Глава 4. Длинные, тонкие, покрытые полусгнившей кожей и порезами лапы

Длинные, тонкие, покрытые полусгнившей кожей и порезами лапы, широкие книзу, с блестящими когтями, прорезавшими сухой асфальт; массивное, но изящное тело с сильно выступающими по бокам рёбрами; хлыстообразный острый хвост; длинная широкая шея с большой животной мордой – всё это одно огромное существо, которое, похоже, когда-то было собакой. Размер, к слову, пугал не меньше всего прочего: только в холке животное было около полутораметра ростом. Из открытой пасти торчали в разные стороны клыки и зубы, кажется, в два ряда. Горящие кровью глаза гневно изучали нас.

Вой прекратился, и теперь слышалось только гортанное рычание животного.

- Смотри, - кивнул Антон на сидящего рядом Гелерта, - что скажешь, отпустим их?

- Что ты имеешь ввиду? – прищурилась я. Щенки внимательно смотрели на нас.

Парень не ответил. Только очень пристально посмотрел на Гелерта. Спустя, наверное, полминуты, пёс сделал пару шагов назад, чихнул. Потом посмотрел на Антона, фыркнул, опустил шею и взглянул исподлобья на парня. Раздался тот самый гортанный рык, но на этот раз он принадлежал Гелерту. Щенок сделал мягкий шаг вперёд, потом ещё. Пёс оскалился.

Вдруг прямо перед ним прыгнула Кьяра и потёрлась мордой о его шею. Гелерт отошёл чуть назад и теперь уже рычал на неё, будто она в чём-то провинилась. Кьяра заскулила и уставилась в пол, потом перевела взгляд на Антона. Снова скульнула, не отводя глаз от парня.

Внезапно, Гелерт прыгнул прямо на сестру: зубы его сомкнулись в сантиметре от её шеи, - громко гавкнул и начал тяжело дышать. Вскоре пёс отвёл взгляд от Кьяры куда-то в сторону, снова фыркнул и отошёл. Его сестра же поднялась, с душераздирающей собачьей грустью и преданностью посмотрела вслед брату и села напротив Антона. На моё удивление, он добро улыбнулся. Парень мягко приложил ладонь к левому глазу Кьяры, а затем перенёс руку к своему шраму.

Вмешаться во всё происходящее я не решалась. И вообще мне казалось, что я попала немного не в то учреждение. Не хватало, разве что, санитаров в белых халатиках.

Снова раздался вой, заставивший вспомнить о монстре, наблюдавшем за нами сквозь прозрачные стены. Наверняка оно видит в темноте. Тогда мы – до безобразия лёгкая добыча.

Гелерт подошёл к Кьяре, потянул её за ошейник. Сестра тут же поддалась, встала, подпрыгнула к нам с Антоном и лизнула обоих в лица.

Через мгновение собаки скрылись в соседнем отделе.

- Как это понимать? – обратилась я к Антону, но тот лишь загадочно улыбнулся.

Я хотела продолжить настаивать на ответе, но меня отвлёк ошарашенный голос Кирилла:

- Эй! Какого… какого лешиго они там… откуда… как?!

Я выглянула из-за витрины. Два щенка стояли спинами к нам с наклонёнными головами. Они, кажется, что-то ели. Определённо. Но главное, как они смогли выбраться наружу?

- Химик? – тихонько позвала я. – Что они делают?

- Едят, я полагаю, - не сразу ответил тот.

- А теперь вопрос дня: что они едят? – вмешался тем же шёпотом Терминатор.

Однако, ответ все и сами поняли. Гелерт и Кьяра, схватившись с двух сторон, тащили кусок мяса. Огромная лысая собака лежала рядом, изредка издавая глухое урчание.

- Зашибись… - безнадёжно промямлил Кирилл. – Они поужинали без нас.

- Ещё не поздно. Может они просто оставили нас на десерт, - иронично отозвался Стас.

- Кстати о птичках, - кашлянул Химик, - Никто не желает прогуляться по магазину?

Друзья переглянулись и одновременно махнули руками на капитана.

- А-а-а, - с издёвкой усмехнулся тот, - значит вам прельщает то, что через пару минут вон та, - он махнул рукой в сторону собак, - живая мясорубка может оказаться здесь и воспользоваться своими зубками по назначению?

Я встревожено посмотрела на сидящего рядом Антона.

- Он прав… - тихо выдохнул он. – Надо закрыть окно в отделе электроники, - с последними словами парень обратился к Кириллу.

Тот, будто уловив в этом свой смысл, коротко кивнул и направился в соседний зал.

- Ложись спать, - тихо шепнул Антон и посмотрел мне в глаза, - просто доверься. – парень встал и пошёл к Химику, тоже шепнул что-то и скрылся за витриной.

Меня неудержимо потянуло в сон. Оказав весьма недолгое сопротивление, я, наконец, сдалась и закрыла тяжёлые веки.

Трава была мягкая, яркого тёпло-зелёного цвета. Не помню, чтобы я когда-то ещё такую видела. Даже до войны.

Прохладные росинки щекотали мои ладони.

Восходящее солнце в один миг осветило всю равнину, сверкнув яркой вспышкой на пике огромной горы, до жути напоминавшей мне Фудзияму.

Клин больших белых птиц плавно спустился к изумрудной глади реки с прозрачным, но абсолютно бесконечным дном, подняв за собой тёплые брызги. Их разнёс, кажется, по всей равнине ласковый ветер, весело растрепав мои длинные русые волосы.

Сзади зашуршала трава и раздался короткий лай.

Я обернулась: передо мной стояла высокая собака с прозрачно-белыми глазами. Она внимательно меня разглядывала. Потом, тихонько взяв зубами за подол белого платья, которое было на мне, потянула за собой.

- Ладно, ладно, я иду, - заверила я. Собака отпустила и с зовущим лаем побежала вперёд лёгкой рысцой.

Я еле поспевала за ней. За очередным поворотом я резко остановилась, чуть не упав на колени.

Перед нами раскинулась огромная, до самого горизонта, поляна, усыпанная мелким белоснежным щебнем. Через равные расстояния возвышались невысокие, с полтора метра, гранёные столбы из лунного камня.

Наконец, до этой поляны добралось солнце. Зрелище было достойно искреннего восхищения, и даже благоговения. Каждая грань играла переливами солнечных лучей, да так ярко, что казалось, что это самый настоящий Рай.

Я перевела взгляд на своего гида. Собака стояла возле одного из столбов. Напротив неё возвышалось нечто: на длинных, лысых, полусгнивших лапах, худое и ужасающее своим видом.

Невольно, я вскрикнула и зажмурилась. Стало тихо. Приоткрыв один глаз, я не увидела никого. Только тихонько шелестел листьями ветер, и переливались лучи на гранях каменных столбов.

Сзади послышались чьи-то лёгкие шаги.

Я резко обернулась: передо мной стояло несколько человек. Высокие, идеально сложенные и невероятно красивые, они все улыбались мне. Молодые люди были одеты в белые лёгкие штаны, девушки – в тонкие платья. Их золотые локоны легко развевались на ветерке, а глаза были чисты, как небо. Один из молодых людей протянул мне руку.

Недоверчиво, я шагнула назад.

Парень непонимающе помотал головой и прищурился в печальной улыбке. Развернувшись, они, мягко ступая по траве, начали быстро удаляться.

Я хотела было побежать за ними, но земля подо мной вдруг пошла трещинами. Собака рядом обречённо заскулила.

Сверкнула молния, озарив передо мной весь мир. Теперь, вместо белого щебня и прекрасных столбов повсюду была чёрная земля, усеянная покосившимися могильными крестами. Сзади кто-то мягко подтолкнул меня, и я полетела в пропасть. Вытянув вверх руку, я просила о помощи, но чёрный силуэт человека лишь проводил меня своим холодным взглядом.

Я проснулась от мягких толчков в голову. Еле как раскрыв глаза, я увидела растрёпанную морду Кьяры и повернула лицо на собачий манер. Собака тут же повторила за мной. Я прищурилась и повернула голову на другой бок. Кьяра снова повторила. Я усмехнулась над нею, а она в ответ смешно чихнула.

Тут уж из меня полился совсем неудержимый хохот.

- Кто-нибудь, вырубите будильник! – послышался зевающий голос Стаса.

С тем же, но чуть приглушённым, смехом я повернулась в своём спальном мешке. Глаза слипались, немного клонило обратно, в безмятежный (до некоторых пор) сон. Вспомнилась мягкая трава, ветер и красивый молодой человек, так искренне мне улыбающийся. Я невольно поёжилась от удовольствия и нехотя приоткрыла глаза.

Передо мной, почти вплотную, лежал Кирилл. Он внимательно наблюдал за мной, причём, вероятно, давно: я не слышала его шагов. Глаза друга были серьёзны, но в них отражалось и что-то ещё… Тоска, безысходность, смирение. И моё заспанное, до ужаса комичное, лицо.

«Интересно, кто на этот раз забрал у мальчика машинку?» - подумала я и твёрдым голосом спросила:

- Любезный, по какому праву вы подглядываете мои сны?

Кирилл опустил глаза и отвернулся.

- Что? – спохватилась я. – У меня что-то с лицом не так? Кирилл, эй! – я толкнула друга в бок. – В чём дело? – мне вспомнилось, как вчера Кил и Антон уходили вместе. – Что случилось вчера? Не молчи, Кирилл, перестань! Не терзай моё любопытство. Эй… - я потянула руку к его плечу.

Друг повернулся обратно, неожиданно взял мою ладонь и приложил её к своей груди (верх его химзащиты был распахнут). Грустно посмотрел на меня и закрыл глаза. Свою руку он несмело положил на мою грудь.

И я вспомнила. Давно, в раннем детстве мы всегда делали так. Слушали у кого из нас быстрее бьётся сердце. Почти всегда оно билось чаще у Кирилла. Иногда, в минуты общей радости или грусти, наши сердца стучали одновременно, такт в такт. Тогда мы сжимали свои ладони в кулачки, как будто забирая сердце с собой, и соединяли их в крепкое рукопожатие. Это означало, что у нас одно сердце. Одно на двоих. А значит, мы не одиноки.

- Моё снова бьётся сильнее, - с лёгкой усмешкой произнёс Кирилл, развеяв мои воспоминания.

Теперь он смотрел на меня совсем по-другому. Немного по-детски, немного наивно. Последний раз он подарил мне такой взгляд за несколько дней до войны. На закате, который мы встретили на крыше нашей высотки. Там мы придумывали сценарий моего будущего дня рождения.

- Знаешь, а я и не замечал, как сильно изменились твои параметры! В частности…

Пауза.

- Кирилл! – послышался треск костей (или это было всего лишь моей несвершившейся надеждой). Так или иначе, но пнула я ему эффектно! Ещё бы. Попробуйте на досуге, лёжа в спальном мешке, сделать пенальти с размахом ноги в полтора метра! – Вот уж зрелище не для слабонервных.

Мой друг задыхался от смеха. Нет, я прекрасно понимала, что он пошутил по-доброму. Кирилл вообще был далёк от пошлости.

Его смех раззадорил щенков.

Через минуту всё живое в магазине двигалось согласно приложенному к нему вектору.

- Мне вот одно не понятно, - громко произнёс Химик, стоявший у стены и наблюдавший за нами. – Как Гелерт и Кьяра попали обратно в магазин?

Все притихли. Кроме, пожалуй, щенков, которые продолжали громко лаять.

- Антон? – требовательно спросил наставник. Парень скептически скрестил руки на груди и посмотрел прямо в глаза Гелерту. Тот перестал лаять и виновато прижал уши, но взгляда не отвёл.

Спустя несколько секунд, пёс начал поскуливать и оборачиваться на стеклянные стены магазина.

- Пригнитесь все, - монотонно командовал Антон.

- В чём дело? – встрепенулся Кирилл.

- Просто при… - его перебил звук битого стекла.

Несколько пуль раздробили витрины, одна попала во входную дверь. С улицы донёсся шум мотора и автоматной очереди.

Мы припали к полу и в оцепенении наблюдали за происходящим на улице через частую паутинку трещин в витрине.

Ехал автобус. Кажется, такой же, в каком мы были вчера, только совсем новый. Это с его крыши кто-то стрелял, но кто именно – разглядеть было невозможно из-за трещин.

Раздался громкий звериный рёв и тяжёлые шаги. Через пару мгновений, появились четыре огромные ноги, покрытые густой серой шерстью.

- Это… слон? – в недоумении спросил Стас.

- Скорее, мамонт, - неуверенно ответил Химик скорее самому себе. – Но, если честно, то меня куда больше интересуют люди в автобусе. Они явно не провели этот год поз землёй, как мы. И их оружие…

Антон усмехнулся, взял леденец со стойки рядом и засунул его в рот.

- Выходит, ядерная война не коснулась старых добрых «Икарусов», да, Химик? – пробурчал Терминатор.

- Кто тебе вообще сказал, - наставник перевёл взгляд на разбитую входную дверь. – Что это ядерная… война? – он особенно выделил последнее слово.

Сергей пожал плечами.

Гелерт и Кьяра беззвучно прыгали возле двери, ведущей в подвал. Мы с Гелертом встретились взглядами, и он резко остановился. Тихо скульнув, пёс медленно, не отводя взгляда, повернулся боком к двери и поднял лапу.

На мгновение, мне показалось, что я вижу не собаку, а человека.

- Ребят, я понимаю, - я кинула взгляд на происходящую на улице бойню, - что Голливуд отдыхает… Но по-моему, нам не стоит здесь оставаться.

Парни недоверчиво посмотрели на меня. По моему резко изменившемуся выражению лица они явно поняли, что за их спинами как минимум что-то сдохло.

Посыпалась штукатурка с потолка, загремело стекло. Перед разбитым входом появились две огромные ноги, и нечто похожее на окровавленный хобот с костяными выступами.

- Да, - громко заключил Кирилл. – Нужно что-то делать. Например, ноги, - он уже дёрнулся в соседний отдел, но тут его за рукав потянул Гелерт.

- Глупый пёс, что ты делаешь? Да я тебя на шаурму пущу!

- Идите за ним! – крикнул Антон. – Не сомневайтесь, идите уже!

Кирилл, на удивление спокойно воспринявший приказ Антона, медленно подполз к двери, приоткрыл её и юркнул внутрь. Через минуту мы все сидели в кромешной тьме.

- Чёрт, я даже в армии столько не напрягался, сколько сегодня! – возмутился Серёга, немного размешав загустевшую атмосферу страха. – Дайте, хотя бы, фонарик!

- Волшебное слово? – съехидничал Кирилл, роясь в своём рюкзаке.

- Убью.

- Понял, - друг передал Терминатору большой увесистый фонарь. – Погоди, не зажигай. Волчонок, ты где?

- Здесь, - отозвалась я, - А что? – кто-то, ума не приложу кто, беспардонно закрыл мне глаза своими шершавыми руками.

- Теперь можно, - разрешил Кирилл.

- Эй! – я попыталась, было, дёрнуться, но его бульдожья хватка оказалась мёртвой и нерушимой.

- Поверь, не стоит, - тихо шепнул мне у самого уха друг и шагнул вперёд.

Пахло мертвечиной и затхлостью, иногда болью и страданиями. Наверху слышались лёгкие шаги и голоса, в углах шуршали крысы.

- Вот дрянь! – воскликнул Терминатор.

- Что случилось? – испуганно шепнула я.

- Да нет, ничего, - после недолгой паузы, ответил парень. – Я просто на Кирилла посмотрел, а он фу-какой страшный. Жуть, - мы нервно усмехнулись, я догадывалась, что ребята скрывали от меня что-то действительно страшное. Серёжа продолжал, немного отрешённо, - Вот если бы ему взгляд подобрее, и брови не такие волосатые, да и в целом силуэт не столь ужасающий… - замявшись немного, он усмехнулся и заключил, - Хотя нет. Даже тогда бы… нет.

- Поосторожнее, нам ещё спать вместе, - отозвался друг.

- Гомосек.

- Красавчик, - Кирилл ехидно пошевелил пальчиками в сторону Терминатора. Пальчиками именно той руки, которой он закрывал мне глаза. Так, на мгновение, я увидела в свете фонарей тот ужас, от которого так старательно меня оберегали.

Всё, как говорил Антон. Поглоданные крысами и временем тела, кости, разлагающаяся плоть. К сердцу резко подпрыгнул испуг и больно уколол в самый центр, глаза сами зажмурились, а в желудке, кажется, начинал бушевать ураган эмоций.

Спохватившись, Кирилл снова закрыл мои глаза рукой.

- Прости, - выдохнул он.

- Да нет, - я медленно убрала руку друга, удивившись, не встретив его сопротивления. – Я же сильная. Я это выдержу.

Кажется, моё истинное желание резко расходилось во мнениях с моими губами. Я не хотела видеть этого, но почему-то заставила себя. Наверное, наконец-то, гордость.

Видимо в этот момент моё лицо отразило все мои мысли, потому что Кирилл, всё ещё стоявший рядом, с явным снисхождением и усмешкой в голосе произнёс:

- Глупый Волчонок, - его руки мягко легли мне на плечи. Кажется, он хотел меня обнять, но потом осёкся (и я поймала себя на чувстве разочарования!) и передумал, по-дружески похлопав меня по плечу. – Идём. Постарайся просто отвлечься, - он глубоко вздохнул и потянул меня за собой.

В кармане химзащиты я нащупала и достала яркий леденец. Он успокоил мой бушующий желудок.

Дата добавления: 2015-07-08