Яма 2. Хранитель могил 2 страница

— Да, так что закрой глаза, — сказал Ворон, и Муору неосознанно подчинился.

Затем Ворон, словно произнося заклинание, сказал:

— Вот, попробуй представить её левую часть груди. Под одеждой, под нижним бельём, кожей, плотью, костями, под всем этим. Там правда есть сердце? Не стоит ли нам проверить? Как ты можешь об этом спросить? Что ж, это просто. Коснись её непосредственно своей ладонью, и если почувствуешь стук, то всё в порядке. Но учти, если снимешь с неё одежду и выставишь напоказ её возвышенности, ты можешь войти во вкус...

—...

Ворон ухмыльнулся и тыкнул пальцем Муору в лицо.

— Ох, братец Крот. У тебя кровь из носа. Похоже, ты вообразил что-то пошлое.

— По... по... пошёл в задницу, придурок! Вовсе я о таком не думаю! Я тебя сейчас зарою! — закричал Муору, прикрывая рукой область ниже своего носа, что лишь заставило Ворона рассмеяться.

— Ого, как интересно. Ты впервые ответил мне так бурно, братец Крот!

Было ошибкой обсуждать это с Вороном.

...Ну, не то чтобы тут имелся кто-то другой, кто мог поговорить с ним о Мелии.

В итоге Муору узнал, что и с подарком ничего не выйдет, и комплименты она вряд ли поймёт. В связи с этим, он должен был сделать такое, что она по крайней мере не ненавидит. Слишком уж робкие мысли, но сейчас парень мог прийти лишь к такому решению.

Рядом с обветшавшим загоном, где он спал, был резервуар, который раньше служил поилкой лошадей.

Проснувшись раньше обычного, Муору отправился туда, заполнил старое треснувшее ведро водой и вылил его себе на голову. Посреди застоявшейся воды плавали комариные личинки, но парень не заметил их, погружая ведро обратно в воду и повторяя проделанное действие.

Вода была тёплой и отдавала плесенью, но прекрасно бодрила его рассеянную голову.

— Слушай, братец Крот, ты даже в самом чистом варианте покрыт толстым слоем грязи, — сказал Ворон ранее, передавая ему лезвие для бритья. — Хотя бы когда не копаешь ямы, не забывай о надлежащей гигиене. Как бы ты ни скрывал свою истинную сущность, ни одна дивчина не заинтересуется тобой, если не будешь чистоплотным.

Ворона это совершенно не касалось. И вообще, есть ли люди, которых заботит грязь на кротах? Не говоря уже о девушках...

Тихо жалуясь на Ворона, любящего кидаться намёками, Муору тем не менее брил бороду и тщательно счищал с тела нечистоты.

Далёкое восточное небо начало светлеть, но солнце ещё не показало лица. С другой стороны неба едва виднелась луна.

Неплохо было бы надеть одежду после сушки, но за неимением прочих дел он почувствовал себя немного потерянным.

У него ещё было время до начала работы. Однако помаявшись с водными процедурами, он уже не мог затащить себя обратно в постель. Потому он приказал ногам вести его к кладбищу.

Как там Мелия? Внезапно всплыл в его разуме такой вопрос. Он всегда уходил спать раньше неё, потому он даже не знал, в какое время она уходила с кладбища. Она до сих пор охраняет могилы? Муору топал с такими мыслями на уме. Но даже если они сейчас столкнулись бы, он не имел понятия, о чём с ней говорить.

Ступая от загона до кладбища, он никак не мог пройти мимо поместья. Он как обычно прошёл рядом с чёрной железной изгородью, и в этот раз ему послышался звук воды, идущий со стороны сада.

В обычной ситуации парень вот-вот подумал бы, что кто-то поливает растения, но потом он припомнил безжизненность местного сада, полностью лишённого клумб.

Он не сомневался, что это был водопровод позади резиденции. И парень беззаботно обогнул дом.

Там оказалась Мелия.

Она стояла на коленях посреди сада, в участке, покрытом асфальтом. Рядом находился тонкий столб с закреплённым на нём вентилем. К вентилю присоединили синий шланг, и белой ручонкой она держала его за середину, подняв над головой. С кончика шланга лилась вода и заливала всё её тело. И стоя к нему спиной... девочка была в чём мать родила.

Девочка смывала с себя грязь на самом рассвете, когда мир ещё не сбросил ночную мглу.

...А это не странно? Парень замешкался.

Её волосы, обычно скрываемые капюшоном, теперь спускались почти до талии. И эти мокрые, светло-коричневые волосы липли к её белой коже.

Абсолютно голой коже, от волос до самых ног.

...Странно, тут что-то не сходится... Почему с таким худым телом... с такой мягкой на вид кожей...

— Муору?..

Он не знал, почувствовала ли она его взгляд или нет, но в тот миг Мелия обернулась и посмотрела на него через плечо. Линии взгляда абсолютно беззащитной девочки и застывшего на месте парня переплелись сквозь железную изгородь.

Затем девочка выбросила шланг и закрыла свою маленькую грудь. Она опустила голову, и с её узкого подбородка, волос, локтей и других частей тела закапала вода.

— Пр... Прос...

В следующий миг из кусов раздался ужасный вой, и оттуда выпрыгнула собака. Прыгнула она явно с целью разорвать его на куски. Потому парень пустился наутёк, забыв об извинениях.

Никогда бы не подумал, что увижу там моющуюся Мелию, думал Муору, отчаянно двигая ногами.

Наверно, я сплю, как и всегда?..

Он мало в чём был уверен, но в одном совершенно не сомневался. Хотя увидел он её там случайно, теперь она возненавидит его ещё сильнее.

Глава 3

Пленник кладбища рыл ямы.

Это была его работа — его служба.

Размер ям обозначали четырьмя отметками на земле. Но по какой-то причине сегодня он отыскал лишь одну.

Может, это какая-то ошибка, подумал он, осматривая землю у ног. Но другую отметку найти ему не удалось.

На краю кладбища надгробные камни, окружающие его, выстраивались не слишком плотно. Это контрастировало с той равномерностью, характерной для остальной части кладбища; здесь могилы располагались нерегулярно.

Что это значит?

Постукивая по лопате на плече, парень уставился на отметину, нелепую в своём единственном количестве. Дарибедор ошибся? Парень поставил ногу на бессмысленный знак и оглянулся...

—...

В тот миг он наконец заметил второй знак, вырезанный в земле, но находился он жутко далеко. Думая, насколько это нелепо, он пошёл проверить. Странно, размещён он был именно в том месте, где обычно делали третий или четвёртый знаки. И если указатель не был ошибкой, тогда эта яма вдвое превышала его первую яму, предназначенную монстру с гигантской головой.

Муору упал духом. Сколько сил потребуется, чтобы закончить эту работу?

Потом он ужаснулся. ...Насколько же он большой, раз понадобилась такая большая яма для похорон?

Он не просто прикинул время и силы, необходимые для этого задания, он также понял ответ на свой второй вопрос. Чего уж там. Хоть монстр и будет меньше самой ямы, которую он собирался копать, она всё равно получится достаточно большой, чтобы вместить три танка.

«Монстры обладают бесконечным числом размеров, но объединяет их то, что чем они больше, тем сильнее.» — Он припомнил недавние слова Ворона и попытался взяться за работу. Неужели Ворон и те люди, с которыми он был, планировали драться с существом, способным поместиться в такую могилу? Если так, то лучше бы им молиться о собственной безопасности, учитывая заявление Ворона об их бессмертии.

Вздыхая, Муору вогнал лопату в землю и поднял первую порцию грязи. С тем же движением он зачерпнул ещё грязи, потом ещё, ещё, ещё...

И несмотря на огромное число повторений этих действий, ко времени, когда начало смеркаться, он не закончил даже половины.

Хотя он и привык к подвижному труду, вполне ожидаемо было устать. После всех утренних усилий, направленных на мытьё в резервуаре, он вымазался таким толстым слоем грязи, какой был на нём до мытья. Пусть он и являлся заключённым, теперь он думал, что нынешнее состояние служило ему наказанием. Но если это правда, то наказание за что конкретно?

Это было ложное обвинение. Я не сделал ничего плохого. Он коснулся груди и припомнил картину, виданную им по утру.

В то же время он почувствовал, как часть его неожиданно стала твёрже.

Несмотря на случайность произошедшего, подглядывание за Мелией определённо было преступлением.

Он весь день думал, что лучше всего сказать, если им доведётся встретиться. Без сомнений, первое, что должно покинуть его рот, это извинение. Содеянное им было постыдным; другими словами это не описать.

Решив это для себя, он направился обратно к резервуару и помылся. Однако грязь уже словно впиталась в его коленные чашечки и кончики пальцев, и сколько бы воды он на себя ни лил, от грязи отделаться не удавалось. Но желая охладить голову, он ревностно выливал на неё одно ведро за другим, подобно какому-то религиозному аскету.

Вскоре он двинул в сторону кладбища и вдали увидал знакомый оранжевый свет, плывущий в ночной тьме. Он приближался к нему с такой же безжизненной скоростью, как и всегда.

Хорошо, может, она не так сильно сердится.

Если бы она сердилась, она не стала бы с ним встречаться. Эта простая мысль подбодрила его.

— Мели... — Но как только он попытался заговорить, она замерла, оставив между ними приличное расстояние. Всё ещё испытывая чувство вины, Муору не стал к ней приближаться.

—...

—...

Повисла неприятная тишина. Будет плохо, если я не смогу как следует извиниться. Муору попытался открыть рот, но прежде чем он успел что-то сказать, заговорила Мелия.

— Не выходи ночью какое-то время.

Муору словно врезали по носу, и ему захотелось пнуть себя за то, что зря себя обнадёжил.

— Прости меня. Наверно, ты всё же злишься, — сказал он, стыдливо свесив голову.

Мелия, чьё лицо скрывалось под капюшоном, тряхнула головой.

— Я не злюсь.

Девушка своим поведением показывала ему: «Тебе не нужно извиняться».

— Правда, прости, я не специально! Я с чего-то проснулся раньше и пошёл прогуляться. Потом я услышал воду, и мне стало интересно... Нет, правда, хоть я и увидел тебя там, я не собирался подглядывать...

Муору покраснел. На середине своих объяснений он умудрился запутаться настолько, что забыл, о чём пытался сказать. Словно он вернулся в начальную школу.

— Пожалуйста, ради всего святого... — сказал Муору, но было непохоже, что его отчаянные слова достигали девочки.

— Я вовсе не злюсь. Просто прошу, какое-то время по ночам оставайся в конюшне. Ни в коем случае не выходи на улицу. Пожалуйста, я умоляю тебя...

Она схватила край его накидки так крепко, что кровь оттекла от его пальцев. И не разжимая хватки, она молила его оставаться внутри, снова и снова.

Не имея иного выбора, в последующие дни Муору вернулся к рытью гигантской ямы. Ночи же он проводил в загоне, не находя конца тревоге и глядя на разваливающуюся стену, чтобы скоротать время.

Он не имел понятия, сколько девочка имела в виду, говоря «какое-то время», но она сказала просто не выходить наружу, что означало конец их отношениям.

Если он думал правильно, то фраза «какое-то время» должна означать, что скоро тревожное ожидание подойдёт к концу.

Но два или три дня он не мог сделать ничего, кроме как чесаться от нетерпения. Тут правда ничего не поделаешь? Это ведь было неумышленно... Он опять начал забивать голову возможными извинениями. Единственным способом заглушить эти мысли было услышать Мелию. Вот именно, хоть он сомневался в том, что мог высказать ей всё, что хотел, больше ему ничего не оставалось.

Затем, однажды ночью, он неожиданно услышал собачий вой, доносящийся с кладбища.

Не в силах расслабиться, Муору решился выйти из загона.

Полностью лишённое облаков звёздное небо выглядело совсем как обычно; как будто за те два дня, которые он провёл в загоне, ничего не переменилось.

Но... почему? Почему я покрылся гусиной кожей?

Парень попытался легонько потереть руки. Он привык к ночному кладбищу, потому его вид никак не мог его напугать и пустить по телу мурашки... Наверно, воображение разыгралось.

Но он не мог доверять своим чувствам, которые в настоящий момент были сбиты с толку недавним недоразумением.

Затем кое-что случилось. Земля под ногами Муору слегка затряслась, как будто началось явление, подобное землетрясению. Он чувствовал себя так, словно смотрит на приближающуюся к нему с горизонта цунами. Волна несла в себе бесчисленный рой вражеских солдат, решительно несущихся на него с намерением убить.

Может, он почувствовал предзнаменование или что ещё. Нет. Предсказание или нет, скоро явно что-то случится.

С такими чувствами он вернулся в загон, но он сомневался, что сможет спокойно прождать там до самого утра.

Может, пора уже бежать отсюда?

Сразу после такой мысли он вылетел из загона и помчался к воротам поместья. С виду ночное кладбище ничем не отличалось от привычного. Косую, просторную землю усыпали не люди, но надгробные камни. От ветра завывали деревья в лесу, и вся территория окуталась тьмой.

Муору бежал к большому дереву, растущему прямо в центре кладбища. Он не особо умел лазить по деревьям, но если ему это удастся, он сможет оглядеть всё кладбище.

Но когда он достиг корней дерева, совсем запыхавшись, он увидел это.

Во второй раз его мозг отказывался принимать увиденное.

Муору чуть не забыл всё, о чём знал, стоя напротив создания, увидеть которое в привычном мире не представляется возможным. Первый раз произошёл не так давно. Когда головастого монстра связали по рукам и ногам и закопали.

Теперь же.

Перед ним находился запредельно гигантский мешок с плотью.

Взглянув вверх, парень увидал искажённую, сферическую, мягкую массу наваленных друг на друга слоёв плоти, напоминающую голову осьминога... но осьминоги не заползают настолько далеко на сушу, у них есть глаза, и они точно не такие большие, как двухэтажное здание.

Это был монстр.

Или как сказал Ворон, демон. Или как сказала хранительница могил, Тьма. И он был даже больше своего коллеги, того монстра с гигантской головой, которого парень закопал.

Но сейчас ситуация отличалась. В этот раз его не связали. Он двигался. Гигантская мясистая осьминожья голова держалась не на каких-нибудь восьми ногах с присосками... Ноги были твёрдыми, как у жука, и от их вида монстр казался ещё больше.

У кончика каждая нога заострялась и выглядела как коготь, в зависимости от того, как на это посмотреть. Конечно, было бы странно такой штуке обладать твёрдыми, костными когтями по всему телу. А что до количества, снизу мешка с плотью выходили бесчисленные ноги различной длины, все беспокойно извивались, словно ноги сколопендры.

Очень странное и жуткое существо, и парень поймал себя на мысли, что оно явно не из этого мира.

Создание глядело в сторону... где стояла Мелия.

У Муору перехватило дыхание.

Она не убегала и не пыталась спастись. Напротив, она и монстр глядели друг на друга.

Даже с накидкой и капюшоном она всё равно была худой, что в контрасте с монструозным чудищем делало её совсем миниатюрной. И даже с такого расстояния Муору видел на ней такое же спокойное выражение лица, что и всегда.

Монстр занёс одну из своих ног как серп.

Беги, пытался сказать он, но слова не вышли.

Но крикнул бы он или нет, разницы никакой. Уже слишком поздно.

Нога дёргалась вперёд-назад, подобно языку ящерицы, с острым когтем на конце.

И потом левая рука девочки закрутилась в воздухе, как вершина сломанного меча, после чего ударилась о землю и прокатилась по ней.

Прозвучал слабый, тихий крик.

И хотя он не был громким, голос девочки пронзил барабанные перепонки Муору.

В следующий миг четыре щупальцеподобные ноги вытянулись и пронзили тело Мелии. Вскоре её крик исчез. Коготь, пробивший её, попал прямо в горло, необходимое для крика. Другие косовидные когти воткнулись в её левую руку, левое бедро и живот... выйдя наружу по другую сторону.

Затем чудовище четырьмя вытянутыми ногами подняло её в воздух. Из рта девочки текла кровь, и моментом позже из нижней половины её тела водопадом хлынула красная жидкость, как будто тело не смогло её сдержать.

Монстр потряс беспомощной девочкой в воздухе и швырнул на землю. Когда он выбросил её, вышедший из живота коготь разорвал его, и внутренности вылетели наружу, уподобившись длинному хвосту. Когда она врезалась в землю, кровь забрызгала всё вокруг неё, словно монстр раздавил сочный фрукт. Кишечник выпал из разорванного чрева и разлёгся на земле дугой.

Мелия...

Она ещё была жива.

Она плакала.

Каким бы накачанным или выносливым ни был человек, он точно будет плакать, получив такие ужасные раны. Конечно, не было бы странным умереть, не успев заплакать, ведь раны, по сути, были смертельными.

Но несмотря на всё это, девочка поднялась.

Поначалу она стояла неуверенно, опираясь руками на колени. Но потом она выпрямилась и твёрдо встала на ноги.

Затем парень увидел нечто ещё более невероятное, чем даже монстр.

Кишки, вывалившиеся из её разорванного живота, извивались, как черви, и ползли обратно в её тело. Когда все свисающие органы оказались снова внутри неё, печальная рана, почти разделившая её надвое, сразу закрылась, остановив кровотечение.

И этим дело не ограничилось; её левая рука, отрубленная в самом начале и закрутившаяся в воздухе, полетела к её телу, словно её притянуло магнитом. Потом она проползла по её ноге, животу, груди и спине, после чего срослась с запястьем, и девочка вновь стала целой. Как если бы она была куклой, и невидимый портной её заштопал.

Наблюдая за этой невероятной картиной, Муору невольно вспомнил слова Ворона, некогда сказанные ему. «Эти штуки не обладают тем, что мы зовём жизнью. Как предполагает слово, они нежить. Даже если рассечёшь их, сожжёшь их, нарубишь их на мелкие куски, им не составит труда вернуться к жизни...»

Мелию пронзили множество раз, и её тело рассеклось надвое. И каждый раз получая рану, она тихо стонала, словно моля о пощаде... но затем её оторванные руки и ноги, выбитые изнутри органы, её разрубленное туловище и раздавленная голова возвращались к тому состоянию, в каком они были изначально. Какую бы рану она ни получала, это её не убивало. Однако гигантский монстр, словно наслаждаясь жутким смертоубийством, заносил острые щупальца и продолжал истязать Мелию, и это длилось словно вечность.

Свет яркой луны и звёзд озарял землю, на которой сверхъестественный монстр не переставал губить тело Мелии. Казалось, что его жестокость не найдёт конца, но со временем силы монстра стали будто уходить...

Причина была простой.

Его движущиеся ноги замедлились.

Снизу гигантской туши всё ещё росли бесчисленные острые щупальца, но половина из них прекратила двигаться. Одна за другой ноги, которые должны были без конца извиваться, внезапно останавливались и больше не двигались.

Но замирали они не в случайном порядке. При более пристальном взгляде казалось, что останавливались именно те ноги, которые касались Мелии.

Он не имел понятия почему, но по факту: девочка приближалась к монстру, и какой бы ногой тот ни ранил, ни разрубил или ни пронзил её, та в итоге останавливалась и повисала, словно внутри неё перерезали все нервы. Постепенно силы монстра опустились до той точки, когда оставшиеся ноги не могли поддерживать его вес. И когда нагромождение плоти рухнуло на землю, та от этого сотряслась.

Если расценивать это как настоящий бой, но на лицо выступала запредельная разница в силе между чудовищем и девочкой. Если бы монстр противостоял Муору, даже если бы они сразились миллион раз, он каждый раз бы умер. В самом деле, между монстром и девочкой была гигантская разница в силе.

Но всё же, отвратительный, дьявольский монстр не мог убить девочку, тонкую как соломинка; фактически, его тело понемногу слабело. Словно камень, подтачиваемый многолетними дождями.

Конечно, благодаря своим гигантским размерам, он слабел ужасающе медленно.

До тех пор, пока не замерла последняя нога.

Груда складчатой плоти, по размерам превосходившая любую статую, ныне не могла потягаться даже с муравьём. Когда ужасно жестокое создание перестало двигаться, хотя странно такое говорить, оно стало выглядеть унылым и обескураженным, словно посетитель, явившийся на фестиваль прямо в момент его закрытия.

Покрытая кровью, но при этом лишённая каких-либо ран, Мелия с характерной для неё медлительностью ступила к монстру и коснулась его плоти правой рукой.

Воздух вокруг беззвучно завибрировал. Ничто из того, что он мог увидеть, не менялось, но стало довольно тихо. Настолько тихо, словно мир остановился.

Создание не сдвинулось ни на дюйм. Мелия присела рядом с ним, изнеможённая от усталости. Она снова и снова совершала рваные, глубокие вдохи. И хотя она выжила после того, как её кололи, протыкали насквозь и разрывали на части, её бледная фигура с боку теперь походила на труп.

—...Муо...ру? — Девочка взглянула на него с заплаканным лицом.

Парень не пытался скрыть звук своих шагов.

Глядя на него, Мелия перестала плакать. Нет, вероятно, стоит сказать, что она сдерживала их. Он не знал, зачем ей это. Особенно учитывая то, что понять её сейчас было бы проще, если бы она плакала, как ребёнок.

Мне стоит подойти или уйти?

...Думать он мог лишь о том, чтобы приблизиться к ней.

А причина, по которой он не закричал до этого, заключалась в самозащите.

Если бы он крикнул «беги», тот монстр направил бы своё оружие на него и убил бы его, убив сперва девочку. Вот почему он не мог закричать — почему он не закричал. И вообще, вполне себе приемлемое допущение; в нём попросту не учитывалась вероятность того, что Мелия выживет.

Он до боли сожалел о содеянном, но сложно было простить себя за то, что он убежал, спасая собственную шкуру. Но что бы ни подумали другие, он на самом деле не собирался убегать.

Но...

— Мелия. — В его голосе совершенно не чувствовалось энергии.

Выражение лица девочки, за которым она прятала слёзы, выглядело твёрже любой маски, и Муору не был уверен, может ли она вообще снять её.

Ты в порядке?

Ты не ранена?

Скажи мне, кто ты вообще такая?

Эти вопросы пролетели в его голове, но даже если бы он задал их, он не думал, что они найдут путь к сердцу Мелии.

Что он мог сказать хорошего девочке, победившей монстра, испуганной, израненной, покрытой кровью и с позором опустившей голову?.. Ему было всё равно кто, лишь бы кто-нибудь подсказал ему это.

—...Хочешь быть моим другом?

—...Что?

Парень с силой ухватился за правую руку Мелии.

Правую руку, прикончившую монстра.

— Хоть ты и отказала мне в прошлый раз, предпочту об этом забыть, — сказал Муору, сделав вид, будто с неприглядной улыбкой что-то вспоминает. Прям как когда он спросил в первый раз, Мелия заморгала, словно он сказал что-то забавное.

— Как по мне, отказывать во второй раз не очень честно.

Прям как волшебник, привлекающий внимание детей вылетающим из ладони платком, Муору говорил в спокойной, говорливой манере, к которой привык. Но что важнее, Муору хоть и отличался самообладанием, если он так и продолжит упираться в стену равнодушия, даже его любезность даст течь.

—...Ну, я прав?

На лице девочки не произошло никаких перемен. Она ничего не сказала и не затрясла головой. Просто таращилась в землю.

Смотреть на неё было почти то же самое, что смотреть на жидкость, готовую пролиться из заполненной до краёв чашки. И затем по её щеке побежала единственная слеза, сбежавшая из влажных глаз.

— Ты не можешь стоять?

Девочка кивнула, и от этого по лицу прошмыгнула другая слеза.

Муору вытянул шею и отвёл глаза от тела Мелии настолько, насколько возможно. Потом он отпустил её ладонь и пустил правую руку ей под колени, а левую положил на спину, и после поднял её над землёй.

—...Что... что ты делаешь? — взволнованно завопила девочка.

— Тебе не помешает помыться. А потом сменить одежду, ну и в таком роде, — прямолинейно и сухо ответил Муору.

Даже Муору понимал, на что похожи его действия со стороны, но он сомневался, что сейчас у него было время на подобные тревоги.

Ну... она ведь не принцесса там какая-нибудь.

Услышав про одежду, Мелия покраснела, словно наконец поняв, как выглядит.

Хотя на теле не было ран, её одежда вся изорвалась. Чёрный плащ, который она всегда носила, разорвали на куски, и теперь её тело покрывали лишь ошмётки, словно куски скорлупы, прилипшие к только что проклюнувшемуся цыплёнку; назвать её сейчас можно было «слегка одетой».

Состояние её одежды раскрыло тайну о том, что скрывала под собой её плотная, тёмная накидка. Похоже, в качестве нательного белья она носила лишь тонкую материю. Как бы то ни было, на девушке в его руках осталось очень мало ткани, прикрывающей самые важные участки тела и оставляющие на виду больше половины от длины её относительно длинных бёдер. Из-за всего этого Муору было трудно решить, куда бросать взгляд.

Если бы только не пятна крови на её коже...

Вероятно, такие неблагодарные мысли свидетельствовали о том, что он уже успел успокоиться.

Спустя несколько минут он начал идти, и Мелия застенчиво спросила: «Я не тяжёлая?»

Хотя её голос звучал ломко, он не казался слабым. Её жизнь вроде не находилась под угрозой, но и в полной безопасности она не была. Её щёки пылали так, словно к голове хлынула кровь из-за лихорадки, её дыхание стало тяжёлым, и он чувствовал рукой на её спине, что её сердце колотилось с бешеной скоростью.

Девочка точно не была нормальной. Но он не хотел ей мешать и совать нос слишком глубоко. Лучшее, что он мог сейчас сделать, это успокоить её.

— Будь ты хоть в три раза тяжелее, чем сейчас, мне было бы нормально.

Она была неприглядно худой, или сказать проще, ей не хватало веса. Или это у меня избыток сил из-за нервов.

—...

Мелия посмотрела в сторону и тихо вздохнула.

Хотя она вымазалась в крови, при виде сбоку она всё равно выглядела красиво. С виду она казалась безропотной, но он чувствовал, как она отчаянно перебирает мысли.

Пока он шёл, всё его внимание было приковано к Мелии, словно его поле зрения сузилось на ней. Он смотрел на её длинные ресницы, веки, белые с багрянцем щёки и её розовые губы. Стоило чуть извернулся, и ему удалось бы коснуться их.

Вместо этого он слушал.

Эти губы что-то бессвязно шептали, едва издавая звук.

И когда на её лице проступила глубокая эмоция...

— Мария. — Девочка позвала кого-то по имени.

Он не сомневался, предназначалось это слово не ему. И не только Муору не понимал, что это за имя, похоже, и разум Мелии куда-то уплыл.

Имя звучало как обычное женское, и он пытался найти тут какую-нибудь связь.

Но потом она замолчала.

Все силы покинули её тело, и она обмякла в беспамятном сне. На мгновение ему показалось, что руками он почуял изменение в её теле, но это чувство быстро улетело в неведомые дали.

Поскольку она не оказывала на его мышцы особой нагрузки, он решил идти осторожнее, чтобы не трясти её.

В результате путь до ворот поместья занял несколько минут.

Но Муору показалось, что время, за которое он преодолел такое большое расстояние до ворот с девочкой на спине, прошло в одно мгновение.

Когда он усадил девочку на землю, она ещё была парализована от истощения. Впервые его притащил сюда офицер военной полиции, который воспользовался приёмником, сделав при этом настолько умный вид, будто он выполнил что-то великое. Парень хотел взглянуть на его работу, но не мог, поэтому теперь не помнил, как им пользоваться.

Два или три раза он слышал из приёмника звук, похожий на настройку радио. Наверно, он только принимает звонок с другой стороны... Никто к трубке не подошёл.

— Здесь оставишь?

Мелия вытащила ключ и указала им на боковой вход.

— Но... — недоумённо сказал Муору.

— Уважаемый узник, вы нашли её, — раздался голос позади парня.

Дарибедор глянул на парня, не пытаясь скрыть несвойственное ему недовольство.

— Прямо сейчас на кладбище находится демон, ожидающий похорон. Я буду признателен, если окажете мне честь, — сказал старик.

— Но она ранена...

— Ранена? — прервал его мужчина, затем словно чёрт изогнулся назад и взорвался от смеха. — Где?

Мелия, припавшая к земле с опущенной головой, выглядела совершенно нераненой.

— Она...

— Ничего страшного, если не знаете. — Безносый старик схватил девочку за руку и без труда протащил её через железные ворота. Муору попытался последовать за ними, но путь ему преградила чёрная собака.

В итоге, когда Мелию затащили в дом, он потерял её из виду.

Тогда он вспомнил, о какой такой «чести» говорил ему старик.

Закопать того монстра. Согласен он был или нет, в этом заключалась работа узника.

Глава 4

Муору окутывала тьма.

Он представил, как смотрит на деревянную стену, по которой бежит дождевая вода. Вокруг отчётливо слышался звук воды, словно в потолке зияла дыра. Лёжа и обхватив одно колено, Муору блуждал в мыслях.

...Сколько в этом загоне уже не держат скот?

Дата добавления: 2015-10-26