прошел через весь остров, пытаясь не позволять гневу взять верх над разумом. Мало того что упало Министерство, вызвав извержение вулкана, который был сердцем острова Вварденфелл и носил то же название. Пепел, лава, а потом и морской прибой завершили разрушительную работу. А когда все успокоилось, заявились аргониане, горя желанием отомстить обитателям Морровинда за тысячелетия угнетения и рабства.

Наверное, те из них, кто обосновался в южном Морровинде, раскаялись в этом, когда их деревни оказались на пути Умбриэля.

Но осознание этого не успокаивало.

Он вновь глянул на огромный кратер. Как быстро падало Министерство? Почувствовала ли она что-нибудь? Знала Илзевен, кто ее убил?

Найти меч. Убить Вуона. Тогда все закончится.

Сул помнил взрыв инжениума. Сперва магическое устройство вспучилось и исказилось, а потом окружающий мир исчез во вспышке. А после Сул и Вуон оказались совсем в другом месте, в Обливионе.

В том видении, ниспосланном Азурой, был Умбра, швыряющий меч сквозь исчезающую дверь. А затем картинка сменилась, и Сул увидел меч, лежащий на битом камне. Пока что все скалы и их обломки, что попадались на глаза данмеру, были покрыты слоем пепла толщиной в несколько футов.

Но он и Аттребус попали на остров через остаток прохода, который привел его сюда несколько лет назад, – тот же, в который пролетел меч. Это место отличалось необычностью, поскольку несло отзвуки взрыва инжениума, разрушившегося одновременно с окончанием многовекового падения Министерства Правды. И проход представлял собой не пятно или круг, а, скорее, туннель, часть которого располагалась под землей. Если бы Сул не видел меч на поверхности, то счел бы, что клинок погребен под слоем пепла.

Нет, он видел не это место – там не было столько пепла. И еще он помнил нечто, похожее на раскоп. К сожалению, попав сюда в первый раз, Сул не успел внимательно все рассмотреть и запомнить – вокруг толпились разъяренные ящеры. Но сейчас ему не потребовалось много времени, чтобы понять: меч кто-то забрал.

Сул почти слышал хохот Азуры, которая наверняка предвидела его дальнейший шаг.

Его возлюбленная возникла из поднятой в воздух пыли. Первоначально маленький и слабый, смерч, какие частенько случаются в пустоземье, дрожал, ширился до тех пор, пока прямо перед Сулом не появились черты ее тонкого лица. Глаза не утратили прежний цвет, напоминая о последних лучах заходящего солнца.

– Илзевен, – прошептал данмер.

Ее глаза вспыхнули чуть ярче.

– Я здесь… – прошелестела она, и он узнал тот самый голос, что часто снился ему, – последнее воспоминание о прежней жизни. – Я всегда здесь. Я – часть всего этого.

По ее лицу пробежала дрожь.

– Я узнаю тебя, Элзмаар, – сказала она. – Почему ты так изменился, любовь моя?

– Время все еще властно надо мной, – ответил Сул. – Ему по силам изменять меня.

– Но ведь не время причинило тебе столько боли, Элзмаар. Что ты сотворил с собой?

Их лица почти соприкасались. Сул ощущал легкий прохладный ветерок.

– Наше место сохранилось? – продолжала Илзевен. – Дом, где мы любили друг друга? Бамбуковая роща, сбегающий с гор ручей с ледяной водой и поющие жаворонки?

Его горло перехватил спазм, и какое-то время он не мог ничего сказать, как ни силился.

– Я не бывал там с той поры, как мы расстались, – вымолвил он наконец.

Но Сул знал, что их заветный домик находился слишком близко от вулкана…

– Все это еще живет в моем сердце. – Ее рука коснулась груди. – Тот уголок и моя любовь… Наша любовь.

Данмер прижал ладонь к вздымающимся ребрам, страшась умереть прямо сейчас, когда всего лишь шаг остался до свершения мести.

– У меня слишком мало времени, Илзевен, – извиняющимся голосом вздохнул он. – Я должен спросить тебя кое о чем.

– Я отвечу, если смогу.

– Где-то здесь, в пепле, был меч. Он упал после разрушения Министерства. Можешь ты мне подсказать, что с ним?

Ее пристальный взгляд скользнул мимо и задержался в пустом пространстве так долго, что Сул испугался утратить связь с ее духом. Неожиданно Илзевен заговорила:

– Дождь смыл пепел, обнажив рукоять меча. Его нашли. Данмеры обыскивали остров. Они забрали его с собой.

– Куда?

– На север, к морю Призраков. Их предводитель носил кольцо с печаткой драугра.

Сул чувствовал, что теряет власть над духом. Илзевен вновь коснулась его, но ее пальцы обратились в пыль и рассеялись под легким ветерком.

– Позвольте ему уйти… – прошептала она. – Он опасен, побереги себя…

– Ты не понимаешь… – начал он.

– Я – часть этого места. Я знаю, что произошло, но прошу тебя, во имя нашей любви, позвольте ему уйти.

– Не могу, – хрипло прорычал Сул, глядя, как ветер стирает черты лица Илзевен.

И еще долго стоял там, смиряя сердце и борясь с охватившим его горем. Аттребусу не годится видеть его таким.

И все же он был рад услышать ее голос – именно этого ему больше всего не хватало.

– Мне пора! – внезапно воскликнула Аннаиг. – Там кто-то пришел! Береги себя!

– Будь осторожнее, не… – воскликнул принц, но она уже ушла.

Еще несколько мгновений Аттребус держал Щебетуна, надеясь, что девушка ошиблась и они продолжат беседу, но не дождался и спрятал птицу в мешок. Потом поднялся на ноги и посмотрел в ту сторону, которую считал югом: там, насколько помнились ему уроки географии, кратер соединялся проливом с Внутренним морем.

Но и кроме кипящей воды, что-то в увиденном показалось ему необычным. Вначале он никак не мог понять, что же именно, а потом сообразил: над облаками торчала вершина горы.

А основание ее висело в воздухе ниже облаков!

– О, нет… – прошептал принц.

Слушая рассказ Аннаиг, он думал, что заметит прибытие острова даже сквозь облака. Где же вспыхивающие нити? Где личинки, ныряющие вниз? Или это бывает лишь тогда, когда под Умбриэлем оказываются живые существа, обладающие душами, а не как сейчас – скалы и пепел? Но нет…

Принц почуял запах вареного мяса и перевел глаза на побережье.

Из залива Разрушения выходили твари.

Сул услыхал крик Аттребуса.

С проклятием он выхватил меч и прыжками понесся обратно, туда, где оставил принца. На вершине холма они едва не столкнулись на бегу.

– Он здесь! Порождение демонов уже здесь!

Данмер бросил внимательный взгляд на воду, на гремящих костями, лишенных плоти монстров. Трудно было бы сказать, к какому народу они принадлежали при жизни, если бы не хвосты.

– Что ты там говорил о пути с острова? – быстро спросил Аттребус.

– Тот путь, по которому мы попали сюда! – ответил Сул. – Мы можем попробовать и прорваться той же дорогой, что и прибыли!

– Не слишком-то радует! Ты владеешь каким-нибудь волшебством, чтобы плыть в кипящей воде?

– Нет!

Данмер видел, что его спутник боится, но изо всех сил старается не показывать виду.

– Чем больше мы тянем, тем тяжелее придется потом! – сказал Сул, вытаскивая из мешка мазь и проводя черточку над бровями принца, а потом и над своими. – Возвращаемся в то место, где оказались сразу по прибытии. Это все, что мы в силах сделать, чтобы подольше оставаться в живых.

– Тогда пошли! – кивнул Аттребус.

«Север, за морем Призраков, – размышлял данмер на бегу. – По всей видимости, речь идет о Солстейме. Проще всего туда попасть вначале по суше, а потом на корабле».

Пути на острова Солстейм через Обливион он не знал.

Да, и хорошо бы выяснить, все ли Внутреннее море кипит?

Дата добавления: 2015-10-30