|
Читайте также: |
Н ОРНЫ — в скандинавской (северогерманской) мифологии персонифицированные символы судьбы, соответствующие паркам (лат.) и мойрам (греч.), которые в виде прядущих женщин определяют рождение, жизнь и смерть людей. Вблизи колодца (источника Урд) у мирового древа Иггдрасиль они определяют судьбу только что родившихся людей, подобно феям в сказке о «Золушке», причем первая (Урд, судьба) прядет нить, вторая (Верданди, становление) ее скручивает и третья (Скульд, долг, соответствует индийскому понятию «карма») ее обрезает. Это представление характеризует фаталистическую установку, но одновременно — приятие выпавшей доли; (см. Валькирии). Представляется, что символика триад женских сил судьбы связана с символикой античной троичности из Средиземноморья.
ПАРКИ (лат. родительницы). Их греческое наименование мойры (распределительницы), а также латинское фаты (богини судьбы) соответствуют скандинавскимнорнам. Парок считали или дочерьми ночи (греч. Нике), или, как их сестер (оры, горы), дочерьми Зевса и Фемиды. В изобразительном искусстве они представляются какпряхи. Первая, Клото, прядет нить жизни, вторая, Лахесис, сохраняет ее, в то время как третья, Атропос («Неотвратимая»), ее обрезает и этим кладет конец жизни человека. Иногда они изображаются также с веретеном, свитком и весами. Римские парки первоначально были богинями рождения с именами Децима и Нона (по девятому месяцу после зачатия), однако под греческим влиянием и на римских парок была распространена тройственность с наделением каждой из них соответствующей функцией при определении судьбы.
ВАЛЬКИРИИ — в германо-скандинавской мифологии персонифицированные символы почетной смерти в войне: щитоносицы бога Одина, который из храбрых воинов, не убоявшихся смерти в земных битвах, собирает себе союзников для последней битвы в конце света. Воины, погибшие на поле боя, посредством помощниц, мчащихся на своих быстрых лошадях сквозь облака, обретают покой в потусторонней воинской обители — вальхалле. Имена некоторых валькирий, упоминаемых в «Эдде»: Скульд (последняя из норн, которая приносит смерть), Брунхильда (Брюнхильда), Гель (зовущая, кричащая), Гондул (волчица), Христ (буря, потрясающая), Мист (туманная) и Труд (сильная). Собравшихся в вальхалле павших воинов называли эйнхериями, и они проводили дни в воинских турнирах, состязаниях, с тем, чтобы каждый вечер, оставаясь невредимыми, снова праздновать и устраивать пиры. Такое представление символизирует, с одной стороны, высокую ценность смерти, полученной в борьбе с врагами (мексиканские ацтеки также высоко оценивали смерть в бою или на жертвенном камне), с другой стороны, мужество перед лицом пророческого исхода битвы в конце времен, в которой все боги и их помощники должны пасть, прежде чем после «гибели богов» (Рагнарёк) настанет «новый век, жилище радости, своего рода образ рая». В новое время приобрела известность валькирия Брунхильда, которая в «Песне о Нибелунгах» играет трагическую роль, приводя к гибели героя Зигфрида (Сигурда), который незримо сражался за короля Гюнтера. Сильным женщинам приписывают черты Брунхильды. См. Песнь Валькирий
ЭРИНИИ (известны, например, по балладе Шиллера «Ивиковы журавли», кроме того, еще более известны в латинском варианте — фурии) — богини мести, воплощающие яростную страсть людей к возмездию за неискупимые злодеяния. Эти три темные страшные могущественные стражницы порядка порождены от крови оскопленного бога Урана, они носят имена Алекто (никогда не спускающаяся), Тисифона (мстящая за убийство) и Мегера (завистница), изображаются с факелами и бичами в руках, со змеями вместо волос и являются неутомимыми и беспощадными преследовательницами кровавых преступлений и кощунства против родственников, в особенности против родителей. Иногда их истолковывают как персонифицированные проклятья, они охраняют также и нравственный порядок, и законоуклад, посему — умилостивительно или благоговейно — именуются иногда эвменидами (дружественными) или semnai theai (досточтимыми, достойными почтения). В некоторых местностях почитание эринии связано с почитанием трех граций, как противостоящих им фигур.
ГРАЦИИ (лат. gratiae, греч. charites) — символические женские фигуры, олицетворяющие юную красоту и прелесть: как и многие другие мифосимволические женские персонажи, представлены тремя образами. Принадлежа к кругу бессмертных, грации не обладали рангом богов. Чаще всего их относят к свите Афродиты (Венеры) или Аполлона; их имена разные источники передают по-разному, например: Харита (от греч. chairein — радоваться, здравствовать), Аглая (блеск), Ефросина (Евфросина) (благомыслие), Талия (цветущая). Их функция заключалась в том, чтобы возбуждать в юных девушках любовь и вообще доставлять радость людям. Зачастую они считались дочерьми Зевса и Эвриномы, дочери Посейдона. Часто они составляют общество музам и находятся в связях с горами (орами).
ГОРЫ (хоры, оры) — мифологические персонажи. В немецкой классической словесности слово использовалось в названии значительных литературных журналов. Несмотря на то, что в переводе с греческого horai означает «часы», они персонифицировали времена года в духе трехчастного его разделения, а именно: Талло (цветение), Ауксо (рост) и Карпо (плодоношение). Они считаются дочерьми Зевса и Фемиды (богини уложений, предназначенных для человека). Представление о горах не ограничивалось тем, что они персонифицировали определенные отрезки времени, они характеризовали также идеальную связь хронологического и законоустановленного порядка, представляемого абстракциями: Ирена (мир), Дике (справедливость) и Эвномия (законность). Как и трех граций, их часто представляли входящими в свиту Афродиты (Венеры), но иногда и Геры (Юноны).
ТРЕХЛИКОСТЬ, или трехипостасность, женских мифических персонажей с символическим смыслом является характерной чертой античного мира идей. Желание увидеть могучие существа, прежде всего из женской сферы, в виде триад здесь выражено чрезвычайно сильно. Ярким примером этого могут служить грации, горы, парки, горгоны и граи, а также эринии, или эвмениды. Даже девятеричность муз позволяет догадываться о триадной структуре. В новейших работах мифологов предпринималась попытка интерпретировать как трехликую богиню ночи и чародейства Гекату (девушка, женщина, старуха), что, однако, строго не вытекает из античных источников. Во времена римлян в Южной Европе почитали во многих случаях трех матерей («матрес», «матроне», «матре»): культ подобных женских триад в альпийском ареале продолжается как почитание легендарных святых женщин, трех «-бет» по имени «Айнбет, Вильбет, Варбет» (или «Катарина, Барбара и Лючия»; имеется несколько вариантов). Возможно, символика женского триединства оказала влияние также на представление о ткущих, как и парки, нить судьбы норнах у скандинавов.
На идею трехликости в индуистской мифологии указывает божественная триада Тримурти (Брахма, Шива, Вишну), во многих отношениях перекликающаяся с христианской традицией. Однако идейно-историческими истоками является попытка индуистских теологов перебросить мостик между поклонниками Шивы и Вишну с учетом исторически расширяющейся пропасти между ними. В абстрактном смысле буддистское понимание познания (бодхи) воспринимается как трикайа («трехтельность»), составляющими которой являются «дхарма- кайа» («истинное бытие»), «нирма- накайа» («историческое становление», Гаутама Будда) и «самбхога- кайа» («благотворное влияние общины»). Отсюда происходит символ «трех драгоценностей» (три- ратна): закон, Будда и община, толкуемые в джайнизме как «истинное действие», «истинная вера» и «истинное познание». В представлениях алхимиков картина миpa часто изображается в виде трех фигур (иногда под маской символов троицы): «корпус» («тело»), «анима» («душа») и «спиритус» («дух»), также «сал» («соль»), «сера «и «ртуть «.
ВЕРЕТЕНО. Прядение зачастую связывается с триадой (трехликостью) сверхъестественных существ (парки, мойры, норны), которые скручивают, наматывают и разрезают нити судьбы. Как женская деятельность, прядение ассоциировалось также с Луной, три основные фазы которой (полнолуние, ущербная Луна, новолуние) указывают на три лика богини мрака и тьмы Гекаты (Ранке-Гравес). Прядение нитей судьбы указывало на женские образы иного мира. Веретено играет важную роль в символике сказок, связанную с судьбой и смертью, например в сказке о Спящей Красавице. По-видимому, умирающая и воскресающая Луна указывает на определяющие судьбу женские образы в рамках понятийного поля «преисподняя и новое рождение». В христианском образном мире Мария (во время благовещения, передаваемого архангелом Гавриилом) изображается с веретеном в руке, что является ссылкой на прародительницу Еву, которая также изображалась за прядением («Когда Адам пахал и Ева пряла…»). Обычными были ассоциации Марии с серпом Луны. Прядение как сфера знаний и навыков женских божеств и жриц — явление, широко распространенное и у других народов. Богиня Луны Ишь-Чель (покровительница ткачества, медицинских знаний и деторождения) у юкатанских майя изображалась за ткацким станком, В европейском средневековье веретено является символом созерцательной жизни и атрибутом некоторых женских образов святых (Жанна д'Арк, Орлеанская дева как пастушка, Маргарита, Женевьева).
Ганс Би«Энциклопедия символов»
Дата добавления: 2015-07-08; просмотров: 289 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Выделяют также организационно - правовые формы предприятий. | | | Расчет подшипников качения |