Глава 37 Возвращение

Супруги долго еще сидели на камнях, переживая увиденное. Однако оба они понимали, что впереди их ждет множество дел. Первой об этом напомнила Надя:

– Ну что, с бандитами теперь все ясно. Пойдем искать наших?

– Подожди, – поднялся Нанас, – посмотрим, что с остальными лодками. Было бы хорошо на одной из них доплыть до того берега, не пришлось бы снова топать по камням.

– Ты знаешь, – содрогнулась девушка, – я уж лучше потопаю, чем… – Она кивнула на озерную гладь, и ее снова передернуло от прокатившейся по телу волны дрожи.

– Ну, вообще-то… – почесал перевязанную голову Нанас. – Да и лодок все равно что-то не видно, вряд ли они уцелели. Нужно будет потом сюда с парнями вернуться, хотя бы эту достать.

– Зачем? Ты же сам сказал, что нам она ни к чему. И как? Кто согласится лезть в пасть к этой «Великой дуре»?

– «Как» – это мы придумаем. Вон, из негодного оружия крючьев наделаем, так что, может, и в воду лезть не придется. А насчет «зачем» – это я погорячился, что она ни к чему. Сдурковал, как ты говоришь.

– Ну и зачем?

– Да хоть в Ловозеро съездить, набрать всяких полезных вещей! И… рыбу с нее ловить удобно. Не Великую, простую. Нет, моторка нам бы очень пригодилась.

– Сейчас в любом случае не до этого, – мотнула головой Надя. – Пойдем скорей, пока у меня еще силы есть. Мало, правда…

– А вот давай-ка мы их сначала подкрепим, – кивнул на рюкзак ее муж. – Там вроде бы что-то оставалось съестное, а то ведь не ели уже я не знаю сколько!

– Не-е-ет! – замахала руками девушка. – У меня сразу все назад полезет после этого… Вот найдем своих и закатим пир горой! Кстати, – вспомнила она о несостоявшейся свадьбе, – если от селения хоть что-то осталось, там должно быть много еды.

– Что-то мне не очень верится, что там хоть бревнышко целое найдется, – засомневался супруг.

– Так нам же все равно мимо идти – вот и глянем заодно, сейчас-то в гору лезть незачем.

– Незачем?.. – помрачнел Нанас. – А может… Может поднимемся все-таки?.. Вдруг там…

– Сейд? – с грустью посмотрела на замолчавшего мужа Надя. – Мы ведь уже говорили об этом… Посмотри туда, – махнула она рукой вдаль и вверх, – там даже выглядит все по-другому.

– Да, – соглашаясь с ней, тяжело вздохнул парень. – И Силадан тоже там остался, так мы его и не похоронили…

– У него сейчас такая могила, что любой нойд ему бы позавидовал. Прямо в священной горе!

– Не знаю, я вот не завидую, – передернуло Нанаса. Видимо, ему представилось, что если бы все вышло так, как он задумал, то ему тоже пришлось бы сейчас лежать под каменными завалами этой самой горы.

– А я и забыла, что ты теперь нойд, – ласково улыбнулась Надя.

– Ладно, пошли к сыйту, – поморщился отчего-то супруг. А потом, когда они отошли уже на приличное расстояние, сказал: – Ты знаешь, наверное, я все-таки не нойд. Не настоящий нойд, во всяком случае. Я ведь ничего не сумел сделать! Твой отец застрелил Парсыкина; Гор повел людей в безопасное место; ты пошла прямо к бандитам, чтобы попытаться их сюда не пустить; Базз с варварами приняли смерть в неравном бою; Сейд тоже ради нас пожертвовал жизнью… А я?.. Я только другим жизнь отравлять умею…

– А ну, не дуркуй! – рыкнула на мужа Надя. – Вот что в тебе точно есть нехорошего, так это твое дурацкое самобичевание!.. «Я не смог!.. Я не сумел!.. Я ни на что не годен!..» – гнусавым голосом передразнила его девушка. – Между тем, именно ты спас всех нас от варваров, именно ты придумал, как избавиться от бандитов… Да и саамов организовал, дал им «волшебного пендаля», тоже ты. И потом, не забывай – это только начало. Впереди – ой-ей-ей сколько дел и забот! Вот об этом и надо в первую очередь думать. Не о том, что не удалось сделать, а о том, что предстоит совершить.

– Вот! Ты даже говоришь красивее, чем я!..

– Да я и вообще красивее, – подмигнула девушка и, не сдержавшись, прыснула.

Нанас тоже не смог долго печалиться и сокрушаться, и его смех вскоре присоединился к Надиному. Но все-таки это был смех сквозь слезы. Слишком уж много пришлось пережить супругам в последнее время, слишком свежими были на их сердцах раны, чтобы веселиться легко и беззаботно. И, конечно, самую глубокую рану для обоих оставила гибель Сейда. Поэтому Надя ничуть не удивилась, когда муж, оборвав смех, вновь вернулся к этой теме:

– Слушай, я вот что подумал… Ведь ты в туннелях свою маму видела, так?..

– Ну, видела, – почти догадалась уже, куда клонит супруг, девушка. – Только я не знаю, что именно: призрак, мираж, а то и просто галлюцинацию.

– Это неважно. Главное, видела, и она тебе помогла. Теперь смотри: Семен ее тоже видел, и она ему тоже помогла. И я видел! И мне помогла!

– Тебе-то чем помогла? Скорее уж, нам через тебя.

– Неважно! Главное, помогла. Вот я и подумал: ведь она и Сейду могла помочь!

– Я тебя очень хорошо понимаю, – положив ладонь на плечо мужу, ласково сказала Надя. – Я ведь и сама хотела бы в это верить! Но давай все-таки смотреть правде в глаза. Мистика мистикой, но взрыв был более чем материален. Вспомни-ка, или просто оглянись вокруг. А его причина нам тоже хорошо известна, так что…

– А я все равно буду надеяться! – упрямо выдал Нанас. – И верить. Я все-таки нойд, хоть и не очень хороший пока, и мистика для меня… эта… как ее… – защелкал он пальцами, подбирая нужное слово.

– Родная стихия, – подсказала Надя.

– Вот-вот, – закивал супруг, хотя в глазах его девушка заметила сомнение: возможно, парень спутал «стихию» со «стихами».

– Так верь, Нанас, верь, кто не дает? – улыбнулась она. – Главное, не питать напрасные надежды, чтобы потом больно не было.

– Я думаю, после всего, что случилось, больнее уже быть не может, – буркнул Нанас.

– Эх, – вздохнула Надя, – твои бы слова да… духам в уши!..

– На то я и нойд.

* * *

За разговорами они и не заметили, как дошли до того места, где когда-то располагался саамский сыйт. Хотя, почему «когда-то»?..

– Смотри, смотри! – радостно воскликнул Нанас. – Вот здесь я и жил!

Надя подняла глаза и удивленно огляделась. Селение было на месте!.. Уцелели, правда, далеко не все жилища, многие вежи оказались раскатанными по бревнышку, у остальных полностью или частично отсутствовали крыши, но даже при беглом взгляде было очевидно, что привести все в порядок не составит слишком большого труда.

И, что удивительно, девушка ощутила вдруг, что она – дома!.. Непонятно, чем это было вызвано. То ли тем, что возле селения раскинулось озеро, – а ведь вся ее предыдущая жизнь прошла на воде, то ли тем, что она подспудно уже себя приготовила к тому, что отныне будет жить здесь, а может, тем еще, что это место так любил тот, кого любила она сама.

Нанас как раз бросился к небольшой, стоявшей с краю веже. От ее крыши остались одни голые прутья, но низкие бревенчатые стены даже не покосились.

– Здесь мы жили с мамой и с Вехой!^[29] – замахал руками супруг, подзывая Надю. – А потом с Сейдом… Вот здесь, смотри!

На лице его сияла настолько искренняя, неподдельная радость, что девушка не смогла не улыбнуться в ответ.

– Мы здесь с тобой и будем жить, ладно?.. – обнял ее Нанас, когда она подошла ближе. – Я все починю легохонько, и будем, ага?

– Ага-ага, – рассмеялась Надя. – Вдвоем будем жить?

– Конечно, вдвоем, – разом слетела с губ мужа улыбка. – А… кто еще?.. – Тут он, что-то сообразив, широко распахнул глаза и прошептал: – У нас, что, скоро… кто-то будет?..

– Может, и будет, но не скоро еще, – осторожно потрепала перебинтованную рыжую голову девушка, – успокойся. Я сейчас имела в виду, что, наверное, неплохо бы и остальных людей сюда привести?

– А!.. Это… – слегка взгрустнул Нанас. Впрочем, ненадолго. – Конечно, приведем! Сейчас и приведем! Или ты тут подожди, а я сбегаю легохонько.

– Нет уж, вместе пойдем. Что-то мне не понравилось с тобой разлучаться – мы порознь в какие-то крайности впадать начинаем. Ты лучше вот что скажи… Я тут ни одного оленя не вижу, ни живого, ни мертвого. Значит, люди все-таки с ними ушли? Но тогда они вряд ли смогли очень далеко уйти. Так ведь?

– Может, так, а может, и не совсем, – почесал рыжую макушку Нанас. – Летом олени на дальних пастбищах пасутся. В загоне сейчас если только больные оставались, или те, которых на забой выбрали. Так что, может, их совсем мало было.

Надя вспомнила про несостоявшуюся свадьбу с Парсыкиным и подумала, что если какие-то олени и были в загоне, то их наверняка забили для пиршества. Значит, люди были налегке. Как же далеко они смогли уйти?.. Приложив ко лбу козырьком ладонь, она стала всматриваться в противоположный берег озера. Никого там не увидела, зато услышала, как позади кто-то вскрикнул:

– Нанас! Ты живой!.. И дочь небесного духа тоже!..

В голосе слышался не просто изумленный восторг, а даже что-то вроде священного трепета.

Девушка обернулась. Перед ними стояли два саама, вышедшие из поломанного леса.

– Конечно, мы живые, – невозмутимо ответил Нанас. – Вождю нельзя погибать, и я, ваш нойд, попросил духов защитить его… ее.

«Ага, – мысленно усмехнулась Надя, – а тебя самого они защитили и безо всяких просьб, по умолчанию».

– Селение я тоже попросил сильно не трогать, – видя, что изумленные мужчины с радостью глядят на уцелевшие жилища, повел рукой нойд. – Так что жить останемся здесь. Бегите, зовите остальных! Надеюсь, все живы?

Саамы отчаянно закивали, тут же развернулись и побежали туда, откуда пришли.

– А вы чего приходили-то? – крикнула им вдогонку Надя.

– Узнать, как тут!.. – откликнулся один из них.

– И кто тут! – крикнул следом другой.

– А тут – мы, – глянув на супругу, с улыбкой подытожил Нанас. – И тут хорошо. Так ведь?.. – Внезапно он снова убрал улыбку и с явной опаской спросил: – Или ты все-таки хочешь вернуться в Зори?

– Ты ведь не хочешь? – заглянула в его большие серые глаза Надя.

– Я – нет…

– Ну, тогда и я нет. О чем разговор?

* * *

Пока Нанас чинил крышу, Надя откопала – отчасти в самом буквальном смысле – довольно много вполне пригодной еды. Все-таки, хоть та свадьба, к счастью, и не состоялась, но рвение Парсыкина не пропало даром – сейчас эти приготовленные для «свадебного пира» яства пришлись как нельзя кстати. Девушка подобрала оленьи шкуры, разбросанные между хижинами взрывом – возможно, некоторые из них составляли до этого части крыш, – расстелила их на земле мехом книзу и стала выкладывать на эти импровизированные скатерти найденную еду. От вида и запаха больших кусков жареного мяса и рыбы у нее потекли слюнки и заурчало в животе. В конце концов Надя не выдержала и позвала Нанаса:

– Иди скорей есть! А то я сейчас слюной захлебнусь.

Супруг оставил недоделанную крышу и поспешно, чуть не бегом, подошел к ней. Глаза его с жадностью пожирали разложенные яства, но он все же спросил:

– А может, подождем остальных?

– Зачем мы их будем ждать? Они что, без нас есть не умеют?

Я вот без них точно умею. И если ты все же решил ждать остальных, то и без тебя тоже сумею, не беспокойся.

Сказав это, девушка схватила большущий кусок мяса и впилась в него зубами. Нанас шумно сглотнул и поспешил сделать то же самое.

А когда, насытившись, они запивали плотную трапезу принесенной из озера водой – кипятить и заваривать чай им, осоловевшим после еды, было попросту лень, – к селению стали подходить и его жители.

При виде Нанаса и Нади уставшие, испуганные люди тотчас приободрялись, начинали улыбаться, а увидев, что уцелели почти все вежи, многие из них и вовсе возликовали. К тому же, их ожидала вкусная, обильная еда, так что возвращение оказалось для всех и во всех смыслах радостным событием.

Разумеется, больше всех обрадовались встрече с молодыми супругами Гор и Семен Будин. Пока они ели, Надя с Нанасом вкратце пересказали им произошедшие события. Старый варвар искренне расстроился, узнав о самоотверженной гибели Сейда. Семен тоже сделал вид, что ему жалко пса, но все-таки он знал его мало, и девушка видела, что отец больше горюет о чем-то другом.

– Ты чего? – спросила она напрямик. – Неужели не рад, что все кончилось?

– Конечно рад, – натужно улыбнулся Будин. А потом заговорил вдруг совсем о другом: – Так эту лодку, вы говорите, и впрямь можно достать?.. Хотя, – раздосадованно махнул он рукой, – что мне теперь!..

– Что-то я тебя не поняла, – нахмурилась Надя. – Что значит «теперь» и при чем тут лодка?

– Пригнись, – поманил ее пальцем отец. Девушка присела к нему и наклонила голову. – Ты ведь помнишь, я говорил тебе, что у меня получилось немного пройтись на своих ногах?

– Помню, – ответила Надя, не став уточнять, что не очень-то в это верит.

– Так вот, я надеялся, что с помощью этих «волшебных камней» полностью вылечусь и смогу ходить, как прежде.

– Ну так и… – начала девушка и осеклась, вспомнив, что пещеры и туннели с камнями погребены под многометровыми завалами. И тогда она попыталась выкрутиться, но получилось это весьма и весьма неловко: – Так и ладно! Зачем тебе теперь ходить? Ты – небесный дух, тебя куда надо отнесут, только свистни!..

– Туда, куда мне нужно, не отнесут, – насупился Будин.

– А куда тебе нужно?.. – искренне удивилась Надя.

– В Полярные Зори. Я бы с кем-нибудь, хоть вон с Гором, доехал бы до Ловозера на моторке, он бы ее назад пригнал, а я бы дальше покатил. Вы же говорите, там две машины есть на ходу.

– Папа! Зачем тебе в Полярные Зори?!.. – недоуменно воскликнула девушка и снова осеклась: – Ах, да… Светлана Александровна… Ты… скучаешь по ней?..

– Очень. Только в разлуке понял, как же я ее на самом деле… люблю… – понизил голос отец. – Я тебя тоже очень люблю, больше жизни люблю, ты сама знаешь. Но я встретился с тобой, увидел тебя, узнал, что ты теперь не одна, что у тебя все хорошо. Я ведь тебе теперь, по большому счету, не нужен. А вот ей… Да и она мне…

И ты знаешь… Я не стал тебе говорить, но… когда я встретил там, в пещерах… маму… В общем, она сказала мне, что одобряет мой выбор. Что… благословляет наш со Светланой брак. И я тогда сразу решил, что обязательно вернусь к ней. И что мы с ней обязательно распишемся. И пусть над нами смеются, плевать!.. А вот теперь… – Будин повесил голову.

– Папа… – сквозь слезы пробормотала Надя. Потом склонилась над ним, обняла за плечи, прижалась мокрой щекой к груди. – Папочка, милый!.. Ну, может, мы еще найдем камни… Может, есть другие пещеры…

И тут вдруг она, кое что вспомнив, встрепенулась, вскочила и, крикнув: «Подожди, я сейчас!» помчалась туда, где стояла вежа Силадана.

Эта хижина, то ли случайно, то ли и впрямь из-за благосклонности к ней духов, одна-единственная из всех оказалась целехонькой, с крышей. Надя ворвалась внутрь и, склонившись к лежанке, принялась шарить под шкурами. Ну да, память ее не подвела, и ничего ей в прошлый раз не пригрезилось – лежанка и впрямь представляла собой каменную кладку. И девушка была на сто, на триста процентов уверена, что камни эти – не простые булыжники, а именно те самые, «волшебные», из «священной пещеры»!

Вернувшись к отцу, не в силах сдержать широченную улыбку, чем откровенно того озадачила, она объявила:

– Папа! Я нашла тебе временное жилье!

– Почему временное? – заморгал Семен Будин. – Ты думаешь, мне недолго оста…

– Не дуркуй! – не переставая улыбаться, притопнула Надя.

А потом неожиданно возникший в горле горько-сладкий ком заставил ее поперхнуться, откашляться, и закончила она совсем тихо: – Потому что постоянное у тебя там, где тебя любят и ждут.

Эпилог

Жизнь сыйта постепенно входила в нормальную колею. Поврежденные взрывом вежи, взявшись за дело всем миром, восстановили быстро. Работой в основном руководил Гор, делал он это четко и грамотно, не отлынивая и сам от физического труда, чем снискал у новых соплеменников заслуженный авторитет и уважение. Так что за старейшину его вскоре признали все, и не на словах, а на деле. По его просьбе Надя назначила еще двух старейшин – тех самых Серсоша и Никигора, что когда-то пытались восстать против решения Нанаса, хотя по молодости лет называть их так долго никто не мог привыкнуть. Немощного же отца Серсоша тоже оставили в «почетных старейшинах», хотя толку от него в этой «должности» не было, разумеется, никакого.

А перед Нанасом жители долго еще испытывали чувство вины, поэтому оказывали ему, особенно поначалу, повышенное внимание. Хоть новый нойд и объявил, что глава сыйта вовсе не он, что для этого имеются вождь и старейшины, к нему то и дело обращались по любому вопросу, иногда по совсем пустяковому.

Однако занимался нойд, конечно, и более серьезными делами. Так, посовещавшись с женой и старейшинами, он предложил более не скрывать от саамов истинного положения дел в мире. Мало того, он решил открыть в селении школу, где познавать азы хотя бы самых начальных знаний должны были не только дети, но и взрослые – последние, правда, по желанию. Эта идея оказалась весьма популярной, тем более что затонувшую моторную лодку все же сумели поднять из-под воды и даже съездить на ней несколько раз в Ловозеро, где помимо бензина, охотничьего оружия и кое-какой утвари удалось разжиться и книгами – как художественными, так и учебниками. Чтение в сыйте неожиданно стало очень популярным занятием, что не могло не радовать новоявленных учителей, которыми в первое время, само собой, являлись Надя, Нанас и Гор.

* * *

Несмотря на то что моторка была теперь на ходу, Семен Будин так и не успел окончательно выздороветь до холодов. Видимо, камней Силадановской лежанки оказалось недостаточно, чтобы быстро поставить его на ноги. Насчет лечебного свойства «волшебных камней» у Нади, кстати, осталось много вопросов. Почему отец провел рядом с ними несколько месяцев, но так и не излечился полностью, а находящийся при смерти, с пулей в голове Нанас, который пробыл в «священной пещере» менее суток, даже и не заметил, очнувшись, что был ранен? Или дело тут было не только в камнях, но и в характере ранения? Или в том, что Силадан и не хотел, чтобы летчик полностью выздоровел, поскольку так он мог потерять над ним контроль, и его «лечение» на самом деле не помогало, а мешало воздействию минерала?.. А может, Нанасу помогло в столь быстром излечении то, что сила нойда по каким-то причинам перешла к нему сразу после гибели Силадана и помогла ему? В последнее верилось с трудом, и девушка остановилась на мысли, что повреждения ее отца на самом деле оказались куда серьезней, чем у Нанаса, потому и «лечение» затянулось столь надолго.

Впрочем, очевидный прогресс все же имелся, и к тому времени, как озеро затянуло первым льдом, летчик уже мог довольно бойко передвигаться с помощью костылей. Однако тот факт, что до следующего лета он не сможет воспользоваться лодкой, чтобы вернуться в Полярные Зори, сильно выбил его из колеи, и Семен от расстройства на несколько дней впал в глубокую депрессию и даже слег.

Однако Нанас, вспоминая как-то с Надей свое зимнее путешествие – сначала на оленях в Видяево, а потом на снегоходах в Полярные Зори, – завопил вдруг так, что едва не сделал жену заикой:

– Так ведь на оленях ему даже лучше будет!!!

Надя, отойдя от испуга, сначала набросилась на мужа с упреками – подкрепленными парой хороших затрещин, – а потом сообразила, что имеет в виду Нанас, и вместе с ним помчалась к отцу разъяснять новую идею.

А идея была такова. Вместо того, чтобы сначала плыть до Ловозера, пересаживаться там в машину, а потом ехать по дорогам, проходящим вблизи бандитских Оленегорска и Мончегорска, можно отправиться в путь на оленьей упряжке, как сделал когда-то сам Нанас. Только запрячь в нарты можно теперь не двух, а сразу трех оленей. И взять на всю дорогу еды и питья. И огнестрельное оружие. И одеться как следует!.. А самым главным плюсом в этом варианте было то, что возможные места встречи с бандитами можно было объехать – где по лесу, а где по озерам.

– Ведь ты же хорошо знаешь местность! – объясняла воспрянувшему к жизни отцу Надя. – Да и карта у тебя есть. Ты какой угодно крюк сможешь сделать! Если объезжать Оленегорск с Мончегорском в темноте, то никто тебя и подавно не заметит.

– А зимой и так почти круглые сутки темнота! – подхватил счастливый донельзя Будин. – Все, решено: как только снег ляжет – так и двину.

– Только пусть он как следует ляжет, – слегка охладила его пыл Надя. – А то по асфальту поскребешь – и нарты испортишь, и оленей замучаешь. Да и озера пусть хорошенько снегом покроются, а то устроят бедные олешки балет на льду.

Понимая, что дочь говорит дело, летчик только зубами скрипел от досады – так невтерпеж ему было тронуться в путь.

– Да и ходишь ты еще все-таки не очень, – добавил ложку дегтя Нанас. – Как раз пока время будет еще полечиться легохонько.

– Зачем мне хорошо ходить, если я в санях сидеть буду? – возразил Будин. – И на педали давить не нужно, знай палкой маши!

– Кстати о палке, – закивала Надя. – Тебе еще нужно научиться оленями управлять. Это тебе не самолет. И вовсе не так просто, как кажется. Правда ведь, Нанас?

– Мне-то просто, – слегка задрав нос, ответил тот. – Ну так я с детства возле оленей. А тебе, Семен, да, поучиться придется. Ну да ладно, я сам с тобой этим займусь. И вот тебе первый урок: сидеть ты будешь не в санях, а в нартах, и махать ты будешь не палкой, а хореем^[30]. И вообще, им не машут, а…

– Слушай, не будь занудой! – оборвал его летчик. – Мне теория – до лампочки, мне практика нужна. Пошли давай!

– Куда?.. – обалдел Нанас.

– Как куда? Учебный полет осуществлять.

Тренировки проходили успешно, благо уцелевшие от последствий взрыва нарты в сыйте нашлись, и даже не одни, а уж вернувшихся с летних пастбищ оленей хватало тем более. Нанас обрадовался, что среди пригодных нарт оказались и те, средняя часть которых была сделана в виде керёжи, – такие же точно были у него прошлой зимой во время путешествия в Видяево. Такую конструкцию саней придумал когда-то он лично, поскольку одна керёжа была не особо устойчива, а обычные нарты проваливались в глубоком снегу. Вот Нанас и объединил оба вида. Теперь, когда боковые полозья оседали в снег, нартам не давало проваливаться днище, на полозе которого они и скользили дальше. К тому же и сидеть в керёже гораздо удобнее, чем на обычных нартах, что было немаловажно для недостаточно выздоровевшего летчика.

После того как Будин довольно лихо научился управлять оленями, оставалось лишь дождаться, когда достаточно плотным покровом на озера и землю ляжет снег. И это ожидание стало для Семена настоящей пыткой. Разговорами о будущей поездке он замучил и Нанаса, и Надю. Правда, помимо пустопорожнего нытья изнемогающего от нетерпения летчика, супруги услышали от Будина и весьма дельные идеи. Например, он пообещал, вернувшись в Полярные Зори, оказать посильное давление на новое руководство, а при благоприятном раскладе и самому войти в его состав, с тем чтобы рассмотреть наконец возможность мирных переговоров с жителями соседних городов, предусматривая в будущем снабжение их электроэнергией. Не могли же населять Мончегорск и Оленегорск одни только бандиты! А ведь были еще неподалеку Кировск и Апатиты, о которых вообще ничего не было известно. Лучше уж жить с соседями в мире и согласии, чем ежедневно ждать очередного нападения на город. Тем более, при доступе к энергии, причин для зависти и ненависти у жителей других городов станет куда меньше. И тогда, не опасаясь на трассе бандитских засад, стало бы возможным наладить регулярное сообщение не только с городами области, но даже и с этим вот поселением.

– Мы бы без особых проблем ездили друг к другу в гости! Представляете, как здорово!

Нанас при этих словах едва заметно скривился, вспомнив, видимо, как «ласково» встретили его в Полярных Зорях, зато Надя приняла идеи отца с огромным энтузиазмом. Впрочем, ее муж, не заглядывая столь далеко в будущее, попросил о другом.

– Слушай, – сказал он летчику. – Ты ведь, наверное, и так к нам в гости захочешь приехать, даже с проблемами?

– Думаю, непременно захочу, – с нежностью посмотрел Будин на дочь. – Половина сердца здесь остается.

– Так вот, если поедешь, захвати пару-тройку противорадиационных костюмов.

– Зачем тебе здесь костюмы? – удивился Семен.

– Не здесь, – смутился вдруг Нанас. – Я к Сей… к Снежке должен съездить, рассказать ей все. И, если разрешит, то…

– Ты хочешь попросить у нее щенка?! – не дав ему договорить, подпрыгнула Надя. – Сына Сейда?!..

– Можно и дочку… – еще сильней засмущался парень.

– Какой же ты умница! – бросилась обнимать мужа девушка.

А потом обернулась к отцу: – Папочка, пожалуйста, привези! А я тебе внука рожу.

– Можно и внучку… – почти в тон зятю пробормотал «небесный дух», а потом, тряхнув головой, воскликнул: – Конечно! Конечно привезу! Может, еще и в эту зиму соберусь. Светлана ведь тоже наверняка на вас посмотреть захочет.

– Ну, за эту зиму мне с внуками при всем желании не успеть! – засмеялась Надя. – А вот по Светлане Александровне я и сама очень сильно соскучилась. Поцелуй ее за меня и привет передай – большой-пребольшой!

– И от меня! – вскинулся Нанас. И уточнил: – Привет. А целовать не обязательно.

Летчик улыбнулся, а потом, внезапно став очень серьезным, обвел молодых супругов взглядом и тихо спросил:

– Может, все-таки со мной, а? Здесь вы все наладили, Гор с ребятами дальше и сами справятся…

Нанас помрачнел и с тревогой покосился на Надю.

– Нет, – помотала головой девушка и, вспомнив фразу из любимого фильма, закончила: – Уж лучше вы к нам.

* * *

Провожали Будина всем сыйтом, в самом начале декабря, как раз когда полярная ночь получила беспредельную власть над этим суровым краем. С одной стороны, это создавало определенные трудности, но с другой – безопасность перевешивала их с лихвой. Да и в самом деле, бывший заполярный летчик даже во мраке не должен был заплутать в той самой местности, над которой пролетал множество раз и которую помнил, как свою ладонь, безо всякой карты.

Между прочим, саамы уже знали, что никакой Семен Будин не дух. Во всяком случае, всем им это не раз говорилось, а там уж кто поверил, а кто нет – как известно, личное дело каждого. Однако к вождю сыйта – Наде – никто, кроме Нанаса и Гора, ни разу не обратился по имени. Для всех она как была, так и осталась дочерью небесного духа. Впрочем, сама Надя насчет этого не возражала.

Но еще когда летчик жил в сыйте, Нанас, пока не выпал снег, чуть ли не через день ходил в горы – туда, где когда-то была в них «священная пещера». Жене он объяснял свои походы тем, что хочет отыскать новые залежи «волшебного камня». Возможно, что и это входило в его планы. Однако Надя понимала, что истинной причиной отлучек мужа было совсем иное. И часто, особенно при тихой погоде, когда Сейдозеро словно превращалось в обрамленное каменной оправой зеркало, она слышала как летит над его водами, отражаясь от прибрежных скал, зовущее эхо:

– Се-е-ейд! Се-е-ейдушка-а-аа! Где ты-ы-ыы?..

2012 г.

г. Мончегорск

Здравствуйте, мои дорогие читатели!

Вот и закончилась третья книга «Севера», а вместе с ней и вся история одного года жизни саамского юноши Нанаса и «дочери небесного духа» Нади. Кто-то из вас, возможно, вздохнет с облегчением, кто-то слегка загрустит, а кто-то просто отложит прочитанную книгу и возьмется за новую. Но всем вам без исключения я хочу сказать большое, искреннее спасибо за то, что вы есть, за то, что какое-то время вы жили вместе с моими героями, сочувствовали им, сопереживали, любили их или ненавидели. То есть, это именно вы делали их живыми и настоящими. Я лишь расставил декорации, разместил действующих лиц, заставил их выучить слова, а оживили их вы, поскольку без читателя любая книга мертва.

Но что самое интересное и, пожалуй, главное, так это тот факт, что сколько бы ни было у любой книги читателей, столько же будет и вариантов описанных в ней мест, персонажей, событий… Ведь каждый из вас индивидуален, каждый по-своему видит, понимает и чувствует то, что написал автор. То есть, именно вы и есть настоящие «творцы миров».

Кстати, как раз в «Дочери небесного духа» – надеюсь, вы это заметили, – есть такие моменты, которые каждый из вас может прочесть и домыслить по-своему. И каждый из вас при этом окажется прав. Ведь на самом-то деле, повторюсь, все в романе происходило и будет происходить именно так, как это прочитали вы и, надеюсь, еще прочитают другие.

Причем, не стоит забывать, что это отнюдь не документальное произведение, не хроника реальных событий. Это – фантастика, вымысел; это в какой-то мере игра. А в любой игре, в фантастической – тем более, всегда есть некие допущения и условности. Поэтому я не согласен с теми весьма придирчивыми читателями, кто, например, утверждает, что бензин после двадцати лет хранения утратит свойства горючего и станет непригодным к использованию. Или что возникновение за столь короткий срок нового животного вида абсолютно нереально. Таких примеров можно привести массу. И, наверное, большинство из подобных замечаний, по сути, окажутся верными. Правда, лишь для реальной, обыденной жизни. Но, друзья мои, в таком случае вы, наверное, все же «ошиблись дверью». Ведь именно эта ведет не в обычный и «правильный», а в особый – фантастический мир. Он тем и прекрасен, что в нем всё может быть. Тем более, с такими замечательными читателями, у которых есть главное, что должно быть у настоящих творцов, – воображение.

Так давайте же, друзья, смелей открывайте новые двери, включайте свое богатое воображение и творите миры! Я же, по мере моих сил и возможностей, постараюсь вам в этом помочь.

Искренне ваш,

Андрей Буторин

^[1] См. роман Метро 2033: Осада рая (Москва: Астрель, 2012).

^[2] См. роман Метро 2033: Север (Москва: АСТ; Астрель, 2010).

^[3] Сыйт – хозяйственно-территориальная община саамов.

^[4] См. роман Метро 2033: Осада рая.

^[5] См. роман Метро 2033: Север.

^[6] Керёжа – саамские сани в виде лодки с одним центральным полозом. Использовалась до конца XIX века, после чего получили распространение косопыльные нарты, заимствованные у коми-ижемцев и ненцев.

^[7] Фрагмент романа Томаса Майн Рида «Всадник без головы», перевод А. Ю. Макаровой.

^[8] Ловозерские тундры – горный массив на Кольском полуострове.

^[9] Нойд – саамский жрец, шаман, колдун. Посредник между миром духов и миром людей.

^[10] См. роман Метро 2033: Осада рая.

^[11] См. роман Метро 2033: Север.

^[12] Ба́рченко Александр Васильевич (1881–1938) – оккультист, писатель, исследователь телепатии, гипнотизер. Проводил исследовательские работы в рамках особого спецотдела ОГПУ. В начале 20-х годов возглавлял экспедицию в центр Кольского полуострова, в район Ловозера и Сейдозера.

^[13] См. роман Метро 2033: Север.

^[14] Найнен (nainen) – женщина (фин.)

^[15] Хювин (hyvin) – хорошо (фин.)

^[16] Икси (yksi) – один (фин.)

^[17] Хуоно (huono) – плохо (фин.)

^[18] Таппаа (tappaa) – убить (фин.)

^[19] Эн (en) – нет (фин.)

^[20] Вежа – примитивное саамское жилище.

^[21] Ракастаа (rakastaa) – любить (фин.)

^[22] См. роман Метро 2033: Осада рая.

^[23] Каньги – саамская обувь, сшитая из камусов (шкур, снятых с ног оленя).

^[24] На самом деле – 74 метра в высоту.

^[25] То, что рассказывает отцу Надя, подробно описано в романах Метро 2033: Север» и Метро 2033: Осада рая.

^[26] Командир взвода охраны периметра города Полярные Зори. См. роман Метро 2033: Осада рая.

^[27] Слова из «Военной песни» Владимира Семеновича Высоцкого.

^[28] Слова из песни «Катастрофически» группы «Ночные снайперы».

^[29] Бывшая собака Нанаса, мать Сейда. См. роман «Метро 2033: Север».

^[30] Хорей – тонкий длинный шест для управления оленями.

Дата добавления: 2015-10-26