Николай Островский

В массовом сознании Николай Алексеевич Островский (1904-1936) - героическая личность: неизлечимо больной, слепой писатель создавал книги, зовущие на борьбу «за счастье народа». Островский действительно мужественно сопротивлялся своему мучительному недугу, но сам этот страшный недуг был следствием его участия в борьбе коммунистов за тотальную власть над Россией. Этой борьбе, не брезгуя никакими методами, Николай Островский безраздельно посвятил всю жизнь.

С четырнадцати лет он был связан с партией большевиков: сначала выполнял мелкие поручения (клеил листовки и т.п.), в 1919 г. вступил в комсомол. В те годы стать комсомольцем означало реально участвовать в насильственном установлении советской власти и организованном ею терроре. «Вместе с комсомольским билетом мы получали ружье и двести патронов», - вспоминал Островский. Он добровольно вступил в батальон особого назначения ИЧК (Изяславской Чрезвычайной комиссии). Это значит, что подросток сознательно примкнул к людям, уже запятнавшим себя кровью (чем занималась ЧК, хорошо известно). В составе этого отряда Островский участвовал в Гражданской войне. Впоследствии он с гордостью писал своему врачу, что вдохновлялся идеей «уничтожить классового врага… Мы ураганом неслись на вражьи ряды, и горе было всем тем, кто попадал под наши удары».

В июне 1920 г., вернувшись в родной городок Шепетовку (Украина), Островский стал работать в местном ревкоме. Он участвовал в ночных обысках и прямом грабеже, организованном властью - ходил по квартирам и отбирал продовольствие, книги и прочее имущество у людей, объявленных «буржуями». В августе 1920 г. Островский вновь ушел на фронт, однако вскоре был ранен и демобилизован.

После Гражданской войны он несколько лет работал электромонтером и техником, но в основном - партаппаратчиком. В 1923-1924 гг. Островский - член шепетовского окружкома комсомола, политрук Райвсевобуча, кандидат в члены губкома комсомола и т.п. О характере его работы говорит, например, следующий мандат: «Дан сей тов. Островскому Николаю в том, что он действительно является уполномоченным от Берездовской районной комиссии по проведению праздника 6 лет Октябрьской революции по Мухаревскому и по Поддубецкому сельсоветам. Всем войсковым частям, политорганам и сельсоветам… оказывать тов. Островскому полное содействие… Тов. Островскому разрешается ношение и хранение при себе огнестрельного оружия». Советский праздник явно навязывался народу сверху, иначе «содействие войсковых частей» и браунинг, с которым не расставался Островский, были бы излишними.

С этим браунингом Островский проводил перевыборы сельсоветов и создавал комсомольские ячейки в местных селах. Но большинство крестьян справедливо воспринимало комсомол как экстремистскую политическую организацию, и вступать в нее почти никто не хотел. Так, созданная Островским Берездовская ячейка насчитывала 8 человек, а Поддубецкая и Малопраутинская - по 4. Большего ему достичь не удалось. Для окончательного покорения завоеванной красными территории формировались Части особого назначения (ЧОН). Они проводили «зачистки местности» - карательные экспедиции против населения, заподозренного в контрреволюции. В 1924 г. таким «чоновцем» был и Островский, который значился «коммунаром Отдельного Шепетовского батальона Особого назначения». В том же году он вступил в РКП(б).

С 1927 г. и до конца жизни Островский был прикован к постели неизлечимой болезнью, которая стала следствием полученного на фронте ранения. Но ни нарастающая неподвижность, ни слепота, ни многолетние физические страдания не смягчили ту исступленную «классовую ненависть», которая всю жизнь руководила его поступками. После неудачного лечения в санатории Островский решил поселиться в Сочи. Получив комнату в коммунальной квартире, будущий писатель устроил в доме настоящий красный террор. В письме знакомой старой коммунистке в ноябре 1928 г. он описал свою «политическую организационную линию»: «Я с головой ушел в классовую борьбу здесь. Кругом нас здесь остатки белых и буржуазии. Наше домоуправление было в руках врага - сына попа…». Несмотря на протесты большинства жильцов, Островский через местных коммунистов добился того, чтобы «сына попа» убрали. «В доме остался только один враг, буржуйский недогрызок, мой сосед... Потом пошла борьба за следующий дом... Он после "боя" тоже нами завоеван… Тут борьба классовая - за вышибание чуждых и врагов из особняков…». Прикованный к постели, почти уже ослепший инвалид забрасывал разные инстанции письмами, «разоблачающими» его соседей по дому - «недорезанных буржуев». После этих настоятельных писем в дом явилась комиссия из ГПУ. Вскоре Островский с торжеством доложил своей корреспондентке, что только один из его доносов не подтвердился, «а все остальное раскрыто и ликвидируется». О судьбе «ликвидированных» по его наводке людей «писатель-гуманист» не вспоминал.

Переехав в Москву, Островский в 1932-1934 гг. написал свой знаменитый и во многом автобиографический роман «Как закалялась сталь». Его главный герой Корчагин наделен фанатичной преданностью коммунистической партии и неизменной ненавистью ко всему, что не соответствует идеологии большевиков. Этими же чертами гордился и сам автор. В письмах друзьям Островский с удовлетворением относил себя к «людям из железобетона», неоднократно писал о своем «большевистском сердечке»: «Без партбилета железной большевистской партии Ленина… жизнь тускла. Как можно жить вне партии в такой великий, невиданный период? (…) В чем же радость жизни без ВКП(б)?». По его словам, без коммунистической партии даже семья и любовь не имеют значения: «Семья - это несколько человек, любовь - это один человек, а партия - 1 600 000. Двигай… держи штурвал в ВКП(б)». Работа в партии, к тому времени уже уничтожившей сотни тысяч лучших людей России - это для Островского единственный смысл жизни, которая «дается человеку только раз».Ради этой идеи Островский писал свои книги. «Теперь Корчагин будет показан в действии. Попытаюсь развернуть показ борьбы за генеральную линию партии в ряде живых картин», - сообщал он, заканчивая «Как закалялась сталь».

В последние годы жизни писатель работал над новым романом о Гражданской войне - «Рожденные бурей»: «Хочу рассказать этой книгой нашей молодежи о героической борьбе украинского пролетариата… Хочу показать тех, кто душит трудовой народ виселицами… В родовом имении крупного помещика графа Могельницкого фашистский штаб организует и подготавливает захват власти… Руководит всем старший сын графа, полковник русской гвардии… На другом полюсе организуются силы революции. Я уделяю большое внимание революционной молодежи - подпольной ячейке комсомола, работающей под непосредственным руководством партии…». Роман остался незавершенным, но уже из авторского пересказа видно, что это политический плакат, иллюстрирующий придуманную большевиками версию истории.

Островский ощущал себя не писателем, а членом партийной номенклатуры, что совершенно справедливо. В 1936 г. он был зачислен в Политуправление Красной армии со званием бригадного комиссара, чему немало радовался и по праздникам надевал комиссарский мундир: «Теперь я вернулся в строй и по этой, очень важной для гражданина Республики линии». Должность политработника полностью соответствует характеру его литературного труда. Литература была для Островского оружием в борьбе с «классовым врагом»; он взялся за это оружие потому, что все иные средства служения коммунистической партии из-за болезни оказались для него недоступными. А никакого другого содержания жизни, кроме этого служения, он признавать не хотел. Именем писатеоя-комиссара названы многие улицы и другие объекты.

Дата добавления: 2015-07-08