Фрейдистская атака

Психология подвергалась яростной еврейской атаке точно также, как это имело место в случае с антропологией. Со времён Зигмунда Фрейда психология стала определяться как «еврейская наука». Один из еврейских биографов ставил эту проблему таким образом:

«История сделала психоанализ «Еврейской наукой». И атаки на неё так и продолжались. Он был уничтожен в Германии, Италии, Австрии, и был изгнан на все четыре стороны как таковой. Он продолжает постигаться равным образом, как врагами, так и друзьями.

Безусловно, что к настоящему времени появилось много достойных психоаналитиков среди них, неевреев... Но авангард движения за последние пятьдесят лет оставался по преимуществу еврейским, как это и было с самого начала». [178]

Со времени Великой Депрессии академическая психология относилась с недоверием к воздействию наследственности, и относила практически все индивидуальные модели человеческого поведения и умственных способностей, к феноменам, обуславливающимся влиянием окружающей среды.

Утверждалось, что окружающая среда, а не наследственность является фактическим источником всех умственных и поведенческих отличий между различными расами. Но не только теории Фрейда и его учеников обрушиваются на принципы рас, их последователи предприняли также широкомасштабную атаку на духовные и моральные ценности европейской цивилизации.

Фрейд предположил, что наша христианская сексуальная мораль была причиной умственных заболеваний в большом объёме. Он безжалостно подрывал концепции сексуальной верности и основы института брака. В 1915 году он заявлял:

«Сексуальная мораль — как американское общество, в своей экстремальной форме, определяет её — представляется мне весьма презренной. Я выступаю за несравненно более свободную сексуальную жизнь». [179]

В работе «Моисей и монотеизм» (1939) Фрейд неоднократно нападает на христианство, в то же самое время поддерживая теорию духовного превосходства еврейского народа.

«Народ, счастливый в своём убеждении обладания истинной правдой, преодолев своё осознание как избранного народа, пришёл к тому, чтобы высоко ценить интеллектуальные и этнические достижения.

Христианская религия не придерживалась тех больших высот духовности, до каких измывалась еврейская религия — Зигмунд Фрейд». [180]

Так же, как коммунистические евреи вели политическую войну с царями в России, фрейдисты проводили культурную войну против культуры западных христиан. Кевин Мак-Дональд в своём классическом исследовании еврейского этноцентризма «Народ, который должен пребывать в стороне», отмечает, что в работе Фрейда «Тотем и Табу» [181] выявляется его роль в культурной войне против неевреев.

Размышления Фрейда безусловно имеют свой заказ. Вместо того, чтобы обеспечивать предположения, которые бы повторно подтвердили моральную и интеллектуальную основу культуры его дней, его предположения составляли целостную часть его войны против культуры неевреев.

Именно в этом духе он рассматривал «Тотем и Табу» как победу над Римом и католической церковью. [182]

Фрейд показывает свою войну с христианством и сравнивает её с борьбой Ганнибала против Римской империи.

«...Ганнибал... был любимым героем моих последних лет...

Я начал понимать впервые, что это означало, — принадлежать к чуждой расе... Фигура семитического генерала поднялась ещё выше в моих глазах. Для моей юношеской души Ганнибал и Рим символизировали конфликт между целостностью еврейства и организацией католической церкви...» [183]

Фрейд откровенно выражает свои взгляды как сторонника еврейского превосходства в письме к одной еврейской женщине, которая намеревалась зачать ребёнка от нееврея для того, чтобы залечить раскол в психоанализе. Его слова были:

«Я должен признаться... что ваша фантазия относительно рождения спасителя в смешанном союзе вовсе не импонирует мне. Господь, в тот антиеврейский период, сделал так, что он был рождён от высшей Еврейской расы. Но я знаю, что это мои предрассудки». [184]

Годом позже та же самая женщина дала жизнь ребёнку, отцом которого был еврей, Фрейд ответил:

«Я, как вы знаете, излечился от последней крупицы пристрастности к арийскому делу, и хотел бы принять на себя, что если ребёнок оказался мальчиком, он может превратиться в активного сиониста. Он или она должны быть смуглыми в любом случае, никаких более светловолосых. Давайте изгоним все эти несбыточные надежды!

Я не засвидетельствую своего почтения Юнгу в Мюнхене, его вы хорошо знаете... Мы есть и остаёмся евреями. Другие будут только эксплуатировать (использовать) нас и никогда не поймут и не оценят нас». (процитировано в Иерушалми 1991,45) [185]

Фрейд не только сознательно начал атаку на наши культурные ценности, он удобно наклеил ярлыки на своих оппонентов при данной атаке, как умственно больных. В своей работе «Моисей и Монотеизм» Фрейд рисует антисемитизм как умственную болезнь, которая возникает из-за ревности к еврейскому этническому превосходству. [186]

На палубе судна, идущего под парами в Соединённые Штаты Америки, Фрейд толковал своим друзьям, что народ Америки думал, что он несёт им панацею, но вместо этого он сказал: «Мы несём им чуму». [187]

Дата добавления: 2015-07-08