На озере

Эмили онемела. Этого не может быть! Джесси пронзительно расхохоталась и тут же смолкла, словно поперхнувшись.

— Прости, пожалуйста, — пролепетала она, переводя взгляд с оторванной головы мишки на туловище. Из отверстий сыпались серые опилки. — Это получилось случайно, правда. — Она заглянула подруге в лицо, как будто проверяла, верит ей та или нет.

Но Эмили ей не верила.

— Ты оторвала Максу голову...

Почему-то это прозвучало как вопрос, а не как обвинение.

— Нет. Она сама оторвалась, — настаивала Джесси. — Я почти не дотрагивалась до него. Неужели ты мне не веришь? — Ее большие голубые глаза умоляли Эмили согласиться, что это произошло случайно.

Эмили молчала.

Тень легла на желтые стены — солнце скрылось за облаками. В комнате мгновенно потемнело, и у Эмили вдруг возникло странное чувство, что тьму вызвало появление Джесси. По телу побежали мурашки. Глупости, конечно. Эмили еще не догадывалась, что воспомина­ние о Джесси, сидящей в полумраке с разорванным мишкой в руках, будет мучить ее долгое время.

Тени разошлись.

— Эй, подруги, — в комнату вошла Нэнси, прижимая к себе видеокассеты. — Как дела? Эм, я принесла кассеты, которые брала на прошлой неделе и... — Она оборвала фразу на полуслове. — Что с Максом?

— Это получилось нечаянно. Правда! — крикнула Джесси. Она вскочила, протягивая Нэнси части игрушки. — Он просто развалился у меня в руках, — голос Джесси дрожал.

Нэнси вывалила кассеты на стол и взяла медвежонка.

— Может быть, его еще можно сшить, — сказала она, неуверенно глядя на Эмили.

— Может быть, — с сомнением ответила она.

— А твой брат такой спокойный, молчаливый, — сказала Нэнси, протягивая мишку Эмили и намеренно меняя тему.

— Расскажи об этом кому-нибудь еще, — сухо откликнулась Джесси. — Когда вы узнаете его получше, то поймете, что он не просто молчаливый, а супермолчаливый.

Нэнси и Джесси рассмеялись, но Эмили было не до смеха.

«Ну и дрянь же эта Джесси, — подумала она, — они с Ричем здесь всего несколько минут, а эта девчонка уже выставляет его на посмешище».

Может, конечно, что-то не так с самой Эмили. В конце концов, Джесси просто пошутила, а с Максом и правда все вышло случайно. Не следует плохо думать о Джесси. Она теперь член семьи, надо с ней подружиться.

— Наверное, Ричу будет трудно привыкать к новой школе, — сочувственно сказала Эмили.

— Расскажи о ней, — попросила Джесси с нервным смешком. — Вообще-то Рич нормальный парень, хотя мы с ним мало общаемся. С ним трудно сблизиться, у него свой мир. Вечно читает какие-то ужастики. Он просто помешан на Стивене Кинге и даже пишет ему письма.

В комнате опять потемнело. Все предметы словно выцвели, став такими же серыми, как небо за окном.

— Мне Стивен Кинг никогда особенно не нравился, а теперь у меня и подавно нет времени на чтение. Я готовлюсь к поступлению в колледж, — сообщила Нэнси.

— Ты сегодня вечером куда-нибудь идешь? — быстро спросила Эмили.

Ей не хотелось, чтобы Нэнси опять завела разговор о том, как много ей приходится заниматься. Сестрица могла рассказывать о своих занятиях часами. Иногда Эмили казалось, что разговоры об этом занимают у Нэнси гораздо больше времени, чем сами занятия. Второй по бесконечности темой была неудачная личная жизнь Нэнси.

— Кажется, у тебя сегодня свидание с Гари Брандтом?

— Он его отменил, — Нэнси горестно покачала го­ловой. — Сказал, что простудился. Хоть бы для приличия чихнул разок в трубку или шмыгнул носом... Я знала, что все так выйдет.

Нэнси взяла несколько кассет и медленно, по од­ной, стала раскладывать их на письменном столе.

— Не будем надоедать Джесси подробностями моей личной жизни, — сказала она, напряженно улыбаясь, — тем более что там такой хаос с тех пор, как...

— Знаю, знаю, — перебила ее Эмили, закатывая глаза, — с тех пор, как Джош перестал встречаться с тобой и начал ходить ко мне.

Джесси неловко поднялась.

— Может, я лучше пойду вниз? — Она переводила взгляд с одной сестры на другую. — Если вы хотите вы­царапать друг другу глаза или...

— Нет, нет, — Эмили торопливо вскочила, — мы эту тему уже мусолили тысячу раз.

— Две тысячи, — процедила Нэнси, поправляя свои медные волосы.

«Как она сейчас похожа на маму», — подумала Эмили.

— Нэнси, но ведь Джош тебе до смерти надоел, — воскликнула она, сама удивленная тем, что в сотый раз начинает оправдываться. — Помнишь, ты же говорила, что хочешь его бросить?

Нэнси покраснела — наверное, ей было стыдно об­суждать это в присутствии Джесси.

— Ты права. Ты абсолютно права, Эм. И вообще, я не понимаю, что ты в нем нашла. Он такой придурок! — Нэнси деланно рассмеялась. — Представляешь, — повернулась она к Джесси, — в его понимании, хорошо одеться на свидание — это переодеть свитер задом наперед. Ему, наверное, кажется, что на спине грязь не так видна!

— Неправда! — возмутилась Эмили.

Джесси и Нэнси расхохотались.

«Зачем мы затеяли этот разговор, — удивленно подумала Эмили. — Джош для Нэнси ничего не значит, она сама миллион раз говорила, что ей плевать на то, что мы с ним встречаемся».

— Я пошла есть. Вы идете? — спросила Нэнси.

— Будем через минуту, — ответила Эмили, пытаясь приставить голову медвежонка к туловищу.

— Мне нравится твоя сестра, — сказала Джесси после того, как Нэнси вышла из комнаты. — Она такая хо­рошенькая. А ты действительно встречаешься с ее парнем?

— Да. Но у них недолго был роман, Нэнси все время хотела его бросить, — сухо ответила Эмили.

— Значит, договорились. Я сплю у стены? — спросила Джесси.

— Ну...

«Ни о чем мы не договаривались», — зло подумала Эмили.

— Мы можем передвинуть эту тумбочку к моей стороне. — Джесси, не дожидаясь ответа, начала ее двигать.

— Мне нужно сначала все вынуть оттуда, — спокойно ответила Эмили

Неужели Джесси делает все это ей назло? Неужели она собирается командовать Эмили в ее собственном доме. Но... теперь этот дом принадлежит и Джесси.

— Сегодня у нас настоящий праздник! — сияя счастливой улыбкой, объявила миссис Уолнер, усаживаясь во главе обеденного стола. Мистер Уолнер буркнул что-то одобрительное, довольно хмыкнул.

Эмили и Нэнси заранее украсили столовую, развесив по стенам и над дверью бумажные гирлянды и прибив над окнами большой плакат с надписью «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!». Вместо обычных салфеток из плетеной соломки мама постелила на стол белую скатерть, а в самую середину поставила высокую хрустальную вазу, полную розовых и красных роз. Эмили даже не могла вспомнить, когда в последний раз их старый дом вы­глядел так нарядно.

— Я хочу сказать тост! — воскликнула она, пытаясь не думать про неприятности с мишкой. Доверху напол­нив свой стакан Кока-колой, Эмили протянула бутылку Джесси.

— А у вас есть содовая? — обратилась та к миссис Уолнер. — В кока-коле слишком много калорий.

Миссис Уолнер с удивлением посмотрела на Джесси.

— Только не говори, что тебя беспокоит твой вес. Если ты еще хоть немного похудеешь, тебя вообще не будет видно.

Мистер Уолнер громко рассмеялся: Джесси все время что-то беспокоит.

—- А у вас, молодой человек, как дела? — спросил он у Рича, молча сидевшего в конце стола.

— Нормально, — ответил мальчик, пожав плечами.

— Может, ты закроешь книгу и попробуешь пирог?

— Ладно, — Рич закрыл книгу.

— Положить тебе мороженого? — спросила мама.

Тот в ответ что-то пробормотал.

— Говори громче, Рич, — заметил мистер Уолнер. — А то тебя слышат только твои коленки.

— Да. Дайте мне мороженого, пожалуйста, — громко произнес мальчик ломающимся голосом.

Мистер Уолнер засмеялся.

— Да ты у нас можешь петь сопрано!

Рич вспыхнул и опустил глаза".

— Папа, не цепляйся к нему! — Джесси бросила на отца выразительный взгляд.

— Я же просто шучу. — Мистер Уолнер отправил в рот большущий кусок ванильного пирога и глотнул кофе.

— Тоже мне шуточки, — пробормотал Рич, не поднимая глаз.

— Что ты сказал? Опять бормочешь?

— Отстань от него, папа, — резко сказала Джесси. Рич с шумом отодвинул стул и неловко поднялся.

— Могу я просто пойти наверх и почитать? — Не дожидаясь ответа, он схватил книгу Стивена Кинга и, не глядя ни на кого, выскочил из комнаты.

— Да что я такого сказал? — мистер Уолнер растерянно и как-то по-детски развел руками.

— Вечно ты его обижаешь, — поморщилась Джесси."

— Я не хотел, — ответил отец, запихивая в рот очередной кусок пирога. — Вот сейчас доем, поднимусь к нему и извинюсь. Все-таки у нас сегодня праздник.

— Стоит ли ему читать такие книги? — забеспокои­лась мама. — «Кладбище домашних животных», кажется, довольно мрачная книга.

— Он любит Стивена Кинга, — запальчиво ответила Джесси.

— Настоящий книжный червь, не то что его старый папочка, — проговорил мистер Уолнер, подливая себе кофе. — После института я не прочитал ни одной книжки.

Эмили с Нэнси переглянулись. Нашел чем хвастаться, мелькнуло у обеих. Как хе он отличался от их отца! Эмили исподлобья рассматривала сидящего напротив отчима — в растянутой желтой майке без рукавов и мятых коричневых штанах с эластичным ремешком. Она вспомнила, как хорошо одевался папа. Дэн Кейси был детским врачом. Моложавый, подтянутый, он всегда носил строгий костюм с накрахмаленной белой рубашкой и галстуком, чтобы солиднее выглядеть в глазах пациентов. Отец прочитывал в неделю две-три книги и любил обсуждать их с дочерьми.

Как могла мама выйти замуж за человека, столь непохожего на отца? Мистер Уолнер работал менеджером на мебельной фабрике и даже на работу ходил без галстука.

«Мама была так одинока; может быть, с ним она чувствует себя увереннее», — подумала Эмили.

Она старалась не думать о том дне на озере — и не могла отогнать воспоминания. Они жили независимо от нее. В школе, на экзамене, в кино, на свидании или за столом память внезапно возвращала девочку в прошлое, наполняя ее холодом и ужасом пережитого.

Отец очень любил семейные вылазки на природу, и все с удовольствием принимали в них участие. Иногда семья даже не дожидалась теплой погоды. Они загружали в машину туристское снаряжение, палатку, которая обычно хранилась в гараже, еду и отправлялись в лесо­парковую зону, в лес, к реке. Тот злосчастный выходной они решили провести на маленьком безлюдном острове, расположенном посреди озера, в полутора часах ез­ды от города. Погода была неважной, если не сказать хуже. Сильный порывистый ветер гнал по темному озеру белые барашки. Палатка громко хлопала пологом на ветру. Им с трудом удалось разжечь костер — языки пла­мени метались в разные стороны. В воздухе стоял запах хвои и озона.

Даже Нэнси, которую буквально пришлось тащить за собой волоком, поскольку у нее было назначено свидание с Джошем, ожила на свежем воздухе. Мысль о том, что они единственные люди на острове, приятно волновала и наполняла предвкушением чего-то необыкновенного.

Эмили хорошо помнила этот день, но почему-то из памяти совершенно выпало то, как они вдвоем с отцом садились в моторную лодку, куда собирались плыть. Быть может, решили побороться с волнами. Она помнила, как мама и Нэнси махали им рукой с лесистого берега — две маленькие фигурки на фоне высоких раскачивающихся сосен. Она помнила рев мотора, подпрыгивающую на волнах лодку и легкую слабость в ногах. Было холодно, ледяные брызги веером летели в лицо и оседа­ли на волосах, развевающихся на ветру. Она обернулась посмотреть на отца, он улыбнулся ей в ответ — руки на руле, капли воды стекают по голубой ветровке. Мотор ревел, маленькая лодка парила на бушующих волнах, и оба они были в восторге!

Но очень скоро восторг обернулся кошмаром.

Вот Эмили протягивает отцу термос с дымящимся благоухающим кофе. В какое-то считанное мгновение термос выскальзывает из влажных рук.

Отец автоматически тянется за ним... И в ту же секунду налетает ветер.

Мир вдруг перевернулся, и Эмили не сразу поняла, что это опрокинулась лодка. Все было как во сне: еще не ощущая холода, она ушла под воду. Не может быть! Все это происходит не с ней! Собрав все силы, Эмили, зады­хаясь, вынырнула на поверхность.

— Папа! Папа, где ты?

Вдали, на фоне серого неба, темнела узкая полоска острова. Перевернутая лодка раскачивалась в нескольких метрах от Эмили. Волны тянули девочку назад, с силой ударяли в лицо, ледяная вода заливалась в рот, но Эмили упорно продолжала барахтаться.

— Папа, где ты?

Она коснулась лодки, и, хотя та была очень скользкой, ей все же удалось уцепиться за нее.

— Папа! Папа!

Где он? Может быть, поплыл к острову? Да нет, не мог он уплыть и бросить ее одну.

— Папа, ну где же ты, папа?

Где же он? Эмили оцепенела от страха. Грудь сжало так, что стало трудно дышать. Казалось, что прошли часы, хотя на самом деле это были секунды. И тут она увидела отца. Медленно покачиваясь, он проплыл мимо нее лицом вниз, каштановые волосы струились, как водоросли...

Дата добавления: 2015-07-08