Глава 6. Я провела рукой по некогда глянцевым, теперь совсем убитым и исполосованным

Я провела рукой по некогда глянцевым, теперь совсем убитым и исполосованным, гранитным плитам. От здания Свердловской Железной Дороги остались одни развалины, но даже они напоминали о величии этого сооружения. В дни терактов, череда которых обрушилась на Уральские центры на исходе второго десятилетия этого века, здесь был организован госпиталь.

В тот год было разрушено около десяти крупных заводов по всему Среднему Уралу. И, если теракт на заводе по переработке урана, что под Новоуральском, удалось предотвратить, то Кировский медеплавильный пал. Его случай был последним и самым трагичным – погибли и рабочие, и горожане. Там теперь глушь, людей нет совсем, почва сухая и безжизненная. Не Чернобыль (зона загрязнения которого, кстати, разрослась за последние десятилетия), конечно, но тоже очень страшно. Помощи ждать было не от кого. Начиналась война, и Москва все силы и деньги бросала на создание боеспособной армии, на закупку оружия и укрепление метрополитена, как универсального бомбоубежища. Был построен подземный скоростной путь до Петербурга. В общем, делалось что угодно, но только для столицы и пригорода.

Меж завалов мелькали серые тени крупных странных животных. Поэтому мы поспешили продолжить наш путь.

Мост, что вёл на противоположную сторону реки, оказался разрушенным, отчего нам пришлось идти вниз по Исети, к плотине, через которую перебраться будет куда проще.

ЕМЗ был частично разрушен, но пара колонн ещё оставалась нетронутой. Они накренились и покрылись чёрным смольным налётом. На верхушке одной из них сидела огромная чёрная птица с кожистыми, как у летучей мыши, крыльями. Она, статно подняв голову, наблюдала за нами. Кирилл направил на морду твари лазерный прицел, который, впрочем, был способен покрыть расстояние в разы большее, чем это. Птица издала возмущённый крик и расправила крылья.

- Кил, оставь! – Химик положил руку на плечо товарищу. Тот коротко и послушно кивнул.

Набережная была местами разрушена и перегорожена обломками сооружений.

Следующий мост тоже оказался разрушен, но рядом с ним, там, где шла массивная труба через весь канал, лежала большая бетонная плита с торчащими кусками арматуры. Возможно, это и была часть моста. Здесь Химик решил переправиться.

Вода оказалась вязкой, как кисель, и чем-то напоминала тяжёлую русскую нефть. Именно русскую – в Гаваре, Кувейте, Америке она жидкая. Река измельчала, поэтому труба была сухой. Только через некоторые её деформации переливалась с противным звуком мутная жижа.

- Интересно, она светится? – ухмыльнулся Стас, перепрыгивая очередную ямку в трубе.

- Здесь нет радиации, - заверила я, взглянув на прибор на руке: горела зелёная лампочка.

- Какая жаль…

Стас помог мне подняться на бетонную плиту, схватился за её край и подтянулся. В последний момент его нога соскользнула, и он полетел вниз. Подпрыгнул Кирилл и схватил друга за резинку респиратора. Стас коротко вскрикнул. Я руками зажала ноги Кила, чтобы тот сам не упал. Подбежали Антон и Химик. Через несколько секунд Стас уже лежал на плите, пытаясь отдышаться. Химик запретил снимать респиратор, который, кажется, натёр кожу под глазами. «Опасно. Можешь занести инфекцию» - пояснил он.

Антон сидел на краю плиты. Я подошла к нему, чтобы не видеть, как мучается с отдышкой Стас. И тут же отпрянула: из воды торчала голова мёртвого человека с открытыми глазами, которые ещё отражали блики. С макушки стекала яркая кровь.

Взглянув за край плиты ещё раз, я с удивлением обнаружила всё ту же, абсолютно спокойную гладь мутной воды. Даже кругов по ней не шло. Никого. Антон усмехнулся, а я облегчённо выдохнула.

- Что ещё за… - позади послышались всплески, Кирилл заслонил меня спиной.

Опешив, я резко обернулась: над нами возвышалось нечто, похожее на змею, огромных размеров. В зубах оно держало человека, пронзив его голову острыми клыками.

- Мать моя женщина, - прошептал друг.

Змея подкинула тело человека над собой, громко зашипела на нас. Чешуя на её голове зашевелилась, переливаясь в тусклом свете. Под широкими пластинками моргали три пары белых глаз.

Перед нами на плиту упал труп. Животное ещё раз зашипело и исчезло в мутной воде, оставив за собой неглубокую воронку.

- Красавица, - выдохнул Антон.

Мы нервно сглотнули.

Молча, с опущенными головами, команда поспешила перейти на противоположную сторону. Мёртвый взгляд человека проводил нас до самого конца.

Перед тем, как ступить на землю, Кирилл обернулся и из пистолета выстрелил в голову трупа.

- Что за самоволка, Кил?! – строго рявкнул Химик.

- Эта сволочь – один из тех, кто увёз Терминатора. Видишь, остатки халата? – друг сурово, но несмело, посмотрел на нас.

- Больше чтобы этого не повторялось. Двигаемся, здесь недалеко, - без эмоций кинул Химик и махнул рукой.

Улицы были пустынны, но не безжизненны. То и дело из под тёмных подвалов домов на нас устремлялись удивлённые взгляды. Серые тени пролетали по ржавым крышам брошенных машин.

Картинная галерея смутным пятном маячила под остатками моста.

Совсем не страшно.

Мы шли посередине улицы. Всё продумано: каждая позиция и задача отдельного бойца. Почти как волчья стая, и даже видели мы вместе – каждый за пятерых. Собаки, и те передвигались в такт с нами. От таких моментов у меня всегда начинало щемить где-то в сердце, бежать холодком вниз по спине и лёгкой судорогой по верхнему прессу тихое ощущение счастья.

Храм, отстроенный несколько лет назад, остался абсолютно целым. Даже позолота на куполах была тщательно отполирована. Только на стенках рябью шла копоть, и сгоревшие кресты, прибитые к окнам, мрачно провожали нас укорительным взглядом. Определённо, кто-то всё ещё занимался этим убогим островком веры.

Во втором десятилетии вдруг произошёл какой-то сдвиг в умах православной церкви. Дескать, святынь должна быть богатой. Уже тогда ни для кого не было секретом, что стоящие возле пышных городских храмов иномарки принадлежат их служителям. И что за безмятежными лицами некоторых из них стоит отнюдь не чистота, а алчность и честолюбие. В те же годы начался процесс воссоединения христианства. После более чем тысячелетней борьбы, две крупнейшие ветви этой религии внезапно нашли общий язык и прониклись чуть не братской любовью и почтением друг к другу. И, конечно, все понимали, что это был за язык.

В то время, как детские сады в городах России, в том числе в Екатеринбурге, активно закрывались, строились новые и новые храмы, церкви, часовни. Католичество пускало свои щупальца везде, где позволяли братья меньшие.

Правительство не препятствовало по понятным причинам. Снос социальных и детских центров людям объясняли духовными намерениями. Дескать, Митрополит сказал: «В вашем городе слишком мало мест служения Богу. Стройте, или будете гореть в Аду». И все верили. Ничего больше и не оставалось.

Храм стоял в гробовой тишине. Только изредка подавал жалобный треск большой колокол под главным куполом. Внутри было сумрачно, только в центре зала висело что-то круглое, светящееся ярко-белым золотом. Сфера, или что-то подобное.

Химик запретил смотреть туда. Больше потерь нам не нужно.

Обойдя святыню, мы вышли ко входу в метро той самой станции. Отсюда виднелись и ободранные, обстрелянные стены здания администрации города и, с недавнего времени, правительства. Жалкое зрелище.

Возле входа в метро что-то грузно упало.

Мы встрепенулись и лёгкой опасливой трусцой, всё в той же отработанной позиции, начали приближаться к этому месту. На потрескавшемся граните лежало тяжёлое, дрожащее в судорогах, тело. Химзащита была изорвана в клочья, пахло кровью.

Химик осторожно подошёл к раненому и снял маску.

- Господи, Волк!

Мы поспешили окружить капитана, собрав вокруг него живую стену.

- Вы знакомы? – Стас нервно переступал с ноги на ногу.

- Начальник МЧС по нашей области. Он с Геологической. Это их рейд предупредил нас о начале операции по освобождению станции. Волк, что случилось?

- Уходите, - мужчина рукой схватил рукав Химика, - отменяю. Все пали. Сто двадцать пять – груз 200. Трое внизу – груз 300, но к чёрту. Все пали, все. Ищите местных. Не возвращайтесь. Мактуб, - он отрывисто, с долгими паузами, выдавливал из себя последние слова.

- Приказ понял, - Химик с тоской посмотрел в небо и сжал ладонь Волка.

- Мактуб, - шепнул с отчаяньем, на последнем дыхании, мужчина и разжал ладонь.

Тело его перестало сжиматься, глаза поблекли. Наставник осторожно закрыл ему их, встал и выстрелил несколько раз из автомата Волка. Кажется, последние патроны. Так повелось у военных в последнее время – достреливать оставшиеся магазины и т.п. Как бы в укор небу, и вслед ублюдку, что положил товарища.

- Нужно уходить, - заключил Химик. – Вы сами слышали. Всех положили. И это не наше дело, кто и как, Кирилл. Обсуждению не подлежит, уходим.

- Но раненые? Мы должны хотя бы их забрать, - взмолилась я.

- Отставить. Ты слышала? Мактуб. Всех.

Мактуб – так условились называть полный крах, конец. Это значило, что метро мертво. Что под землёй больше нет убежища. Станции пали, и какая уже разница как.

- Химик, - Кирилл поднял на капитана злой взгляд. – Я больше не намерен подчиняться тебе. И раз уж Мактуб, то я лучше буду свободным воином.

Я толкнула локтём друга, но он не отреагировал.

- Я иду вниз. Что бы там ни было, там есть живые. Я не позволю бросить их на произволку, как ты поступил с Терминатором. Кто хочет, идите за мной, - Кирилл опустил голову, встал в защитную стойку и начал пробираться вниз.

Я просяще посмотрела на Химика, но тот помотал головой. Стас тоже медлил, но Антон одобряюще, еле заметно, кивнул. Я сощурилась, ещё раз взглянув на Химика, и побежала за другом.

Здесь гулял сквозняк, жутко смердело. Пол был похож скорее на дно братской могилы, чем на белоснежную платформу.

- Груз 300, сколько? – крикнул Кирилл и на всякий случай снял с предохранителя свой пистолет.

Сначала на вопрос друга ответило только далёкое эхо. Потом послышались шорохи, которые заставили нас напрячься.

- Два, - раздался хрипящий, но молодой голос, - нет, стойте. Купер? – парень подождал немного, но ответа не было, - Чёрт, Купер… Один!

Мы пробирались между трупами, идя на голос.

Возле колонны, зажатый упавшей люстрой, сидел молодой парень. Маска слетела с его лица, уставшего, перекошенного от боли. Мы подбежали к нему и попытались передвинуть тяжёлые кованые прутья. Разбитое стекло норовило порвать перчатки. С большим трудом мы сдвинули люстру на полметра и склонились над парнем.

- Как ты? – ласково спросила я дрожащим голосом, изучая его поседевшие волосы, вздрагивающие на ветру.

- Бывало и лучше. Ногу пробило. Я только и спасся тем, что меня этой громадой прижало.

- Что здесь произошло? – Кирилл снял со своего Ская один ремешок и перетянул парню ногу чуть выше раны. Тот на секунду сдавил челюсти.

- Когда пришли, ворота открыты были. Местные все положены, как сейчас. И между ними какие-то твари ходят. Огромные, с панцирями. Ими эти, которые аборигены, управляли. Наших в секунды положили, и Динамовцев следом. Потом в туннель ушли. Много их… Мактуб.

- Ясно. Идти можешь? – холодно спросил Кирилл.

- Сам нет. Пробовал.

Друг закинул руку парня за свою шею и помог подняться. Из туннеля донеслись шорохи.

- Быстрее! – я подхватила парня под вторую руку.

Мы уже начинали подниматься по эскалатору, когда за нами раздался металлический треск: огромное существо, похожее на дракона, с большими кожистыми крыльями и длинным чёрным хвостом, неумело карабкалось следом. Лестницы под ним то и дело проваливались, оно быстро нагоняло нас.

Раздался жуткий вопль, и дракон остановился, начал трясти головой и тереть глазницы длинными тонкими лапами. Мы взглянули наверх, откуда Антон выстрелил из своего пистолета. Собаки лаяли и подпрыгивали в воздухе.

- Быстрее! – крикнул Химик и направил на монстра свой Скай, но Антон выставил правую руку, призывая его убрать оружие.

- Не смей. Он ни в чём не виноват, - сощурившись, проговорил он и кинул долгий взгляд за наши спины.

Мы с Кириллом переглянулись и ускорили шаг, насколько это было возможно.

- Евпатий-коловратий… - не удержался Стас, увидев нас, выбегающих из подземки. – Что случилось там?

- Потом, всё потом, - Химик помогал Кириллу тащить потерявшего сознание раненого парня. – Так, слушай мою команду. Двигаемся стандартной «собакой». Антон – голова, Кирилл, Стас, берите груз, будете телом, я – хвост. Волчонок – глаза. Двигаемся к УрФУ, если от него что-то осталось.

- Хорошо, только зачем? По нему уж точно бомбили в первую очередь. Там же бомбоубежище, - Кирилл покорно становился в заданную позицию.

- Нам больше некуда идти, ты сам знаешь. Там много ресурсов и места, в крайнем случае можно будет зачистить.

Ребята обсуждали что-то ещё, но моя позиция заставляла выполнять свои обязанности. Сзади, со стороны храма, к нам приближалось несколько фигур. Гелерт наблюдал за ними, прижав уши. Кьяра немного отступала назад.

- Отряд, готовность! 180 от капитана, трое, – предупредила я.

Команда замолчала, послышались щелчки предохранителей.

- Что за чертовщина? – сплюнул Кирилл.

Силуэты существ напоминали взрослых людей, вероятно, мужчин. Но даже для них они были очень высокими и мощными. Чёрные балахоны развевались на ветру, лица были спрятаны за широкими капюшонами.

- Не богохульствуй, - заметил Стас.

Кирилл усмехнулся. Он был крещён в православной церкви, но к религии относился в целом скептически, увлекался исламом, стебался над католичеством и не понимал буддизм. Но верил в кого-то, о ком молчал. И даже молился, я видела: по ночам, громким шепотом говорил с Ним, как бы на равных, но с мольбой и доверием.

- Кто вы? Остановитесь, или мы откроем огонь, - Химик вышагнул вперёд и выставил свой Скай.

Никакой реакции. Фигуры стремительно приближались к нам. Один из них, тот, что шёл посередине, рывком скинул с себя балахон. Его товарищи поступили так же.

Это были три мускулистых, с проступающими венами на руках и шее, подростка. Я вспомнила Клауда с мыслью, что даже он, пожалуй, не производил такого впечатления.

Парни были в длинных белоснежных штанах с уже знакомыми светоотражающими полосками по бокам и на поясе. Впрочем, это была вся одежда на их телах. Обнаженный торс впечатлял, ничего не скажешь. Размер их груди, возможно, мог бы быть схожим с моим, что уже давало некий повод к отчаянию с моей стороны.

Химик навёл лазерный прицел на грудь одного из этих «перелюдей».

- Я спрашиваю посл… - но ему не дали договорить.

Крайние парни резко отпрыгнули в стороны и начали ускоряться.

Гелерт выскочил вперёд и бросился на правого, повалил его на землю. Кьяра попыталась проделать то же самое, но груда мышц с лёгкостью откинула её в сторону. Собака сильно ударилась об поваленную на землю трубу, упала, но смогла снова встать на лапы. Неуверенной рысью она стала нагонять обидчика, который приближался к нам. Химик выстрелил из своего Ская, но парень увернулся, и пуля попала в его плечо. Послышался крик боли, он остановился и упал на колени.

- Кислота! – выдохнула я.

- Она сразу выведет из строя нервную систему. Хотя, скорее всего их организм в десятки раз сильнее нашего, поэтому мы всего лишь выигрываем время. – Химик выставил пистолет и выстрелил в голову парню.

Кьяра, хромая, подбежала к нам.

- А где Гелерт? – спохватилась я и бросила взгляд туда, где мы видели его в последний раз.

Он лежал, тяжело вздымая грудь кверху, но не в силах встать.

- Антон, нет! – услышала я крик капитана.

Мимо меня пронесся товарищ и бросился на подбегавшего ко мне парня, ударил его прикладом по голове и, схватив за руки, толкнул коленом в грудь.

- Держите третьего, - крикнул товарищ, и тише добавил, как бы обращаясь к сопернику, - А это - моя игрушка.

- Окей, а кто-нибудь видит этого третьего? – с тихой истерикой в голосе спросил Стас.

Мы настороженно огляделись вокруг. Никого. Странно тихо: только от Антона и его «игрушки» слышались редкие крики и треск. Я старалась поменьше за ним наблюдать. Он оказался таким жестоким. С каждым новым ударом рвалось и что-то во мне.

Я встретилась взглядом с Химиком. Тело пробил озноб, слова застряли где-то в горле, в пробке на второй кольцевой. Так нелепо.

- Я здесь, - дерзко усмехнулся парень за спиной капитана.

Тот медленно обернулся и посмотрел снизу вверх. Враг изменился в лице: брови недоверчиво сошлись домиком, губы расцепились в поисках нужных слов. Химик занёс руку с пистолетом, но парень ловко, даже не взглянув, перехватил её, вырвал пистолет и дулом стащил с капитана маску.

- Ты… - недоумённо выдохнул он.

- Как видишь, - будто в чём-то заверил Химик и сощурился, - Боже, что ты с собой сделал?

- Я?! – вызывающе ухмыльнулся тот. – То же, что и ты когда-то осмелился сделать со своим братом. Да. Только белой крыске дали клетку побольше. Гори в Аду, гений, - парень направил на Химика его же пистолет.

Раздался выстрел. Парень пошатнулся, шагнул вперёд и упал.

Химик нагнулся и присел на одно колено. Разжав подрагивающие пальцы, он забрал свой пистолет и встал. Рядом молча наблюдал Антон, лицо которого застыло в маске безразличия.

- Ад я уже видел, - вздохнув, проговорил он и обернулся к нам. – Выдвигаемся.

- Я стесняюсь спросить, но как ты думаешь, вон те парни дадут нам это сделать? – Кирилл кивнул головой в сторону храма, откуда к нам приближалось не меньше десятка таких же врагов, как эти.

- Да, думаю даже «Отче наш» не обратит их в милость, - перезаряжая свой пистолет, проговорил наставник. - Значит так, Ал, Кил, вы берёте груз. Остальные со мной в хвосте идут как прикрытие. Антон, попрошу без излишних издевательств над громилами.

Мы с Кириллом подхватили раненого. Свою винтовку я отдала Стасу, взамен получила его пистолет.

- И, да. Химик, когда всё утрясётся, ты не затруднишься рассказать нам, кто ты такой, и какое отношение ты имеешь ко всему происходящему, – не поворачиваясь, громко утвердил мой друг.

- Да, мой капитан, - усмехнулся наставник, - Когда всё утрясётся.

Мы начали быстро продвигаться к повороту.

За нашими спинами послышались первые выстрелы, когда вдруг нам на встречу выскочили несколько существ. Они пронеслись мимо, но один остановился. Это был всадник, молодой человек верхом на огромном сером коне. И у животного, и у парня были светлые, почти белые глаза.

- Уходите! – крикнул нам парень. Поняв, что мы в некотором шоке, он спрыгнул с коня и в спешке дал нам несколько вытянутых кусков сушеного мяса. – Дайте это птице у моста, она вас переправит через Исеть. Не бойтесь. – Он ещё раз окинул нас взглядом и со скорбью в голосе добавил, что её зовут Ляля.

За нашими спинами развязывалась настоящая война. Теперь криков было ощутимо больше, зато выстрелы прекратились. Наш отряд трусливо покидал место сражения, хотя сам развязал это.

- А как же Гелерт? И Кьяра. Где они? – я огляделась. Собак нигде не было.

- Оставь, Ал. Сейчас главное нам уйти целыми. Врятли мы сможем чем-то помочь Гелерту, ты же видела, – Кирилл врал. Это было точно видно по его тесно сжатым зубам и отрывистому дыханию.

Лялей оказалось огромное крылатое существо, которое мы видели в руинах ЕМЗ. Оно грузно приземлилось возле нас с требовательным «Гхарк!» и повернуло голову набок.

Мы в оцепенении изучали животное: толстая тёмная кожа с редким пушком, две пары лап с длинными блестящими когтями и шпорами, широкие крылья, похожие на крылья летучей мыши. Особенно меня увлекли глаза. Они были светло-серые, как и у всадника с его конём. Интересно было то, что они моргали как по вертикальной, так и по горизонтальной оси, то есть, у птицы было по две пары век. При этом, сами зрачки смотрели независимо друг от друга, в разные стороны.

- Ля-ля, - тихо, по слогам произнёс Кирилл.

Птица закинула голову и издала звук, напоминающий усмешку.

Химик протянул ей пару кусков мяса. Та нагнулась, вытянула шею и потянулась к угощению. Вдруг на её лбу мигнуло ещё одно веко, и открылся третий, такой же светлый, как остальные, глаз. Из блестящего клюва высунулся длинный язык и мягко стянул лакомство.

Мы умилённо наблюдали за происходящим.

Птица нагнула одно крыло, как бы приглашая нас. Химик залез первым и помог подняться Стасу с раненым парнем, следом запрыгнул Кирилл и подал мне руку.

На спине животного, вдоль двойного позвоночника, шли неровным зигзагом костяные выросты, вроде рокерских шипов. За них-то мы и ухватились, когда наш живой лайнер резко оторвался от земли.

- Хорошая Ляля! – заикаясь, прокричал Стас.

С земли прогремел взрыв, и мимо нас пролетело несколько осколков. Птица немного покосилась, но вскоре выровняла корпус.

- Тише, красавица. Я уж думал, нас подбили, - улыбнулся мне Кирилл и уставился назад.

Мы начали снижаться, пролетая вверх по Ленина. Возле оперного театра птица уже крепко стояла на лапах, сопротивляясь инерции.

Мы радостно вскрикнули, мой друг даже выкинул вверх кулак и подпрыгнул на месте, на что животное издало недовольный всхлип.

Спускаясь с мнимого трапа, я столкнулась с дружественно-протянутой рукой Стаса.

- Спасибо, что летели нашими авиалиниями, - усмехнулся он.

Ляля съела остатки мяса из руки Кирилла, которую он не без опаски совал ей под клюв, и поспешила оставить нас. За ней тянулась тонким дождиком красная линия – задняя лапа была оторвана, видимо, осколком.

Дата добавления: 2015-07-08