Мой новый роман

Sir John Dee of Gladhill! Имя, которое, по всей видимости, мало чтоскажет современному читателю! С жизнеописанием Джона Ди я впервыепознакомился около 25 лет назад и был потрясен этой невероятной, трагическойи страшной судьбой; она не вписывалась ни в какие привычные рамки, от ееголовокружительно крутых поворотов захватывало дух... В то время достаточноюный и впечатлительный, ночами, как лунатик, бродил я по Градчанам, и всякийраз в переулке Алхимиков меня охватывало странное чувство, в своихромантических грезах я почти видел это: вот открывается одна из покосившихсядверей низенького, едва ли в человеческий рост домишка -- и на облитуюлунным мерцанием мостовую выходит он, Джон Ди, и заводит со мной разговор отаинствах алхимии, -- не той сугубо практической алхимии, которая занятаединственно превращением неблагородных металлов в золото, а тогосокровенного искусства королей, которое трансмутирует самого человека, еготемную, тленную природу, в вечное, светоносное, уже никогда не теряющеесознание своего Я существо. Образ Джона Ди то покидал меня, то, чаще всего вснах, возвращался вновь -- ясный, отчетливый, неизбежный... Сновидения этиповторялись не часто, но регулярно, подобно 29 февраля високосного года,составленному из четырех четвертей. Эта фатальная регулярность, казалось,таила в себе какой-то скрытый упрек. Я уже тогда смутно догадывался, чегохочет от меня призрак, но, только осознав себя писателем, понялокончательно: умиротворить "Джона Ди" мне удастся лишь в том случае, если ярешусь -- все мы рабы своих мыслей, но никак не творцы их! -- превратить егоканувшую в Лету судьбу в живую ткань романа. Прошло почти два года, как я"решился"... Однако каждый раз стоило мне только с самыми благиминамерениями сесть за письменный стол, как внутренний голос принималсяиздеваться надо мной: да ты, брат, никак вознамерился осчастливить мир ещеодним историческим романом?! Или не ведомо тебе, что все "историческое"отдает трупным душком? Неужели ты думаешь, что этот отвратительный,сладковатый запах тлена можно превратить в свежее, терпкое дыхание живойдействительности?! И я оставлял мысль о романе, но "Джон Ди" не отставал, и,как сильно я ни сопротивлялся, побеждал всегда он. И все повторялосьсначала... Наконец мне пришла в голову спасительная идея -- связать судьбу"мертвого" Джона Ди с судьбой какого-нибудь живого человека: иными словами,написать двойной роман... Присутствуют ли в этой современной половине моегогероя автобиографические черты? И да, и нет. Когда художник пишет чей-нибудьпортрет, он всегда бессознательно наделяет его своими собственными чертами.Видимо, с литераторами дело обстоит примерно так же. Итак, кто он, сэр Джон Ди? Ответ на этот вопрос читатель найдет вромане. Здесь же, думаю, будет вполне достаточно отметить, что он былфаворитом королевы Елизаветы Английской. Это ему она обязана мудрым советом-- подчинить английской короне Гренландию и использовать ее как плацдарм длязахвата Северной Америки. Проект был одобрен. Генералитет только ждалвысочайшего приказа, чтобы дать сигнал к отплытию эскадры. Однако впоследнюю минуту капризная королева передумала и отменила свое решение.Последуй она тогда совету Ди, и политическая карта мира выглядела бы сегодняиначе! И вот, когда все его честолюбивые планы потерпели крушение, Джон Дипонял, что неправильно проложил курс, ибо, сам того не ведая, стремился не кземной "Гренландии", а совсем к другой земле, именно ее-то и надозавоевывать. Эта "другая земля", о поисках которой и тогда помышляли лишьочень немногие, сегодня признана фикцией, "заблуждением мрачногосредневековья", и тот, кто верит в ее существование, будет предан осмеяниюточно так же, как в свое время Колумб, грезивший об "Америке". Однакоплаванье Джона Ди было несравненно опасней, страшнее и изнурительней, ведьего "Индия" находилась дальше, много дальше... Даже те скучные сведения из жизни Ди, которые дошли до нас, необычайноинтересны, о нем с большим пиететом вспоминал, например, Лейбниц, -- можносебе только представить, сколь удивительна и богата приключениями была этажизнь, большая часть которой осталась за бортом истории! Осторожные историкипочли за лучшее не тревожить прах этого оригинала. Чего еще от них ждать:все непонятное для нормальных людей выглядит в их глазах как "отклонение отнормы". Низко склоняясь пред их благоразумием, я тем не менее осмелюсьпредположить, что Джон Ди был не просто отклонением от нормы, он былбезумен, и безумен безнадежно... Итак, факты: Джон Ди -- несомненно один из величайших ученых своеговремени, самые блистательные дворы Европы оспаривали друг у друга честьпринять его у себя. По приглашению императора Рудольфа он посетил и Прагу;там, как свидетельствуют исторические хроники, он в высочайшем присутствиипревращал свинец в золото. Но, как я уже подчеркивал, не к трансмутацииметаллов стремилась душа его, а дальше, много дальше, совсем к... другойтрансмутации. Что это за "другая трансмутация", я и постарался объяснить вмоем романе. Густав Майринк

Дата добавления: 2015-07-08