Глава 24. – Завтра Элли сделают операцию.

– Завтра Элли сделают операцию.

Доктор Причард кивнула:

– Вы очень переживаете?

– Еще бы, – пожала я плечами, чувствуя, как привычно сжимаются внутренности. – Хотя оперировать будет очень опытный хирург. Он уверен, все пройдет без осложнений. Но я все равно волнуюсь.

– Это естественно.

Я вздохнула и слегка улыбнулась:

– Я заказала билет в Виргинию. На конец января. Улечу через две недели после операции. Думаю, за это время Элли более или менее придет в себя.

– А в чем причина такой спешки?

Доктор Причард вскинула брови так высоко, что они едва не коснулись волос.

Причин две – мужество Элли и подлость Брэдена, мысленно сформулировала я.

– Брэден нашел другую девушку, – ответила я вслух. – Именно этого я и хотела. Ну а Элли настроена так бесстрашно, что даже в меня вселяет уверенность. Она не сомневается, все будет хорошо. Вчера мы проговорили весь вечер, и, представляете, она меня утешала и успокаивала, а не наоборот. Ей предстоит серьезная операция, а она волнуется обо мне. С ума сойти! Кстати, мой визит в Виргинию – это идея Элли. Она считает, мне необходимо взглянуть в лицо прошлому. Иначе я никогда не избавлюсь от своих проблем.

– Могу только позавидовать вашей подруге, – улыбнулась доктор Причард. – За один разговор ей удалось сделать то, над чем я билась полгода.

– Все дело в том, что рядом с Элли я начинаю стыдиться своей трусости. Если бы над вами висел такой неприятный диагноз, а вы бы при этом и бровью не вели, ваши слова звучали бы намного убедительнее.

– Вот как? Надо взять метод Элли на вооружение.

Мы обе рассмеялись, но смех, стихнув, превратился в неловкое молчание.

– Честно говоря, мне здорово не по себе, – призналась я. – Все вещи моих родителей, вещи, среди которых я выросла, до сих пор лежат на складе. Может, я решу наконец, как с ними поступить. Ну и конечно, схожу на могилы родителей и сестренки.

– Вы никогда не говорили мне о том, что вещи вашей семьи до сих пор целы.

– Я старалась об этом забыть. Делала вид, что их не существует.

– Уверена, Джосс, шаг, на который вы решились, пойдет вам на пользу.

– Надеюсь.

– Вы сказали, Брэден встретил другую девушку? – нахмурившись, вспомнила доктор Причард.

– Именно этого я и хотела, – заявила я, подавив боль отчаянным волевым усилием.

– Джосс, я знаю, вы внушили себе это. Но смириться с тем, что он нашел другую так скоро, нелегко, и вам никогда не убедить меня в обратном. Особенно если учесть, с каким упорством он вас преследовал.

– Я окончательно убедилась в своей правоте, только и всего. Он меня не любит. И никогда не любил.

– А может, тут просто какое-то недоразумение? И никакой девушки у него нет?

– Никакого недоразумения. Из того, что рассказала мне Элли, можно сделать один только вывод.

– Ну, тогда ваше путешествие в Виргинию оправдано вдвойне.

– Это не путешествие, – покачала я головой. – Точнее, не совсем путешествие. Я подумываю о том, чтобы вернуться в Америку. Конечно, если с Элли все будет хорошо. Тогда я куплю в Виргинии дом и переберусь туда. Разумеется, придется приехать в Эдинбург, устроить здесь все дела, собрать вещи и все такое…

– Ничего не понимаю, – удивилась доктор Причард. – Мне казалось, Эдинбург стал для вас родным городом. А Элли стала вашей семьей.

– Так оно и есть. И так будет всегда.

Я грустно улыбнулась.

– Но оставаться здесь я не могу. Не могу видеть, как он… как он с другой… – выдавилая из себя признание. – Он меня достал, честно скажу. Вы все меня достали – он, Элли, вы. Думаете, я не понимаю, что, порвав с ним, поступила вопреки здравому смыслу? Я прекрасно это понимаю! Но поступить по-другому я просто не могла. В меня словно вселился кто-то другой. И этот другой прогнал его, потому что слишком боялся его потерять.

– Джосс, послушайте. – Голос доктора звучал успокоительно и мягко. – Вы поступили вопреки здравому смыслу, это верно. И все же ваш поступок можно понять. В детстве вы получили сильнейший удар, от которого до сих пор не оправились. Брэден об этом догадывается. Поэтому он не хотел сдаваться.

– Не хотел сдаваться? Смешно слушать. Он забыл обо мне, как только в поле его зрения возникла новая пара длинных стройных ног.

– И это – главная причина вашего отъезда?

– Я понимаю, что кажусь со стороны полной идиоткой. Утверждаю, что хочу с ним порвать, и бегу на край света, узнав, что у него есть другая. Как бы то ни было, главная причина всех моих поступков остается неизменной. Он меня не любит. Не любит так, как я люблю его. Значит, мы не можем быть вместе.

– Хотелось бы мне поговорить с Брэденом, узнать его точку зрения, – вздохнула доктор Причард. – Жаль, что это мне не удастся. Но вы, Джосс, непременно должны поговорить с ним до отъезда в Виргинию. Сделайте это, иначе будете жалеть всю жизнь. Лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, что не сделал. Вам известно это правило?

Я молча кивнула.

– Терзания об упущенных возможностях всегда бесплодны, Джосс. И поэтому особенно тяжелы.

Мы все собрались в холле клиники. Даже Деклан и Ханна. Когда за Элли пришли, чтобы вести ее в операционную, мы окружили ее плотным кольцом, наперебой успокаивая и утешая. В завершение Адам поцеловал ее в губы долгим, нежным поцелуем. Уверяю вас, от этого зрелища растаяло бы даже самое неромантическое сердце. Правильно говорят, нет худа без добра, подумала я. Если бы не операция, эти двое, чего доброго, продолжали бы валять дурака. Иногда нам бывает необходимо получить от жизни хороший пинок в задницу.

Доктора посоветовали нам уйти домой и вернуться через несколько часов, но мы остались в клинике. Я сидела между Элоди и Ханной, Кларк наблюдал за Декланом, который в полном молчании нажимал кнопки игровой приставки. Адам и Брэден устроились рядом с Кларком. За все время ожидания мы не обменялись и десятком слов.

Я сходила к автомату, принесла взрослым кофе, а детям лимонад, а Ханну послала за сэндвичами, которые ел только Деклан. Все остальные едва откусили по крошечному кусочку – желудки были до отказа полны страхом и не принимали пищи. Я попыталась расспросить Ханну о книгах, которые она недавно прочитала, но разговор не клеился.

Вам приходилось когда-нибудь ждать в клиниках? Если да, вы наверняка знаете, что время там останавливается. Без шуток. Оно останавливается самым реальным образом. Вы смотрите на часы, и они показывают 12.01. Вам кажется, что прошла целая вечность, но когда вы снова смотрите на часы, они показывают 12.02.

Минувшим вечером Элли накрасила мне ногти – сказала, ей нужно чем-нибудь заняться, чтобы отвлечься от мыслей об операции. За время ожидания я ухитрилась содрать весь лак.

Наконец в комнату вошел доктор Данхэм. Мы все вскочили с мест. Вид у доктора был усталый, но спокойный.

– Все прошло отлично, – с улыбкой сообщил он. – Мы полностью удалили кисту и отправили ее на биопсию. Сейчас Элли находится в послеоперационной палате. Вскоре она придет в себя после анестезии. Я знаю, вы здесь целый день. Думаю, будет разумнее сейчас разойтись по домам и прийти сюда вечером, в приемные часы. Тогда вы сможете увидеть Элли.

Элоди покачала головой, в глазах блеснула тревога.

– А сейчас ее нельзя увидеть?

– Дайте ей немного времени, – мягко ответил доктор Данхэм. – Уверяю вас, у нее все хорошо. Вечером вы сами в этом убедитесь. Хотя, предупреждаю, на правой стороне лица у нее сильный отек. К тому же у нее может сохраниться некоторая затрудненность речи. Это совершенно нормально, так что не пугайтесь.

Я сжала руку Элоди повыше локтя.

– Идем. Покормим детей обедом и вернемся.

– Да, мама, идем обедать, – тихонько заныл Деклан. – Я жутко хочу есть.

– Хорошо, – прошептала Элоди.

Судя по всему, заверения доктора не слишком ее убедили.

– Спасибо, доктор Данхэм.

Кларк протянул руку, и хирург пожал ее. Потом настал черед Брэдена и Адама обменяться с врачом рукопожатиями, а мы с Элоди ограничились благодарными улыбками. Расставшись с доктором, мы молчаливо двинулись к дверям. Напряжение, державшее нас в тисках, несколько ослабло, но тревога еще не улеглась.

Когда мы вышли из госпиталя, Брэден приблизился ко мне и положил руку на плечо. Только тут до меня дошло, что в последние дни я и думать забыла о своей любовной драме. Беспокойство за Элли вытеснило все прочие чувства.

Но стоило ему прикоснуться ко мне, я с отвращением вспомнила длинноногую белокурую Айлу.

Он почувствовал, как я напряглась, и привлек меня к себе.

– Джоселин, – пробормотал он.

Упорно избегая смотреть ему в лицо, я стряхнула его руку и бросилась догонять Элоди и Ханну.

Вечером медсестра провела нас в послеоперационную палату, где лежала Элли. Ее кровать была задернута занавесками. Первыми подошли Элоди и Кларк, так что я увидела Элли не сразу. Когда они, вполголоса поприветствовав Элли, отошли в сторону, я невольно вздрогнула.

Я не ожидала, что зрелище будет таким тяжелым.

Доктор Данхэм сказал правду – лицо Элли сильно отекло, особенно справа, взгляд после наркоза был мутным и рассеянным. При виде белоснежных бинтов на голове у меня свело живот. На пару секунд мне показалось, что скальпель врезается в мой собственный мозг.

По перекошенным губам Элли скользнуло слабое подобие улыбки.

– Джосс, – прошептала она.

Голос хриплый, едва слышный.

Мне отчаянно хотелось броситься наутек. Я понимала, что поступать так ни в коем случае нельзя. Тем не менее желание спастись бегством было почти неодолимым. Видеть Элли такой – слабой, беспомощной, измученной – было слишком тягостно. Я с пугающей ясностью осознала, как близки мы были к тому, чтобы ее потерять.

Чья-то рука коснулась моей ладони. Повернувшись, я встретилась с взглядом Ханны. Ее тоненькие пальчики дрожали, лицо было бледным, как бумага. Впрочем, по части бледности сейчас я наверняка могла с ней соперничать. Девочка была чуть жива от страха. Я попыталась успокаивающе улыбнуться, хотя попытка наверняка оказалась неудачной.

– Элли скоро поправится. Давай подойдем.

Увлекая за собой Ханну, я приблизилась к кровати.

Элоди выпустила руку Элли, и я осторожно сжала ее в своей. К моему великому облегчению, она ответила слабым пожатием.

– Ну что, классно я выгляжу? – слегка невнятно произнесла она.

Я приглушенно рассмеялась.

– Ты всегда классно выглядишь, лапочка.

Элли перевела взгляд на Ханну.

– Скоро я встану, – шепотом пообещала она.

– Правда? – Девочка не сводила испуганных глаз с забинтованной головы Элли.

– Мм.

Элли устала. Я понимала, что мы не можем дольше оставаться рядом с ней, и потянула Ханну прочь, уступая место Адаму, Брэдену и Деклану. Деклан, похоже, лишился дара речи, Брэден с трудом выдавил из себя «Привет!», а Адам так и припал к руке Элли.

Ее глаза закрывались сами собой.

– Идем, – шепотом скомандовал Кларк. – Элли должна отдохнуть. Мы увидим ее завтра.

– Элс, – тихонько окликнул Брэден, и Элли подняла опухшие веки. – Мы уходим. Придем завтра.

– Пока.

– Я останусь, – заявил Адам, притащил стул, стоявший в дальнем углу, и уселся у постели.

Выражение его лица было таким решительным, что мы сразу поняли – спорить бесполезно. Помахали на прощание и выскользнули из палаты.

В больничном коридоре, словно туманом затянутом тревогой и печалью, меня нагнал Брэден.

– Вид у нее кошмарный, – сказал он охрипшим голосом. – Я знал, что будет плохо, но не думал, что до такой степени.

– Отек скоро спадет.

Он пристально взглянул на меня.

– А сама-то ты хорошо себя чувствуешь?

– Превосходно.

– По тебе не скажешь.

– Сегодня был тяжелый день.

Мы долго брели по длинным коридорам, вдоль бесчисленных дверей, и я думала о том, что, окажись здесь одна, непременно заблудилась бы. Наконец впереди замаячил выход. Когда мы вышли на улицу, Элоди сказала:

– Вам двоим придется взять такси.

Машина Кларка никак не могла вместить шестерых, но пятеро там вполне могли разместиться. В клинику я ехала с ними, а Брэден с Адамом – на такси. Конечно, сейчас было естественнее оставить их в семейном кругу.

– Поезжай с ними, – сказала я Брэдену. – А я возьму такси.

– Поедем на такси вместе, – заявил он и ухмыльнулся.

Я слишком хорошо знала эту многозначительную ухмылку.

Мать твою.

Но делать было нечего. Пришлось распрощаться с семьей Элоди и ждать, пока Брэден вызовет по телефону машину.

Он стоял совсем близко, так что я чувствовала тепло его тела. Ощущала запах его одеколона. Хорошо еще, ему ничего не известно о том, что со времени нашего разрыва я ни разу не стирала постельное белье. Не могла лишить себя удовольствия вдыхать по ночам его запах, насквозь пропитавший простыни. Такая вот я влюбленная дура.

– Может, скажешь, за какие грехи ты решила подвергнуть меня пытке молчанием? – сердито спросил он, обжигая мне ухо дыханием. – Или это новый метод перевоспитания?

Я дернула плечом и отстранилась. Ему совершенно не нужно знать, какой эффект оказывает его голос на мое непослушное тело.

– Ты о чем? По-моему, я с тобой разговариваю.

– А по-моему, нет.

– Просто мне сейчас не до разговоров. Слишком многое надо обдумать.

– Может, обдумаем вместе?

Рука его скользнула по моему бедру, и кровь у меня в жилах моментально нагрелась на несколько градусов.

– Раньше тебе нравилось разговаривать со мной, Джоселин. И не надо делать вид, что это не так.

Увидев, как из-за угла появилась знакомая черная машина городского такси, я резко шагнула в сторону.

– Вот и такси.

Когда мы устроились на заднем сиденье, я ощутила исходящие от него волны раздражения. То, что Брэден привык добиваться своего, я знала слишком хорошо. Если он решил выяснить отношения, он войдет в мою квартиру, невзирая на все протесты. Поэтому я назвала водителю адрес Джо.

– Джо просила меня заглянуть, – пожала плечами я.

Обмен бессмысленными вопросами с его стороны и односложными ответами с моей продолжался еще некоторое время. Потом Брэдену это надоело, и он погрузился в молчание, предварительно бросив на меня красноречивый взгляд, говоривший: «Не думай, что я сдался».

У подъезда Джо я вышла, не прощаясь, и проводила машину взглядом. К счастью, Джо оказалась дома, и я провела у нее весь вечер.

Для того чтобы избегать встреч с Брэденом, потребовалось разработать целую тактику. Так, например, я старалась как можно меньше бывать дома. Отправляясь в клинику навестить Элли, вызывала такси, хотя каждый день получала от Брэдена эсэмэски, в которых он предлагал за мной заехать. Я отделывалась вежливым ответом «спасибо, не надо». Во время визитов к Элли все внимание Брэдена было поглощено сестрой, так что я могла немного расслабиться. Элли провела в клинике целую неделю, отчаянно скучая в своей отдельной палате и мечтая вернуться домой. Отек с каждым днем становился меньше, но она все еще была очень слаба. Так что она по большей части молчала, а мы все ворковали вокруг нее, беспрестанно обмениваясь улыбками и уверяя друг друга, что ей гораздо лучше. Завершающая часть этих свиданий была довольно печальной, потому что при расставании на глазах Элли неизбежно выступали слезы. Но, признаюсь честно, я при этом не присутствовала, потому что всегда покидала палату первой. Всякий раз, когда я начинала прощаться, во взгляде Элли, да и всех прочих тоже, возникал вопрос, который оставался без ответа. Пытаясь исправить впечатление, я каждый день приносила ей забавные подарки. Но Элли продолжала смотреть на меня с недоумением, и я ужасно боялась, что она спросит, куда я так тороплюсь.

Тактика оказалась успешной. Брэден ни разу за мной не увязался. Меня это, кстати, ничуть не удивило.

Если он нашел другую, значит на самом деле ему глубоко плевать, избегаю я его или нет.

По крайней мере, так я себе говорила.

Новый год я встретила в компании Джо. Райан поздравила меня по телефону. Крег, Алистер, Адам, Элоди, Кларк и дети прислали эсэмэски.

От Брэдена я получила эсэмэску следующего содержания:

С Новым годом, Джоселин. Надеюсь, этот год будет для тебя счастливым.

Кто бы мог подумать, что такое незамысловатое послание заставит мое сердце болезненно екнуть. Ответ, который я отправила, если мне не изменяет память, гласил:

И тебе того же самого.

Да, именно так. Я отправила ему эсэмэску. Такая уж я идиотка.

После праздников я по-прежнему придерживалась избранной тактики – как можно реже бывала дома, бросила занятия в спортзале, в который ходил Брэден, плавала в другом бассейне и так далее. По моим расчетам, благодаря всему этому Брэден должен был наконец догадаться, что я знаю про белокурую красотку по имени Айла.

Через несколько дней после операции и за несколько дней до того, как Элли должна была вернуться домой, я получила от Брэдена еще одну эсэмэску.

Нам правда нужно поговорить. Я несколько раз заходил к тебе, но не застал. Давай встретимся. X

Я не удостоила его ответом. Ежу ясно, паршивец собирался рассказать мне про своего нового менеджера.

Но напрасно я рассчитывала избежать встречи с Брэденом. Судьба распорядилась иначе. Через два дня после того, как пришла его эсэмэска, я, верная своему правилу не обедать дома, перекусывала в большом пабе на Грасс-маркет. После этого я собиралась на Форест-роуд, в маленький магазинчик, где продавались жутко безвкусные безделушки, которые обожала Элли. Я знала, что она давно мечтала купить там кружевной зонтик в старинном стиле, но почему-то так и не купила. Теперь было самое время осуществить ее мечту. Я хотела преподнести ей этот кошмарный презент, когда она вернется домой.

Когда я покончила с едой и вышла на улицу, на ходу засовывая в сумку кошелек, над ухом у меня раздался знакомый голос:

– Джоселин!

Сердце мое выкинуло эксклюзивный трюк – не просто бешено заколотилось, а оборвалось и рухнуло куда-то в желудок. Мало того что передо мной собственной персоной стоял Брэден, к руке его льнула высоченная блондинка. Туфли на шпильке удлиняли и без того обалденно длинные ноги, белокурые волосы рассыпались по плечам с изысканной небрежностью. Юбка-карандаш, элегантный приталенный жакет, безупречный макияж.

Это реальность или чудное видение?

Наверное, все-таки реальность. Видение нельзя так остро ненавидеть.

– Брэден, – пробормотала я.

Взгляд мой заметался, пытаясь избежать встречи с его глазами.

Да, забыла упомянуть. На мне были джинсы с вытертыми коленками и линялая футболка с рекламой пива. Волосы убраны в примитивный пучок. Макияж отсутствовал.

Короче, выглядеть паршивее было просто невозможно.

Ха, если бедняга до сих пор стоял перед выбором, я здорово облегчила ему задачу.

– Ты получила мою эсэмэску? – спросил он со взбесившей меня строгостью.

– Получила, – буркнула я, наконец решившись взглянуть ему в лицо.

Выражение напряженное. Челюсти плотно сжаты.

Айла тихонько кашлянула, вежливо напоминая о своем существовании. Он слегка расслабился, по-прежнему буравя меня взглядом.

– Айла, это Джоселин. Джоселин, это Айла, новый менеджер «Пламени».

Призвав на помощь все свои актерские способности, я любезно улыбнулась и протянула руку. Айла в ответ улыбнулась еще любезнее, но в глазах ее мелькнуло откровенное любопытство.

– Я много о вас слышала, – многозначительно изрекла я.

Брэден нервно дернулся. Я усмехнулась, стараясь выразить взглядом примерно следующее:

«Да, негодяй, мне прекрасно известны все твои грязные делишки».

Айла повернулась к Брэдену, состроив кокетливую удивленную гримаску, которая ей чрезвычайно шла:

– Ты рассказываешь обо мне своим знакомым?

Брэден не ответил. Он был слишком занят – пытался убить меня взглядом.

– Айла, ты бы не могла на несколько минут оставить нас вдвоем?

Ого.

Тут случилось чудо из чудес. Меня спас Бон Джови. Точнее, его голос, долетевший из моей сумки.

Нет, все же в этот день судьба играла на моей стороне.

Брэден, услышав песню, вскинул бровь и расплылся в кретинской улыбке. Я вытащила из сумки телефон. Райан. Слава богу.

– Я должна ответить на звонок. Встретимся как-нибудь потом.

Улыбка его мгновенно превратилась в злобный оскал.

– Джоселин!

– Привет, – с преувеличенной радостью заорала я в трубку.

И помахала Айле на прощание. Она тоже сделала мне ручкой.

– Голос у тебя какой-то безумный, – фыркнула Райан.

– Ты только что спасла мою бедную задницу, – сообщила я, быстро шагая в сторону моста. – Так что я твоя должница. За мной рождественский презент.

– Я бы не отказалась от коробки шоколадных конфет.

– Считай, что ты ее уже получила. Пришлю по почте.

Десять минут я слушала, как она болтает ни о чем. Увы, ее болтовня не заглушала ноющей боли, грызущей мое многострадальное сердце. Вернувшись домой, я рухнула на кровать, свернулась калачиком на нестираных простынях, хранивших его запах, и часа три рыдала без перерыва.

Дата добавления: 2015-07-08