POV GERARD. -Они в замке, - сухо отрапортовала МакГонагалл

POV AUTHOR.

-Они в замке, - сухо отрапортовала МакГонагалл. - Айеро сильно простудил легкие, сейчас все трое в больничном крыле. Привели с собой эльфа, он дожидается тебя на кухне. Мадам Помфри обещала поставить мальчика на ноги за пару недель.

-Отлично. Просто отлично, - пробормотал Дамблдор, задумчиво глядя на горящую свечу перед собой. В кабинете директора царил полумрак, рассеянный лишь пламенем свечи. Маг провел ладонью над свечой и тихо хмыкнул, словно напрочь забыв о существовании профессора МакГонагалл.

-Мне не нравится это, - заявила волшебница, напоминая о себе. Она скрестила руки на груди, хмуро глядя на директора. - Мне не нравится, что старший Уэй ни на шаг не отходит от Айеро. Мне не нравится его истеричный тон и ошалевшие глаза. Помфри заметила кровоподтеки и царапины на его теле. Что произошло между ними, Дамблдор?

-Джерард, - улыбнулся старый маг. Его пальцы прикоснулись к дрожащему пламени и нежно, почти невесомо, погладили огонь. - Он справился со своей темнотой. Он нашел место для Фрэнка в себе.

-О чем ты? - раздраженно переспросила волшебница. - Я понимаю, что прожитые годы могут позволить говорить загадками, но...

-Фрэнк стал его светом, - скорее для себя, чем для кого-либо еще, произнес Дамблдор. - И вопрос лишь в том, как долго он продержится, прежде чем затянет его во мрак. Но ведь... - Маг усмехнулся под нос и снова прикоснулся к огню - немного грубее и резче, чем до этого. - Он ведь воспитан мраком... Поэтому судьба Фрэнка решена.

МакГонагалл лишь сердито хмыкнула под нос. Директор поднял голову, поднялся, подошел к окну, раздвинул шторы, освещая кабинет ослепительной снежной белизной, и потушил свечу.

-Нам остается только поддержать его. Нельзя позволить ему сломать Фрэнка, верно?

* * * * * * * *

POV GERARD.

Я смог вздохнуть спокойно лишь к вечеру, когда жар у Фрэнка спал, и парень смог заснуть, перестав нести бессвязный бред. С огромным облегчением я сидел рядом с ним, разглядывая покрытое испариной лицо, заострившиеся черты лица, круги под глазами и бледные острые скулы. Я сжимал его руку, время от времени украдкой оставляя на его пальцах мягкие поцелуи.

Мадам Помфри позволила мне остаться на ночь в больничном отсеке, принесла мою пижаму и поднос с ужином. Но мне было не до еды и не до сна - поднос остался нетронутым, а пижама - сложенной. Майки ушел в свою спальню, пообещав прийти утром. Поэтому я лежал на койке возле Фрэнка, не потрудившись снять кроссовки и сменить джинсы и рубашку на мантию. Я лишь разглядывал его профиль, стараясь поглубже запомнить каждую черточку его лица. Иногда я поднимался, чтобы поправить выбившееся одеяло и быстро поцеловать Фрэнка в щеку. Я лишь надеялся, что микстура, которую влила медсестра в приоткрытый рот парня, подействует как можно скорее.

И лишь когда в комнате начало светлеть, я ненадолго задремал, окончательно вымотанный и помятый.

Мне снился снежный лес. И Фрэнк. Он шел рядом со мной, спрятав руки в карманах и что-то рассказывая, улыбался, не забывая пинать сугробы снега. Я не слушал его рассказ, лишь наслаждался звуком его голоса, время от времени бережно стряхивая снежинки с его плеч. И внезапно мы замерли. Он замолк, а я потянулся к нему за поцелуем, уже предвкушая мягкий нежный привкус.

Но небо потемнело, и мы замерли, глядя вверх. Темнел лес, все вокруг погружалось о мрак - так быстро и неожиданно белизна зимнего дня сменилась холодной ночью. Спохватившись, я протянул руку, чтобы схватить тебя и прижать к себе. Но поймал лишь пустоту: холодную и пронизывающую насквозь. Я крикнул, но не получил ответа. Тьма забрала его у меня.

Но ведь я столько раз доверял ей, скрывая в ней все свои тайны, маскируя чувства и страхи - тьма стала моей матерью, любящей и готовой простить любую шалость. Так неужели она заберет Фрэнка в порыве ревности?

Я проснулся и мгновенно оказался рядом с ним, сжимая сонного и теплого парня в объятиях. Такого по-домашнему родного и уютного, немного сердитого, но любимого и любящего. Он не соображал, зачем я покрываю поцелуями его лицо и шею, бормоча что-то вроде "не отдам" и "мой". Он просто не понимал, как боюсь я потерять его, особенно теперь. Я очень сильно сомневался, что родители так просто оставят нас в покое - они всегда добивались своего, а теперь, лишившись наследника, пойдут на все, чтобы вернуть его. Майки для них потерян навсегда - они понимают, что уже не получат прощения. И оставался лишь я: неправильный предатель, полюбивший полукровку.

Я знал, что я еще заплачу за это, и цена окажется не малой. Но больше всего я боялся потерять его в битве за нас. Боялся, что случится, когда он поймет, во что я втянул его, когда поймет, какую тяжесть я взвалил на его хрупкие плечи. Я боялся, что он уйдет, когда поймет, что у нас нет будущего. И он поймет это - очень и очень скоро. Я потеряю его и останусь один. Во мраке.

С каждым часом у меня оставалось все меньше времени этого незаслуженного счастья. На что, на что я надеялся, когда ждал его в коридоре той ночью? О чем я думал, оставляя на его губах поцелуй, пропитанный нашей волшебной тайной? Чем я собирался расплачиваться, вступая за него в неравную дуэль? Зачем я набросился на него прошлой ночью? Почему я не думал, что терять его будет втрое, нет, в сотню раз сложнее, чем глушить в себе любовь сигаретами и огненным виски?

Но Фрэнк, кажется, не подозревал ни о чем, когда мы часами сидели в одном кресле, тесно переплетя наши руки и ноги. Он не знал, что мои пальцы, ласкающие его, трясутся не только от трепета, но и от страха. От страха потерять его во мраке, как и все вокруг, что когда-то бывало мне дорого. Битва с миром, с родителями, со своим мраком - они отнимут Фрэнка у меня. И это случится очень скоро, потому что мое обучение в Хогвартсе подходило к концу. Я не видел своего будущего, но понимал, что родители скоро напомнят о себе.

Январь прошел весьма насыщенно. Общество отреагировало весьма неоднозначно на наши отношения с Фрэнком. Но я видел, как он старается не замечать язвительных комментариев и тихих оскорблений. Пару раз он прекращал дуэли, которые я пытался начать с особо разговорчивыми студентам. Но, в целом, все было отлично. Лишь однажды Рэй застукал нас в спальне, когда мы занимались... не совсем историей магии. Он лишь вздохнул и попросил предупреждать, когда мы "занимаемся", потому что желания смотреть на наши "занятия" у него не было.

Утром я встречал Фрэнка, Майки и Рэя у портрета Полной Дамы, мы вместе спускались в Большой зал, завтракали, затем я провожал их на занятия, задерживаясь с Фрэнком чуть дольше необходимого, чтобы затем нестись, сломя голову, на уроки. Мы проводили вместе перемены и обеденное время, но Майки и Рэй были суровы - они постоянно напоминали об учебе, и мне не оставалось ничего, кроме как дожидаться, пока он доделает уроки вечером, чтобы подняться в его спальню.

Я часами мог целовать выступающие вены на его тонких запястьях, сгибы локтей, ключицы, шею, губы, скулы... Я сходил с ума от одного его взгляда - детского, но пронизывающего насквозь, до судорожной дрожи. С панической ясностью я понимал, как много времени я потерял на то, чтобы собраться и проявить смелость, как мало, ничтожно мало нам осталось. Я успокаивался лишь когда он засыпал, уткнувшись носом мне в грудь, а я вглядывался во мрак, прижимая к себе самое дорогое из всех сокровищ мира вместе взятых. Я словно выпал из реальности, потому что центром моей вселенной, моим солнцем, стал Фрэнк. Я жил теми минутами, которые мы проводили вместе, и дышал теми поцелуями, которые успевал урвать. Смыслом моего существования стал Фрэнк.

Но время неумолимо двигалось вперед, оставляя мне все меньше и меньше дней на жизнь. Однажды Майки принес нам подарок - от них с Алисией. Это был самый обыкновенный магловский замок, достаточно маленький, чтобы уместиться в ладони, и такой же маленький ключ. Он объяснил нам, что, по легенде, чары, наложенные на замок и ключ, должны сохранить нашу любовь. Они позволят одному почувствовать, что чувствует другой хранитель амулета на другом конце света. Я понимал, как глупо и смешно это было, но Фрэнк, хихикая, повесил на мою шею цепь с увесистым замком, а сам надел цепь с ключом. Острой болью в груди отдалось понимание того факта, что это никак не поможет мне защитить нас. Конечно, останется Фрэнк, останусь я. Он найдет себе девушку, женится, у него будут дети, работа, счастливая и спокойная жизнь. Я женюсь на чистокровной волшебнице, у меня будут потомки, высокий пост в Министерстве, репутация семьи... И холодные одинокие вечера с десятками воспоминаний из этих солнечных дней, проведенных с Фрэнком. Но уже не будет нас. Никогда и нигде не будет нас двоих. Только он и я – далеко и по одиночке.

Письмо от родителей пришло к концу марта. Мы сидели на берегу Большого озера, наслаждаясь первым весенним теплом. Майки был в замке - заканчивал работу по заклинаниям. Я крепко обнимал Фрэнка, пряча от редких порывов холодного ветра. В благодарность за это он сопел мне в шею, целуя в подбородок. Я чувствовал себя как никогда расслабленно - постоянная подготовка к Ж.А.Б.А. отнимала немало сил, отгоняя мысли о родителях на второй план. Поэтому черная сова, красиво спикировавшая на первую траву, едва не задев Фрэнка крылом, вызвала лишь смутную, едва ощутимую тревогу. Парень вздрогнул в моих руках и заерзал на моих коленях, разглядывая птицу. К ее лапке был аккуратно привязан конверт. Фрэнк протянул к сове руку, пытаясь освободить письмо, но она клюнула его в ладонь. Он вскрикнул и прижался ко мне.

-Дай-ка сюда, - потребовал я властно, одной рукой прижимая к себе парня, а другой срывая конверт с привязи. Сова злобно ухнула и улетела прочь, ударив меня по колену крылом.

Я вздохнул и прикоснулся губами к ладони Фрэнка, слизывая выступившую кровь.

-Больно? - шепнул я, убаюкивая его в объятиях. Он покачал головой и, отобрав ладонь, попытался заглянуть в красный конверт на моих коленях.

-Кому оно?

Я распрямил помявшийся в короткой войне с птицей конверт и мы уставились на красный квадрат из плотной качественной бумаги.

"Джерард Уэй, Хогвартс, факультет Слизерин, седьмой курс. Лично в руки."

Я почти мгновенно узнал этот скупой колючий почерк отца. Сердце забилось в панике, а Фрэнк, почувствовав это, недоуменно скосился на меня.

-В чем дело, милый?

-Все в порядке.

Я запихнул конверт в карман мантии и, поцеловав парня, поднялся на ноги вместе с ним.

-Пора в замок, солнышко, - ответил на его возмущенный взгляд. Он обиженно засопел, пряча лица на моей груди, и пробормотал нечто невнятное, пока я нес его в замок.

-О чем ты? - ласково пробормотал я, целуя его волосы.

-Мне кажется, что случится что-то плохое, - пробубнил Фрэнк, пока я поднимался по мраморной лестнице. Если бы я знал, как близок парень был к правде... Я бы уже давно собрал вещи и вместе с Майком и Фрэнком первым же рейсом уехал прочь из Англии, подальше от родителей и их глупых амбиций, которые окончательно свели меня с ума.

-Все будет хорошо. Я обещаю.

Фрэнк вздохнул и поцеловал меня в предплечье. Я улыбнулся, глядя на полусонного малыша, даже не представляя, как круто изменится моя жизнь всего через день.

В письме оказалось лишь десять слов - сухих, просчитанных, выведенных с маниакальной точностью твердой рукой. Отец знал, что я не смогу сделать вид, что не получал письма.

"У нас есть то, от чего ты не сможешь отказаться".

Этим же вечером я предупредил профессора Снейпа о своем отъезде на пару дней "по семейным причинам" и попросил предупредить об этом Дамблдора. И вот вечером следующего дня я уже стоял перед домом, поправляя на плече сумку с самым необходимым - я рассчитывал вернуться в Хогвартс до выходных. Я просто не представлял, как сильно я ошибся со сроками.

Родители встретили меня подчеркнуто радушно, фальшиво и наигранно улыбаясь и интересуясь успехами в школе. Я перебил рассказ матери об ее успехах в кулинарии и произнес, едва сдерживая гнев:

-Ближе к делу.

Родители переглянулись - на их лицах застыло непонятное мне выражение.

-Оно ждет тебя в твоей комнате, - наконец торжественно, словно объявляя о своей личной победе, произнес отец, поднимаясь. - Идем.

-Я дойду сам, - отозвался я холодно.

Именно сейчас стоило забить панику - я увидел, как смутился и помрачнел отец, явно расстроенный моим нежеланием дойти до своей спальни в его компании. Но я лишь отмахнулся и двинулся к лестнице. Отец вплотную шел следом, буквально дыша мне в затылок. Я уже чувствовал вполне явное беспокойство, подходя к комнате, и подумывал, что, пожалуй, уйду, как только увижу "то, от чего я не смогу отказаться".

Я распахнул дверь, вдыхая запах пыли и сырости - в комнату никто не заходил после того, как Майки забрал наши вещи.

Резкий сильный толчок в спину застал меня врасплох. Я рухнул коленями на ковер и метнул яростный взгляд на самодовольно усмехающегося отца. Рука метнулась к палочке... но ее не было на месте. Я судорожно вздрогнул, вспомнив особо крепкие материнские объятия.

-Где моя палочка? - зашипел я, краем глаза пытаясь найти в полумраке спальни хоть что-то, что поможет мне защититься от спятившего отца. Он решил убить меня - я верил в это так искренне, продумав все варианты обороны, что упустил из вида другие варианты. Отец стоял у порога в комнату, широко улыбаясь - я не смог бы спастись, проскользнув мимо.

-Прости, сынок, но так надо, - ничуть не сожалеющим тоном произнес он. В следующий миг дверь захлопнулась перед моим носом, и я почувствовал, как дерево трещит от мощности накладываемых заклинаний.

Глава 9. Поворот.

Очень долго я бился всем телом об дверь и кричал так, что у самого закладывало уши. После нескольких бесплодных попыток вылезти через окно я перевернул всю спальню и прилегающую к ней ванную комнату в поисках того, что могло бы мне помочь выбраться на свободу. Я перевернул вверх дном все, что было в зоне моей досягаемости, но не нашел ничего полезного.

В какой-то момент я почувствовал, что мои силы на исходе, и заснул прямо на полу у двери. Когда я пришел в себя, возле меня стояла тарелка с грубо порезанными овощами. Видимо, без Принни мать не справляется даже с готовкой. К своеобразному салату я не прикоснулся, но с новыми силами набросился на дверь, отчетливо понимая глупость своих действий – отец был сильным магом, и запереть несовершеннолетнего мага без волшебной палочки было для него более, чем просто.

Устав от очередной битвы с непробиваемой дверью, заработав десятки синяков от многочисленных ударов, я ничком упал на кровать, чтобы забыться беспокойным сном. Мне снился Фрэнк, мой нежный солнечный малыш. Он постоянно ускользал из моих объятий, звонко смеялся и убегал все дальше и дальше… Я проснулся от того, что шептал, словно в бреду, его имя…

.........................

Вскоре я просто потерял счет времени. Я постоянно проваливался в забытье; иногда мне казалось, что я заперт несколько часов, а иногда мне казалось, что я терял сознание на целые недели. Я по-прежнему отказывался от овощей, брезгуя материнской стряпней – я мог только догадываться, что туда подсыпала старая ведьма. Я ненавидел своих родителей так сильно, как ненавидел никого прежде. От уважения и страха перед ними не осталось и следа – я чувствовал лишь крайнюю степень презрения.

Искренняя и необъятная ненависть к родителям была настолько сильной, что мне казалось, что я стою на краю пропасти безумия. Весьма забавное чувство – понимать, что если ты дашь свободу мыслям, то они просто столкнут тебя вниз, чувствуя твою слабость и желание поддаться этому дикому соблазну. Я держался из последних сил, вспоминая об оставшихся в школе брате и любимом парне. Наверное, только мысли о них и держали меня в своем сознании. Я цеплялся за воспоминания, царапая до крови ладони серебряным ключом, висящим на шее.

Я уже забывал цвета неба и травы, и думал, что запах, стоящий в моей спальни, навсегда впитается в мою память. Иногда я просто скулил и выл – от бессильной ярости, от болезненной скуки по своему малышу, от невозможной тоски, от желания выбраться из этой Богом проклятой комнаты. Лишь глаза Фрэнка, которые я видел в своих снах, заставляли меня цепляться за реальность – я поклялся себе, что выберусь отсюда и вернусь к нему, и неважно, куда мы направимся. Они не могли держать меня тут вечно.

...........

POV Mikey.

-Майки, я… хотел поговорить. У тебя есть пара минут?

-Да, Фрэнк, - отозвался я тихо, не глядя на парня. Алисия дремала на моих коленях, убаюканная моими рассказами. Парень в нерешительности замер передо мной на несколько секунд, затем сел на свою кровать. Рэй уже давно сопел за моей спиной, отбросив куда-то в сторону свой учебник по истории.

-В чем дело? – зевнул я, косясь на девушку. Наверное, не буду ее будить – она уже много раз оставалась тут на ночь, так что ничего страшного не произойдет.

Вместо ответа Фрэнк тяжело вздохнул и, повозившись, вынул из-под мантии замок – тот самый, который когда-то мы дарили им с Джерардом.

-Ему… Ему нужна помощь, Майки, - прошептал Фрэнк срывающимся голосом. Я бросил быстрый взгляд на Алисию, переложив ее на подушку, поднялся, схватил парня с проступающей истерикой за плечо и выволок из спальни вниз, по винтовой лестнице, в полупустую гостиную.

-В чем дело? - спросил я устало, согнав хмурым взглядом с нашего места первокурсников и усевшись в любимое продавленное кресло. Фрэнк не смог сесть. Он расхаживал передо мной, размахивая амулетом и что-то лопоча под нос. Я видел, как нервничал парень – его руки тряслись крупной дрожью. Но я по-прежнему не мог понять ни слова из его нервного сбивчивого лепета.

-Слушай, парень… - Я схватил его за руку, когда он делал очередной круг возле стола и дернул к себе. Он вздохнул и уселся рядом, нервно дергая ногой. – А теперь говори. Медленно и четко.

-Мне приснилось… он… Он кричал… Джи, он… Кровь… Дверь заперта…

-Медленно и четко, - монотонно повторил я, стараясь успокоить Фрэнка. В какой-то миг мне показалось, что он сорвется с места и придушит меня – столько гнева было в его глазах. Но он только сделал глубокий вдох и процедил сквозь зубы:

-Ваши родители запретили Джерарду вернуться в замок.

Несколько минут я смотрел в его покрасневшие от едва сдерживаемых слез глаза. В гостиной было шумно, и этот шум мешал подступающей панике. Я закрыл глаза и тяжело вздохнул.

-Ты уверен?

Эти два слова добили Фрэнка. В следующий миг он оказался совсем рядом и, стиснув воротник моей мантии, закричал мне в лицо чужим, истеричным голосом:

-Не ты носил на груди этот гребанный талисман, Майки! Не тебе снятся страдания любимого человека!

Я чувствовал, как трясутся его руки. Парня переполняли эмоции, и сейчас он был бомбой замедленного действия – еще чуть-чуть, и он разнесет весь Хогвартс по камешкам.

В груди поднималась ярость – точно такая же, какая наполняла сейчас Фрэнка. Если он прав, если родители действительно заманили Джерарда домой обманом, и сейчас лишили свободы, то…

Несколько минут я сидел в полнейшем ступоре, осознавая, что Фрэнк прав: брат не возвращался уже целую неделю, и не присылал сову. Затем Фрэнк отпустил меня и спрятал лицо в ладонях. Я тяжело вздохнул и потрепал его по плечу.

-Майки… - глухо простонал он. – Он сходит с ума… Мы сходим с ума… Сделай… хоть что-нибудь…

Я прикусил губу. Ярость обжигала вены и виски, выдавливая из меня остатки разума. Я был готов рвать и метать, как Фрэнк пару минут назад был готов разнести весь замок до основания.

Но что, что, черт подери, могли сделать два несовершеннолетних мага? …

Пожалуй, для начала мне нужно успокоить парня. Затем я что-нибудь придумаю…

-Я… Фрэнк, выслушай меня!

Он кивнул, не убирая ладоней от лица, давая понять, что слушает меня. Я прочистил горло и продолжил:

-Слушай… Джи – сильный и опытный волшебник. Он справится.

Фрэнк судорожно вздохнул и поднялся, убрав, наконец, руки. Я увидел его мокрые щеки, в покрасневших глазах мелькнули блики каминного пламени.

-Ему нужна помощь. Если ты не хочешь ему помочь, то это сделаю я.

Он развернулся и широким шагом направился к портрету, расталкивая мелкоту. Я просто понимал, что сейчас не стоит попадаться ему под руку.

Но я понимал, что не могу отпустить его на верную смерть...

Догнал я его лишь в холле первого этажа.

-Фрэнк, стой... - мирно начал я, обогнав его и положив ладонь на дрожащее плечо. Он резко сбросил мою руку, угрожающе оскалившись.

-Оставь меня в покое, понятно? Я сам справлюсь!

-Я не могу тебя отпустить, - произнес я тихо, но твердо. - Джерард не будет в восторге, если ты попадешь в неприятности.

Фрэнк на секунду замер, обдумывая мои слова. Затем выплюнул, отшатнувшись назад:

-Ты просто струсил! Уйди с моей дороги, иначе я за себя не ручаюсь!

В его руке оказалась палочка. Я замер.

-Поднимешь оружие на лучшего друга? - произнес я тихо. - На брата своего парня?

-Не дави на жалость, - огрызнулся Фрэнк. В его взгляде проскользнуло отчаянье и нечто, похожее на боль. - Если бы ты действительно хотел помочь...

-Я хочу, чтобы Джи вернулся и обнаружил тебя живым и здоровым, а не лишенным какой-то конечности. Ты просто не понимаешь, с чем связываешься.

-Ему нужна помощь, - упрямо прорычал Фрэнк.

Я тяжело вздохнул. Парень действительно не понимал, чем обернется его опрометчивость. В его опухших от слез глазах я видел страх - страх, затмевающий все остальное, даже здравый смысл.

-Прости, - мрачно выдохнул я, запуская руку в карман мантии. - Но я вынужден настоять на своем.

Кончик моей палочки был направлен точно в грудь Фрэнка. Его палочка также была поднята на уровень моего лица. Мы смотрели друг на друга так отчаянно, что воздух будто трещал от напряжения. Я был твердо уверен, что поступаю правильно - родители не упустят возможности встретиться с Фрэнком вдали от школы и тех, кто встанет на его защиту. Невысокий, взъерошенный и заплаканный, но такой уверенный в своих силах и своей правоте, он казался невероятно притягательным и манящим в лунном свете, который пробивался сквозь окна.

Палочка дрожала в его руках, а я не мог вспомнить ни одного заклинания. Наши силы в дуэли были практически равны, и я понимал, что в итоге кому-то из нас придется просто сдаться, отступив от своего.

Мы оба были готовы стоять до последнего. Я был собран и спокоен, хоть и сильно встревожен. Фрэнк подрагивал от напряжения и едва сдерживаемой истерики. Перевес был на моей стороне... если он не решится использовать темную магию.

Внезапно его палочка выпала из трясущейся руки и с громким стуком упала на отполированный пол. Слезы в его глазах сияли в лунном свете, бледная кожа казалась совсем хрупкой и прозрачной.

-Майки, я... - начал он, но я уже не слышал его. Кажется, я начал понимать, чем зацепил Фрэнк Джерарда - этой самоотверженностью и невероятной храбростью. Айеро всегда был готов поставить на кон свою судьбу ради близких людей.

И сейчас, он стоял, окруженный лунным светом, а я чувствовал просто непреодолимое желание прикоснуться к его губам.

Моя волшебная палочка упала вслед за его с таким же звуком - я едва расслышал его, грубо схватив парня за волосы и прижимаясь к его мягким ровным губам...

Лунный свет отразился в его огромных глазах вспышкой непонятого мне чувства. Затем он обмяк в моих объятиях.

............

Дата добавления: 2015-10-29